– зловещим тоном осведомился Вэнион.
– Он, скорее всего, вернулся в Натайос, – ответила Афраэль.
– После того как я побываю у Сефрении, не могла бы ты доставить меня в Натайос? Я испытываю настоятельную потребность потолковать с Заластой.
– Я получу его сердце, – заявила Богиня-Дитя. Вэнион как-то странно взглянул на нее.
– Это домашняя шутка, – пояснил Спархок.
– Я не шучу, Спархок, – мрачно возразила Афраэль.
– Мы не можем отправиться в Натайос, – сказал Спархок. – Там, возможно, Элана, а Скарпа убьет ее, если мы начнем молотить кулаками в ворота. Кроме того, прежде чем ты решишь что-то сотворить с Заластой, тебе придется побеседовать с Кхваем.
– Кхваем? – переспросил Вэнион.
– Тиниен рассказал Афраэли, что у Кхвая свои планы насчет нашего стирикского друга. Он хочет ввергнуть его в огонь.
– У меня есть идеи поинтереснее, – угрюмо заметил Вэнион.
– Не думаю, мой лорд. Кхвай хочет ввергнуть Заласту в огонь, а не сжечь заживо. Он имел в виду вечный огонь, в котором вечно будет вопить Заласта.
Вэнион задумался.
– Какая славная мысль! – наконец проговорил он.
***
– Госпожа моя, – горячо прошептала Алиэн, – скорее! Заласта вернулся!
Элана надвинула ниже на лоб головной платок и присоединилась к своей камеристке у окна с треснувшим стеклом. Головной платок, похожий на тот, что носят монахини, был идеей Алиэн. Он плотно облегал выстриженную голову королевы, прикрывая ее горло и подбородок. Платок был не слишком удобен, зато скрывал урон, который нанес ее волосам нож Крегера. Наклонившись, она припала к треугольному отверстию в стекле.
Худое лицо Заласты было искажено горем, глаза мертвенно застыли. К нему торопливо подошел Скарпа, в его глазах читалось нетерпение.
– Ну что? – спросил он.
– Убирайся, – сказал Заласта.
– Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, отец, – неискренне пояснил Скарпа. Он смастерил себе примитивную корону из золотой чаши. Скарпа явно не сознавал, как нелепо выглядит на его макушке это кособокое украшение.
– Оставь меня! – прогремел Заласта. – Уйди с глаз моих!
– Она мертва? – Скарпа пропустил мимо ушей смертельную угрозу, прозвучавшую в голосе отца.
Лицо Заласты отвердело.
– Да, – ответил он странно ровным тоном. – Я вонзил нож прямо ей в сердце. Сейчас я решаю, смогу ли жить после того, что сделал. Будь добр, Скарпа, держись от меня подальше. В конце концов, это же твоя идея. Она так превосходна, что мне может прийти в голову щедро тебя наградить.
Скарпа попятился, и в его безумных глазах мелькнул совершенно осмысленный страх.
Заласта бросил два слова по-стирикски и вытянул руку со скрюченными, как когти, пальцами. Скарпа схватился за живот и завизжал. Самодельная корона свалилась с его головы, и Заласта неумолимо сгреб его и притянул к себе.
– Я вижу тебя насквозь, Скарпа, – процедил Заласта, приблизив свое лицо к лицу сына, – однако в твой хитроумный план вкралась одна крохотная ошибка. Я могу убить себя после того, что сделал с Сефренией, но вначале я убью тебя – и смерть твоя будет в высшей степени неприятной, уж я постараюсь. Я могу убить тебя так или иначе. Я не питаю к тебе теплых чувств, Скарпа. Я считал себя несколько ответственным за тебя, но этого слова ты не поймешь. – Глаза его вдруг вспыхнули. – Твое безумие заразно, сын мой. Я и сам уже понемногу теряю рассудок. Ты заставил меня убить Сефрению, а я любил ее куда больше, чем когда-либо мог бы любить тебя. – Заласта разомкнул пальцы. – Беги, Скарпа. Хватай свою дешевую игрушечную корону и беги. Я сумею найти тебя, когда решу с тобой покончить.
Скарпа бросился бежать, но этого Элана уже не видела. Глаза ее наполнились слезами, и она отвернулась от окна, подавляя горестные рыдания.
ГЛАВА 15
Наутро, когда Спархок проснулся, в Сарне шел снег, густой и обильный, и крупные снежинки кружились и плясали на сильном ветру, который дул с Атанских гор. Спархок с кислым видом поглядел в окно своей комнаты в атанских казармах, оделся и отправился искать остальных.
Он нашел Итайна в комнате совета – тот сидел у печи, просматривая лежавшую на коленях стопку документов.
– Что-нибудь важное? – спросил, входя, Спархок.
– Не думаю, – отозвался Итайн и, скорчив гримасу, отложил документы. – Минувшей весной, до того, как Оскайн сдернул меня с насиженного места и отправил в Кинезгу, я вел в университете курс по дипломатическим отношениям и сдуру произнес роковые слова: «Напишите письменную работу». Теперь мне предстоит копаться в груде письменного хлама. – Он содрогнулся.
– Что, так плохо?
– Ужасно. Студентам вообще надо бы запретить прикасаться к перу. Я уже ознакомился с пятнадцатью разными версиями моей собственной лекции, да еще изложенными дурной и полуграмотной прозой.
– Где Вэнион?
– Осматривает раненых. Ты сегодня еще не видел Афраэли?
Спархок покачал головой.
– Она может быть где угодно.
– Неужели она и вправду перенесла тебя сюда из Диргиса по воздуху?
– О да – а до того в Диргис из Бересы. Впечатление необыкновенное, и всякий раз путешествие начинается одним и тем же спором. – Итайн вопросительно посмотрел на него. – Перед полетом она должна принимать свой настоящий облик.
– Слепящий свет, туманный ореол и все такое прочее?
– Ничего подобного. Она обычно выглядит как маленькая девочка, но это лишь уловка. На самом деле она – молодая красивая женщина.
– И о чем же ты с ней споришь?
– Должна ли она одеваться. Боги явно не нуждаются в одежде, а понятие скромности до сих пор остается для них загадкой. Поэтому ее настоящий облик может привести в смущение кого угодно.
– Воображаю.
Распахнулась дверь, и вошел Вэнион, отряхивая с плаща хлопья снега.
– Как твои люди? – спросил Спархок.
– Плохо, – ответил магистр. – Жаль, что мы ничего не знали о солдатах Клааля до того, как сшиблись с ними лицом к лицу. Я бессмысленно потерял в этой стычке множество славных рыцарей. Если б я был в состоянии мыслить здраво, то заподозрил бы неладное еще в тот момент, когда они не бросились преследовать нас после того, как отбили нашу атаку.
– Долго длился этот бой?
– Я бы сказал, что несколько часов, но на самом деле – не больше десяти минут.
– Когда доберешься до Самара, поговори с Крингом и Тикуме. Нам надо выяснить, как долго могут продержаться эти существа в нашем воздухе, прежде чем начнут терять сознание.
Вэнион кивнул.
Заняться им было нечем, и унылое утро тянулось бесконечно.
Незадолго до полудня из снежной крутящейся пелены легким бегом появилась Бетуана, одетая в облегающие штаны и куртку из шкуры выдры. В ее почти нечеловеческой выносливости было что-то пугающее. Она почти не запыхалась и ничуть не покраснела от бега, когда вошла в комнату, где ждали ее остальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Он, скорее всего, вернулся в Натайос, – ответила Афраэль.
– После того как я побываю у Сефрении, не могла бы ты доставить меня в Натайос? Я испытываю настоятельную потребность потолковать с Заластой.
– Я получу его сердце, – заявила Богиня-Дитя. Вэнион как-то странно взглянул на нее.
– Это домашняя шутка, – пояснил Спархок.
– Я не шучу, Спархок, – мрачно возразила Афраэль.
– Мы не можем отправиться в Натайос, – сказал Спархок. – Там, возможно, Элана, а Скарпа убьет ее, если мы начнем молотить кулаками в ворота. Кроме того, прежде чем ты решишь что-то сотворить с Заластой, тебе придется побеседовать с Кхваем.
– Кхваем? – переспросил Вэнион.
– Тиниен рассказал Афраэли, что у Кхвая свои планы насчет нашего стирикского друга. Он хочет ввергнуть его в огонь.
– У меня есть идеи поинтереснее, – угрюмо заметил Вэнион.
– Не думаю, мой лорд. Кхвай хочет ввергнуть Заласту в огонь, а не сжечь заживо. Он имел в виду вечный огонь, в котором вечно будет вопить Заласта.
Вэнион задумался.
– Какая славная мысль! – наконец проговорил он.
***
– Госпожа моя, – горячо прошептала Алиэн, – скорее! Заласта вернулся!
Элана надвинула ниже на лоб головной платок и присоединилась к своей камеристке у окна с треснувшим стеклом. Головной платок, похожий на тот, что носят монахини, был идеей Алиэн. Он плотно облегал выстриженную голову королевы, прикрывая ее горло и подбородок. Платок был не слишком удобен, зато скрывал урон, который нанес ее волосам нож Крегера. Наклонившись, она припала к треугольному отверстию в стекле.
Худое лицо Заласты было искажено горем, глаза мертвенно застыли. К нему торопливо подошел Скарпа, в его глазах читалось нетерпение.
– Ну что? – спросил он.
– Убирайся, – сказал Заласта.
– Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, отец, – неискренне пояснил Скарпа. Он смастерил себе примитивную корону из золотой чаши. Скарпа явно не сознавал, как нелепо выглядит на его макушке это кособокое украшение.
– Оставь меня! – прогремел Заласта. – Уйди с глаз моих!
– Она мертва? – Скарпа пропустил мимо ушей смертельную угрозу, прозвучавшую в голосе отца.
Лицо Заласты отвердело.
– Да, – ответил он странно ровным тоном. – Я вонзил нож прямо ей в сердце. Сейчас я решаю, смогу ли жить после того, что сделал. Будь добр, Скарпа, держись от меня подальше. В конце концов, это же твоя идея. Она так превосходна, что мне может прийти в голову щедро тебя наградить.
Скарпа попятился, и в его безумных глазах мелькнул совершенно осмысленный страх.
Заласта бросил два слова по-стирикски и вытянул руку со скрюченными, как когти, пальцами. Скарпа схватился за живот и завизжал. Самодельная корона свалилась с его головы, и Заласта неумолимо сгреб его и притянул к себе.
– Я вижу тебя насквозь, Скарпа, – процедил Заласта, приблизив свое лицо к лицу сына, – однако в твой хитроумный план вкралась одна крохотная ошибка. Я могу убить себя после того, что сделал с Сефренией, но вначале я убью тебя – и смерть твоя будет в высшей степени неприятной, уж я постараюсь. Я могу убить тебя так или иначе. Я не питаю к тебе теплых чувств, Скарпа. Я считал себя несколько ответственным за тебя, но этого слова ты не поймешь. – Глаза его вдруг вспыхнули. – Твое безумие заразно, сын мой. Я и сам уже понемногу теряю рассудок. Ты заставил меня убить Сефрению, а я любил ее куда больше, чем когда-либо мог бы любить тебя. – Заласта разомкнул пальцы. – Беги, Скарпа. Хватай свою дешевую игрушечную корону и беги. Я сумею найти тебя, когда решу с тобой покончить.
Скарпа бросился бежать, но этого Элана уже не видела. Глаза ее наполнились слезами, и она отвернулась от окна, подавляя горестные рыдания.
ГЛАВА 15
Наутро, когда Спархок проснулся, в Сарне шел снег, густой и обильный, и крупные снежинки кружились и плясали на сильном ветру, который дул с Атанских гор. Спархок с кислым видом поглядел в окно своей комнаты в атанских казармах, оделся и отправился искать остальных.
Он нашел Итайна в комнате совета – тот сидел у печи, просматривая лежавшую на коленях стопку документов.
– Что-нибудь важное? – спросил, входя, Спархок.
– Не думаю, – отозвался Итайн и, скорчив гримасу, отложил документы. – Минувшей весной, до того, как Оскайн сдернул меня с насиженного места и отправил в Кинезгу, я вел в университете курс по дипломатическим отношениям и сдуру произнес роковые слова: «Напишите письменную работу». Теперь мне предстоит копаться в груде письменного хлама. – Он содрогнулся.
– Что, так плохо?
– Ужасно. Студентам вообще надо бы запретить прикасаться к перу. Я уже ознакомился с пятнадцатью разными версиями моей собственной лекции, да еще изложенными дурной и полуграмотной прозой.
– Где Вэнион?
– Осматривает раненых. Ты сегодня еще не видел Афраэли?
Спархок покачал головой.
– Она может быть где угодно.
– Неужели она и вправду перенесла тебя сюда из Диргиса по воздуху?
– О да – а до того в Диргис из Бересы. Впечатление необыкновенное, и всякий раз путешествие начинается одним и тем же спором. – Итайн вопросительно посмотрел на него. – Перед полетом она должна принимать свой настоящий облик.
– Слепящий свет, туманный ореол и все такое прочее?
– Ничего подобного. Она обычно выглядит как маленькая девочка, но это лишь уловка. На самом деле она – молодая красивая женщина.
– И о чем же ты с ней споришь?
– Должна ли она одеваться. Боги явно не нуждаются в одежде, а понятие скромности до сих пор остается для них загадкой. Поэтому ее настоящий облик может привести в смущение кого угодно.
– Воображаю.
Распахнулась дверь, и вошел Вэнион, отряхивая с плаща хлопья снега.
– Как твои люди? – спросил Спархок.
– Плохо, – ответил магистр. – Жаль, что мы ничего не знали о солдатах Клааля до того, как сшиблись с ними лицом к лицу. Я бессмысленно потерял в этой стычке множество славных рыцарей. Если б я был в состоянии мыслить здраво, то заподозрил бы неладное еще в тот момент, когда они не бросились преследовать нас после того, как отбили нашу атаку.
– Долго длился этот бой?
– Я бы сказал, что несколько часов, но на самом деле – не больше десяти минут.
– Когда доберешься до Самара, поговори с Крингом и Тикуме. Нам надо выяснить, как долго могут продержаться эти существа в нашем воздухе, прежде чем начнут терять сознание.
Вэнион кивнул.
Заняться им было нечем, и унылое утро тянулось бесконечно.
Незадолго до полудня из снежной крутящейся пелены легким бегом появилась Бетуана, одетая в облегающие штаны и куртку из шкуры выдры. В ее почти нечеловеческой выносливости было что-то пугающее. Она почти не запыхалась и ничуть не покраснела от бега, когда вошла в комнату, где ждали ее остальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145