- Поставщика чего?
- В основном, дефицитных промтоваров. Надежда Семеновна большая
модница и не допускает мысли, что в осенне-зимнем сезоне останется без
югославской дубленки, или, допустим, итальянских сапожек.
- Лариса тоже пользовалась услугами Бокова?
- А чем она хуже мачехи! Мне кажется, это лишний вопрос.
- Простите, по своей наивности я подумал, что интеллигентным женщинам
не пристало прибегать к услугам фарцовщика, - усмехнулся Ляшенко.
- Ну что вы! Разве так можно говорить о человеке с хорошими манерами,
который был принят в доме Надежды Семеновны? О нем следует говорить: наш
друг Донат.
- Кажется, вы не очень любите Надежду Семеновну?
- Это у нас взаимно!
- Тем не менее, бываете у нее.
- И она порой заглядывает ко мне. Мы мило улыбаемся друг другу и так
же мило говорим друг другу гадости. А куда денешься! У нас слишком много
общего: профессия, институт, приятели, память...
- Что за человек Боков?
- Неотразимый мужчина - это его основная специальность. По
совместительству врач, по призванию великий комбинатор. Но при всем том,
ужасно респектабельный: носит кольцо с печаткой, бреется два раза в день,
говорит на трех языках, посещает секцию йогов.
- Матвея Петровича удовлетворяли эти качества?
- Я уже сказала, что Боков - великий комбинатор, а на каждой
практической кафедре всегда чего-то не хватает, на что-то не достает
денег. В этом смысле Боков не заменим. Матвей Петрович не вдавался в
детали, довольствовался результатом. Кроме того, их связывали книги: Донат
снабжал Матвея Петровича всеми новинками. - Профессор, увы, не был лишен
человеческих слабостей!
- Какова судьба библиотеки Матвея Петровича?
- Часть книг Новицкий передал нашему институту.
- Так завещал Матвей Петрович?
- Очевидно.
- Оставшимися книгами распоряжается Новицкий?
- И Лариса. Но, на мой взгляд, они делают это не очень удачно:
некоторые книги, как в воду канули.
- Что за книги?
- Обо всех не скажу, но недавно я попросила две книги по
средневековой медицине - они мне понадобились для работы. Покойный Матвей
Петрович берег их, как зеницу ока, даже мне давал их просматривать только
в своем кабинете.
- Редкие книги?
- Уникальные! Лечебники двенадцатого века. Язык универсальный -
латинский. Но содержание более широкое - многие сведения почерпнуты из
практики современных автору медицинских авторитетов, а также из трудов
античных врачевателей, чьи рукописи, увы! - не дошли до наших дней. Латынь
я знаю неплохо и кое-какие разделы заинтересовали меня. Я просила
лечебники буквально на день-два.
- Их не оказалось?
Инна Антоновна развела руками.
- Вы просили лечебники у Новицкого?
- Да...
Ответила и тут же бросила на собеседника настороженный взгляд, видимо
пожалев, что ответила утвердительно. Валентин сделал вид, что не заметил
ее настороженности и счел за лучшее на время отойти от этой темы.
- Боков и сейчас бывает у Яворских?
- Последнее время он обходит их дом за версту.
- Что так?
- Новицкий спустил его с лестницы, - оживилась хозяйка. - Вместе с
каким-то чемоданом. Хотя, возможно, чемодан был спущен раньше, точно не
скажу.
- Из-за чего произошла ссора?
- Я уже сказала, точными сведениями не располагаю, хотя об этой
истории мне стало известно от самого Доната. Я встретила его в тот же день
в нашей поликлинике, куда он вынужден был обратиться после объяснения с
Новицким.
- Донат сообщил вам только о факте?
- Он комментировал его и довольно пространно. Но я не решаюсь
повторять этот комментарий по причине его абсурдности и непристойности
содержания.
- Что вы думаете о причине их ссоры?
- У Новицкого давно чесались руки на Доната, но приходилось считаться
с Матвеем Петровичем.
- И все-таки должны быть какие-то причины.
- Их было немало: начиная от попыток увлечь Ларису, кончая импортными
вещами, которыми Донат ублажал Надежду Семеновну.
- Не сыграли ли своей роли книги Матвея Петровича?
- Возможно.
- И в частности, лечебники двенадцатого века?
Инна Антоновна развела руками, то ли затрудняясь, то ли не желая
отвечать на этот вопрос, но затем сказала:
- Я не присутствовала при их объяснении. Спрашивала Пашу, но он не
счел нужным посвятить меня в это.
- Во время выдворения Боков сопротивлялся?
- Судя по синякам на физиономии Доната, такая попытка была. Дон не
учел, что спорить с Пашей опасно: когда тот выходит из себя, его не
остановит и танк.
- Как реагировала на это Надежда Семеновна?
- Была огорчена, но пришлось смириться. Паша не часто переходит ей
дорогу, но если делает это, то весьма решительно.
- Не слишком ли смело для сына?
- Для сына? - усмехнулась Инна Антоновна. - Надежду Семеновну
передергивает, когда ей напоминают, что у нее такой взрослый сын. Паша
называет ее Надей, и это ее вполне устраивает. Странно? А как по-другому
называть женщину, которую ты до своего совершеннолетия видел считанные
разы, когда она возвращалась из очередной загранкомандировки и уже через
неделю уезжала в Ялту, Сочи, на Рижское взморье с чужим дядей, оставив
тебе ворох подарков и запах французских духов?
- Как давно Новицкий выставил Бокова?
- Примерно месяц назад. Погодите, сейчас скажу точно. В тот день,
когда я встретила Доната, было заседание ученого совета... 3 июня.
Ляшенко прошелся по комнате, остановился у книжного шкафа, с верхней
полки которого скалился лобастый череп, заглянул в пустые глазницы.
- Конечный итог всех наших треволнений, споров, проблем, - следя за
ним, сказала Инна Антоновна. - Я поставила его на виду, чтобы не забывать
об этом.
- Кто был с Ларисой в ресторане вечером двадцать восьмого? - все еще
глядя на череп, спросил Валентин.
- Этого я не скажу.
- Причина?
- Сугубо личная.
- Этот человек близок вам?
- Валентин Георгиевич, побойтесь бога!
- Так или иначе мы установим его личность.
- Но без моей помощи. Странная позиция? А вы не торопитесь давать
оценку моей позиции. Определите лучше свою. Это не упрек - совет.
- Что вы имеете в виду? - пристально посмотрел на нее Ляшенко.
Она выдержала его взгляд, улыбнулась.
- У вас красивые глаза, Валентин Георгиевич, и они смущают меня. Но
не в том плане, в котором вам хотелось бы. - Улыбка исчезла с ее лица.
Валентин вспыхнул, но сдержался, отошел к машинописному столику,
взглянул на заложенный за валик машинки наполовину уже отпечатанный лист.
Непривычные слова, мудреные фразы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45