чем вызван такой крутой поворот в позиции шефа? Не Великанова же
он испугался, в конце концов! Валентин уважал Билякевича и, если не всегда
и не во всем соглашался с ним - начальник отдела был порой излишне
скрупулезен, придирчив, то его принципиальность никогда не брал под
сомнение. И вот - на тебе!
- Извините, Виктор Михайлович, не могу согласиться с вами, - резко
сказал Валентин. - Пока следствие не закончено, я буду предпринимать те
дозволенные законом действия, которые сочту необходимыми. Если вы,
конечно, не отстраните меня.
- Упрямство, Валентин Георгиевич, само по себе, не лучший довод в
споре с начальством. Я имею в виду не только вас.
Валентин смутился, наконец-то сообразив, в чем дело. Видимо,
Билякевича уже взяли в оборот в связи с этим делом. Но отступать не
пожелал.
- Вот мои доводы. Всех, кто знал Анатолия Зимовца, удивляет, что
парень схватился за нож - не похоже на него. Но факт остается фактом. И
нельзя исходить только из него. Убежден: за этим стояла не сиюминутная
вспышка, не пьяная ярость. Тут было что-то другое. Причем очень серьезное.
Перед смертью Зимовец сказал своей сестре, что один во всем виноват. Но
только ли драку он имел в виду? Думаю, не только. И вот почему. На месте
происшествия обнаружена какая-то старая, видимо, ценная книга. Зимовец был
завзятый книжник. Библиофилом считает себя и ассистент Боков. И тот, и
другой бывали в доме Яворских, где имелась уникальная библиотека.
- Имелась? - быстро переспросил Билякевич.
- На этот вопрос пока не могу ответить. Я задавал его Сторожуку, но
он отмолчался. Теперь другое: от встречи со мной по какой-то причине
уклоняется доктор Билан, которая должна быть в курсе событий, так или
иначе касающихся семьи Яворских. И, наконец, эта закулисная возня вокруг
дела Зимовца, которая, как догадываюсь, не миновала и вас. Я не ошибся?
- Допустим. Но как вы увязываете все это с дракой?
- Многое должно проясниться в ходе допроса Ларисы Яворской. Ее
высокопоставленные родственники очевидно не случайно нажали на все кнопки.
Я уверен, что конфликт на автостоянке имеет какую-то неприглядную
предисторию. Вот почему я завтра же вызову Ларису и вместе со следователем
допрошу, какие бы пакости мне потом не делал Великанов.
Билякевич подошел к Валентину, положил руку на его плечо.
- Передайте Великанову и прочим, кто будет обращаться к вам с
подобными советами, что следственно-оперативную группу по делу Зимовца
отныне возглавляю я.
- Вы отстраняете меня? - вспыхнул Валентин.
- Состав группы остается прежним. Я беру на себя роль куратора и в
какой-то степени громоотвода. Не спорьте, за это я зарплату получаю.
- За то, чтобы быть громоотводом?
- И за это тоже.
Билякевич улыбнулся, слегка сжал плечо Валентина, отошел к окну,
присел на низкий подоконник.
- Теперь о Ларисе Яворской. Не спешите ее вызывать. В делах,
касающихся семейных отношений, официальный допрос свидетеля не лучший
способ выявления истины. Тем более, когда этот свидетель не горит желанием
общаться с работниками милиции, следователем. Целесообразнее сначала
побеседовать с доктором Билан, которая, надеюсь, поможет разобраться, если
не во всех, то во всяком случае, в некоторых из интересующих нас вопросах.
Судьбой библиотеки профессора Яворского я сам поинтересуюсь. А Мандзюк
пусть побыстрее выявляет человека, травмировавшего Зимовца. Полагаю, этот
человек не помешает нам, - Билякевич усмехнулся. - Посоветуйтесь с
Мандзюком, составьте план оперативных действий и завтра с утра заходите ко
мне.
Мандзюк явился не с пустыми руками в прямом и переносном смысле. При
нем был портфель-дипломат, который он, надо думать, прихватил с собой не
случайно. В кабинете Билякевича Алексей отложил "дипломат" в сторонку, но
так, чтобы он оставался на виду, и Ляшенко понял, что новость у него не
одна, но для начала придется выслушать менее важную: Алексей не был бы
Алексеем, если бы главное выкладывал сразу.
Неторопливо и деловито, останавливаясь на незначительных деталях,
Мандзюк рассказывал, что участковый инспектор отыскал парня-мотоциклиста,
который подвез Анатолия Зимовца к загородному ресторану.
Парня зовут Игорем, фамилия Кобко. Он ровесник Анатолия, некогда
учились в одном классе, жили на соседних улицах: Игорь на Пасечной,
Анатолий на Харьковской. Приятелями не были, но Игорь, по его словам,
уважал Анатолия за справедливость, а также за то, что Толик давал ему
читать интересные книги. Вечером 28-го июня Игорь катался на мотоцикле в
районе Пасечной - Песковой, испытывая машину на крутых подъемах, спусках,
этих сбегающих с Высокого Холма улочек. Примерно в 20:25 на перекрестке
Пасечной и Харьковской улиц он увидел Анатолия, который нетерпеливо
оглядывался по сторонам. Заметив товарища на мотоцикле, Зимовец окликнул
его, а когда тот подъехал, взобрался на заднее сиденье и тоном, не
терпящим возражений, велел: "Быстро вниз по Харьковской!"
Игорь не стал ни о чем расспрашивать: Анатолий был взволнован,
нетерпелив и, очевидно, на то имелись причины. Они проехали Харьковскую,
выскочили на оживленную Первомайскую улицу, по указанию Анатолия Игорь
повернул направо, миновал Сенной базар, а затем свернул на Черниговскую.
Завидев впереди светлую "Ладу", Анатолий крикнул товарищу: "Газуй за той
машиной и не выпускай из виду!" Его взволнованность передалась Игорю, он
стал следовать за "Ладой". На углу Черниговской и Зеленой улиц "Лада"
притормозила, в кабину рядом с водителем села высокая девушка в белых
джинсах. Других пассажиров в машине не было. Затем "Лада" выехала на
проспект Шевченко, далее на Рогатку, оттуда на Окружную дорогу. Игорь
висел у "Лады" на "хвосте" по всем правилам оперативного слежения,
изученным им по многочисленным кино-теледетективам. Вначале это увлекло
его, но когда они миновали Рогатку и вслед за "Ладой" выехали на Окружную,
затея Анатолия показалась ему уже не столь привлекательной - могло не
хватить бензина на обратный путь. К тому же Анатолий был выпивший - Игорь
это почувствовал по запаху и по тому, как тот цедил сквозь зубы необычные
для его лексикона ругательства... Кого он ругал? Вначале водителя "Лады",
а потом девушку в белых джинсах. Но девушку ругал уже как бы заодно. Нет,
по именам их не называл и о том, чем они досадили ему, не говорил, хотя
Игорь спрашивал. На Окружной дороге между товарищами возник спор: Игорь не
хотел ехать дальше, а Анатолий настаивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
он испугался, в конце концов! Валентин уважал Билякевича и, если не всегда
и не во всем соглашался с ним - начальник отдела был порой излишне
скрупулезен, придирчив, то его принципиальность никогда не брал под
сомнение. И вот - на тебе!
- Извините, Виктор Михайлович, не могу согласиться с вами, - резко
сказал Валентин. - Пока следствие не закончено, я буду предпринимать те
дозволенные законом действия, которые сочту необходимыми. Если вы,
конечно, не отстраните меня.
- Упрямство, Валентин Георгиевич, само по себе, не лучший довод в
споре с начальством. Я имею в виду не только вас.
Валентин смутился, наконец-то сообразив, в чем дело. Видимо,
Билякевича уже взяли в оборот в связи с этим делом. Но отступать не
пожелал.
- Вот мои доводы. Всех, кто знал Анатолия Зимовца, удивляет, что
парень схватился за нож - не похоже на него. Но факт остается фактом. И
нельзя исходить только из него. Убежден: за этим стояла не сиюминутная
вспышка, не пьяная ярость. Тут было что-то другое. Причем очень серьезное.
Перед смертью Зимовец сказал своей сестре, что один во всем виноват. Но
только ли драку он имел в виду? Думаю, не только. И вот почему. На месте
происшествия обнаружена какая-то старая, видимо, ценная книга. Зимовец был
завзятый книжник. Библиофилом считает себя и ассистент Боков. И тот, и
другой бывали в доме Яворских, где имелась уникальная библиотека.
- Имелась? - быстро переспросил Билякевич.
- На этот вопрос пока не могу ответить. Я задавал его Сторожуку, но
он отмолчался. Теперь другое: от встречи со мной по какой-то причине
уклоняется доктор Билан, которая должна быть в курсе событий, так или
иначе касающихся семьи Яворских. И, наконец, эта закулисная возня вокруг
дела Зимовца, которая, как догадываюсь, не миновала и вас. Я не ошибся?
- Допустим. Но как вы увязываете все это с дракой?
- Многое должно проясниться в ходе допроса Ларисы Яворской. Ее
высокопоставленные родственники очевидно не случайно нажали на все кнопки.
Я уверен, что конфликт на автостоянке имеет какую-то неприглядную
предисторию. Вот почему я завтра же вызову Ларису и вместе со следователем
допрошу, какие бы пакости мне потом не делал Великанов.
Билякевич подошел к Валентину, положил руку на его плечо.
- Передайте Великанову и прочим, кто будет обращаться к вам с
подобными советами, что следственно-оперативную группу по делу Зимовца
отныне возглавляю я.
- Вы отстраняете меня? - вспыхнул Валентин.
- Состав группы остается прежним. Я беру на себя роль куратора и в
какой-то степени громоотвода. Не спорьте, за это я зарплату получаю.
- За то, чтобы быть громоотводом?
- И за это тоже.
Билякевич улыбнулся, слегка сжал плечо Валентина, отошел к окну,
присел на низкий подоконник.
- Теперь о Ларисе Яворской. Не спешите ее вызывать. В делах,
касающихся семейных отношений, официальный допрос свидетеля не лучший
способ выявления истины. Тем более, когда этот свидетель не горит желанием
общаться с работниками милиции, следователем. Целесообразнее сначала
побеседовать с доктором Билан, которая, надеюсь, поможет разобраться, если
не во всех, то во всяком случае, в некоторых из интересующих нас вопросах.
Судьбой библиотеки профессора Яворского я сам поинтересуюсь. А Мандзюк
пусть побыстрее выявляет человека, травмировавшего Зимовца. Полагаю, этот
человек не помешает нам, - Билякевич усмехнулся. - Посоветуйтесь с
Мандзюком, составьте план оперативных действий и завтра с утра заходите ко
мне.
Мандзюк явился не с пустыми руками в прямом и переносном смысле. При
нем был портфель-дипломат, который он, надо думать, прихватил с собой не
случайно. В кабинете Билякевича Алексей отложил "дипломат" в сторонку, но
так, чтобы он оставался на виду, и Ляшенко понял, что новость у него не
одна, но для начала придется выслушать менее важную: Алексей не был бы
Алексеем, если бы главное выкладывал сразу.
Неторопливо и деловито, останавливаясь на незначительных деталях,
Мандзюк рассказывал, что участковый инспектор отыскал парня-мотоциклиста,
который подвез Анатолия Зимовца к загородному ресторану.
Парня зовут Игорем, фамилия Кобко. Он ровесник Анатолия, некогда
учились в одном классе, жили на соседних улицах: Игорь на Пасечной,
Анатолий на Харьковской. Приятелями не были, но Игорь, по его словам,
уважал Анатолия за справедливость, а также за то, что Толик давал ему
читать интересные книги. Вечером 28-го июня Игорь катался на мотоцикле в
районе Пасечной - Песковой, испытывая машину на крутых подъемах, спусках,
этих сбегающих с Высокого Холма улочек. Примерно в 20:25 на перекрестке
Пасечной и Харьковской улиц он увидел Анатолия, который нетерпеливо
оглядывался по сторонам. Заметив товарища на мотоцикле, Зимовец окликнул
его, а когда тот подъехал, взобрался на заднее сиденье и тоном, не
терпящим возражений, велел: "Быстро вниз по Харьковской!"
Игорь не стал ни о чем расспрашивать: Анатолий был взволнован,
нетерпелив и, очевидно, на то имелись причины. Они проехали Харьковскую,
выскочили на оживленную Первомайскую улицу, по указанию Анатолия Игорь
повернул направо, миновал Сенной базар, а затем свернул на Черниговскую.
Завидев впереди светлую "Ладу", Анатолий крикнул товарищу: "Газуй за той
машиной и не выпускай из виду!" Его взволнованность передалась Игорю, он
стал следовать за "Ладой". На углу Черниговской и Зеленой улиц "Лада"
притормозила, в кабину рядом с водителем села высокая девушка в белых
джинсах. Других пассажиров в машине не было. Затем "Лада" выехала на
проспект Шевченко, далее на Рогатку, оттуда на Окружную дорогу. Игорь
висел у "Лады" на "хвосте" по всем правилам оперативного слежения,
изученным им по многочисленным кино-теледетективам. Вначале это увлекло
его, но когда они миновали Рогатку и вслед за "Ладой" выехали на Окружную,
затея Анатолия показалась ему уже не столь привлекательной - могло не
хватить бензина на обратный путь. К тому же Анатолий был выпивший - Игорь
это почувствовал по запаху и по тому, как тот цедил сквозь зубы необычные
для его лексикона ругательства... Кого он ругал? Вначале водителя "Лады",
а потом девушку в белых джинсах. Но девушку ругал уже как бы заодно. Нет,
по именам их не называл и о том, чем они досадили ему, не говорил, хотя
Игорь спрашивал. На Окружной дороге между товарищами возник спор: Игорь не
хотел ехать дальше, а Анатолий настаивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45