- Да, он оказался весьма проворным.
И голова у него отлично соображает, а главное - быстро.
- Я же говорил, - осмелился вставить Кузьмич.
- Конечно, его устранение - это вопрос времени, - продолжал Зарудный спокойно, - но дело в том, что, во-первых, времени очень мало, а во-вторых, может просочиться информация об этом деле, а это недопустимо. Так что ты, Кузьмич, очень меня подвел.
В голосе Зарудного появились человеческие нотки, и от этого Кузьмич еще больше испугался.
- Отчего вообще ты остановил свой выбор на этом... Маркизе? - спросил Зарудный.
- Вы сказали, что нужен ловкий, сообразительный человек, мыслящий не совсем традиционно, - вздохнул Кузьмич. - Сами знаете, что сейчас происходит в городе. Все бандитские группировки заняты друг другом. Потому что эти.., златолицые, как их называют, в масках и с мечами, рубят ихнюю братию на капусту почем зря.
- Слышал, - усмехнулся Зарудный. - Дело доходит до абсурда. Братки сидят по домам и шепотом пересказывают друг другу леденящие подробности. Мистики в этом деле наворочено - жуткое дело! В церковь стали бегать...
- А отрубленных голов так и не нашли, - подхватил Кузьмич. - Сами посудите, можно ли к ним сейчас обратиться для серьезного дела? А Маркиз сам по себе человек, всегда один работает.., ну, берет напарников, когда нужно. И тут как раз такое совпадение случилось, что колье он взял...
Кузьмич просто физически ощутил, как на том конце линии Зарудный озверел.
- Мне не нравятся совпадения, - прорычал он.
- Что делать, - по-стариковски вздохнул Кузьмич, - уж не обессудьте, но больше никого предложить не могу.
- Значит, все-таки Маркиз... - протянул Зарудный. - Ну ладно, найдем, чем заставить... К вечеру человека за колье пришлю.
***
Надежда Николаевна проводила тетю Васю до отдела искусства Древнего Востока и оставила там. Она решила, что заслужила немного времени для спокойной прогулки по Эрмитажу. Все было на месте, все такое привычное, с детства знакомые экспонаты.
Надежда в который раз возблагодарила Бога, что ей повезло родиться в большом городе, да не где-нибудь, а в Санкт-Петербурге, где есть такой замечательный музей, как Эрмитаж. Она зашла в зал, где стояли знаменитые часы-павлин, и полюбовалась из окна на очаровательный висячий сад. На уровне второго этажа была насыпана земля и росли цветы и настоящие деревья. Из других окон была видна Нева, обычно свинцово-серая, но сегодня в ней отражалось синее осеннее небо.
Надежда постояла немного у окна, вздыхая и скучая по мужу. Отчего они никогда не ходят вместе в Эрмитаж? Ему вечно некогда, он все время работает. Конечно, сейчас жизнь такая, что без работы не проживешь, но вот она, Надежда, вроде бы и работает не так много, а времени у нее вечно не хватает. Так что надо еще спасибо тете Васе сказать, что вытащила ее, Надежду, в Эрмитаж.
Надежда вспомнила про тетю Васю, охнула и заторопилась на третий этаж, где в зале с ассирийскими экспонатами они договорились встретиться с теткой.
- Надя! - окликнула ее тетя Вася в зале испанского искусства.
Надежда с ходу пролетела ползала, притормозила у двух апостолов Эль Греко, которые укоризненно глядели на нее со стены, и обернулась.
Тетя Вася сидела на бархатном диванчике и выглядела не то чтобы присмиревшей, но какой-то тихой. Не было грозного огня в ее глазах, пенсне не сидело на носу, а тихо висело на шнурочке, и она совсем не была похожа на Станиславского. Надежда поняла, что тетка очень устала. Утомленная, очень старая женщина...
- Тетя Вася, вы как здесь? Решили свои проблемы?
- А нет никаких проблем пока, - улыбнулась тетка. - Выставка приедет через два дня, хотела я походить по Эрмитажу, вспомнить, да вот что-то утомилась...
- Может, вам плохо? - забеспокоилась Надежда.
- Пойдем-ка мы на воздух, - сказала тетя Вася, - только хорошо бы где-нибудь чайку выпить.
Они устроились тут же, в кафе на первом этаже. Тетя Вася медленно прихлебывала чай и невидяще смотрела перед собой, потом тихо заговорила:
- Я жила на Васильевском острове, преподавала в университете, писала книгу об ассирийской космогонии классического периода, казалось бы - какое отношение ассирийская космогония имеет к политике?
Но один бездарный доцент, от чьей теории я не оставила камня на камне в своей работе, написал на меня донос. Якобы я в своих исследованиях сошла с рельсов классового подхода, отклонилась от марксистских научных методов.., короче, я еще очень легко отделалась, мне дали всего пять лет. Видимо, сказалось то, что Ассирия вряд ли засылала к нам своих шпионов.
Там, на Севере, - это была такая нецелесообразная работа! Мы, четыре женщины с высшим образованием и научными степенями, заготавливали лес. Нас охранял боец, очень симпатичный молодой человек, явно деревенский. Я понимаю, это необходимо, а вдруг мы действительно враги народа? Но этому бойцу было холодно, он грелся около костра и в этом костре сжигал все то, что мы за смену успевали заготовить. Это так глупо!
Вполне можно было использовать нас на каких-то более полезных работах. Например, Востроградская, доктор технических наук, умела очень хорошо готовить. Но я отвлеклась.
Тетя Вася неодобрительно поглядела на шумящих китайцев, которые обосновались за соседними двумя столиками.
- После освобождения я отправилась на место проживания, которое назначили мне по суду...
- В ссылку? - уточнила Надежда.
- На место проживания, - твердо возразила тетя Вася, - в Нукус. Надо сказать, там собрались совершенно замечательные люди - ученые, искусствоведы. Такого Художественного музея, как в Нукусе, нет во многих крупнейших городах. А сколько там замечательных археологических древностей!
- И ассирийских? - осторожно поинтересовалась Надежда.
- И ассирийских, - не моргнув глазом, подтвердила тетя Вася. Конечно, жизнь там довольно трудная, - продолжила она, - особенно тяжело было в первые годы... Но интеллигентного человека не должны пугать мелкие бытовые неудобства вроде скорпионов в сортире...
- Вроде чего?! - в ужасе переспросила Надежда.
- Ничего особенного, - презрительно фыркнула тетя Вася, - скорпионы в сортире - совершенно обычная вещь. Сортир у меня во дворе...
- Что, и сейчас?
Тетя Вася не удостоила племянницу ответом и продолжила:
- А скорпионы - вполне обычный элемент тамошней фауны. Как и сколопендры, фаланги, тарантулы... Вот кара-курт - это похуже, его укус смертелен, а скорпион - такая мелочь.
Надежда вздрогнула, представив себе скорпиона в своем чистеньком, облицованном голубым кафелем туалете.
Словно прочтя ее мысли, тетя Вася поправила пенсне, взглянула на Надежду так, как Станиславский, должно быть, смотрел на Немировича-Данченко, когда они ссорились по вопросу о том, с чего начинается театр - с вешалки или с буфета, и провозгласила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60