– предложила она и вздохнула, закатив глаза. – Я уверена, что она меня и так уже ищет. Должно быть, настало время очередного девчоночьего урока.
– Она наставляет тебя в придворном этикете и хороших манерах, Даная, – укоризненно сказала Миртаи. – Будущей королеве знать это необходимо.
– А по-моему, все это глупости. Ступай, Миртаи. Я сейчас приду.
Великанша скрылась за поворотом коридора, и тогда принцесса Даная едва слышно проговорила:
– В чем дело, Сетрас?
– Ты ведь уже знаешь этикет, Афраэль, – сказал ее курчавый кузен, возникая из пустоты рядом с ней. – К чему тебе брать уроки?
– Это занимает Мелидиру и не оставляет ей времени, чтобы наделать глупостей. Я истратила слишком много времени и сил на то, чтобы свести ее со Стрейдженом. Я не хочу, чтобы она все испортила, принявшись от скуки искать развлечений на стороне.
– Для тебя это так важно, да? – озадаченно спросил Сетрас. – Почему тебя вообще так интересует то, как они продолжают свой род?
– Ты этого не поймешь, Сетрас. Ты слишком молод.
– Я не младше тебя, Афраэль.
– Да, но ты совершенно не обращаешь внимания на то, чем занимаются твои приверженцы, когда остаются наедине.
– Да знаю я, чем они занимаются. Это просто нелепо.
– А им нравится.
– Цветы проделывают это с куда большим достоинством, – фыркнул он.
– Ты об этом хотел со мной поговорить?
– Ах да, я и забыл. У меня для тебя послание. Есть один альсионский рыцарь – из тех, что служат мне. Думаю, ты его знаешь. Круглолицый человек по имени Тиниен.
– Угу.
– Он возвращался в Чиреллос за подмогой и, похоже, неумышленно забрал с собой всех пандионцев, которые способны вызвать тебя, а потому среди рыцарей церкви не нашлось никого, чтобы сообщить тебе о том, что случилось в Земохе.
– Да, я уже знаю об этом. Анакха собирается серьезно поговорить с Тиниеном. Что случилось в Земохе?
– Рыцари церкви столкнулись с Клаалем. Почти треть их была перебита.
Афраэль разразилась яростными ругательствами.
– Афраэль! – ахнул Сетрас. – Как ты можешь так выражаться?
– Ах, да отстань ты! Почему ты не сказал мне этого сразу, как только появился?
– Я отвлекся, – признался он. – Но, Афраэль, не всех же их перебили. Осталось еще много. Скоро их будет еще больше прежнего. Они ужасно плодовиты.
– Я люблю их всех, болван! Я никого из них не хочу терять!
– Ты жадная, кузина, и в этом твой недостаток. Ты ведь не можешь завладеть ими всеми.
– Не спеши биться об заклад, Сетрас. Я еще только начала. – Афраэль воздела руки к потолку. – Немыслимо! Ты даже не понимаешь всей важности послания, которое пытаешься мне передать!.. Где сейчас рыцари церкви?
– Идут через степи Центрального Астела, чтобы вторгнуться в Кинезгу. Наверное, в Кинезге они опять столкнутся с Клаалем. От души надеюсь, что он перебьет не всех.
– Кто ведет рыцарей?
– Когда они покинули Чиреллос, ими командовал один из слуг Ромалика – старик по имени Абриэль, но он погиб в Земохе, и теперь приказы отдает один из верховных священников церкви эленийского Бога – талесиец по имени Бергстен.
– Мне бы следовало догадаться, – проговорила она. – Мне нужно кое-что уладить, а потом я отыщу Бергстена и узнаю, что там случилось на самом деле.
– Я же только хотел помочь, – слегка обиженно протянул Сетрас.
– Ты справился отменно, кузен, – снисходительно утешила его Афраэль.
– Не твоя вина, что ты не принимаешь здешних событий близко к сердцу.
– У меня много важных дел, Афраэль, – возразил он оправдываясь. И, повеселев, добавил:
– Загляни как-нибудь в мою студию. Я недавно сотворил закат – лучшего, пожалуй, мне никогда не удавалось. Он так прекрасен, что я решил сохранить его.
– Сетрас! Нельзя же просто взять и остановить солнце!
– Но ведь там никто не живет, Афраэль. Никто и не заметит.
– О дорогой!.. – она закрыла лицо руками.
– Я тебя разочаровал, да? – Нижняя губа Сетраса слегка задрожала, и большие блестящие глаза вдруг наполнились слезами. – А я так стараюсь, чтобы ты и вся родня гордились мной.
– Нет, Сетрас, – сказала она, – я все равно люблю тебя.
Он просиял.
– Так все в порядке?
– Ты очень милый, Сетрас. – Афраэль поцеловала его. – А теперь беги. Мне нужно кое с кем поговорить.
– Но ты придешь взглянуть на мой закат?
– Разумеется, кузен. Ступай. – Она подняла на руки дремлющую кошку и дунула в ее мохнатое ухо. – Проснись, Мурр!
Кошка открыла желтые глаза.
– Возвращайся в наше логово, – по-кошачьи приказала маленькая принцесса. – Мне надо кое-что сделать. – Она опустила Мурр на пол. Кошка выгнула спину, поставив хвост вопросительным знаком, и зевнула. Затем она бесшумно затрусила прочь по коридору.
Даная огляделась, с помощью глаз и разума убеждаясь, что поблизости никого нет. По коридорам этого замка бродили мужские особи, а появление нагой богини неизменно возбуждало их. Это было, конечно, лестно, но приводило в некоторое замешательство существо, совершенно лишенное инстинкта продолжения рода. Сколько Афраэль ни билась, она так и не сумела понять, почему мужские особи так несдержанны в вопросах размножения.
Богиня-Дитя быстро приняла свой подлинный облик, а затем разделилась на двух девочек.
– Ты становишься старше, Даная, – заметила Флейта.
– Это так заметно? Уже?
– Да, заметно. Впрочем, тебе еще долго до полного созревания. Ты уверена, что хочешь пройти через это?
– Может быть, нам это поможет лучше понимать их. Сетрас, думаю, даже понятия не имеет, что нужны мужчина и женщина, чтобы… ну, ты понимаешь,
– Даная покраснела.
– Сетрас вообще не блещет умом. Можно я одолжу у тебя Миртаи?
– Зачем?
– Она тебе здесь не особенно нужна, а после того, что случилось в Диргисе, я хочу, чтобы при Сефрении была надежная охрана.
– Хорошая мысль. Пойдем поговорим с Сарабианом и Эмбаном. Они пошлют гонцов к людям, с которыми мы сами никак не можем связаться.
Флейта кивнула.
– Было бы гораздо удобнее, если б они все были наши.
Даная рассмеялась.
– Я думаю, Сетрас прав. Мы жадные, верно?
– Мы любим их всех, Даная. Не вижу причины, почему бы им всем не любить нас.
Девочки, держась за руки, двинулись по коридору.
– Даная, – сказала Флейта, – как ты думаешь, Миртаи боится высоты?
***
– Он очень похож на портрет, который нарисовал Телэн, верно? – прошептал Тиниен Улафу.
– Сходство почти полное, – согласился Улаф. – Мальчишка на редкость талантлив.
– О да, и еще он хорошо рисует. Улаф коротко хохотнул и, взглянув на людей, столпившихся вокруг Парока, отвел Тиниена в сторонку.
– Парок отдает приказы, – прошептал он, – но арджунец в яркой куртке говорит от имени короля Ракьи.
– Сарабиан будет очень сердиться на короля Арджуны.
Улаф кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Она наставляет тебя в придворном этикете и хороших манерах, Даная, – укоризненно сказала Миртаи. – Будущей королеве знать это необходимо.
– А по-моему, все это глупости. Ступай, Миртаи. Я сейчас приду.
Великанша скрылась за поворотом коридора, и тогда принцесса Даная едва слышно проговорила:
– В чем дело, Сетрас?
– Ты ведь уже знаешь этикет, Афраэль, – сказал ее курчавый кузен, возникая из пустоты рядом с ней. – К чему тебе брать уроки?
– Это занимает Мелидиру и не оставляет ей времени, чтобы наделать глупостей. Я истратила слишком много времени и сил на то, чтобы свести ее со Стрейдженом. Я не хочу, чтобы она все испортила, принявшись от скуки искать развлечений на стороне.
– Для тебя это так важно, да? – озадаченно спросил Сетрас. – Почему тебя вообще так интересует то, как они продолжают свой род?
– Ты этого не поймешь, Сетрас. Ты слишком молод.
– Я не младше тебя, Афраэль.
– Да, но ты совершенно не обращаешь внимания на то, чем занимаются твои приверженцы, когда остаются наедине.
– Да знаю я, чем они занимаются. Это просто нелепо.
– А им нравится.
– Цветы проделывают это с куда большим достоинством, – фыркнул он.
– Ты об этом хотел со мной поговорить?
– Ах да, я и забыл. У меня для тебя послание. Есть один альсионский рыцарь – из тех, что служат мне. Думаю, ты его знаешь. Круглолицый человек по имени Тиниен.
– Угу.
– Он возвращался в Чиреллос за подмогой и, похоже, неумышленно забрал с собой всех пандионцев, которые способны вызвать тебя, а потому среди рыцарей церкви не нашлось никого, чтобы сообщить тебе о том, что случилось в Земохе.
– Да, я уже знаю об этом. Анакха собирается серьезно поговорить с Тиниеном. Что случилось в Земохе?
– Рыцари церкви столкнулись с Клаалем. Почти треть их была перебита.
Афраэль разразилась яростными ругательствами.
– Афраэль! – ахнул Сетрас. – Как ты можешь так выражаться?
– Ах, да отстань ты! Почему ты не сказал мне этого сразу, как только появился?
– Я отвлекся, – признался он. – Но, Афраэль, не всех же их перебили. Осталось еще много. Скоро их будет еще больше прежнего. Они ужасно плодовиты.
– Я люблю их всех, болван! Я никого из них не хочу терять!
– Ты жадная, кузина, и в этом твой недостаток. Ты ведь не можешь завладеть ими всеми.
– Не спеши биться об заклад, Сетрас. Я еще только начала. – Афраэль воздела руки к потолку. – Немыслимо! Ты даже не понимаешь всей важности послания, которое пытаешься мне передать!.. Где сейчас рыцари церкви?
– Идут через степи Центрального Астела, чтобы вторгнуться в Кинезгу. Наверное, в Кинезге они опять столкнутся с Клаалем. От души надеюсь, что он перебьет не всех.
– Кто ведет рыцарей?
– Когда они покинули Чиреллос, ими командовал один из слуг Ромалика – старик по имени Абриэль, но он погиб в Земохе, и теперь приказы отдает один из верховных священников церкви эленийского Бога – талесиец по имени Бергстен.
– Мне бы следовало догадаться, – проговорила она. – Мне нужно кое-что уладить, а потом я отыщу Бергстена и узнаю, что там случилось на самом деле.
– Я же только хотел помочь, – слегка обиженно протянул Сетрас.
– Ты справился отменно, кузен, – снисходительно утешила его Афраэль.
– Не твоя вина, что ты не принимаешь здешних событий близко к сердцу.
– У меня много важных дел, Афраэль, – возразил он оправдываясь. И, повеселев, добавил:
– Загляни как-нибудь в мою студию. Я недавно сотворил закат – лучшего, пожалуй, мне никогда не удавалось. Он так прекрасен, что я решил сохранить его.
– Сетрас! Нельзя же просто взять и остановить солнце!
– Но ведь там никто не живет, Афраэль. Никто и не заметит.
– О дорогой!.. – она закрыла лицо руками.
– Я тебя разочаровал, да? – Нижняя губа Сетраса слегка задрожала, и большие блестящие глаза вдруг наполнились слезами. – А я так стараюсь, чтобы ты и вся родня гордились мной.
– Нет, Сетрас, – сказала она, – я все равно люблю тебя.
Он просиял.
– Так все в порядке?
– Ты очень милый, Сетрас. – Афраэль поцеловала его. – А теперь беги. Мне нужно кое с кем поговорить.
– Но ты придешь взглянуть на мой закат?
– Разумеется, кузен. Ступай. – Она подняла на руки дремлющую кошку и дунула в ее мохнатое ухо. – Проснись, Мурр!
Кошка открыла желтые глаза.
– Возвращайся в наше логово, – по-кошачьи приказала маленькая принцесса. – Мне надо кое-что сделать. – Она опустила Мурр на пол. Кошка выгнула спину, поставив хвост вопросительным знаком, и зевнула. Затем она бесшумно затрусила прочь по коридору.
Даная огляделась, с помощью глаз и разума убеждаясь, что поблизости никого нет. По коридорам этого замка бродили мужские особи, а появление нагой богини неизменно возбуждало их. Это было, конечно, лестно, но приводило в некоторое замешательство существо, совершенно лишенное инстинкта продолжения рода. Сколько Афраэль ни билась, она так и не сумела понять, почему мужские особи так несдержанны в вопросах размножения.
Богиня-Дитя быстро приняла свой подлинный облик, а затем разделилась на двух девочек.
– Ты становишься старше, Даная, – заметила Флейта.
– Это так заметно? Уже?
– Да, заметно. Впрочем, тебе еще долго до полного созревания. Ты уверена, что хочешь пройти через это?
– Может быть, нам это поможет лучше понимать их. Сетрас, думаю, даже понятия не имеет, что нужны мужчина и женщина, чтобы… ну, ты понимаешь,
– Даная покраснела.
– Сетрас вообще не блещет умом. Можно я одолжу у тебя Миртаи?
– Зачем?
– Она тебе здесь не особенно нужна, а после того, что случилось в Диргисе, я хочу, чтобы при Сефрении была надежная охрана.
– Хорошая мысль. Пойдем поговорим с Сарабианом и Эмбаном. Они пошлют гонцов к людям, с которыми мы сами никак не можем связаться.
Флейта кивнула.
– Было бы гораздо удобнее, если б они все были наши.
Даная рассмеялась.
– Я думаю, Сетрас прав. Мы жадные, верно?
– Мы любим их всех, Даная. Не вижу причины, почему бы им всем не любить нас.
Девочки, держась за руки, двинулись по коридору.
– Даная, – сказала Флейта, – как ты думаешь, Миртаи боится высоты?
***
– Он очень похож на портрет, который нарисовал Телэн, верно? – прошептал Тиниен Улафу.
– Сходство почти полное, – согласился Улаф. – Мальчишка на редкость талантлив.
– О да, и еще он хорошо рисует. Улаф коротко хохотнул и, взглянув на людей, столпившихся вокруг Парока, отвел Тиниена в сторонку.
– Парок отдает приказы, – прошептал он, – но арджунец в яркой куртке говорит от имени короля Ракьи.
– Сарабиан будет очень сердиться на короля Арджуны.
Улаф кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145