Но в это опасное время, когда кругом царила полная неразбериха, а на карте стояло так много, не следовало пренебрегать никакими мерами предосторожности.
Часовые внутри лагеря тоже, казалось, разделяли эту неуверенность, поскольку осматривали всадников с некоторым беспокойством, крепко вцепившись в свои вилы и топоры. В конце концов с каменистых предгорий показался марширующий в боевом порядке отряд дворфов. Джено, Кэлси и Джербил пристроились к отряду и пошли в ногу с дворфами. Те должны были встретиться с военачальниками, а именно это друзья и хотели сделать.
— Если мы пойдем с ними, то все будет в порядке, — заверил Микки Гэри и барона Пвилла, участь которого была особенно неопределенна и жизнь висела на волоске. — Мы все хотим одного и того же — остановить дракона и положить конец бесчинствам Коннахта.
— Если Баденох и Дрохит не сочтут более безопасным передать меня в руки принца Гелдиона, — мрачно произнес барон Пвилл. Но в тоне, которым это было произнесено, прозвучал новый оттенок, которого прежде Гэри не замечал, — покорное приятие своей судьбы, обреченность.
— Они не передадут тебя в их руки, — твердо произнес Гэри, чтобы утешить встревоженного человека.
— Тебе следует больше верить в своих друзей, — поддержал его Микки. — Неужели ты забыл, сколько раз как Баденох, так и Дрохит поддерживали тебя — и именно в тех делах, которые касались управляемого колдуньей трона?
Пвилл согласно кивнул, но его круглое лицо сохранило мрачное выражение.
— Возможно, для всех будет лучше, если я просто добровольно сдамся принцу Гелдиону, когда он прибудет, — в порыве внезапной самоотверженности произнес барон.
— Лучше для всех? — сострил Микки. — Не думаю, чтобы это было намного лучше для тебя, если только ты не любитель пеньковых воротничков.
Пвилл лишь пожал плечами, но казалось, он лишь укрепился в своей решимости. У Гэри создалось впечатление, что в душе человека идет внутренняя борьба, борьба совести с трусостью. Барон набирался мужества, чтобы ради общего дела поступиться своими потребностями, даже собственным выживанием. И Гэри чувствовал, что эта мысль действительно может подтолкнуть барона к добровольной сдаче. Сердце у Гэри сжалось, когда он представил себе этого толстого странного человека, как он бежит навстречу кровожадному Гелдиону, навстречу своей гибели.
— Кроме того, — поспешил вставить Микки, ощутивший, по-видимому, то же самое, что и Гэри, — Гелдион на самом деле ищет вовсе не тебя.
Собеседники с любопытством подняли брови и воззрились на Микки.
— Его интересуют копье и доспехи? — спросил Гэри.
— Частично, я полагаю, да, — ответил Микки, прямо и мрачно глядя в глаза Гэри. — Но думаю, что не это его главная цель. Он хочет тебя, парень, и этого мы не можем позволить ему получить.
Гэри подмывало спросить, какого черта принцу Гелдиону от него надо. Но он не стал задавать вопросов, а вместо этого принялся молча все обдумывать. Вспомнил, кем направляются действия короля, а следовательно, и Гелдиона. Прекрасная, с волосами цвета воронова крыла Керидвен — та сила, которая стоит за престолом Волшебноземья. А ведь именно Гэри вонзил копье в живот колдуньи и тем самым на сто лет запер ее на острове.
Эту мысль никак нельзя было назвать утешительной. Она тяготила его весь остаток дня, даже после того, как от лагеря отделилась группка людей, которые пригласили троих друзей проследовать внутрь.
Барона Пвилла немедленно призвали присоединиться к военному совету, в котором должны были принимать участие Кэлси, Баденох и Дрохит. Большой человек словно воспрял духом, распрямил плечи и вошел уверенной походкой.
— Он обдумывал, не сдаться ли ему Гелдиону, — заметил, обращаясь к Микки, Гэри, хоть и догадывался, что лепрекон успел уже это сообразить.
— Подожди, он еще удивит тебя, — отвечал Микки. — Пвилл упорнее других лордов сопротивлялся Киннемору. Уже один тот факт, что Гелдион берет на себя труд прийти специально за ним, говорит о силе барона.
Гэри кивнул, ломая голову, как примирить непримиримое. Опыт личного общения с бароном говорил ему одно — он видел человека, большую часть времени трясущегося от страха. Но как же это увязывается с тем явным уважением, которое тот же самый человек вызывает как у друзей, так и у врагов? Вот и стражники, стоящие по обеим сторонам палатки командующего — когда барон проходил мимо них, они встали навытяжку и прямо-таки просияли от счастья, — можно подумать, пожаловало их спасение.
Гэри пришло в голову, что когда Пвилл был моложе, то, должно быть, выглядел эффектнее. Он поискал глазами Микки и обнаружил, что тот уже уходит прочь, направляясь к маленькому костерку. В котелке над ним что-то варилось, а вокруг собрались Джербил, Джено и несколько других дворфов..
— Что случилось с малышом? — бросившись вдогонку за лепреконом, услышал Гэри голос Микки. Достаточно было одного взгляда на Джербила — обычно веселый, он сидел теперь с поникшей головой, на лице застыла мука, — чтобы понять, почему тот задал этот вопрос.
— Пришла весть о жертвах, которые понес Гондабугган после нападения дракона, — сообщил Джено. Безбородый дворф с удивительным состраданием посмотрел в сторону Джербила, затем с чувством присвистнул: — Однако гномы отбили нападение! Заставили Роберта драпать до самых гор, чтобы там зализывать свои раны. — Джено похлопал Джербила по плечу, но гном никак на это не прореагировал, во всяком случае внешне.
— Но победа далась им недаром, — добавил другой дворф, с голубой бородой, засунутой за широкий, украшенный драгоценностями пояс с золотой пряжкой. — До основания разрушена целая секция города, многие гномы погибли. И говорят, Роберт опять вернулся, хоть пока он и не входит в город.
— В предгорьях исчез один из патрулей гномов, — добавил Джено. — И в его составе был один дворф.
У Гэри стеснило грудь от чувства вины. Он был одним из тех, кто отправился в логово Роберта, то есть совершил поступок, который, очевидно, и выманил Роберта наружу. И именно благодаря Гэри колдунья Керидвен оказалась сосланной — вещь, с одной стороны, хорошая, но с другой — нарушившая равновесие сил. Если бы не это, подлец Роберт никогда бы не решился свободно летать на таком большом расстоянии от своего горного дома.
Гэри обнаружил, что Джербил ему симпатичен. И если действительно, как утверждает Микки, все гномы такие, то потерю понес не только Гондабугган. Потерю понес целый мир.
— Если будет сражение, то нам поручат обходной маневр, — заметил Джено, демонстративно меняя тему разговора. — Если Гелдион перегородит путь, мы пойдем в обход, пока Баденох и Дрохит будут его удерживать.
Микки кивнул, очевидно, соглашаясь. Но Гэри испытал острое чувство диссонанса, неуместности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Часовые внутри лагеря тоже, казалось, разделяли эту неуверенность, поскольку осматривали всадников с некоторым беспокойством, крепко вцепившись в свои вилы и топоры. В конце концов с каменистых предгорий показался марширующий в боевом порядке отряд дворфов. Джено, Кэлси и Джербил пристроились к отряду и пошли в ногу с дворфами. Те должны были встретиться с военачальниками, а именно это друзья и хотели сделать.
— Если мы пойдем с ними, то все будет в порядке, — заверил Микки Гэри и барона Пвилла, участь которого была особенно неопределенна и жизнь висела на волоске. — Мы все хотим одного и того же — остановить дракона и положить конец бесчинствам Коннахта.
— Если Баденох и Дрохит не сочтут более безопасным передать меня в руки принца Гелдиона, — мрачно произнес барон Пвилл. Но в тоне, которым это было произнесено, прозвучал новый оттенок, которого прежде Гэри не замечал, — покорное приятие своей судьбы, обреченность.
— Они не передадут тебя в их руки, — твердо произнес Гэри, чтобы утешить встревоженного человека.
— Тебе следует больше верить в своих друзей, — поддержал его Микки. — Неужели ты забыл, сколько раз как Баденох, так и Дрохит поддерживали тебя — и именно в тех делах, которые касались управляемого колдуньей трона?
Пвилл согласно кивнул, но его круглое лицо сохранило мрачное выражение.
— Возможно, для всех будет лучше, если я просто добровольно сдамся принцу Гелдиону, когда он прибудет, — в порыве внезапной самоотверженности произнес барон.
— Лучше для всех? — сострил Микки. — Не думаю, чтобы это было намного лучше для тебя, если только ты не любитель пеньковых воротничков.
Пвилл лишь пожал плечами, но казалось, он лишь укрепился в своей решимости. У Гэри создалось впечатление, что в душе человека идет внутренняя борьба, борьба совести с трусостью. Барон набирался мужества, чтобы ради общего дела поступиться своими потребностями, даже собственным выживанием. И Гэри чувствовал, что эта мысль действительно может подтолкнуть барона к добровольной сдаче. Сердце у Гэри сжалось, когда он представил себе этого толстого странного человека, как он бежит навстречу кровожадному Гелдиону, навстречу своей гибели.
— Кроме того, — поспешил вставить Микки, ощутивший, по-видимому, то же самое, что и Гэри, — Гелдион на самом деле ищет вовсе не тебя.
Собеседники с любопытством подняли брови и воззрились на Микки.
— Его интересуют копье и доспехи? — спросил Гэри.
— Частично, я полагаю, да, — ответил Микки, прямо и мрачно глядя в глаза Гэри. — Но думаю, что не это его главная цель. Он хочет тебя, парень, и этого мы не можем позволить ему получить.
Гэри подмывало спросить, какого черта принцу Гелдиону от него надо. Но он не стал задавать вопросов, а вместо этого принялся молча все обдумывать. Вспомнил, кем направляются действия короля, а следовательно, и Гелдиона. Прекрасная, с волосами цвета воронова крыла Керидвен — та сила, которая стоит за престолом Волшебноземья. А ведь именно Гэри вонзил копье в живот колдуньи и тем самым на сто лет запер ее на острове.
Эту мысль никак нельзя было назвать утешительной. Она тяготила его весь остаток дня, даже после того, как от лагеря отделилась группка людей, которые пригласили троих друзей проследовать внутрь.
Барона Пвилла немедленно призвали присоединиться к военному совету, в котором должны были принимать участие Кэлси, Баденох и Дрохит. Большой человек словно воспрял духом, распрямил плечи и вошел уверенной походкой.
— Он обдумывал, не сдаться ли ему Гелдиону, — заметил, обращаясь к Микки, Гэри, хоть и догадывался, что лепрекон успел уже это сообразить.
— Подожди, он еще удивит тебя, — отвечал Микки. — Пвилл упорнее других лордов сопротивлялся Киннемору. Уже один тот факт, что Гелдион берет на себя труд прийти специально за ним, говорит о силе барона.
Гэри кивнул, ломая голову, как примирить непримиримое. Опыт личного общения с бароном говорил ему одно — он видел человека, большую часть времени трясущегося от страха. Но как же это увязывается с тем явным уважением, которое тот же самый человек вызывает как у друзей, так и у врагов? Вот и стражники, стоящие по обеим сторонам палатки командующего — когда барон проходил мимо них, они встали навытяжку и прямо-таки просияли от счастья, — можно подумать, пожаловало их спасение.
Гэри пришло в голову, что когда Пвилл был моложе, то, должно быть, выглядел эффектнее. Он поискал глазами Микки и обнаружил, что тот уже уходит прочь, направляясь к маленькому костерку. В котелке над ним что-то варилось, а вокруг собрались Джербил, Джено и несколько других дворфов..
— Что случилось с малышом? — бросившись вдогонку за лепреконом, услышал Гэри голос Микки. Достаточно было одного взгляда на Джербила — обычно веселый, он сидел теперь с поникшей головой, на лице застыла мука, — чтобы понять, почему тот задал этот вопрос.
— Пришла весть о жертвах, которые понес Гондабугган после нападения дракона, — сообщил Джено. Безбородый дворф с удивительным состраданием посмотрел в сторону Джербила, затем с чувством присвистнул: — Однако гномы отбили нападение! Заставили Роберта драпать до самых гор, чтобы там зализывать свои раны. — Джено похлопал Джербила по плечу, но гном никак на это не прореагировал, во всяком случае внешне.
— Но победа далась им недаром, — добавил другой дворф, с голубой бородой, засунутой за широкий, украшенный драгоценностями пояс с золотой пряжкой. — До основания разрушена целая секция города, многие гномы погибли. И говорят, Роберт опять вернулся, хоть пока он и не входит в город.
— В предгорьях исчез один из патрулей гномов, — добавил Джено. — И в его составе был один дворф.
У Гэри стеснило грудь от чувства вины. Он был одним из тех, кто отправился в логово Роберта, то есть совершил поступок, который, очевидно, и выманил Роберта наружу. И именно благодаря Гэри колдунья Керидвен оказалась сосланной — вещь, с одной стороны, хорошая, но с другой — нарушившая равновесие сил. Если бы не это, подлец Роберт никогда бы не решился свободно летать на таком большом расстоянии от своего горного дома.
Гэри обнаружил, что Джербил ему симпатичен. И если действительно, как утверждает Микки, все гномы такие, то потерю понес не только Гондабугган. Потерю понес целый мир.
— Если будет сражение, то нам поручат обходной маневр, — заметил Джено, демонстративно меняя тему разговора. — Если Гелдион перегородит путь, мы пойдем в обход, пока Баденох и Дрохит будут его удерживать.
Микки кивнул, очевидно, соглашаясь. Но Гэри испытал острое чувство диссонанса, неуместности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92