Мама иногда читала о них в придворной хронике, и мне казалось, что я слушаю какую-то сказку.
Ее слова звучали, так искренне и непосредственно, что Перри не выдержал и заметил:
- Вы совершенно правы, Лорена, это и есть сказка. А когда вы увидите герцога Элстона, вы поймете, что это прекрасный принц, хотя ваш дядя тоже вполне подошел бы для этой роли.
- Ты мне льстишь, - сказал сэр Хьюго, смеясь. Лорена захлопала в ладоши.
- Так, значит, я, как Золушка, еду на бал! Нельзя вообразить себе более подходящий экипаж, чем этот! Хотя на самом деле он должен бы быть золоченой каретой, запряженной шестеркой белых лошадей.
- В таком случае, - улыбнулся Перри, поддавшись ее обаянию, - мы бы не только опоздали к ужину, но и прибыли бы во дворец далеко после полуночи.
Лорена была в восторге.
- Это было бы очень досадно, и я бы упустила случай потерять хрустальную туфельку. Хотя у меня сегодня таких и нет с собой, - с улыбкой добавила она.
- Ничего, - сказал сэр Хьюго. - Принарядись получше, а я зайду за тобой, когда придет время ужина.
- Благодарю вас, дядя Хьюго, вы очень добры. Обещаю вам, что я не заставлю вас ждать.
- Да уж постарайтесь, - посоветовал Перри. - Герцог очень пунктуален, и ничто его так не раздражает, как опоздание гостей к столу.
Что-то в его тоне заставило Лорену слегка насторожиться, и она замолчала.
- О чем вы думаете? - тут же спросил ее Перри.
- Вы говорите так, будто побаиваетесь герцога, - ответила Лорена откровенно. - Может быть, он вовсе и не прекрасный принц, а повелитель преисподней!
Перри и сэр Хьюго одновременно засмеялись.
- Немного подождите, пока его не увидите, - сказал Перри. - Тогда посмотрим, что вы скажете.
С первого взгляда Миер показался Лорене сказочным дворцом. Над высокой крышей развевался личный штандарт герцога. Широко раскрытыми глазами Лорена смотрела на самое грандиозное и выдающееся творение знаменитого архитектора Роберта Адама.
Огромный купол дворца, флигеля, величественная колоннада подъезда, множество окон, отражавших золото заката, поразили Лорену.
Это была именно та Англия, которую она всегда мечтала увидеть.
Хотя ее отец и отзывался пренебрежительно о той жизни, которую вел его старший брат, она чувствовала, что в ней было что-то таинственно прекрасное, что возбуждало ее воображение и навевало мечты.
Теперь она впервые увидела собственными глазами ту Англию, где в XVIII веке расцвела архитектура, Англию, ставшую в царствование Георга IV эталоном роскоши и элегантности на зависть всей Европе.
Этот период истории особенно привлекал Лорену, и ей всегда хотелось верить, что Англия, достигшая еще большего благосостояния при королеве Виктории, не слишком изменилась после смерти монаршей особы.
В монастырской библиотеке было мало книг по истории Англии начала текущего столетия, и Лорена опасалась, что, вернувшись домой, она уже не застанет величия и великолепия, ушедших в прошлое с Эдуардом VII.
Даже в монастыре она слышала, как его царствование называли «концом славной эры»и что Георг V и королева Мэри совсем не походили на этого колоритного монарха, прозванного «всеобщим европейским дядюшкой».
И вот теперь перед ее глазами предстали пышность и гармоничная красота, которые она так жаждала увидеть.
Когда они вошли в огромный мраморный вестибюль со статуями богов и богинь, разместившимися в нишах вдоль стен, Лорена с восторгом осмотрелась по сторонам.
Лакеи в пудреных париках и шелковых чулках были именно такими, какими она их себе и представляла. Когда по распоряжению дяди ее провели по широкой мраморной лестнице с резными перилами наверх, где ее ожидала домоправительница вся в черном шуршащем шелку, с ключами на серебряной цепочке у пояса, Лорена чуть не вскрикнула от радости: все было так, как она этого и ожидала.
- Не угодно ли вам будет последовать за мной, мисс? - спросила домоправительница. - Я провожу вас в вашу спальню, расположенную рядом с комнатой вашего дяди, что, я полагаю, не противоречит вашему желанию.
- Очень любезно с вашей стороны позаботиться об этом, - ответила Лорена.
Еще раз оглядевшись вокруг и не в силах сдержаться, она простодушно воскликнула:
- Какой замечательный дом!
- Я очень рада, что вам здесь нравится, мисс, - добродушно улыбнулась домоправительница.
- А вы давно здесь живете? - спросила Лорена. - Простите, я не знаю, как вас зовут.
- Миссис Кингстон, мисс. Меня называют «миссис», хотя я никогда не была замужем.
- Я думаю, вы считаете этот дом родным, миссис Кингстон, - сказала Лорена.
Домоправительница улыбнулась.
- Это правда, юная леди. Все мы, кто пробыл здесь уже много лет, чувствуем, что сжились с Миером, словно поместье принадлежит нам, как и его светлости. Но ведь большинство тех, кто здесь служит, здесь и родились. Можно даже сказать, что эта усадьба своего рода семейное предприятие. Она рассмеялась собственной шутке.
- Как отрадно это слышать! - дружелюбно сказала Лорена. - Конечно, здесь вам все дорого, и без Миера вам было бы тоскливо, как и мне без моего дома и семьи.
- Насколько мне известно, ваши родители умерли, мисс, - сочувственно произнесла сердобольная миссис Кингстон. - Это очень печально, но я уверена, что сэр Хьюго о вас позаботится. Мы все его очень любим.
Домоправительница показала Лорене ее спальню, при виде которой девушка едва сдержала восторженное восклицание.
Часть комнаты занимала большая кровать с пологом из набивного ситца; туалетный столик, обтянутый муслином с пышными оборками, уставленный множеством всяких прелестных вещиц. В представлении Лорены, по рассказам, слышанным ею от подруг, именно так выглядели спальни в роскошных домах.
- Ты не поверишь, Лорена, - рассказывала ей одна из девушек, которая училась с ней в римском пансионе, - сколько всего нужно, чтобы комната была по-настоящему уютной. Мама говорит, что в ней должно быть много атласных подушек с кружевами, а на бюро необходимо иметь по крайней мере двадцать различных предметов, если гостю вдруг понадобится написать письмо.
- Что же это такое за предметы? - с любопытством спросила Лорена.
- Кожаный бювар, в тон ему коробка для бумаги, серебряная чернильница, перо, маленькая подушечка для булавок, нож для разрезания конвертов, календарь, расписание отправки почты, поднос для ручек и карандашей, блокнот и еще много чего, я уже забыла, - залпом выпалила подруга.
Она перевела дыхание и продолжила, найдя в лице Лорены благодарную слушательницу:
- И, конечно же, в спальне должно быть много цветов, гвоздик или лилий, или орхидей, в случае если гостит какая-нибудь важная особа.
Лорену тогда насмешило, что цветы выбирают в соответствии с общественным статусом гостя. Она заметила, что у нее в комнате были лилии. «Интересно, - подумала она, - насколько они ценятся выше роз, а может быть, ниже гвоздик».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Ее слова звучали, так искренне и непосредственно, что Перри не выдержал и заметил:
- Вы совершенно правы, Лорена, это и есть сказка. А когда вы увидите герцога Элстона, вы поймете, что это прекрасный принц, хотя ваш дядя тоже вполне подошел бы для этой роли.
- Ты мне льстишь, - сказал сэр Хьюго, смеясь. Лорена захлопала в ладоши.
- Так, значит, я, как Золушка, еду на бал! Нельзя вообразить себе более подходящий экипаж, чем этот! Хотя на самом деле он должен бы быть золоченой каретой, запряженной шестеркой белых лошадей.
- В таком случае, - улыбнулся Перри, поддавшись ее обаянию, - мы бы не только опоздали к ужину, но и прибыли бы во дворец далеко после полуночи.
Лорена была в восторге.
- Это было бы очень досадно, и я бы упустила случай потерять хрустальную туфельку. Хотя у меня сегодня таких и нет с собой, - с улыбкой добавила она.
- Ничего, - сказал сэр Хьюго. - Принарядись получше, а я зайду за тобой, когда придет время ужина.
- Благодарю вас, дядя Хьюго, вы очень добры. Обещаю вам, что я не заставлю вас ждать.
- Да уж постарайтесь, - посоветовал Перри. - Герцог очень пунктуален, и ничто его так не раздражает, как опоздание гостей к столу.
Что-то в его тоне заставило Лорену слегка насторожиться, и она замолчала.
- О чем вы думаете? - тут же спросил ее Перри.
- Вы говорите так, будто побаиваетесь герцога, - ответила Лорена откровенно. - Может быть, он вовсе и не прекрасный принц, а повелитель преисподней!
Перри и сэр Хьюго одновременно засмеялись.
- Немного подождите, пока его не увидите, - сказал Перри. - Тогда посмотрим, что вы скажете.
С первого взгляда Миер показался Лорене сказочным дворцом. Над высокой крышей развевался личный штандарт герцога. Широко раскрытыми глазами Лорена смотрела на самое грандиозное и выдающееся творение знаменитого архитектора Роберта Адама.
Огромный купол дворца, флигеля, величественная колоннада подъезда, множество окон, отражавших золото заката, поразили Лорену.
Это была именно та Англия, которую она всегда мечтала увидеть.
Хотя ее отец и отзывался пренебрежительно о той жизни, которую вел его старший брат, она чувствовала, что в ней было что-то таинственно прекрасное, что возбуждало ее воображение и навевало мечты.
Теперь она впервые увидела собственными глазами ту Англию, где в XVIII веке расцвела архитектура, Англию, ставшую в царствование Георга IV эталоном роскоши и элегантности на зависть всей Европе.
Этот период истории особенно привлекал Лорену, и ей всегда хотелось верить, что Англия, достигшая еще большего благосостояния при королеве Виктории, не слишком изменилась после смерти монаршей особы.
В монастырской библиотеке было мало книг по истории Англии начала текущего столетия, и Лорена опасалась, что, вернувшись домой, она уже не застанет величия и великолепия, ушедших в прошлое с Эдуардом VII.
Даже в монастыре она слышала, как его царствование называли «концом славной эры»и что Георг V и королева Мэри совсем не походили на этого колоритного монарха, прозванного «всеобщим европейским дядюшкой».
И вот теперь перед ее глазами предстали пышность и гармоничная красота, которые она так жаждала увидеть.
Когда они вошли в огромный мраморный вестибюль со статуями богов и богинь, разместившимися в нишах вдоль стен, Лорена с восторгом осмотрелась по сторонам.
Лакеи в пудреных париках и шелковых чулках были именно такими, какими она их себе и представляла. Когда по распоряжению дяди ее провели по широкой мраморной лестнице с резными перилами наверх, где ее ожидала домоправительница вся в черном шуршащем шелку, с ключами на серебряной цепочке у пояса, Лорена чуть не вскрикнула от радости: все было так, как она этого и ожидала.
- Не угодно ли вам будет последовать за мной, мисс? - спросила домоправительница. - Я провожу вас в вашу спальню, расположенную рядом с комнатой вашего дяди, что, я полагаю, не противоречит вашему желанию.
- Очень любезно с вашей стороны позаботиться об этом, - ответила Лорена.
Еще раз оглядевшись вокруг и не в силах сдержаться, она простодушно воскликнула:
- Какой замечательный дом!
- Я очень рада, что вам здесь нравится, мисс, - добродушно улыбнулась домоправительница.
- А вы давно здесь живете? - спросила Лорена. - Простите, я не знаю, как вас зовут.
- Миссис Кингстон, мисс. Меня называют «миссис», хотя я никогда не была замужем.
- Я думаю, вы считаете этот дом родным, миссис Кингстон, - сказала Лорена.
Домоправительница улыбнулась.
- Это правда, юная леди. Все мы, кто пробыл здесь уже много лет, чувствуем, что сжились с Миером, словно поместье принадлежит нам, как и его светлости. Но ведь большинство тех, кто здесь служит, здесь и родились. Можно даже сказать, что эта усадьба своего рода семейное предприятие. Она рассмеялась собственной шутке.
- Как отрадно это слышать! - дружелюбно сказала Лорена. - Конечно, здесь вам все дорого, и без Миера вам было бы тоскливо, как и мне без моего дома и семьи.
- Насколько мне известно, ваши родители умерли, мисс, - сочувственно произнесла сердобольная миссис Кингстон. - Это очень печально, но я уверена, что сэр Хьюго о вас позаботится. Мы все его очень любим.
Домоправительница показала Лорене ее спальню, при виде которой девушка едва сдержала восторженное восклицание.
Часть комнаты занимала большая кровать с пологом из набивного ситца; туалетный столик, обтянутый муслином с пышными оборками, уставленный множеством всяких прелестных вещиц. В представлении Лорены, по рассказам, слышанным ею от подруг, именно так выглядели спальни в роскошных домах.
- Ты не поверишь, Лорена, - рассказывала ей одна из девушек, которая училась с ней в римском пансионе, - сколько всего нужно, чтобы комната была по-настоящему уютной. Мама говорит, что в ней должно быть много атласных подушек с кружевами, а на бюро необходимо иметь по крайней мере двадцать различных предметов, если гостю вдруг понадобится написать письмо.
- Что же это такое за предметы? - с любопытством спросила Лорена.
- Кожаный бювар, в тон ему коробка для бумаги, серебряная чернильница, перо, маленькая подушечка для булавок, нож для разрезания конвертов, календарь, расписание отправки почты, поднос для ручек и карандашей, блокнот и еще много чего, я уже забыла, - залпом выпалила подруга.
Она перевела дыхание и продолжила, найдя в лице Лорены благодарную слушательницу:
- И, конечно же, в спальне должно быть много цветов, гвоздик или лилий, или орхидей, в случае если гостит какая-нибудь важная особа.
Лорену тогда насмешило, что цветы выбирают в соответствии с общественным статусом гостя. Она заметила, что у нее в комнате были лилии. «Интересно, - подумала она, - насколько они ценятся выше роз, а может быть, ниже гвоздик».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37