— Какими именно?
— Специальные костюмы, медикаменты…
— А этот самый прибор? ЧИП-66? В докладной записке сказано, что эффективность его защиты составляет сто процентов.
— Да, так и есть, но… Пока мы располагаем только первой партией опытных образцов. Что-то около ста штук.
Седоволосый кивнул и вывел на листе — «100».
— Они нам понадобятся. Укомплектуйте ими всех сотрудников, задействованных в операции. Один принесите мне.
Референт проглотил слюну.
— И мне тоже взять?
Генерал смерил его взглядом.
— На ваше личное усмотрение. Говорят, что смертность при заражении вирусом не так уж и высока — каких-нибудь девяносто шесть процентов. Как только будете готовы, сразу выедем на место. Распорядитесь насчет машины.
— Слушаюсь! — референт помедлил. — Так что делать с самолетом?
— Ничего пока не делать. Блокировать. И вот еще что. Мне нужна прямая связь с бортом. Организуйте.
— Есть.
— Выполняйте, — генерал откинулся в кресле и стал заштриховывать набросок самолета — сначала левой рукой, потом — правой.
Закончив рисунок, седоволосый с удовлетворением оглядел его и сунул лист в машинку. Острые ножи завращались, и нарисованный самолет пропал.
К сожалению, с реальным лайнером все было не так просто.
«Когда я успел заразиться? — думал Кудрявцев. — Во время последнего вскрытия? Исключено. Скафандр все время оставался целым. В переходном шлюзе он надулся, и я бы смог обнаружить утечку. Нет, дело не в скафандре».
Он стал вспоминать последние дни. Ильин подметил у вируса одну неприятную особенность. Подметил, но почему-то не спешил поделиться со своим ассистентом. Гордость! Этот маленький лысый человечек мечтал быть Богом среди своих дурацких вирусов и ни за что не хотел признавать, что он мог что-то пропустить. Чего-то не предусмотреть.
В конце августа Ильин написал большую докладную записку на имя начальника спецобъекта Курмангалиева с просьбой разрешить ему продолжить эксперименты. Начальник был недоволен: он уже отрапортовал о завершении работы. Это подразумевало, что новое оружие было абсолютно эффективным, а у разработчиков есть надежное противоядие.
Однако в чем Кудрявцев сильно сомневался, так это в том, что для бактериологического оружия вообще может существовать надежное противоядие. Вирус — это штука пострашнее водородной бомбы, а применять его все равно что стучать по взрывателю молотком, надеясь при этом уцелеть.
Курмангалиев все-таки разрешил продолжить эксперименты. Официальным обоснованием явилось усовершенствование прибора ЧИП-66.
Они три недели подряд возились с этими дьявольскими пробирками и каждый день резали поросят. Мертвые свиньи до того осточертели Кудрявцеву, что он стал заказывать в столовой исключительно рыбные блюда, а потом и вовсе перешел на растительную пищу.
Работали в авральном режиме, по четырнадцать часов; к концу смены Николай валился с ног от усталости и постоянного нервного напряжения, а Ильин еще умудрялся вести журнал исследований и делать какие-то записи относительно наиболее перспективных путей разработки. Когда он успевал писать, для Николая оставалось загадкой.
Сегодня утром он покинул спецобъект: кому-то надо было везти на «Радон» новый образец ЧИПа. Командировка — пустая формальность. Кудрявцев подозревал, что характеристики прибора не слишком изменились, но ему очень хотелось хоть ненадолго оказаться в Москве и повидать родителей.
«Прокатиться на метро, почувствовать эту суетливую толчею, запах пота и мокрой одежды, посмотреть на людские лица… Ей-Богу, я бы расплакался от умиления, если бы кто-нибудь отдавил мне ногу в час пик!» Но то, что происходило сейчас, наводило на мысль, что лучше бы он и вовсе лишился ног.
«Как это могло случиться? Как? Ведь у всякого следствия должна быть причина! Но я ее не заметил! Еще немного — и я поверю, что этот долбаный вирус может просачиваться сквозь стекло!»
Впрочем, вопрос, как он заразился, теперь уже не имел большого значения.
Приходилось принять это как свершившийся факт — он действительно болен. «Все начинается, как обычный грипп… Те же симптомы, но только более выраженные — так, кажется, говорил Ильин. Но дальше… О-о-о, эта штука посерьезнее гриппа!»
Правда, оставалась вероятность, что действие прибора поможет ему справиться с вирусом. «Такой эксперимент мы не проводили», — мрачно подумал Кудрявцев. На какое-то мгновение в сердце вспыхнула слабая надежда — она ведь такая живучая тварь! — что все это: и слабость, и головная боль, и ломота в суставах — все это просто следствие самовнушения.
«У женщин, страстно желающих иметь детей, могут прекратиться месячные и развиться так называемая ложная беременность. А у меня почти то же самое, но только наоборот. Я боюсь заболеть, поэтому и придумываю себе несуществующие симптомы…»
Он снова посмотрел в иллюминатор. Две черные «Волги» были уже совсем близко, и даже если он убедил самого себя в том, что болен, то как быть с этими ребятами? Неужели они тоже поддались внушению?
«Нет, они откуда-то знают, что я болен. Они в этом не сомневаются. Потому и загнали самолет на край взлетного поля. Потому и автобуса нет. Нас никто не собирается встречать. А что это значит?»
Ответ напрашивался сам собой: их отсюда не выпустят. Более того, попытаются сделать так, чтобы никто из пассажиров не попал в город. Во всяком случае, он бы так и поступил на их месте.
«Черт! Может, они не знают, что у меня — ЧИП? Ведь это в корне все меняет!» Кудрявцев посмотрел на стюардессу, неподвижно сидевшую на откидном стульчике. Три белых пятна — лицо и колени. Больше он не видел ничего, никаких деталей.
— Иди к командиру корабля, скажи, что я хочу поговорить с людьми, которые подъехали на машинах, — он достал из внутреннего кармана удостоверение в красной кожаной обложке. — Видишь? Сотрудник… Кудрявцев Николай Владимирович. Поняла? Запомни! Мне ничего от вас не нужно, я просто хочу с ними поговорить.
Он убрал удостоверение обратно в карман и поправил галстук.
— Это мои коллеги, ясно?
— Угу… — девушка кивнула, но Николаю показалось, что она ему не поверила.
Он положил чемоданчик на сиденье и присел перед ней на корточки.
— Ну пожалуйста. Я не опасен. Я же тебе не угрожаю…
Он сам не верил в то, что говорил; наверное, поэтому его слова звучали неубедительно. Он был очень опасен, и если называть вещи своими именами, то эта несчастная девушка была уже обречена. В тот момент, когда он выдохнул на нее, ее личный таймер начал обратный отсчет последних часов жизни.
— Иди, милая, иди… — он ободряюще потрепал бортпроводницу по круглой белой коленке, думая в эту секунду совершенно о другом: насколько эффективен ЧИП-66 в первые часы после заражения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63