– А Флорри знала, что он должен приехать?
– О да! Она вся трепетала при мысли, что вновь после стольких лет увидит „папашу“. Ей хотелось приодеться. В два часа, как я обещала, я отправилась в Содаст-сити. Этот Дом престарелых просто наводит тоску. Вы видели это здание?
– Да, и думаю, что его обитатели проводят большую часть дня в барах „У путей“ и „Соскок“. И кто их за это осудит?
Селия рассказала, как она вошла в вестибюль и увидела там трёх стариков, сидевших рядком, – все были чисто выбриты, причёсаны и очень достойно выглядели в своих белых летних рубашках.
– Они все поднялись мне навстречу, и я поинтересовалась, кто из них – знаменитый машинист. Самый высокий ответил: „Пятак-то? Это я“. Я сказала, что машина ждёт у обочины, и он ответил: „Полный вперёд!“ Но когда я направилась к машине, все трое последовали за мной! До того как я успела что-либо сообразить, трое рослых мужиков втиснулись в мою машинку. Я волновалась, что рессоры не выдержат, но что было делать? Я заметила: „Не знала, что вы захватите своих телохранителей, мистер Пен“. Они все рассмеялись.
– Хорошо сказано, – похвалил Квиллер.
– Оказалось, что это его кочегар и тормозник, они всю жизнь работали в одной бригаде и до сих пор держатся вместе. Их зовут Фред и Билли, и они были ужасно возбуждены от мысли, что увидят видео. Всю дорогу до Круглого дома они так и тараторили.
– БРЫСЬ! – крикнул Квиллер, и Юм-Юм, застигнутая в момент, когда пыталась стянуть из сумки упаковку бумажных носовых платков, выронила свою добычу и удрала.
– Прощу прощения, – сказал Квиллер. – Продолжайте, пожалуйста.
– Итак, только мы прибыли, Тиш сбежала с крыльца и бросилась дедушке на шею. Флорри сидела на крыльце в своем инвалидном кресле, на ней было красивое платье. Её старый отец, спотыкаясь, поднялся по ступенькам с криком „Малышка Флорри!“. Он упал перед ней на колени, сжал её в объятиях, и они оба заплакали. А когда она спросила: „А где мама?“ – я тоже заплакала.
– Трогательная сцена, – сказал Квиллер.
– Я отвела Фреда и Билли во дворик, чтобы дать членам семьи возможность поговорить наедине. Мужчины помнили Флорри юной хорошенькой девушкой, которая махала им, когда поезд проходил мимо. Они тоже знали о её свадьбе, и всё это им ни капельки не нравилось. Затем они стали осыпать Ф. Т. проклятиями за то, что он украл у них все их сбережения. Они надеются, что его поймают и посадят в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Когда я показала им сломанные Флорри поезда, они смеялись и радовались.
– А видео вы показывали?
– Дважды! Тиш отказалась смотреть, а Флорри требовался отдых, потому что от волнения она совсем лишилась сил, но трое друзей сочли, что это прекрасная запись. После чего я отвезла их обратно в Содаст-сити.
– Должен сказать, Селия, что вы превосходно справились с задачей.
– Спасибо, шеф, но это ещё не конец. Вернувшись в Круглый дом, я была потрясена одним известием так, как никогда в жизни! Вы готовы выслушать?
– Валяйте!
– Адвокат буквально перед моим приходом сообщил Тиш одну вещь. Он сказал, что Флойд записал Прогулочный поезд на имя Флорри, чтобы оградить себя от кредиторов и судебных тяжб!
– Отлично! Это придаёт делу другой оборот, разве нет? – воскликнул Квиллер. – Поезд можно продать, а на вырученные деньги отправить Флорри в Швейцарию.
– Вы не дослушали, шеф. Поезд покупает дедушка Пен!
– Погодите-ка! У него что, есть такие деньги?
– Я спросила то же самое, – ответила Селия, – и Тиш сказала, что пятьдесят лет у дедушки была хорошо оплачиваемая работа и он всегда считал целесообразным откладывать на чёрный день. Более того, его деньги находятся в разных банках, а часть вложена в государственные облигации, поэтому его средства не заморожены. Он всё переводит на имя Флорри. Они уже вызвали адвоката.
– Останется ли у старика на что жить дальше? – поинтересовался Квиллер.
– Тиш говорит, что у него сохраняется его пенсия железнодорожника плюс социальное обеспечение плюс хорошая медицинская страховка. Ему вряд ли нужно больше… Что вы обо всём этом думаете, шеф?
– Всё это смахивает на концовку киномелодрамы тридцатых годов, но я счастлив за них за всех. Вы не сказали, сколько он переводит на имя Флорри, но за этот поезд он может получить больше миллиона. Скорее, даже два миллиона. Я слышал, что Флойд только за паровоз заплатил шестьсот тысяч долларов. Только представьте! Мечта старого машиниста! Владеть прославленной „девяткой“!
Селия выглядела озадаченной.
– Но если он захочет продать поезд, то кто его купит? Потратить на это такую кучу денег!
– Коллекционирование поездов – очень распространённое увлечение. Этим занимается больше людей, чем вы думаете. – Квиллеру пришла в голову мысль, что экономический отдел Фонда К., в настоящее время пропагандирующий туризм, мог бы взять над Прогулочным поездом шефство и использовать его в тех же целях, что и Флойд.
– Ладно, мне пора отправляться домой и выяснить, чем занимается Ригли, – сказала Селия.
Квиллер протянул ей конверт:
– Здесь билеты на премьеру в четверг вечером и кое-что ещё в благодарность за вашу работу.
– О, спасибо! – сказала она. – Мне и так очень нравится это задание, я не ждала вознаграждения.
– Вы его заслужили. В следующий раз, когда будете разговаривать с Тиш, попытайтесь выяснить, не догадывается ли она о том, кто мог известить аудиторов о ламбертаунском мошенничестве… и почему Флойда никак не найти… и от кого поступил этот таинственный телефонный звонок в тот вечер, когда он исчез. Она ведь умница. Может, она в состоянии будет сделать кое-какие предположения.
– Да, но я не знаю, долго ли она и Флорри пробудут здесь. Тиш уже позвонила в авиакомпанию. Вероятно, они улетят в эти выходные.
После отъезда Селии Квиллер несколько раз обошёл вокруг сарая, размышляя о вновь возникших вопросах: нет ли других причин, кроме приведённых, по которым Тиш спешит покинуть страну? Действительно ли в Швейцарии есть доктор, способный принести Флорри чудесное исцеление? Так ли больна Флорри, как старается показать?
После потрясений, успехов и удивительных событий последних двадцати четырех часов следующие сорок восемь последовательно разочаровывали. Операция „Свисток“ неожиданно зашла в тупик.
Полли разрушила планы на вечер театральной премьеры; догадки Квиллера по поводу зловещей тайны таверны „У путей“ не оправдались.
Среда, утро . В закусочной Луизы Квиллер наткнулся на Роджера Мак-Гилливрея, и репортёр сказал:
– Эй, я выяснил, что произошло в баре „У путей“ десять лет назад. Женщины объявили этому заведению бойкот, потому что им не разрешалось приближаться к бильярдным столам.
– И это всё?
– Всё. Пару недель они пикетировали таверну, а затем им в голову пришла идея получше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57