Наши поездки были по большей части визитами вежливости.
Принцесса Се'Недра ехала рядом с тетей Пол, на её личике было написано смущение. Наконец она не выдержала:
– Как вы его выносите, леди Полгара? Он такой безобразный.
– О ком ты, милая?
– Об этом ужасном карлике.
– О дяде Белдине? – удивилась тетя Пол. – Он всегда был такой. Надо просто поближе его узнать, и все.
– Но он говорил вам такие отвратительные вещи.
– Это его способ скрывать истинные чувства, – объяснила тетя Пол. – Он очень мягок и добр, но люди не ждут этого от него. Когда он был ребенком, его отовсюду гнали за его безобразие. Когда он пришел наконец в Долину, повелитель разглядел под его уродливой личиной красоту ума.
– А зачем он такой грязный? Тетя Пол пожала плечами.
– Он ненавидит свое уродливое тело, и потому не обращает на него внимания. – Она устремила на принцессу спокойный взгляд. – Проще простого судить обо всем по внешности, Се'Недра, – сказала она, – и суждение это обычно бывает неверным. Мы с дядей Белдином очень любим друг друга. Вот почему мы, не жалея сил, выдумываем столь изощренные оскорбления. Комплименты были бы лицемерием – в конце концов, он действительно очень безобразен.
– Я все равно ничего не понимаю, – призналась сбитая с толку Се'Недра.
– Любовь может проявлять себя самым странным образом, – сказала тетя Пол. Тон у неё был небрежный, но глаза, казалось, проникали в самую душу маленькой принцессы.
Се'Недра метнула быстрый взгляд на Гариона и тут же отвернулась, слегка покраснев.
Гарион пытался обдумать разговор между принцессой и своей теткой. Тетя Пол явно сказала девочке что-то важное, но что именно, он не понял.
Несколько дней они ехали по Долине, затем оказались в холмах, теснившихся у подножия горных вершин, называющихся страной Алголанд. И вновь времена года начали сменять друг друга. Когда они перевалили первый невысокий хребет, стояла ранняя осень, и речная долина за ним пылала красной листвой. На вершине второго, более высокого хребта листья уже облетели, и дующий со скал ветер принес с собой первый морозец. Небо хмурилось, клочья облаков висели на скалистых пиках. Дождь вперемежку со снегом то и дело налетал на них, пока они поднимались все выше и выше по скалистым склонам.
– Я думаю, нам пора поглядывать по сторонам, не появится ли Брилл, – как-то снежным вечером сказал Силк с надеждой. – Давненько мы его не видели.
– И вряд ли увидим, – отвечал Белгарат. – Мерги избегают появляться в стране Алголанд даже больше, чем избегают Долину. Алгосы терпеть не могут энгараков.
– Олорны тоже.
– Однако алгосы видят в темноте, – сказал ему старик. – Мерги, заехавшие в эти горы, как правило, не просыпаются после первой же ночевки. Я думаю, Брилл не должен нас тревожить.
– Жаль, – заметил Силк с некоторым разочарованием.
– Впрочем, внимательно смотреть по сторонам будет нелишним. В этих краях есть создания похуже мергов. Силк усмехнулся.
– Не преувеличены ли эти слухи?
– Ничуть.
– Область сия изобилует чудовищами, принц Келдар, – заверил Мендореллен маленького драснийца. – Несколько лет назад десяток неразумных молодых рыцарей из числа моих знакомцев, желая испытать доблесть свою и силу в схватке с диковинными зверями, заехали в эти горы. Не вернулся ни один.
Когда они перевалили через следующий хребет, то окунулись уже в настоящую зиму. Снег, падавший все гуще по мере их движения вверх, подхватывал ревущий ветер и кидал его прямо в лицо.
– Нам надо укрыться и переждать снегопад, – прокричал против ветра Бэйрек, удерживая хлопающую медвежью шубу.
– Давайте спустимся в следующую долину, – отвечал Белгарат, тоже сражаясь со своим плащом. – Там мы сможем спрятаться от ветра за деревьями.
Они двинулись к сосновой рощице у основания склона. Гарион плотнее закутался в плащ и наклонил голову, защищая лицо от дующего прямо в лоб ветра.
Густая поросль молодых сосенок заглушала ветер, но не защищала от снега, который продолжал виться вокруг.
– Сегодня мы далеко не уедем, Белгарат, – объявил Бэйрек, пытаясь стряхнуть с бороды снег. – Надо бы нам где-нибудь здесь окопаться и переждать до утра.
– Что это? – резко спросил Дерник, настороженно поднимая голову.
– Ветер, – пожал плечами Бэйрек.
– Нет. Прислушайтесь.
В свисте ветра до них донеслось пронзительное ржание.
– Смотрите, – указал Хеттар.
Сквозь пургу они увидели неясные, похожие на лошадиные очертания. Животных было около дюжины, и они шли по хребту, с которого путники только что съехали. За снежной завесой они казались почти призрачными. Прямо над отрядом стоял громадный жеребец, грива его и хвост развевались по ветру. Ржание его походило на пронзительный крик.
– Хрулги! – резко сказал Белгарат.
– Можем ли мы ускакать от них? – спросил Силк с надеждой.
– Сомневаюсь, – отвечал Белгарат. – Кроме того, они нас уже учуяли. Если мы попытаемся от них убежать, они выйдут по нашему следу на Пролгу.
– Тогда нам следует научить их бояться нашего следа и избегать его, – объявил Мендореллен, подтягивая ремень щита. Глаза его сверкали.
– Ты впадаешь в прежнюю слабость, Мендореллен, – сварливо заметил Бэйрек.
Лицо Хеттара сделалось таким же отрешенным, как когда он общался со своими лошадьми. Вдруг его передернуло, глаза наполнились отвращением.
– Ну? – спросила его тетя Пол.
– Это не лошади, – начал он.
– Мы это знаем, Хеттар, – ответила она. – Можешь ли ты что-нибудь с ними сделать? Например, отпугнуть? Он покачал головой.
– Они голодны, Полгара, – сказал он, – и они нас учуяли. Вожак имеет гораздо большую власть над табуном, чем если б они были лошадьми. Я мог бы напугать одного-двух из тех, кто послабее, – если бы не он.
– Значит, придется сражаться со всеми сразу, – мрачно сказал Бэйрек, пристегивая щит.
– Не думаю, – сказал Хеттар. Глаза его сузились. – Все дело в вожаке. Табун подчиняется ему. Полагаю, если мы его убьем, остальные убегут.
– Хорошо, – сказал Бэйрек, – попробуем убить вожака.
– Нам стоило бы издать что-то вроде боевого клича, – сказал Хеттар. – Что-то такое, что он бы воспринял как вызов. Тогда он выступит вперед. Иначе, чтобы добраться до него, нам придется прорываться через весь табун.
– Быть может, вот это послужит для него вызовом, – сказал Мендореллен. Он поднес к губам рог, и звонкий боевой клич, подхваченный ветром, прокатился по долине.
Вожак ответил пронзительным ржанием.
– Вроде подействовало, – заметил Бэйрек. – Давай-ка еще разок, Мендореллен.
Мендореллен еще раз протрубил в рог, и вновь вожак заржал. Потом громадный жеребец поскакал вниз со склона, яростно пронесся сквозь табун навстречу отряду и встал на дыбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Принцесса Се'Недра ехала рядом с тетей Пол, на её личике было написано смущение. Наконец она не выдержала:
– Как вы его выносите, леди Полгара? Он такой безобразный.
– О ком ты, милая?
– Об этом ужасном карлике.
– О дяде Белдине? – удивилась тетя Пол. – Он всегда был такой. Надо просто поближе его узнать, и все.
– Но он говорил вам такие отвратительные вещи.
– Это его способ скрывать истинные чувства, – объяснила тетя Пол. – Он очень мягок и добр, но люди не ждут этого от него. Когда он был ребенком, его отовсюду гнали за его безобразие. Когда он пришел наконец в Долину, повелитель разглядел под его уродливой личиной красоту ума.
– А зачем он такой грязный? Тетя Пол пожала плечами.
– Он ненавидит свое уродливое тело, и потому не обращает на него внимания. – Она устремила на принцессу спокойный взгляд. – Проще простого судить обо всем по внешности, Се'Недра, – сказала она, – и суждение это обычно бывает неверным. Мы с дядей Белдином очень любим друг друга. Вот почему мы, не жалея сил, выдумываем столь изощренные оскорбления. Комплименты были бы лицемерием – в конце концов, он действительно очень безобразен.
– Я все равно ничего не понимаю, – призналась сбитая с толку Се'Недра.
– Любовь может проявлять себя самым странным образом, – сказала тетя Пол. Тон у неё был небрежный, но глаза, казалось, проникали в самую душу маленькой принцессы.
Се'Недра метнула быстрый взгляд на Гариона и тут же отвернулась, слегка покраснев.
Гарион пытался обдумать разговор между принцессой и своей теткой. Тетя Пол явно сказала девочке что-то важное, но что именно, он не понял.
Несколько дней они ехали по Долине, затем оказались в холмах, теснившихся у подножия горных вершин, называющихся страной Алголанд. И вновь времена года начали сменять друг друга. Когда они перевалили первый невысокий хребет, стояла ранняя осень, и речная долина за ним пылала красной листвой. На вершине второго, более высокого хребта листья уже облетели, и дующий со скал ветер принес с собой первый морозец. Небо хмурилось, клочья облаков висели на скалистых пиках. Дождь вперемежку со снегом то и дело налетал на них, пока они поднимались все выше и выше по скалистым склонам.
– Я думаю, нам пора поглядывать по сторонам, не появится ли Брилл, – как-то снежным вечером сказал Силк с надеждой. – Давненько мы его не видели.
– И вряд ли увидим, – отвечал Белгарат. – Мерги избегают появляться в стране Алголанд даже больше, чем избегают Долину. Алгосы терпеть не могут энгараков.
– Олорны тоже.
– Однако алгосы видят в темноте, – сказал ему старик. – Мерги, заехавшие в эти горы, как правило, не просыпаются после первой же ночевки. Я думаю, Брилл не должен нас тревожить.
– Жаль, – заметил Силк с некоторым разочарованием.
– Впрочем, внимательно смотреть по сторонам будет нелишним. В этих краях есть создания похуже мергов. Силк усмехнулся.
– Не преувеличены ли эти слухи?
– Ничуть.
– Область сия изобилует чудовищами, принц Келдар, – заверил Мендореллен маленького драснийца. – Несколько лет назад десяток неразумных молодых рыцарей из числа моих знакомцев, желая испытать доблесть свою и силу в схватке с диковинными зверями, заехали в эти горы. Не вернулся ни один.
Когда они перевалили через следующий хребет, то окунулись уже в настоящую зиму. Снег, падавший все гуще по мере их движения вверх, подхватывал ревущий ветер и кидал его прямо в лицо.
– Нам надо укрыться и переждать снегопад, – прокричал против ветра Бэйрек, удерживая хлопающую медвежью шубу.
– Давайте спустимся в следующую долину, – отвечал Белгарат, тоже сражаясь со своим плащом. – Там мы сможем спрятаться от ветра за деревьями.
Они двинулись к сосновой рощице у основания склона. Гарион плотнее закутался в плащ и наклонил голову, защищая лицо от дующего прямо в лоб ветра.
Густая поросль молодых сосенок заглушала ветер, но не защищала от снега, который продолжал виться вокруг.
– Сегодня мы далеко не уедем, Белгарат, – объявил Бэйрек, пытаясь стряхнуть с бороды снег. – Надо бы нам где-нибудь здесь окопаться и переждать до утра.
– Что это? – резко спросил Дерник, настороженно поднимая голову.
– Ветер, – пожал плечами Бэйрек.
– Нет. Прислушайтесь.
В свисте ветра до них донеслось пронзительное ржание.
– Смотрите, – указал Хеттар.
Сквозь пургу они увидели неясные, похожие на лошадиные очертания. Животных было около дюжины, и они шли по хребту, с которого путники только что съехали. За снежной завесой они казались почти призрачными. Прямо над отрядом стоял громадный жеребец, грива его и хвост развевались по ветру. Ржание его походило на пронзительный крик.
– Хрулги! – резко сказал Белгарат.
– Можем ли мы ускакать от них? – спросил Силк с надеждой.
– Сомневаюсь, – отвечал Белгарат. – Кроме того, они нас уже учуяли. Если мы попытаемся от них убежать, они выйдут по нашему следу на Пролгу.
– Тогда нам следует научить их бояться нашего следа и избегать его, – объявил Мендореллен, подтягивая ремень щита. Глаза его сверкали.
– Ты впадаешь в прежнюю слабость, Мендореллен, – сварливо заметил Бэйрек.
Лицо Хеттара сделалось таким же отрешенным, как когда он общался со своими лошадьми. Вдруг его передернуло, глаза наполнились отвращением.
– Ну? – спросила его тетя Пол.
– Это не лошади, – начал он.
– Мы это знаем, Хеттар, – ответила она. – Можешь ли ты что-нибудь с ними сделать? Например, отпугнуть? Он покачал головой.
– Они голодны, Полгара, – сказал он, – и они нас учуяли. Вожак имеет гораздо большую власть над табуном, чем если б они были лошадьми. Я мог бы напугать одного-двух из тех, кто послабее, – если бы не он.
– Значит, придется сражаться со всеми сразу, – мрачно сказал Бэйрек, пристегивая щит.
– Не думаю, – сказал Хеттар. Глаза его сузились. – Все дело в вожаке. Табун подчиняется ему. Полагаю, если мы его убьем, остальные убегут.
– Хорошо, – сказал Бэйрек, – попробуем убить вожака.
– Нам стоило бы издать что-то вроде боевого клича, – сказал Хеттар. – Что-то такое, что он бы воспринял как вызов. Тогда он выступит вперед. Иначе, чтобы добраться до него, нам придется прорываться через весь табун.
– Быть может, вот это послужит для него вызовом, – сказал Мендореллен. Он поднес к губам рог, и звонкий боевой клич, подхваченный ветром, прокатился по долине.
Вожак ответил пронзительным ржанием.
– Вроде подействовало, – заметил Бэйрек. – Давай-ка еще разок, Мендореллен.
Мендореллен еще раз протрубил в рог, и вновь вожак заржал. Потом громадный жеребец поскакал вниз со склона, яростно пронесся сквозь табун навстречу отряду и встал на дыбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73