— Как ты собираешься сделать это?
— Как? Да мы собирались сделать это еще тогда, когда с тобой приключилось небольшое несчастье, но я говорил ему, что ничего не выйдет. Ты ведь просто чертовски силен. Но ты ослеп, и нам стало немного проще вести всю эту игру.
— Игру?
— Твое похищение! Он получил уже мою весточку. Он будет сильно удивлен!
— Да. Он будет ужасно удивлен, когда приедет сюда. — Уильям провел рукой по бороде и задумался: кто же этот «он». Он задал более важный сейчас вопрос. — И когда ты ждешь его?
— Думаю, скоро. Я получил весточку от наемника вчера днем. Столько дней им потребовалось, чтобы подо раться к тебе, но я послал ему известие сразу же. Ночью я сел в лодку, и вот я здесь. Я не мог долго ждать встречи с тобой. Ох, Уильям, это так забавно! Никогда раньше я не участвовал в заговоре, да никогда по-настоящему и не думал об этом.
— Разве это не его план?
— Нет. — Артур раздраженно пожал плечами, ему не понравилось, что его прервали, и он не собирался обсуждать этого всемогущего «его». — Он хочет сам думать обо всем. Он полагает, что я глуп. Но я покажу ему.
— Кто он? — спросил Уильям. Артур развел руками.
— Нет, я не собираюсь тебе говорить этого. Мне хочется видеть твое лицо, когда он приедет сюда. Выражение твоего лица будет мне достаточной платой за все те неприятности, что ты мне доставил.
— Но я же не узнаю его, — вмешалась Сора. — Как его имя?
Уильям тихо выругался, поскольку внимание Артура было вновь обращено на нее.
— Женщину такой красоты, как ваша, не должны волновать столь тривиальные мелочи.
— Столь тривиальные, как то, что он собирается убить меня? — резко спросила Сора.
— Он не собирается вас убивать.
— Что же, значит, это придется сделать кому-то другому, — бросила она. — Может, вам?
— Нет. — Артур приблизился к тюфяку на шаг. — Уверен, мы что-нибудь придумаем.
— Мягкий, как масло, когда речь заходит о женщинах. И такой же скользкий, — с отвращением промолвил Уильям. — Могу дать совет. Твой друг не будет рад тому, что ты захватил леди Сору.
— Да, Уильям. Но что же еще мне было делать?
— Ты мог оставить ее на земле Берков. — Уильям видел, как с вожделением скользнули глаза Артура по неодетой женщине, уже обнаженной и уже на тюфяке. — Или просто тебе так хотелось получить мою женщину?
Артур рассмеялся, он пытался сделать это естественно, но смех у него получился нервный.
— А лучше ты ничего не мог придумать?
— Не знаю. Я никогда ничего не делал столь бесчестного.
Прямые слова Уильяма вызвали у Артура ярость, и тихий смех оборвался.
— Разумеется, нет. Ты настолько, черт возьми, благороден, что меня от этого тошнит. Мы все посмеивались над тобой потихоньку. Каким ты был чудесным, божественным рыцарем. Ни разу даже не унизился до насилия над женщиной или лжи, не бил своих слуг, не наказывал нас, оруженосцев.
— На самом деле мне приходилось раздавать оплеухи слугам, но только за дело, а что касается оруженосцев, то я не сделаю больше такой ошибки, если это ведет к тому, что случилось сейчас.
— Не беспокойтесь, благородный и могущественный лорд Уильям, у вас больше никогда не будет оруженосцев. Вы же слепы, забыли? А будете вы мертвым, или тоже забыли?
— Нет, об этом ты мне пока еще ничего не сказал, — пророкотал Уильям.
— Да, и как твои добрые друзья мы поедем и утешим твоего отца и очень скоро будем восседать на твоей скамье и пить вино из твоего кубка.
— Я в этом сомневаюсь. — В голосе Уильяма звучала уверенность. — У тебя не хватит ни смелости убить меня, ни силы духа, чтобы занять мое место.
— Отец твой будет просто убит горем.
— Отец мой — не плаксивый дурень! Ты и не думаешь, как горевал он, переживая свою неудачу, когда не смог заронить в тебя ни грани благородства. Да ты будешь последним…
— Ты раздуваешь грудь, подобно глупому голубю, так кичась своим жалким умишком! — Артур сбросил свое верхнее платье и отшвырнул его в угол. — Сейчас я буду иметь твою женщину, которую ты уже разогрел для меня! А ты умрешь, и вороны будут клевать твое тело.
Он рванулся к Соре, отшвырнул ее к стене, а ее тихий вскрик был заглушен яростным ревом Уильяма. Артур осмелился! Два шага — и Уильям был у тюфяка, две руки его схватили Артура и повернули его. Когда глаза у Артура расширились от ужаса, Уильям сказал ему резко и неумолимо:
— Но я могу видеть. Могу видеть тебя, сопливый и мерзкий червяк.
При этих словах его, стражники, поначалу остолбеневшие от хода событий, бросились к Уильяму. Уильям схватил Артура за шею и за штаны, поднял его над своей головой и швырнул, словно собаку, в атакующих его стражников. Тело Артура, онемевшее от потрясения, с невероятным грохотом отбросило воинов к стене. Грохот этот эхом разнесся в маленькой келье, и в ответ загрохотали доспехи стражников за дверью. Уильям оказался у двери раньше их и вогнал в нее клином острие железного канделябра. Внутри один из стражников начал подниматься на ноги, но когда Уильям занес над его головой табурет, он благоразумно упал на пол и притворился мертвым.
— Рассудительный мужчина, — одобрительно заметил Уильям и перешагнул через тела к Соре. — Как твоя голова? — Она не успела ответить. — Вот твоя одежда. Дай помогу тебе, — сказал он. Уильям поднял ее на ноги с безразличием евнуха. — Я не совершу ту же ошибку во второй раз.
Он надел через голову ее платье.
— Моя рубашка! — запричитала она.
— Нет времени. — Он туго затянул шнуровку, стремясь прикрыть как можно больше обнаженной кожи. — Каким я был безмозглым идиотом, что не одел тебя до прихода Артура. Спокойно! — крикнул он на громкие удары в дверь. — Я не прибавлю, к этой ошибке еще одну, дожидаясь, когда придет его сообщник. Мы должны убраться прежде, чем прибудут подкрепления, чтобы завершить жалкое дело Артура.
— Не буду спорить с этим. — Сора вытерла руки о платье, их все еще жгло от прикосновения к угреватой коже Артура. — Но как же мы уберемся, когда за дверью стражники? И что с Артуром.
— Он мертв, — ответил Уильям сначала на второй вопрос. — У него сломана шея. Ты разве не слышала, как она хрустнула? И мы выйдем отсюда. Прислужники Артура не станут хранить ему верность, они разбегутся, как мыши, выпущенные из мышеловки. Где твоя обувь?
— Осталась там, у ручья Фингр-Брук.
— Тогда нам придется раздобыть лошадей, — сказал он, сворачивая одеяла и зажимая их под мышкой.
— Ты ничем не поможешь Артуру? — спросила Сора, озадаченная поспешностью Уильяма и его равнодушны ми словами о смерти своего бывшего друга.
Это заставило его остановиться.
— Помочь ему чем-нибудь? О Боже, я не могу убить его еще раз, как бы я ни хотел этого. Ты хоть понимаешь, что он собирался сделать? Помимо насилия над тобой, что для него все равно что плюнуть? Он собирался убить тебя за то, что ты ошиблась, связавшись со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Как? Да мы собирались сделать это еще тогда, когда с тобой приключилось небольшое несчастье, но я говорил ему, что ничего не выйдет. Ты ведь просто чертовски силен. Но ты ослеп, и нам стало немного проще вести всю эту игру.
— Игру?
— Твое похищение! Он получил уже мою весточку. Он будет сильно удивлен!
— Да. Он будет ужасно удивлен, когда приедет сюда. — Уильям провел рукой по бороде и задумался: кто же этот «он». Он задал более важный сейчас вопрос. — И когда ты ждешь его?
— Думаю, скоро. Я получил весточку от наемника вчера днем. Столько дней им потребовалось, чтобы подо раться к тебе, но я послал ему известие сразу же. Ночью я сел в лодку, и вот я здесь. Я не мог долго ждать встречи с тобой. Ох, Уильям, это так забавно! Никогда раньше я не участвовал в заговоре, да никогда по-настоящему и не думал об этом.
— Разве это не его план?
— Нет. — Артур раздраженно пожал плечами, ему не понравилось, что его прервали, и он не собирался обсуждать этого всемогущего «его». — Он хочет сам думать обо всем. Он полагает, что я глуп. Но я покажу ему.
— Кто он? — спросил Уильям. Артур развел руками.
— Нет, я не собираюсь тебе говорить этого. Мне хочется видеть твое лицо, когда он приедет сюда. Выражение твоего лица будет мне достаточной платой за все те неприятности, что ты мне доставил.
— Но я же не узнаю его, — вмешалась Сора. — Как его имя?
Уильям тихо выругался, поскольку внимание Артура было вновь обращено на нее.
— Женщину такой красоты, как ваша, не должны волновать столь тривиальные мелочи.
— Столь тривиальные, как то, что он собирается убить меня? — резко спросила Сора.
— Он не собирается вас убивать.
— Что же, значит, это придется сделать кому-то другому, — бросила она. — Может, вам?
— Нет. — Артур приблизился к тюфяку на шаг. — Уверен, мы что-нибудь придумаем.
— Мягкий, как масло, когда речь заходит о женщинах. И такой же скользкий, — с отвращением промолвил Уильям. — Могу дать совет. Твой друг не будет рад тому, что ты захватил леди Сору.
— Да, Уильям. Но что же еще мне было делать?
— Ты мог оставить ее на земле Берков. — Уильям видел, как с вожделением скользнули глаза Артура по неодетой женщине, уже обнаженной и уже на тюфяке. — Или просто тебе так хотелось получить мою женщину?
Артур рассмеялся, он пытался сделать это естественно, но смех у него получился нервный.
— А лучше ты ничего не мог придумать?
— Не знаю. Я никогда ничего не делал столь бесчестного.
Прямые слова Уильяма вызвали у Артура ярость, и тихий смех оборвался.
— Разумеется, нет. Ты настолько, черт возьми, благороден, что меня от этого тошнит. Мы все посмеивались над тобой потихоньку. Каким ты был чудесным, божественным рыцарем. Ни разу даже не унизился до насилия над женщиной или лжи, не бил своих слуг, не наказывал нас, оруженосцев.
— На самом деле мне приходилось раздавать оплеухи слугам, но только за дело, а что касается оруженосцев, то я не сделаю больше такой ошибки, если это ведет к тому, что случилось сейчас.
— Не беспокойтесь, благородный и могущественный лорд Уильям, у вас больше никогда не будет оруженосцев. Вы же слепы, забыли? А будете вы мертвым, или тоже забыли?
— Нет, об этом ты мне пока еще ничего не сказал, — пророкотал Уильям.
— Да, и как твои добрые друзья мы поедем и утешим твоего отца и очень скоро будем восседать на твоей скамье и пить вино из твоего кубка.
— Я в этом сомневаюсь. — В голосе Уильяма звучала уверенность. — У тебя не хватит ни смелости убить меня, ни силы духа, чтобы занять мое место.
— Отец твой будет просто убит горем.
— Отец мой — не плаксивый дурень! Ты и не думаешь, как горевал он, переживая свою неудачу, когда не смог заронить в тебя ни грани благородства. Да ты будешь последним…
— Ты раздуваешь грудь, подобно глупому голубю, так кичась своим жалким умишком! — Артур сбросил свое верхнее платье и отшвырнул его в угол. — Сейчас я буду иметь твою женщину, которую ты уже разогрел для меня! А ты умрешь, и вороны будут клевать твое тело.
Он рванулся к Соре, отшвырнул ее к стене, а ее тихий вскрик был заглушен яростным ревом Уильяма. Артур осмелился! Два шага — и Уильям был у тюфяка, две руки его схватили Артура и повернули его. Когда глаза у Артура расширились от ужаса, Уильям сказал ему резко и неумолимо:
— Но я могу видеть. Могу видеть тебя, сопливый и мерзкий червяк.
При этих словах его, стражники, поначалу остолбеневшие от хода событий, бросились к Уильяму. Уильям схватил Артура за шею и за штаны, поднял его над своей головой и швырнул, словно собаку, в атакующих его стражников. Тело Артура, онемевшее от потрясения, с невероятным грохотом отбросило воинов к стене. Грохот этот эхом разнесся в маленькой келье, и в ответ загрохотали доспехи стражников за дверью. Уильям оказался у двери раньше их и вогнал в нее клином острие железного канделябра. Внутри один из стражников начал подниматься на ноги, но когда Уильям занес над его головой табурет, он благоразумно упал на пол и притворился мертвым.
— Рассудительный мужчина, — одобрительно заметил Уильям и перешагнул через тела к Соре. — Как твоя голова? — Она не успела ответить. — Вот твоя одежда. Дай помогу тебе, — сказал он. Уильям поднял ее на ноги с безразличием евнуха. — Я не совершу ту же ошибку во второй раз.
Он надел через голову ее платье.
— Моя рубашка! — запричитала она.
— Нет времени. — Он туго затянул шнуровку, стремясь прикрыть как можно больше обнаженной кожи. — Каким я был безмозглым идиотом, что не одел тебя до прихода Артура. Спокойно! — крикнул он на громкие удары в дверь. — Я не прибавлю, к этой ошибке еще одну, дожидаясь, когда придет его сообщник. Мы должны убраться прежде, чем прибудут подкрепления, чтобы завершить жалкое дело Артура.
— Не буду спорить с этим. — Сора вытерла руки о платье, их все еще жгло от прикосновения к угреватой коже Артура. — Но как же мы уберемся, когда за дверью стражники? И что с Артуром.
— Он мертв, — ответил Уильям сначала на второй вопрос. — У него сломана шея. Ты разве не слышала, как она хрустнула? И мы выйдем отсюда. Прислужники Артура не станут хранить ему верность, они разбегутся, как мыши, выпущенные из мышеловки. Где твоя обувь?
— Осталась там, у ручья Фингр-Брук.
— Тогда нам придется раздобыть лошадей, — сказал он, сворачивая одеяла и зажимая их под мышкой.
— Ты ничем не поможешь Артуру? — спросила Сора, озадаченная поспешностью Уильяма и его равнодушны ми словами о смерти своего бывшего друга.
Это заставило его остановиться.
— Помочь ему чем-нибудь? О Боже, я не могу убить его еще раз, как бы я ни хотел этого. Ты хоть понимаешь, что он собирался сделать? Помимо насилия над тобой, что для него все равно что плюнуть? Он собирался убить тебя за то, что ты ошиблась, связавшись со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112