.
Девлин засмеялся:
– Они считали, что Гитлер, Муссолини и все прочие, включая Дядю Тома Кобли, могли бы заинтересоваться.
– Дядя Том Кобли?
– Еще одна шутка, – сказал Девлин. – Моя слабость, никогда не мог принимать что-либо серьезно.
– Почему, мистер Девлин? Это мне интересно.
– Послушайте, полковник, – сказал Девлин. – Мир – дурная шутка, которую всевышний придумал в день отдыха. Лично мне всегда казалось, что он, возможно, страдал в это утро от перепоя. Но что вы хотели сказать насчет кампании взрывов?
– Вы ее одобряете?
– Нет. Я не люблю попадать в мягкое: женщин, ребятишек, прохожих. Если хочешь бороться, если веришь в свое дело, если оно справедливое, тогда встань на обе ноги и борись как мужчина.
Лицо его побледнело и сильно напряглось, а шрам от пули горел, как факел. Так же неожиданно он расслабился и засмеялся:
– Ну вот, вы извлекли из меня все лучшее. Слишком раннее утро, чтобы быть серьезным.
– Значит, вы – моралист, – сказал Радл. – Англичане бы с вами не согласились. Каждую ночь они своими бомбежками рвут сердце рейха.
– Сейчас заплачу, если вы будете так говорить. Не забудьте, что я воевал в Испании на стороне республиканцев. Что, дьявол побери, вы думаете, делали немецкие пилоты, воевавшие на стороне Франко? Слышали когда-нибудь о Барселоне и Гернике?
– Странно, мистер Девлин, ясно видно, что вы возмущаетесь нами, а я-то думал, что ненавидите вы англичан.
– Англичан? – рассмеялся Девлин. – Конечно, они ведь – как теща. Что-то, с чем миришься. Нет, не англичан я ненавижу, а проклятую Британскую империю.
– Значит, вы хотели бы видеть Ирландию свободной?
– Да. – Девлин взял еще одну русскую папиросу.
– Тогда, согласитесь, с вашей точки зрения, лучше всего можно достигнуть этой цели, если Германия победит в войне.
– Свиньи, может, и начнут скоро летать, – сказал ему Девлин, – но я в этом сомневаюсь.
– Тогда зачем же вы в Берлине?
– Мне не приходило в голову, что у меня есть выбор.
– Есть, мистер Девлин, – тихо сказал полковник Радл. – Вы можете поехать в Англию по моему поручению.
Девлин удивленно уставился на него, онемев, наверное, впервые в жизни.
– Господи спаси, но этот человек сошел с ума.
– Нет, мистер Девлин, я в здравом уме, уверяю вас. – Радл придвинул к Девлину бутылку коньяка и рядом положил папку из манильской бумаги. – Выпейте еще и прочтите содержимое этой папки, а потом мы поговорим.
Он встал и вышел.
* * *
Когда через добрых полчаса Девлин так и не показался, Радл открыл дверь и вошел в кабинет. Девлин сидел, положив на стол ноги и держа в одной руке донесение Джоанны Грей, а в другой – стакан коньяку. Уровень в бутылке значительно понизился.
Он поднял голову:
– Пришли наконец? Я уже начал думать, что с вами что-то случилось?
– Ну, что вы об этом думаете? – потребовал Радл.
– Напоминает мне одну историю, которую я слышал мальчиком, – сказал Девлин. – Произошла она во время войны с англичанами в двадцать первом году. По-моему, в мае. История касается человека по имени Эммет Долтон. Того самого, который позже стал генералом армии свободного государства. Вы когда-нибудь о нем слыхали?
– Боюсь, что нет, – сказал Радл с плохо скрытым нетерпением.
– Мы, ирландцы, назвали бы его славным парнем. Служил в британской армии всю войну, получил за храбрость «Военный крест», а затем вступил в ИРА.
– Простите, мистер Девлин, но это имеет какое-нибудь отношение к делу?
Казалось, Девлин не слышал.
– В тюрьме Маунтджой в Дублине находился человек по имени Макеойн, тоже славный парень, но, несмотря на все, ему светила только виселица. – Девлин выпил еще коньяка. – У Эммера Долтона на этот счет были Другие соображения. Он украл английский бронеавтомобиль, надел свою старую майорскую форму, одел несколько своих ребят в английскую форму, обманом проник в тюрьму и направился прямо в кабинет директора. Представляете?
Теперь Радл слушал с интересом.
– И они спасли Макеойна?
– К несчастью, это было то единственное утро, когда на заявление встретиться с директором он получил отказ.
– А эти люди... с ними что произошло?
– Ну, была небольшая перестрелка, но они ушли. Однако какое нахальство. – Он усмехнулся и поднял донесение Джоанны Грей: – Совсем как это.
– Как вы думаете, получится? – нетерпеливо и требовательно спросил Радл. – Думаете, возможно?
– Достаточно дерзко, – Девлин бросил донесение на стол. – А я-то считал, что ирландцы ненормальные. Выцарапать великого Уинстона Черчилля посреди ночи из постели и увезти. – Он громко засмеялся. – Это было бы зрелище. Вещь, которая бы поставила весь мир на уши от удивления.
– Вам нравится?
– Грандиозный замысел, это уж точно. – Девлин широко улыбнулся и добавил: – Конечно, на ход войны он ни в малейшей степени не повлиял бы. Англичане назначат Эттли на образовавшееся пустое место, «ланкастеры» по-прежнему будут прилетать ночью, а «летающие крепости» – днем.
– Другими словами, вы твердо убеждены, что войну мы все равно проиграем?
– Ставлю пятьдесят марок в любой момент. – Девлин усмехнулся. – Но с другой стороны, я бы очень не хотел пропустить эту увеселительную прогулочку, если вы, конечно, говорите серьезно.
– Вы хотите сказать, что согласны поехать? – Радл был совершенно сбит с толку. – Но я не понимаю. Почему?
– Знаю, что я дурак, – сказал Девлин. – Смотрите, что я теряю. Приятную, спокойную работу в Берлинском университете, ночные бомбежки англичан и дневные – янки, исчезающие с прилавков продукты и разваливающийся Восточный фронт.
Радл, смеясь, поднял обе руки:
– Ладно, вопросов больше нет. Ирландцы действительно сумасшедшие, мне говорили, теперь я с этим согласен.
– Тем лучше для вас, и конечно же мы не должны забывать те двадцать тысяч фунтов, которые вы собираетесь положить на номерной счет в женевском банке по моему выбору.
Радл почувствовал острое разочарование:
– Значит, мистер Девлин, у вас тоже есть своя цена, как и у всех нас?
– Движение, которому я служу, всегда печально отличалось нехваткой денег. – Девлин ухмыльнулся. – Я видел революции, которые начинались с меньшего, чем двадцать тысяч фунтов, полковник.
– Очень хорошо, – сказал Радл. – Я организую это. Вы получите подтверждение о вкладе до отъезда.
– Прекрасно, – сказал Девлин. – Какие планы?
– Сегодня первое октября. Нам остается ровно пять недель.
– А какова моя роль?
– Миссис Грей – первоклассный агент, но ей шестьдесят восемь лет. Ей нужен мужчина.
– Кто бегал бы по поручениям? Занимался грубой работой.
– Точно.
– А как вы меня туда доставите, и, пожалуйста, не говорите, что об этом еще не думали.
Радл улыбнулся:
– Должен признаться, я долго думал. Посмотрим, как вам моя идея понравится. Вы ирландский гражданин, который служил в английской армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Девлин засмеялся:
– Они считали, что Гитлер, Муссолини и все прочие, включая Дядю Тома Кобли, могли бы заинтересоваться.
– Дядя Том Кобли?
– Еще одна шутка, – сказал Девлин. – Моя слабость, никогда не мог принимать что-либо серьезно.
– Почему, мистер Девлин? Это мне интересно.
– Послушайте, полковник, – сказал Девлин. – Мир – дурная шутка, которую всевышний придумал в день отдыха. Лично мне всегда казалось, что он, возможно, страдал в это утро от перепоя. Но что вы хотели сказать насчет кампании взрывов?
– Вы ее одобряете?
– Нет. Я не люблю попадать в мягкое: женщин, ребятишек, прохожих. Если хочешь бороться, если веришь в свое дело, если оно справедливое, тогда встань на обе ноги и борись как мужчина.
Лицо его побледнело и сильно напряглось, а шрам от пули горел, как факел. Так же неожиданно он расслабился и засмеялся:
– Ну вот, вы извлекли из меня все лучшее. Слишком раннее утро, чтобы быть серьезным.
– Значит, вы – моралист, – сказал Радл. – Англичане бы с вами не согласились. Каждую ночь они своими бомбежками рвут сердце рейха.
– Сейчас заплачу, если вы будете так говорить. Не забудьте, что я воевал в Испании на стороне республиканцев. Что, дьявол побери, вы думаете, делали немецкие пилоты, воевавшие на стороне Франко? Слышали когда-нибудь о Барселоне и Гернике?
– Странно, мистер Девлин, ясно видно, что вы возмущаетесь нами, а я-то думал, что ненавидите вы англичан.
– Англичан? – рассмеялся Девлин. – Конечно, они ведь – как теща. Что-то, с чем миришься. Нет, не англичан я ненавижу, а проклятую Британскую империю.
– Значит, вы хотели бы видеть Ирландию свободной?
– Да. – Девлин взял еще одну русскую папиросу.
– Тогда, согласитесь, с вашей точки зрения, лучше всего можно достигнуть этой цели, если Германия победит в войне.
– Свиньи, может, и начнут скоро летать, – сказал ему Девлин, – но я в этом сомневаюсь.
– Тогда зачем же вы в Берлине?
– Мне не приходило в голову, что у меня есть выбор.
– Есть, мистер Девлин, – тихо сказал полковник Радл. – Вы можете поехать в Англию по моему поручению.
Девлин удивленно уставился на него, онемев, наверное, впервые в жизни.
– Господи спаси, но этот человек сошел с ума.
– Нет, мистер Девлин, я в здравом уме, уверяю вас. – Радл придвинул к Девлину бутылку коньяка и рядом положил папку из манильской бумаги. – Выпейте еще и прочтите содержимое этой папки, а потом мы поговорим.
Он встал и вышел.
* * *
Когда через добрых полчаса Девлин так и не показался, Радл открыл дверь и вошел в кабинет. Девлин сидел, положив на стол ноги и держа в одной руке донесение Джоанны Грей, а в другой – стакан коньяку. Уровень в бутылке значительно понизился.
Он поднял голову:
– Пришли наконец? Я уже начал думать, что с вами что-то случилось?
– Ну, что вы об этом думаете? – потребовал Радл.
– Напоминает мне одну историю, которую я слышал мальчиком, – сказал Девлин. – Произошла она во время войны с англичанами в двадцать первом году. По-моему, в мае. История касается человека по имени Эммет Долтон. Того самого, который позже стал генералом армии свободного государства. Вы когда-нибудь о нем слыхали?
– Боюсь, что нет, – сказал Радл с плохо скрытым нетерпением.
– Мы, ирландцы, назвали бы его славным парнем. Служил в британской армии всю войну, получил за храбрость «Военный крест», а затем вступил в ИРА.
– Простите, мистер Девлин, но это имеет какое-нибудь отношение к делу?
Казалось, Девлин не слышал.
– В тюрьме Маунтджой в Дублине находился человек по имени Макеойн, тоже славный парень, но, несмотря на все, ему светила только виселица. – Девлин выпил еще коньяка. – У Эммера Долтона на этот счет были Другие соображения. Он украл английский бронеавтомобиль, надел свою старую майорскую форму, одел несколько своих ребят в английскую форму, обманом проник в тюрьму и направился прямо в кабинет директора. Представляете?
Теперь Радл слушал с интересом.
– И они спасли Макеойна?
– К несчастью, это было то единственное утро, когда на заявление встретиться с директором он получил отказ.
– А эти люди... с ними что произошло?
– Ну, была небольшая перестрелка, но они ушли. Однако какое нахальство. – Он усмехнулся и поднял донесение Джоанны Грей: – Совсем как это.
– Как вы думаете, получится? – нетерпеливо и требовательно спросил Радл. – Думаете, возможно?
– Достаточно дерзко, – Девлин бросил донесение на стол. – А я-то считал, что ирландцы ненормальные. Выцарапать великого Уинстона Черчилля посреди ночи из постели и увезти. – Он громко засмеялся. – Это было бы зрелище. Вещь, которая бы поставила весь мир на уши от удивления.
– Вам нравится?
– Грандиозный замысел, это уж точно. – Девлин широко улыбнулся и добавил: – Конечно, на ход войны он ни в малейшей степени не повлиял бы. Англичане назначат Эттли на образовавшееся пустое место, «ланкастеры» по-прежнему будут прилетать ночью, а «летающие крепости» – днем.
– Другими словами, вы твердо убеждены, что войну мы все равно проиграем?
– Ставлю пятьдесят марок в любой момент. – Девлин усмехнулся. – Но с другой стороны, я бы очень не хотел пропустить эту увеселительную прогулочку, если вы, конечно, говорите серьезно.
– Вы хотите сказать, что согласны поехать? – Радл был совершенно сбит с толку. – Но я не понимаю. Почему?
– Знаю, что я дурак, – сказал Девлин. – Смотрите, что я теряю. Приятную, спокойную работу в Берлинском университете, ночные бомбежки англичан и дневные – янки, исчезающие с прилавков продукты и разваливающийся Восточный фронт.
Радл, смеясь, поднял обе руки:
– Ладно, вопросов больше нет. Ирландцы действительно сумасшедшие, мне говорили, теперь я с этим согласен.
– Тем лучше для вас, и конечно же мы не должны забывать те двадцать тысяч фунтов, которые вы собираетесь положить на номерной счет в женевском банке по моему выбору.
Радл почувствовал острое разочарование:
– Значит, мистер Девлин, у вас тоже есть своя цена, как и у всех нас?
– Движение, которому я служу, всегда печально отличалось нехваткой денег. – Девлин ухмыльнулся. – Я видел революции, которые начинались с меньшего, чем двадцать тысяч фунтов, полковник.
– Очень хорошо, – сказал Радл. – Я организую это. Вы получите подтверждение о вкладе до отъезда.
– Прекрасно, – сказал Девлин. – Какие планы?
– Сегодня первое октября. Нам остается ровно пять недель.
– А какова моя роль?
– Миссис Грей – первоклассный агент, но ей шестьдесят восемь лет. Ей нужен мужчина.
– Кто бегал бы по поручениям? Занимался грубой работой.
– Точно.
– А как вы меня туда доставите, и, пожалуйста, не говорите, что об этом еще не думали.
Радл улыбнулся:
– Должен признаться, я долго думал. Посмотрим, как вам моя идея понравится. Вы ирландский гражданин, который служил в английской армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95