– Пусть сперва объяснится с бароном лично.
– Могу я сказать, мастер Сенедж? – отсалютовал Крыса.
Сенедж мрачно сплюнул:
– Говори, сосунок.
– Найденное седло не принадлежит барону, мастер Сенедж, – кротко сказал Крыса. – Если послать проверить, то вы узнаете, что седло Айвора Лэнгтри висит себе спокойно в конюшне. Это седло – подарок от всего штурмового отряда мастеру Сенеджу!
Солдаты молча начали переглядываться. Сержант Немисс гаркнула команду, и все снова замерли по стоике «смирно». Мастер Сенедж подошёл к своему жеребцу и внимательно изучил седло.
– Древние Боги! Ты прав, это не баронское седло. Оно выполнено в соламнийском стиле…
– Последняя мода, мастер Сенедж! – проговорил Крыса.
– Я даже не знаю… не знаю, что сказать… – Сенедж был тронут, раскалённый поток гнева уступил место тёплой благодарности. – Оно стоит целое состояние… И все солдаты… вместе… скинулись на подарок… – Мастер Сенедж больше не мог говорить, у него перехватило дыхание.
– Троекратное приветствие мастеру Сенеджу! – прокричала сержант, которая понятия не имела, что происходит, но не могла остаться в стороне.
Солдаты завопили с максимальным воодушевлением. Вскочив в своё новое седло, мастер Сенедж махнул им шляпой и, дав шпоры жеребцу, понёсся прочь.
Сержант Немисс повернулась к строю – молнии проскакивали в её глазах. Она уставилась на Крысу, тысячекратно его испепеляя:
– Хорошо, сосунок, какого демона это означает? Я прекрасно знаю, что ни один из солдат не скидывался на седло мастеру Сенеджу. Ты один купил его?
– Нет, сержант, – ответил спокойно Крыса, – я не покупал.
– Солдат, принеси сюда верёвку, – приказала Немисс. – Я говорила, что сделаю, если поймаю тебя на воровстве, кендер. Вперёд, марш!
Крыса, не меняя выражения лица, зашагал к яблоне. Карамон с трудом оставался безучастным, втайне надеясь, что Крыса не затянет шутку слишком далеко. Один из солдат вернулся с крепкой верёвкой, которую и вручил сержанту. Крыса встал под яблоней, остальные остались стоять по стойке «смирно».
Покачивая завязанной петлёй, Немисс приглядывала ветку получше. Внезапно она замерла и вгляделась в гущу ветвей:
– Что за…
Крыса заухмылялся и принялся разглядывать листья под ногами. Подпрыгнув, сержант Немисс вытащила что-то из веток. Солдаты не смели нарушить строй, но все отчаянно старались рассмотреть, что оказалось в руках у сержанта. Один из ветеранов забылся и присвистнул. Немисс была так ошеломлена, что даже не заметила этого.
В её руках был прекрасный эльфийский лук. Посмотрев наверх, Немисс насчитала ещё семь таких же. Она нежно провела по тетиве рукой:
– Это лучшие луки на всём Ансалоне! Говорят, они магические… Эльфы никогда не продадут их людям ни за какую цену! Ты хоть знаешь, сколько они стоят?
– Да, сержант! – ответил Крыса. – Сто фунтов копчёной говядины, немного помятый доспех Соламнийского Рыцаря и корзина хмеля.
– Что?! – Немисс тупо заморгала и затрясла головой. Карамон вышел из строя:
– Это верно, сержант. Крыса не украл их. Люди и гномы из караванов могут засвидетельствовать, что он их честно выменял! – Последнее было маленькой натяжкой, но сержанту не нужно было напрягаться…
Немисс впервые улыбнулась и потёрла щеку гладким изгибом эльфийского лука. Она не могла оторвать от него рук, то краснея, то бледнея.
– Добро пожаловать в штурмовой отряд, Крыса! – сказала она со слезами на глазах. – Троекратное приветствие Крысе!
Солдаты с готовностью заорали. Сержант Немисс ещё раз осмотрела всех:
– И троекратное приветствие всем тринадцати рекрутам штурмового отряда!
Казалось, радостные крики, раздавшиеся на плацу, ещё долго не стихнут…
20
Солдаты Ариакаса маршировали по дороге. Это была не его гвардия, прекрасно обученная и тренированная, слишком ценная, чтобы бросать её в эту кампанию, которая превосходно умела воевать, – именно она захватила Оплот и Нераку вместе с прилегающими землями.
Солдаты, которых Ариакас послал в Южный Блодхельм, были лучшими из его новобранцев – те, кто пришёл в его армию недавно и показал себя лучше всех.
«Этот поход станет их боевым крещением», – решил Лорд.
Цель армии была настолько секретна, что даже командующие не знали её точно. Первые приказы они получили только после первых суток перехода, когда ближе к вечеру их догнали посыльные виверны. Теперь армии надлежало двигаться только по ночам. Солдаты шли в полном молчании, сняв кольчуги и броню, чтобы не звенеть. Колеса телег были обмотаны тряпками – за любой звук нещадно наказывали. Любой, кому не повезло оказаться у них на пути, был быстро и безжалостно убит. Никто не должен был сообщить о приближении армии Тьмы с севера.
Китиара с Иммолатусом не присоединились к армии. Они вдвоём могли двигаться быстрей, чем огромная железная змея, ползущая по лесам и полям, а Ариакас хотел, чтобы они появились в Безнадёжности раньше, чем его солдаты, и обнаружили месторасположение яиц до начала сражения. Воительница и дракон должны были незаметно проникнуть в город и заняться поисками, пока не запахло жареным.
Китиара была довольна, что добилась разрешения действовать самостоятельно, – Иммолатус вызывал слишком много любопытства и ненужных вопросов. Напрасно Китиара уверяла дракона, что обличье мага Ложи Красных Мантий не совсем подходит для армии Королевы Такхизис и что чёрный маг был бы более предпочтительным.
Иммолатус не соглашался: он был красным драконом и желал оставаться красным даже в человеческой форме. В конце концов, Китиаре надоел бесконечный спор, и она плюнула на цвет одежд Иммолатуса. Воительница предвидела схватки с ним по более серьёзным вопросам и решила не тратить силы зря. Однако она не понимала, почему высокомерный дракон, одинаково презрительно относившийся ко всем людским расам, так цеплялся за выбранный цвет.
Впрочем, она не собиралась обсуждать приказы. Особенно последний, который ей доставили тайно до отъезда. Китиара даже сначала подумала, что это любовное письмо, но Ариакас был не из таких воздыхателей. Она держала этот приказ тщательно свёрнутым и упакованным в плотный мешочек, притороченный к седлу. Китиара так до сих пор и не смогла прочесть его – Иммолатус требовал постоянного внимания.
Целый день быстрой скачки дракон нудно перечислял истории набегов и сражений, резни и грабежей. Когда он отвлекался от историй, то горько жаловался на мерзкую еду, употребляемую им, а также на то, как унизительно ехать на лошади, когда можно лететь под облаками. К вечеру, несмотря на отсутствие постели из сокровищ, дракон задремал. Он спал как собака – вертясь во сне, лязгая зубами и царапая землю пальцами.
Понаблюдав за его беспокойным сном, Китиара легко потрясла его за плечо и позвала по имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
– Могу я сказать, мастер Сенедж? – отсалютовал Крыса.
Сенедж мрачно сплюнул:
– Говори, сосунок.
– Найденное седло не принадлежит барону, мастер Сенедж, – кротко сказал Крыса. – Если послать проверить, то вы узнаете, что седло Айвора Лэнгтри висит себе спокойно в конюшне. Это седло – подарок от всего штурмового отряда мастеру Сенеджу!
Солдаты молча начали переглядываться. Сержант Немисс гаркнула команду, и все снова замерли по стоике «смирно». Мастер Сенедж подошёл к своему жеребцу и внимательно изучил седло.
– Древние Боги! Ты прав, это не баронское седло. Оно выполнено в соламнийском стиле…
– Последняя мода, мастер Сенедж! – проговорил Крыса.
– Я даже не знаю… не знаю, что сказать… – Сенедж был тронут, раскалённый поток гнева уступил место тёплой благодарности. – Оно стоит целое состояние… И все солдаты… вместе… скинулись на подарок… – Мастер Сенедж больше не мог говорить, у него перехватило дыхание.
– Троекратное приветствие мастеру Сенеджу! – прокричала сержант, которая понятия не имела, что происходит, но не могла остаться в стороне.
Солдаты завопили с максимальным воодушевлением. Вскочив в своё новое седло, мастер Сенедж махнул им шляпой и, дав шпоры жеребцу, понёсся прочь.
Сержант Немисс повернулась к строю – молнии проскакивали в её глазах. Она уставилась на Крысу, тысячекратно его испепеляя:
– Хорошо, сосунок, какого демона это означает? Я прекрасно знаю, что ни один из солдат не скидывался на седло мастеру Сенеджу. Ты один купил его?
– Нет, сержант, – ответил спокойно Крыса, – я не покупал.
– Солдат, принеси сюда верёвку, – приказала Немисс. – Я говорила, что сделаю, если поймаю тебя на воровстве, кендер. Вперёд, марш!
Крыса, не меняя выражения лица, зашагал к яблоне. Карамон с трудом оставался безучастным, втайне надеясь, что Крыса не затянет шутку слишком далеко. Один из солдат вернулся с крепкой верёвкой, которую и вручил сержанту. Крыса встал под яблоней, остальные остались стоять по стойке «смирно».
Покачивая завязанной петлёй, Немисс приглядывала ветку получше. Внезапно она замерла и вгляделась в гущу ветвей:
– Что за…
Крыса заухмылялся и принялся разглядывать листья под ногами. Подпрыгнув, сержант Немисс вытащила что-то из веток. Солдаты не смели нарушить строй, но все отчаянно старались рассмотреть, что оказалось в руках у сержанта. Один из ветеранов забылся и присвистнул. Немисс была так ошеломлена, что даже не заметила этого.
В её руках был прекрасный эльфийский лук. Посмотрев наверх, Немисс насчитала ещё семь таких же. Она нежно провела по тетиве рукой:
– Это лучшие луки на всём Ансалоне! Говорят, они магические… Эльфы никогда не продадут их людям ни за какую цену! Ты хоть знаешь, сколько они стоят?
– Да, сержант! – ответил Крыса. – Сто фунтов копчёной говядины, немного помятый доспех Соламнийского Рыцаря и корзина хмеля.
– Что?! – Немисс тупо заморгала и затрясла головой. Карамон вышел из строя:
– Это верно, сержант. Крыса не украл их. Люди и гномы из караванов могут засвидетельствовать, что он их честно выменял! – Последнее было маленькой натяжкой, но сержанту не нужно было напрягаться…
Немисс впервые улыбнулась и потёрла щеку гладким изгибом эльфийского лука. Она не могла оторвать от него рук, то краснея, то бледнея.
– Добро пожаловать в штурмовой отряд, Крыса! – сказала она со слезами на глазах. – Троекратное приветствие Крысе!
Солдаты с готовностью заорали. Сержант Немисс ещё раз осмотрела всех:
– И троекратное приветствие всем тринадцати рекрутам штурмового отряда!
Казалось, радостные крики, раздавшиеся на плацу, ещё долго не стихнут…
20
Солдаты Ариакаса маршировали по дороге. Это была не его гвардия, прекрасно обученная и тренированная, слишком ценная, чтобы бросать её в эту кампанию, которая превосходно умела воевать, – именно она захватила Оплот и Нераку вместе с прилегающими землями.
Солдаты, которых Ариакас послал в Южный Блодхельм, были лучшими из его новобранцев – те, кто пришёл в его армию недавно и показал себя лучше всех.
«Этот поход станет их боевым крещением», – решил Лорд.
Цель армии была настолько секретна, что даже командующие не знали её точно. Первые приказы они получили только после первых суток перехода, когда ближе к вечеру их догнали посыльные виверны. Теперь армии надлежало двигаться только по ночам. Солдаты шли в полном молчании, сняв кольчуги и броню, чтобы не звенеть. Колеса телег были обмотаны тряпками – за любой звук нещадно наказывали. Любой, кому не повезло оказаться у них на пути, был быстро и безжалостно убит. Никто не должен был сообщить о приближении армии Тьмы с севера.
Китиара с Иммолатусом не присоединились к армии. Они вдвоём могли двигаться быстрей, чем огромная железная змея, ползущая по лесам и полям, а Ариакас хотел, чтобы они появились в Безнадёжности раньше, чем его солдаты, и обнаружили месторасположение яиц до начала сражения. Воительница и дракон должны были незаметно проникнуть в город и заняться поисками, пока не запахло жареным.
Китиара была довольна, что добилась разрешения действовать самостоятельно, – Иммолатус вызывал слишком много любопытства и ненужных вопросов. Напрасно Китиара уверяла дракона, что обличье мага Ложи Красных Мантий не совсем подходит для армии Королевы Такхизис и что чёрный маг был бы более предпочтительным.
Иммолатус не соглашался: он был красным драконом и желал оставаться красным даже в человеческой форме. В конце концов, Китиаре надоел бесконечный спор, и она плюнула на цвет одежд Иммолатуса. Воительница предвидела схватки с ним по более серьёзным вопросам и решила не тратить силы зря. Однако она не понимала, почему высокомерный дракон, одинаково презрительно относившийся ко всем людским расам, так цеплялся за выбранный цвет.
Впрочем, она не собиралась обсуждать приказы. Особенно последний, который ей доставили тайно до отъезда. Китиара даже сначала подумала, что это любовное письмо, но Ариакас был не из таких воздыхателей. Она держала этот приказ тщательно свёрнутым и упакованным в плотный мешочек, притороченный к седлу. Китиара так до сих пор и не смогла прочесть его – Иммолатус требовал постоянного внимания.
Целый день быстрой скачки дракон нудно перечислял истории набегов и сражений, резни и грабежей. Когда он отвлекался от историй, то горько жаловался на мерзкую еду, употребляемую им, а также на то, как унизительно ехать на лошади, когда можно лететь под облаками. К вечеру, несмотря на отсутствие постели из сокровищ, дракон задремал. Он спал как собака – вертясь во сне, лязгая зубами и царапая землю пальцами.
Понаблюдав за его беспокойным сном, Китиара легко потрясла его за плечо и позвала по имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114