Как только что-нибудь появится, немедленно сообщите мне. Днем, ночью, где бы я ни был.
– Хорошо, сэр.
Глава 14
В пятницу ровно в одиннадцать пятнадцать утра Гарри Кейн, руководивший отработкой нападения, получил срочное приказание немедленно явиться к Шафто. Когда он вошел в приемную командира, то обнаружил там переполох. У писарей вид был испуганный, а главный сержант Гарви нервно ходил взад-вперед, куря сигарету.
– Что случилось? – требовательно спросил Кейн.
– Бог знает, майор. Мне известно только, что минут пятнадцать назад, получив срочный приказ из штаба, он расшвырял все документы. Пинком вышиб молодого Джонса из кабинета. Правда, пинком.
Кейн постучал в дверь и вошел в кабинет. Шафто стоял у окна, держа в одной руке хлыст, а в другой стакан. Он резко обернулся, и выражение его лица тут же изменилось:
– А, это вы, Гарри.
– Что такое, сэр?
– Дело в том, что эти ублюдки из штаба, которые давно стараются убрать меня с дороги, добились своего. Когда мы через неделю кончим здесь учения, я сдам командование Сэму Уильямсу.
– А вы сами, сэр?
– Мне приказано возвращаться в Штаты главным инструктором полевых учений в Форт-Беннинге.
Он наподдал корзинку для бумаг так, что она перелетела через всю комнату. Кейн спросил:
– И вы ничего не можете сделать, сэр?
Шафто взглянул на него, как сумасшедший.
– Сделать? – Он схватил приказ и ткнул его Кейну в лицо: – Подпись видите? Сам Эйзенхауэр. – Он смял приказ в комок и отбросил его. – Хотите я вам что-то скажу, Кейн? Он никогда не был в бою. Ни разу за всю свою карьеру.
* * *
В Хобс Энде Девлин лежал в постели и что-то писал в своей записной книжке. Шел сильный дождь, и болото окутал мокрый липкий саван тумана. Распахнулась дверь, и вошла Молли. На ней был плащ Девлина, в руках она держала поднос, который поставила на стол у кровати.
– Вот, пожалуйста, господин мой и повелитель. Чай, тосты, два сваренных в мешочек яйца, по четыре с половиной минуты, как вы велели, и бутерброды с сыром.
Девлин перестал писать и одобрительно посмотрел на поднос:
– Держи этот уровень, и я, может, соблазнюсь и возьму тебя в постоянное услужение.
Молли сняла плащ. Под ним на ней были только трусы и лифчик. Она взяла свой свитер с кровати и натянула его через голову.
– Мне надо идти. Я сказала маме, что приду к обеду.
Девлин налил себе чашку чая. Молли взяла записную книжку:
– Это что? – Она открыла ее. – Стихи?
Он усмехнулся:
– Разные люди считают по-разному.
– Твои? – спросила она, и на лице ее отразилось искреннее изумление. Она открыла книжку на той странице, на которой он писал утром: – «Никто не скажет, что это я прошел там, где бродил по лесу в темноте». – Она подняла голову: – Это прекрасно, Лайам.
– Знаю, – сказал он. – Ты же мне твердишь без конца, что я прекрасный.
– Я знаю только одно: я бы тебя могла съесть, – она упала на него и страстно поцеловала. – Ты знаешь, что сегодня? Пятое ноября, а мы не можем развести костер из-за проклятого старого Адольфа.
– Ай-ай-ай, – съязвил он.
– Ладно тебе. – Молли поерзала, пока удобно легла на нем, обняв ногами. – Я вечером приду и приготовлю тебе ужин, и мы разожжем свой маленький костер.
– Нет, не придешь, – сказал Девлин. – Потому что меня здесь не будет.
Лицо ее омрачилось:
– Дело?
Он легонько поцеловал ее.
– Ты помнишь, что обещала?
– Ладно, – сказала она, – я буду хорошая. Увидимся утром.
– Нет. Я, возможно, вернусь не раньше обеда. Гораздо лучше будет, если я зайду за тобой. Идет?
Она неохотно кивнула:
– Если ты так хочешь?
– Да.
Он поцеловал ее. Послышался автомобильный гудок. Молли бросилась к окну и поспешно схватила свои парусиновые брюки.
– Господи, миссис Грей.
– Вот что значит поймать на месте преступления,– смеясь сказал ей Девлин.
Он натянул свитер. Молли взяла пальто.
– Убегаю. Увидимся завтра, красавчик. Можно мне взять? Мне в хотелось почитать другим. – Она взяла записную книжку со стихами.
– Господи, ты, должно быть, любишь, когда тебя наказывают, – сказал Девлин.
Молли крепко поцеловала его. Девлин пошел за ней, открыл черный ход и стоял, наблюдая, как она бежит среди тростника к плотине, зная, что это, возможно, конец.
– Ладно, – тихо сказал он, – так для нее лучше всего.
Он повернулся и пошел открывать дверь на повторный стук Джоанны. Миссис Грей мрачно осмотрела его, и он заправил рубашку в брюки.
– Я заметила Молли на дорожке у плотины секунду назад. – Джоанна прошла мимо него. – Вам действительно должно быть стыдно.
– Знаю, – сказал он, идя за ней в гостиную, – я совсем плохой. Ну, сегодня большой день. Мне кажется, следует немного выпить. Составите компанию?
– Четверть дюйма на донышке, не более, – строго сказала она.
Девлин принес виски и два стакана.
– За республику! – сказал он, – будь то ирландская или южноафриканская. Так какие новости?
– Вчера вечером, как было приказано, я переключилась на другую волну, прямо на Ландсвоорт. Там сейчас сам Радл.
– Ничего не отменяется? – спросил Девлин. – Несмотря на погоду?
Глаза ее сияли:
– Разверзнись ад, наступи потоп. Штайнер со своей командой будет здесь приблизительно в час.
* * *
Штайнер собрал всю свою команду. Единственный, кто не должен был принимать участия в операции, был Макс Радл. Все стояли вокруг стола с картами. Штайнер у окна тихо беседовал с Радлом, и когда он посмотрел на своих ребят, всех охватило нервное возбуждение. Он показал макет Герхарда Клугла, фотографии и карты. Даже Престон, который уже знал, в чем дело был захвачен драматизмом происходящего.
И Штайнер рассказал им о цели.
Петер Герике услышал рев даже в ангаре.
– Ради бога, что там такое? – спросил Бомлер.
– Не спрашивай меня, – кисло ответил Герике. – Мне здесь никто ничего не говорит. – Горечь его вдруг прорвалась: – Если мы достаточно хороши, чтобы рисковать своей шкурой, доставляя подонков на место, думается, и нам могли бы сказать, в чем дело.
– Если это так важно... – сказал Бомлер. – Не знаю, хочу я знать или нет. Пойду проверю приборы.
Он сел в самолет, а Герике закурил и отошел подальше, еще раз оглядывая «дакоту». Унтер-офицер Витт отлично нанес на нее эмблемы РАФ. Герике увидел, что к нему едет полевая машина, за рулем которой – Риттер Нойманн, рядом с ним Штайнер, на заднем сиденье – Радл. Машина остановилась в нескольких ярдах. Но никто из нее не вышел.
Штайнер сказал:
– Судя по вашему виду, вы не очень довольны жизнью, Петер.
– А с чего быть довольным? – спросил Герике. – Целый месяц я сижу в этой дыре, сутками вожусь с самолетом, а для чего? – Он жестом охватил туман, дождь и небо. – В такую дерьмовую погоду я никогда от земли не оторвусь.
– Ну, мы абсолютно уверены, что человек вашей высочайшей квалификации справится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Хорошо, сэр.
Глава 14
В пятницу ровно в одиннадцать пятнадцать утра Гарри Кейн, руководивший отработкой нападения, получил срочное приказание немедленно явиться к Шафто. Когда он вошел в приемную командира, то обнаружил там переполох. У писарей вид был испуганный, а главный сержант Гарви нервно ходил взад-вперед, куря сигарету.
– Что случилось? – требовательно спросил Кейн.
– Бог знает, майор. Мне известно только, что минут пятнадцать назад, получив срочный приказ из штаба, он расшвырял все документы. Пинком вышиб молодого Джонса из кабинета. Правда, пинком.
Кейн постучал в дверь и вошел в кабинет. Шафто стоял у окна, держа в одной руке хлыст, а в другой стакан. Он резко обернулся, и выражение его лица тут же изменилось:
– А, это вы, Гарри.
– Что такое, сэр?
– Дело в том, что эти ублюдки из штаба, которые давно стараются убрать меня с дороги, добились своего. Когда мы через неделю кончим здесь учения, я сдам командование Сэму Уильямсу.
– А вы сами, сэр?
– Мне приказано возвращаться в Штаты главным инструктором полевых учений в Форт-Беннинге.
Он наподдал корзинку для бумаг так, что она перелетела через всю комнату. Кейн спросил:
– И вы ничего не можете сделать, сэр?
Шафто взглянул на него, как сумасшедший.
– Сделать? – Он схватил приказ и ткнул его Кейну в лицо: – Подпись видите? Сам Эйзенхауэр. – Он смял приказ в комок и отбросил его. – Хотите я вам что-то скажу, Кейн? Он никогда не был в бою. Ни разу за всю свою карьеру.
* * *
В Хобс Энде Девлин лежал в постели и что-то писал в своей записной книжке. Шел сильный дождь, и болото окутал мокрый липкий саван тумана. Распахнулась дверь, и вошла Молли. На ней был плащ Девлина, в руках она держала поднос, который поставила на стол у кровати.
– Вот, пожалуйста, господин мой и повелитель. Чай, тосты, два сваренных в мешочек яйца, по четыре с половиной минуты, как вы велели, и бутерброды с сыром.
Девлин перестал писать и одобрительно посмотрел на поднос:
– Держи этот уровень, и я, может, соблазнюсь и возьму тебя в постоянное услужение.
Молли сняла плащ. Под ним на ней были только трусы и лифчик. Она взяла свой свитер с кровати и натянула его через голову.
– Мне надо идти. Я сказала маме, что приду к обеду.
Девлин налил себе чашку чая. Молли взяла записную книжку:
– Это что? – Она открыла ее. – Стихи?
Он усмехнулся:
– Разные люди считают по-разному.
– Твои? – спросила она, и на лице ее отразилось искреннее изумление. Она открыла книжку на той странице, на которой он писал утром: – «Никто не скажет, что это я прошел там, где бродил по лесу в темноте». – Она подняла голову: – Это прекрасно, Лайам.
– Знаю, – сказал он. – Ты же мне твердишь без конца, что я прекрасный.
– Я знаю только одно: я бы тебя могла съесть, – она упала на него и страстно поцеловала. – Ты знаешь, что сегодня? Пятое ноября, а мы не можем развести костер из-за проклятого старого Адольфа.
– Ай-ай-ай, – съязвил он.
– Ладно тебе. – Молли поерзала, пока удобно легла на нем, обняв ногами. – Я вечером приду и приготовлю тебе ужин, и мы разожжем свой маленький костер.
– Нет, не придешь, – сказал Девлин. – Потому что меня здесь не будет.
Лицо ее омрачилось:
– Дело?
Он легонько поцеловал ее.
– Ты помнишь, что обещала?
– Ладно, – сказала она, – я буду хорошая. Увидимся утром.
– Нет. Я, возможно, вернусь не раньше обеда. Гораздо лучше будет, если я зайду за тобой. Идет?
Она неохотно кивнула:
– Если ты так хочешь?
– Да.
Он поцеловал ее. Послышался автомобильный гудок. Молли бросилась к окну и поспешно схватила свои парусиновые брюки.
– Господи, миссис Грей.
– Вот что значит поймать на месте преступления,– смеясь сказал ей Девлин.
Он натянул свитер. Молли взяла пальто.
– Убегаю. Увидимся завтра, красавчик. Можно мне взять? Мне в хотелось почитать другим. – Она взяла записную книжку со стихами.
– Господи, ты, должно быть, любишь, когда тебя наказывают, – сказал Девлин.
Молли крепко поцеловала его. Девлин пошел за ней, открыл черный ход и стоял, наблюдая, как она бежит среди тростника к плотине, зная, что это, возможно, конец.
– Ладно, – тихо сказал он, – так для нее лучше всего.
Он повернулся и пошел открывать дверь на повторный стук Джоанны. Миссис Грей мрачно осмотрела его, и он заправил рубашку в брюки.
– Я заметила Молли на дорожке у плотины секунду назад. – Джоанна прошла мимо него. – Вам действительно должно быть стыдно.
– Знаю, – сказал он, идя за ней в гостиную, – я совсем плохой. Ну, сегодня большой день. Мне кажется, следует немного выпить. Составите компанию?
– Четверть дюйма на донышке, не более, – строго сказала она.
Девлин принес виски и два стакана.
– За республику! – сказал он, – будь то ирландская или южноафриканская. Так какие новости?
– Вчера вечером, как было приказано, я переключилась на другую волну, прямо на Ландсвоорт. Там сейчас сам Радл.
– Ничего не отменяется? – спросил Девлин. – Несмотря на погоду?
Глаза ее сияли:
– Разверзнись ад, наступи потоп. Штайнер со своей командой будет здесь приблизительно в час.
* * *
Штайнер собрал всю свою команду. Единственный, кто не должен был принимать участия в операции, был Макс Радл. Все стояли вокруг стола с картами. Штайнер у окна тихо беседовал с Радлом, и когда он посмотрел на своих ребят, всех охватило нервное возбуждение. Он показал макет Герхарда Клугла, фотографии и карты. Даже Престон, который уже знал, в чем дело был захвачен драматизмом происходящего.
И Штайнер рассказал им о цели.
Петер Герике услышал рев даже в ангаре.
– Ради бога, что там такое? – спросил Бомлер.
– Не спрашивай меня, – кисло ответил Герике. – Мне здесь никто ничего не говорит. – Горечь его вдруг прорвалась: – Если мы достаточно хороши, чтобы рисковать своей шкурой, доставляя подонков на место, думается, и нам могли бы сказать, в чем дело.
– Если это так важно... – сказал Бомлер. – Не знаю, хочу я знать или нет. Пойду проверю приборы.
Он сел в самолет, а Герике закурил и отошел подальше, еще раз оглядывая «дакоту». Унтер-офицер Витт отлично нанес на нее эмблемы РАФ. Герике увидел, что к нему едет полевая машина, за рулем которой – Риттер Нойманн, рядом с ним Штайнер, на заднем сиденье – Радл. Машина остановилась в нескольких ярдах. Но никто из нее не вышел.
Штайнер сказал:
– Судя по вашему виду, вы не очень довольны жизнью, Петер.
– А с чего быть довольным? – спросил Герике. – Целый месяц я сижу в этой дыре, сутками вожусь с самолетом, а для чего? – Он жестом охватил туман, дождь и небо. – В такую дерьмовую погоду я никогда от земли не оторвусь.
– Ну, мы абсолютно уверены, что человек вашей высочайшей квалификации справится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95