– Откуда, черт побери, он взялся?
– С того света.
– До чего он хорош! – сказала Элис с восхищением в голосе.
Казалось, наш диалог с Мариеттой никоим образом не отразился у нее в сознании. Очевидно, девушка была полностью заворожена представшим ее глазам зрелищем.
– Элис, – твердо произнесла Мариетта, взяв ее за руку. – Нам пора идти. Сейчас же.
Но не успела она увести Элис, как Думуцци вновь встал на дыбы, причем еще выше, чем прежде, и застучал копытами по земле с такой силой, что у нас чуть не лопнули барабанные перепонки. Потрясенные, мы все ахнули и в страхе уставились на коня, который вдруг направился в нашу сторону. Увидев перед собой его развевающуюся гриву и высоко вздымавшиеся копыта, я словно врос в землю, и в памяти у меня тотчас всплыла подобная сцена, которую я видел много лет назад, – последнее, что я успел увидеть перед тем, как пасть под копытами Думуцци и его товарищей. Это воспоминание повергло меня в такое оцепенение, что я замер на месте, словно был совершенно не властен над своими ногами. Не оттащи меня в сторону Дуайт, трагическая история, пожалуй, повторилась бы, разве что с той разницей, что Думуцци переломал бы мне кости не намеренно, как это сделал в прошлый раз, а просто потому, что я преграждал ему кратчайший путь к двери. Так или иначе, но, останься я у него на пути, церемониться со мной он бы наверняка не стал.
Я не видел, как конь выскочил из конюшни, ибо был ошеломлен случившимся, а когда немного пришел в себя, стук копыт доносился уже издалека. Постепенно затихая, он вскоре смолк совсем, и внезапно воцарившаяся в конюшне тишина столь же неожиданно была нарушена вздохом облегчения четырех людей.
– Думаю, нам лучше вернуться в дом, – сказала Мариетта. – Хватит с меня возбуждения на ближайшую ночь.
Как все изменилось! Кажется, я когда-то писал о том, что, окажись я свидетелем сцены, в которой Никодим неким образом проявит себя в этом мире, это зрелище, скорее всего, окажет на меня столь сокрушительное действие, что вряд ли я смогу его пережить. Теперь же, когда это случилось, мною овладело странное возбуждение. Я понял, что пришло время, когда наша семья должна вновь воссоединиться. Пришло время залечивать старые раны, заключать мир и получать ответы на многие вопросы.
Так, к примеру, я давно хотел узнать, что Чийодзё сказала отцу перед своей смертью. Знаю, между ними что-то произошло. Последнее, что я видел перед тем, как потерять сознание, был страшно ранивший себя Никодим; склонившись над моей женой, он пытался прислушаться к ее последним словам. Что же она ему сказала? Что любит его? Что будет его ждать? Сколько раз за все эти годы я задавал себе эти вопросы! Теперь, возможно, у меня появится возможность получить ответ из первых уст – от того единственного, кто знает правду.
Был еще вопрос, который мучил меня. И возможно, на него ему будет проще ответить. О чем он думал, когда создавал меня. Было ли мое появление в мире случайностью? Побочным продуктом его вожделения? Или же он сознательно решил произвести на свет полукровку, родившегося от союза бога и смертной женщины, ибо намеревался каким-то образом использовать это несчастное нелепое создание?
Ответ на этот вопрос, думаю, сделает меня самым счастливым человеком на свете. Мечтая его получить, я ожидаю возвращения Никодима скорее с радостью, нежели со страхом. С трепетным благоговением предвкушаю возможность предстать перед человеком, притянувшим в этот мир мою душу, чтобы задать ему древнейший из всех вопросов: «Отец, отец, зачем ты меня породил?»
Глава Х
Список приглашенных на похороны мужа Лоретта начала составлять в своей записной книжке еще год назад, постепенно пополняя его теми или иными именами по мере того, как они всплывали в памяти. Она, разумеется, понимала, что со временем этот список может претерпеть существенные изменения, но, будучи женщиной практичной и не видя ничего предосудительного о подготовке к событию, которому неизбежно предстояло случиться, полагала, что заблаговременно продуманный список гостей рано или поздно ей пригодится, пусть даже Кадм Гири проживет еще добрый десяток лет.
События той ночи, когда его постигла смерть, несомненно, глубоко потрясли Лоретту. В глубине души она всегда понимала, что правда о Барбароссах, если таковую ей когда-нибудь доведется узнать, повергнет ее в изумление, и, надо сказать, оказалась в этом совершенно права. Она отдавала себе отчет, что события, свидетельницей которых ей пришлось стать, приоткрыли завесу лишь над толикой тайны, постичь которую целиком вряд ли ей когда-нибудь удастся, что, возможно, только к лучшему. Тот самый прагматизм, который побудил ее начать составлять список приглашенных проститься с телом покойного супруга, а также тщательно спланировать собственное вступление во власть, делал ее крайне уязвимой в делах, не подчиняющихся обыкновенным определениям и классификациям. Одно дело – жизнь плоти, и совершенно другое – жизнь духа. Когда и то и другое смешивалось, когда невидимое стремилось утвердить себя в мире вещей, ее разум приходил в сильнейшее замешательство. Скажи ей, что разгром в особняке Гири произвели те же самые силы, что постоянно существуют и проявляют себя в мире, она ни на йоту этому не поверила бы, ибо это толкование лишено некой туманности или запредельности, которая могла бы ее утешить. Но с другой стороны, тот же прагматизм не давал ей лгать самой себе. Она видела то, что видела, и в свое время ей еще придется к этому вернуться. Когда-нибудь ей придется все разложить по полочкам.
Ближе к вечеру Лоретту посетил Митчелл, который хотел выяснить, не получала ли она каких-либо вестей от Рэйчел.
– Ничего о ней не слышала с тех пор, как она отсюда ушла. Это было вскоре после того, как не стало Кадма.
– И она тебе даже не звонила?
– Нет.
– Ты уверена? Может, трубку брала Джоселин и забыла сказать тебе о звонке?
– Она что, потерялась?
– У тебя есть сигареты?
– Нет, Митчелл. Можешь ты хоть на минуту перестать ходить туда-сюда и объяснить, что случилось?
– Да. Она потерялась. Мне надо с ней поговорить. У меня с ней... еще не все кончено.
– Неужели? Должно быть, тебе будет тяжело это услышать, но у нее с тобой кончено все. Забудь ее. У тебя много других дел, которыми ты должен сейчас заняться. В том числе, нужно уделить массу внимания прессе, к тому же многочисленные слухи...
– Да пошли они к чертям собачьим! Плевать мне на то, что болтают люди. Всю свою жизнь я только и делал, что пытался стать мистером Совершенство. Надоело. Сыт этим по горло. Сейчас я хочу вернуть свою жену! Слышишь? Сейчас или никогда! – Он внезапно приблизился к Лоретте, и, глядя на его лицо, трудно было представить, что он способен улыбаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208