Чтобы бить эквешцев на подходе к нашим землям, а не кружиться над падалью, подобно стервятникам! До сих пор мы протаранили четыре эквешских судна, и я, бедный изгнанник, сохранил свою долю добычи. Пока что она невелика, но тогда я не был вторым по старшинству в команде. А сегодня… посмотрим!
Медленно тянулись часы. Корсарское судно рыскало взад-вперед в поисках противника; капитан с Керморваном определяли их местонахождение лишь по меняющимся звукам прибоя и направлению прибрежных течений. Редкие порывы ветра на короткое время рассеивали пелену тумана, но по большей части паруса безжизненно висели, отяжелев от сырости, пока корсары потели за веслами и копили подспудное разочарование. Многие поговаривали, что эквешцы уже прошли мимо. Элоф поочередно греб или стоял на страже у форштевня под чудовищной головой Амикака. Он смотрел на таран, разрезавший низкую волну, и в нем постепенно зрели сомнения. Промозглый холод притупил его чувства, тишина становилась все более зловещей.
Но что это?
Он подался вперед и затаил дыхание, чтобы расслышать самые слабые звуки. Поскрипывание весел, плеск воды под корпусом, рождавший слабое эхо в трюме, отдаленный ропот… Может быть, это иллюзия, фокус тумана, который отражает и рассеивает звуки так же, как и лучи света? Элоф снова прислушался и затаил дыхание так надолго, что к горлу подкатил комок. Ему показалось, что он слышит смех и грубые голоса, похожие на отзвуки кошмаров его детства. Он скользнул обратно на палубу и перемолвился несколькими словами с капитаном и Керморваном. Весла были подняты, команда собралась вдоль планширов. Звуки приблизились, пока не стало ясно, что ошибки быть не могло.
– Но с какой стороны? – недоумевал капитан. – Сначала там, потом здесь… не могу понять.
– Прямо по курсу, – сказал Элоф.
– По левому борту!
– Нет, по правому, и приближается!
– Но барабаны бьют сзади…
– Тихо! – неожиданно прошипел Керморван и в ярости повернулся к гребцам. – На весла, Амикак вас побери, и гребите! Гребите ради своей жизни! Лучники, занять места! Они повсюду вокруг нас…
Корсарское судно закачалось на волнах. Порыв ветра на короткое время раздул туман, как парус. Все, кто стоял на палубе, тут же пригнулись, за исключением Керморвана – воин остался стоять, как будто прирос к месту. В зыбком свете с обеих сторон появились длинные темные тени, высоко сидевшие в воде. Их было не две или три, а не менее двух десятков. Затем ветер стих, и матросы благословили снова сгустившийся туман. Не было ни криков тревоги или вызова, ни скрипа натягиваемых баллист: дозорные не заметили их. Керморван схватил Элофа за плечо:
– Вы с Мэйли идите к румпелю и слушайте внимательно! Один из эквешских кораблей направляется к берегу. Мы можем взять их прямо сейчас, если поторопимся. Абордажная команда, приготовиться!
Элоф снова поднялся на свой наблюдательный пост вместе с Мэйли, наступавшим ему на пятки. Они застыли, прислушиваясь, и шепотом передавали команды рулевому, по мере того как темные силуэты вырастали из тумана вокруг них. Весла вздымались и опускались все быстрее. Нос корсарского судна вздымался и падал, с шипением разрезая темную воду, пока оно с безумной скоростью неслось через эквешский флот.
– Займи пост на корме, Мэйли, – послышался голос Керморвана за спиной Элофа. – Мы прошли через самую гущу и сели им на хвост. Слышишь?
Теперь впереди слышались более медленные и глубокие взмахи весел, тихий рокот барабана и речитатив грубых голосов. Но кто-то не пел, а подвывал на высокой, режущей ноте крайнего отчаяния. От воспоминаний к горлу Элофа подкатил горький комок. Он повернулся к Керморвану.
– Где я должен…
Он потрясенно замолчал. Фигура, стоявшая перед ним, ничуть не напоминала того Керморвана, которого он знал. Высокий шлем из тускло блестевшего металла с богатой отделкой закрывал его голову. Ниже находилось забрало в форме лица, гордого и хищного, с выражением беспощадной жестокости в раскошенных глазах и раздутых ноздрях. Горло окружал сверкающий стальной воротник, от которого с головы до пят спускалась темная кольчуга с броневыми пластинами на плечах, локтях и коленях, перехваченная широким кожаным поясом. На его плечи был наброшен меховой плащ. Кольчужные сапоги защищали его ноги, а руки, облаченные в стальные рукавицы, сжимали огромный двуручный меч. Только рот и подбородок оставались свободными от металла и суровый изгиб тонких губ совпадал с выражением лица на устрашающей маске забрала. Керморван напоминал ожившую статую бога войны или некую смертоносную машину уничтожения. Даже в его голосе звенел металл.
– Они в самом деле обнаглели, эти пожиратели человечины! Не торопятся домой, хотя когда-то удирали во все лопатки!
Он выступил вперед, закутавшись в плащ, чтобы приглушить звяканье кольчуги.
– Тем не менее они достаточно скоро успеют подготовиться к бою, и у них есть один смертоносный способ встретить нашу атаку. Лопасти их весел, окованные заточенной сталью, перебрасываются через планшир навстречу наступающему противнику и могут причинить ужасный урон. Никакой абордажный отряд не преодолеет этот заслон, если сразу же не прорубить дорогу, прежде чем их лучники успеют прицелиться. Убийственная задача – стоять на месте и рубить их весла. Для этого нужен крепкий меч и непреклонная воля. Я знаю, ибо сам стоял на этом посту при наших последних атаках, и многие погибли, потому что в результате я не смог возглавить абордажную команду. Возьмешься ли ты за это дело?
Элоф посмотрел на воина и медленно кивнул.
– Где я должен стоять? – спросил он неожиданно охрипшим голосом.
Керморван отвел его немного дальше к корме, где собралось человек десять корсаров, все вооруженные разнообразными мечами и секирами, но из доспехов носившие лишь легкие стальные шлемы, куртки из грубой кожи, на манер эквешцев, да маленькие круглые щиты. Теперь Элоф мог понять, как много из них погибнет, если атаку не возглавит воин, облаченный в стальную броню.
– У нас есть щит для тебя, если хочешь… Нет? Тогда вот твое место, – зашептал Керморван ему на ухо. – Прыгай на планшир в тот момент, когда мы ударим, и хватайся за передние ванты. Нужно обрубить по меньшей мере два весла, но попробуй управиться с тремя. Затем следуй за нами или стой на месте и отбивай тех, кто, в свою очередь, попытается высадиться к нам на борт. Но надеюсь, им будет не до этого. Все готовы? Держитесь крепче!
Глаза из-под стальной маски вгляделись в туман. Затем Керморван повернулся к румпелю.
– Мы вышли на позицию, шкипер? Отлично. Гребцы, таранную скорость!
Слова прозвучали тихо, но в них слышался яростный боевой клич. Гребцы изо всех сил налегали на весла широкими возвратными движениями, напрягая спины и с шумом выдыхая воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Медленно тянулись часы. Корсарское судно рыскало взад-вперед в поисках противника; капитан с Керморваном определяли их местонахождение лишь по меняющимся звукам прибоя и направлению прибрежных течений. Редкие порывы ветра на короткое время рассеивали пелену тумана, но по большей части паруса безжизненно висели, отяжелев от сырости, пока корсары потели за веслами и копили подспудное разочарование. Многие поговаривали, что эквешцы уже прошли мимо. Элоф поочередно греб или стоял на страже у форштевня под чудовищной головой Амикака. Он смотрел на таран, разрезавший низкую волну, и в нем постепенно зрели сомнения. Промозглый холод притупил его чувства, тишина становилась все более зловещей.
Но что это?
Он подался вперед и затаил дыхание, чтобы расслышать самые слабые звуки. Поскрипывание весел, плеск воды под корпусом, рождавший слабое эхо в трюме, отдаленный ропот… Может быть, это иллюзия, фокус тумана, который отражает и рассеивает звуки так же, как и лучи света? Элоф снова прислушался и затаил дыхание так надолго, что к горлу подкатил комок. Ему показалось, что он слышит смех и грубые голоса, похожие на отзвуки кошмаров его детства. Он скользнул обратно на палубу и перемолвился несколькими словами с капитаном и Керморваном. Весла были подняты, команда собралась вдоль планширов. Звуки приблизились, пока не стало ясно, что ошибки быть не могло.
– Но с какой стороны? – недоумевал капитан. – Сначала там, потом здесь… не могу понять.
– Прямо по курсу, – сказал Элоф.
– По левому борту!
– Нет, по правому, и приближается!
– Но барабаны бьют сзади…
– Тихо! – неожиданно прошипел Керморван и в ярости повернулся к гребцам. – На весла, Амикак вас побери, и гребите! Гребите ради своей жизни! Лучники, занять места! Они повсюду вокруг нас…
Корсарское судно закачалось на волнах. Порыв ветра на короткое время раздул туман, как парус. Все, кто стоял на палубе, тут же пригнулись, за исключением Керморвана – воин остался стоять, как будто прирос к месту. В зыбком свете с обеих сторон появились длинные темные тени, высоко сидевшие в воде. Их было не две или три, а не менее двух десятков. Затем ветер стих, и матросы благословили снова сгустившийся туман. Не было ни криков тревоги или вызова, ни скрипа натягиваемых баллист: дозорные не заметили их. Керморван схватил Элофа за плечо:
– Вы с Мэйли идите к румпелю и слушайте внимательно! Один из эквешских кораблей направляется к берегу. Мы можем взять их прямо сейчас, если поторопимся. Абордажная команда, приготовиться!
Элоф снова поднялся на свой наблюдательный пост вместе с Мэйли, наступавшим ему на пятки. Они застыли, прислушиваясь, и шепотом передавали команды рулевому, по мере того как темные силуэты вырастали из тумана вокруг них. Весла вздымались и опускались все быстрее. Нос корсарского судна вздымался и падал, с шипением разрезая темную воду, пока оно с безумной скоростью неслось через эквешский флот.
– Займи пост на корме, Мэйли, – послышался голос Керморвана за спиной Элофа. – Мы прошли через самую гущу и сели им на хвост. Слышишь?
Теперь впереди слышались более медленные и глубокие взмахи весел, тихий рокот барабана и речитатив грубых голосов. Но кто-то не пел, а подвывал на высокой, режущей ноте крайнего отчаяния. От воспоминаний к горлу Элофа подкатил горький комок. Он повернулся к Керморвану.
– Где я должен…
Он потрясенно замолчал. Фигура, стоявшая перед ним, ничуть не напоминала того Керморвана, которого он знал. Высокий шлем из тускло блестевшего металла с богатой отделкой закрывал его голову. Ниже находилось забрало в форме лица, гордого и хищного, с выражением беспощадной жестокости в раскошенных глазах и раздутых ноздрях. Горло окружал сверкающий стальной воротник, от которого с головы до пят спускалась темная кольчуга с броневыми пластинами на плечах, локтях и коленях, перехваченная широким кожаным поясом. На его плечи был наброшен меховой плащ. Кольчужные сапоги защищали его ноги, а руки, облаченные в стальные рукавицы, сжимали огромный двуручный меч. Только рот и подбородок оставались свободными от металла и суровый изгиб тонких губ совпадал с выражением лица на устрашающей маске забрала. Керморван напоминал ожившую статую бога войны или некую смертоносную машину уничтожения. Даже в его голосе звенел металл.
– Они в самом деле обнаглели, эти пожиратели человечины! Не торопятся домой, хотя когда-то удирали во все лопатки!
Он выступил вперед, закутавшись в плащ, чтобы приглушить звяканье кольчуги.
– Тем не менее они достаточно скоро успеют подготовиться к бою, и у них есть один смертоносный способ встретить нашу атаку. Лопасти их весел, окованные заточенной сталью, перебрасываются через планшир навстречу наступающему противнику и могут причинить ужасный урон. Никакой абордажный отряд не преодолеет этот заслон, если сразу же не прорубить дорогу, прежде чем их лучники успеют прицелиться. Убийственная задача – стоять на месте и рубить их весла. Для этого нужен крепкий меч и непреклонная воля. Я знаю, ибо сам стоял на этом посту при наших последних атаках, и многие погибли, потому что в результате я не смог возглавить абордажную команду. Возьмешься ли ты за это дело?
Элоф посмотрел на воина и медленно кивнул.
– Где я должен стоять? – спросил он неожиданно охрипшим голосом.
Керморван отвел его немного дальше к корме, где собралось человек десять корсаров, все вооруженные разнообразными мечами и секирами, но из доспехов носившие лишь легкие стальные шлемы, куртки из грубой кожи, на манер эквешцев, да маленькие круглые щиты. Теперь Элоф мог понять, как много из них погибнет, если атаку не возглавит воин, облаченный в стальную броню.
– У нас есть щит для тебя, если хочешь… Нет? Тогда вот твое место, – зашептал Керморван ему на ухо. – Прыгай на планшир в тот момент, когда мы ударим, и хватайся за передние ванты. Нужно обрубить по меньшей мере два весла, но попробуй управиться с тремя. Затем следуй за нами или стой на месте и отбивай тех, кто, в свою очередь, попытается высадиться к нам на борт. Но надеюсь, им будет не до этого. Все готовы? Держитесь крепче!
Глаза из-под стальной маски вгляделись в туман. Затем Керморван повернулся к румпелю.
– Мы вышли на позицию, шкипер? Отлично. Гребцы, таранную скорость!
Слова прозвучали тихо, но в них слышался яростный боевой клич. Гребцы изо всех сил налегали на весла широкими возвратными движениями, напрягая спины и с шумом выдыхая воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113