- Не за что, мэм.
Горничная тихо вышла. Троли пересчитала странички каблограммы. Целых шесть!
Внимательно прочитав до конца, она опустила листочки на колени, откинула голову на подголовник кресла и закрыла глаза. Внезапно налетевший бриз принялся играть с кружевными занавесками. Чуть пониже, вероятно сдвинутая резким порывом ветра, коническая стеклянная планшетка соскользнула с центра дощечки к верху и остановилась прямо на слове.
Это слово было "нет".
Глава 2
- На тот случай, если ты еще не успела заметить, я уже восемь месяцев как мертв. Мертв, но не похоронен.
Высокий, аристократичный, утонченный Теренс Дир с демонической внешностью байроновского героя не глядя ткнул кистью сначала в желтую краску, размазанную по палитре, а потом в холст и с отвращением оглядел залитую солнечным светом студию с взмывающими в небо потолками.
Путем коварных интриг и долгих уговоров Джоан Фриборд удалось наконец пробраться в его дом на Файр Айленд, но толку от этого пока не было.
- С тех пор как Роберт навсегда ушел из моей жизни, - скорбно объявил он своим бархатным баритоном, - я не написал ни слова. Сердце окаменело.
- Фак, фак, фак, - пробормотала Фриборд. - Дерьмо!
Дир вытер палец, вымазанный красной краской, о блузу художника, натянутую поверх футболки и выцветших черных джинсов, и устремил трагический взгляд голубых глаз на риэлтора, ухитрявшуюся одновременно курить и возбужденно метаться по комнате. Стук высоких "шпилек" эхом отдавался от дубовых дощечек паркета и растворялся где-то в высоте. Сизое облако дыма повисло в воздухе, и она раздраженно смахнула его с дороги.
- Это обложка "Вэнитис", Терри! Обложка!!!
- Давай без экивоков, - оборвал великий писатель. - От Джеймса Редмунда тебя воротит. Он козел, зануда, говнюк, но, к сожалению, принадлежит к тому элитному кругу вонючек, которые постоянно твердят, как обожают преодолевать трудности, словно жизнь на блуждающей звезде, несущейся через пустоту и расталкивающей кометы и астероиды, недостаточно опасна, не говоря уже о торнадо, смерти, болезнях, войнах и землетрясениях. Но несмотря на все это, ты его трахнула.
- Я уже сказала, это бизнес и ничего более.
- Работаешь на мафию, драгоценная моя, забыв о благе человечества?
- X... тебе в задницу, Терри, да отцепись же!
- Дорогая, тысячи уже пытались сделать это, но только сотням повезло!
Риэлтор, стряхнув невидимую пылинку с шикарного синего костюма от Армани, прикрыла рот ладонью и закашлялась.
- Пора бросать курить, - выдохнула она, моргая заслезившимися глазами, и поспешно сунула сигарету в пепельницу из большой белой раковины. - Слушай, сколько раз повторять, что обычно я сама терпеть не могу подобных штучек.
- Не совсем, - упрямо буркнул Дир.
- Он издатель и, следовательно, делает что хочет, - объяснила она, нервно разминая несчастный окурок.
- Где и когда ты совершила этот омерзительный акт?
Фриборд рухнула на стул у окна, скрестила руки на груди и мрачно уставилась на писателя.
- Иисусе, Терри, да ты мог бы сляпать это за неделю!
- Где и когда? - настаивал Дир.
- В пятницу, после ужина. В моей ванной.
- В твоей ванной?
Фриборд слегка пожала плечами.
- Ничего страшного. Мы включили воду на полную катушку.
Писатель оценивающе воззрился на нее с таким многозначительным прищуром, словно определял расстояние до далекой звезды. В маленьких зеленых глазках - ни малейшего признака стыда или вины. Обычный, ничего не выражающий взгляд, разве что чуть выжидающий. Интересно... ее душа - словно открытая книга, а сама Фриборд проста и примитивна, как тележка универсама, решил он.
- Да ты мог натяпать долбаную штуку за час!
Примитивна, но уж коли вцепится, клещами не отдерешь.
- Ну а теперь проверим с самого начала, - бесстрастно начал Дир.
Фриборд театрально закатила глаза.
- Опять за свое!
- Тебе предложили эксклюзивные права на продажу "Где-то там", - невозмутимо продолжал он, - но беда в том, что в доме, похоже, водятся привидения и...
- Ничего подобного! Там уже много лет все спокойно. Просто дом приобрел эту чертову мороз-по-кожную репутацию...
Лауреат Пулитцеровской премии в области литературы тупо уставился на нее.
- Мороз-по-кожную?
- И нечего придираться к словам, я не писатель.
- Ты преступница. Уломала Анну Троли, экстрасенса с мировой славой, известного доктора Гэбриела Кейса, профессора Нью-йоркского университета и признанного авторитета в подобных вещах, на такую авантюру! Итак, эти двое и мы с тобой проводим несколько ночей в доме, и пока Троли и Кейс купаются во всяческих флюидах и эманациях, я наблюдаю за ними, старательно все записываю и разражаюсь омерзительно лживой статьей об отсутствии в доме всяких признаков потусторонних сил, призванной запудрить мозги потенциальным покупателям. Твой ванный инкуб с трубкой и собственным журналом ее печатает, репутация особняка, как у жены Цезаря, - вне подозрений, ты его продаешь и становишься еще богаче, чем была, и шикуешь на грязные денежки. Надеюсь, я все точно изложил, о мой Ангел Недвижимости?
- Мне предложили тройные комиссионные, Терри. Это долбаная цифра с шестью нулями!
- Неужели нужно непрерывно употреблять непечатные слова, бесценная?
- Нужно!
- В таком случае ты могла хотя бы произносить их на французский манер: "делбен", "фе-е-ек" или что-то в этом роде, - упрекнул Теренс, рассеянно разглядывая картину: вихреобразную мешанину разных оттенков ярко-желтого.
Фриборд, потеряв терпение, вскочила и приблизилась к нему.
- Ты у меня в долгу, Терри!
Терри поднял кисть и нацелился в холст.
- Ну вот, началось. Психическая атака на мою больную совесть.
- Отрицаешь, что обязан мне?
- Зигмунд Фрейд убил бы за такой дар.
Фриборд протиснулась между мольбертом и Терри и вызывающе подбоченилась.
- Ты смеешь это отрицать?
Теренс опустил глаза на свои ярко-красные теннисные туфли "Найк" и, покачав головой, вздохнул.
- Нет, не отрицаю, - признал он. - Я бесконечно тебе благодарен. Сколько бессонных ужасных ночей ты провела рядом, подставляя плечо, когда мне это больше всего было нужно, плечо, не подбитое ни тайной завистью, ни злобой, ни ложью. Ты честна, верна и преданна, и единственное живое существо, которому я могу полностью довериться, моя Джоан, и к тому же совершенно непредсказуемое. Но боюсь, что в этом случае должен разочаровать тебя отказом.
- Ради всего святого, это не более чем газетная статья, Терри! Какое отношение имеет разбитое сердце к гребаной статье?
Теренс с некоторым недоумением воззрился на нее.
- Типа того, что это как бы не книга, верно? - пояснила она.
- Не книга, - глухо подтвердил он.
- Тогда к чему этот взгляд?
- Какой взгляд?
- Такой.
- Пытаюсь отыскать источник твоего зловещего коварства.
- Что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29