Туфлей она ощутила край люка. Она покачнулась, и Бронни завопил. Сора падала; она понимала, что отверстие в полу поглотит ее, однако Бронни успел ее подхватить. Сора оказалась в его объятиях, прямо над люком в темницу. Она громко поблагодарила Господа за его вмешательство.
Прежде чем Сора успела поблагодарить Бронни, Николас приказал:
— Бронни, мне плевать, как ты там собираешься это делать, но опускай ее в эту дыру, закрывай люк и оставляй ее одну. Оставляй ее.
Он подошел ближе, и Сора отпрянула.
— Оставь ее там до тех пор, пока к ней не присоединится ее супруг, и они смогут умереть вместе со своей вечной любовью.
— Вы же обещали, что не посадите его ко мне, — закричала Сора.
— Я вам ничего не обещал. Ничего!
Он с шумом повернулся, пересек кладовую, взобрался по лестнице и оставил их наедине.
Как только стихли звуки его шагов, Бронни испуганно произнес:
— Леди, я заберу вас отсюда и спрячу.
— Нет!
Сора обхватила его за плечи и оттолкнула прочь.
— Я не хочу навлекать на тебя беду. Николас тебя тогда убьет.
Сора почувствовала, как по телу Бронни прошла дрожь, но он возразил:
— Лучше уж меня, чем вас. Я бы убежал и жил в лесу.
— И тебя бы повесили, как браконьера. Нет, Бронни. Спасибо тебе. Я должна спуститься вниз.
Тем не менее Сора не двигалась, и Бронни обратился к ней с вопросом:
— А вы уверены?
В голосе его послышались нотки облегчения, и Сора повторила:
— Я должна спуститься вниз.
— Бронни! — проревел голос на лестнице, и он откатился прочь.
— Я, пожалуй, спущусь вниз, прежде чем на твою голову обрушатся неприятности.
Но все же Сора мешкала до тех пор, пока Бронни не взял ее за руку и не положил ладонь на один из узлов.
— Видите? Я крепко связал.
— Да.
Она на ощупь обнаружила ступеньку на одной веревке, а затем нащупала вторую веревку. Лицо ее просветлело:
— Это же прямо как настоящая лестница!
— Да, миледи. Хотите, чтобы я помог вам сделать первые шаги?
— Пожалуй.
— Тогда поставьте ножку сюда… да… а вторую — вот сюда. Хорошо.
Он осторожно прикоснулся к Соре, однако от стремительно принятого решения страхи ее рассеялись. Она поставила одну ногу на непрочную веревочную ступень, затем другую. Набрав в легкие для бодрости глоток воздуха, Сора стала шарить второй ногою, но не смогла найти следующую ступеньку.
— Немного подальше, миледи, — сказал Бронни, свесившись через край люка. — Мне даже отсюда видно.
Вытянув ногу, Сора нащупала вторую ступень ниже по веревке. Скользя руками, двигаясь медленно, она встала на нее обеими ногами. Теперь она уже была внутри темницы и, подняв голову, спросила:
— И все ступени так далеко друг от друга?
— Они были сделаны для мужчин, миледи, — извиняющимся тоном сообщил Бронни.
Сказать на это было нечего. Скоро она спускалась уже с рассчитанными задержками. Чем глубже проникала она в яму, тем сильнее раскачивалась веревочная лестница от каждого ее шага. Сора мучительно стиснула зубы, когда ощутила, как лицо ей оплетает паутина. Руки ее вцепились в веревку. Все ее внимание сосредоточилось на следующей ступеньке. Николас изобрел для нее подходящую пытку; бесконечный спуск с единственным желанием — достичь пола своей темницы. Наконец она, поискав ногой, ничего под собою не обнаружила. Сора вытянула стопу до предела: ничего. Николас не солгал; веревка оказалась слишком короткой. Сора повисла на полпути, удерживаемая всего лишь непрочной пенькой, а вокруг нее сгустилась безысходная пустота.
— Бронни.
Ослабевший от ужаса голос ее сорвался.
— Бронни, я могу спрыгнуть вниз?
— Я не знаю, миледи, — отозвался он. — Там так темно, что мне дальше первой ступеньки ничего не видно.
Руки ее от волнения задрожали. Двигаясь, как гусеница, Сора волнообразными движениями спустилась на полную длину поддерживающей ее лестницы. Зацепилась коленями за последнюю ступеньку, проклиная свои юбки она медленными движениями нащупала самый конец веревки. Набрав в грудь воздуха, Сора опустила ноги раскачала свое тело и повисла, болтаясь, посреди холодной пустоты над пропастью.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Сора, казалось, висела так много дней, лет, пока руки ее не начали дрожать от напряжения. Тогда она отпустила веревку. Она упала, приземлилась. От удара лодыжки хрустнули; земля оказалась гораздо ближе, чем она предполагала. Она сидела в грязи, потирая ноги, смеясь и плача.
Бронни услышал ее и прокричал:
— Миледи, миледи, вам больно?
Собравшись с силами, она хрипло прокричала в ответ:
— Со мной все в порядке! Но, Бронни, ты не мог бы помахать факелом и сказать мне, где тут тела?
— Тела?
Голос у него сначала был озадаченным, затем в нем зазвучало облегчение.
— Нет, там вовсе не так уж плохо, как он вам наговорил, миледи.
Сора фыркнула.
— Я удивлена.
— Это не главный замок, поэтому он тут не держит затворников, а если уже и держит, то наверняка не дает им умереть таким вот простым способом. Он их мучит до смерти, он такой.
Безудержно обрадовавшись столь краткой характеристике, которую выдал Николасу Бронни, она уточнила:
— И никаких тел?
— Нет. Но там точно имеются крысы, и прохладно. Возьмите мой камзол.
Он сбросил вниз свой камзол, и тот спланировал на голову Соры.
— Поймали?
— Да, спасибо тебе. А нет больше…
Сверху раздались вибрирующие звуки глухого рева, Сора поморщилась. Даже из темницы Николас и его ярость были узнаваемы.
— Поспеши к нему, Бронни. Теперь, когда я знаю, что я не одна, мне хорошо. Вот только крысы.
— О миледи… у… мне так не хочется бросать вас. Вы же такая благородная дама, и вообще.
— Кш-ш, — замахала на него руками Сора, хотя он и не мог ее видеть. — Я не хочу, чтобы Николас передумал насчет меня.
— Да — Да.
Она услышала, как Бронни поднимает крышку люка.
— А вы уверены?
— Со мной все в порядке.
Люк уже почти закрылся, как Бронни вновь откинул его.
— Миледи?
— Иди, Бронни.
Она произнесла это твердым голосом, и Бронни подчинился ей.
Глухой удар крышки люка прозвучал для нее совсем как окончательный приговор. Камзол, который она сжимала в своих руках, еще хранил тепло Бронни, и Сора черпала спокойствие из вещественного доказательства того, что она не совсем одинока. Обняв колени руками, она прильнула к ним щекой и задумалась о себе. Положение затворницы в темной пещере не должно тревожить ее. Какая ей разница, что тут нет света? Это пространство никак не отличается от любого другого. Она терялась, пока не определяла параметры любого помещения.
Тем не менее казалось, что столб воздуха давит ей на олову под тяжестью закрытого люка. Потолок, который, как ей было известно, находился так же высоко, как небо, казался слишком низким; ей представлялось, что она стукнется об него головой, если встанет во весь рост, стены приблизились;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Прежде чем Сора успела поблагодарить Бронни, Николас приказал:
— Бронни, мне плевать, как ты там собираешься это делать, но опускай ее в эту дыру, закрывай люк и оставляй ее одну. Оставляй ее.
Он подошел ближе, и Сора отпрянула.
— Оставь ее там до тех пор, пока к ней не присоединится ее супруг, и они смогут умереть вместе со своей вечной любовью.
— Вы же обещали, что не посадите его ко мне, — закричала Сора.
— Я вам ничего не обещал. Ничего!
Он с шумом повернулся, пересек кладовую, взобрался по лестнице и оставил их наедине.
Как только стихли звуки его шагов, Бронни испуганно произнес:
— Леди, я заберу вас отсюда и спрячу.
— Нет!
Сора обхватила его за плечи и оттолкнула прочь.
— Я не хочу навлекать на тебя беду. Николас тебя тогда убьет.
Сора почувствовала, как по телу Бронни прошла дрожь, но он возразил:
— Лучше уж меня, чем вас. Я бы убежал и жил в лесу.
— И тебя бы повесили, как браконьера. Нет, Бронни. Спасибо тебе. Я должна спуститься вниз.
Тем не менее Сора не двигалась, и Бронни обратился к ней с вопросом:
— А вы уверены?
В голосе его послышались нотки облегчения, и Сора повторила:
— Я должна спуститься вниз.
— Бронни! — проревел голос на лестнице, и он откатился прочь.
— Я, пожалуй, спущусь вниз, прежде чем на твою голову обрушатся неприятности.
Но все же Сора мешкала до тех пор, пока Бронни не взял ее за руку и не положил ладонь на один из узлов.
— Видите? Я крепко связал.
— Да.
Она на ощупь обнаружила ступеньку на одной веревке, а затем нащупала вторую веревку. Лицо ее просветлело:
— Это же прямо как настоящая лестница!
— Да, миледи. Хотите, чтобы я помог вам сделать первые шаги?
— Пожалуй.
— Тогда поставьте ножку сюда… да… а вторую — вот сюда. Хорошо.
Он осторожно прикоснулся к Соре, однако от стремительно принятого решения страхи ее рассеялись. Она поставила одну ногу на непрочную веревочную ступень, затем другую. Набрав в легкие для бодрости глоток воздуха, Сора стала шарить второй ногою, но не смогла найти следующую ступеньку.
— Немного подальше, миледи, — сказал Бронни, свесившись через край люка. — Мне даже отсюда видно.
Вытянув ногу, Сора нащупала вторую ступень ниже по веревке. Скользя руками, двигаясь медленно, она встала на нее обеими ногами. Теперь она уже была внутри темницы и, подняв голову, спросила:
— И все ступени так далеко друг от друга?
— Они были сделаны для мужчин, миледи, — извиняющимся тоном сообщил Бронни.
Сказать на это было нечего. Скоро она спускалась уже с рассчитанными задержками. Чем глубже проникала она в яму, тем сильнее раскачивалась веревочная лестница от каждого ее шага. Сора мучительно стиснула зубы, когда ощутила, как лицо ей оплетает паутина. Руки ее вцепились в веревку. Все ее внимание сосредоточилось на следующей ступеньке. Николас изобрел для нее подходящую пытку; бесконечный спуск с единственным желанием — достичь пола своей темницы. Наконец она, поискав ногой, ничего под собою не обнаружила. Сора вытянула стопу до предела: ничего. Николас не солгал; веревка оказалась слишком короткой. Сора повисла на полпути, удерживаемая всего лишь непрочной пенькой, а вокруг нее сгустилась безысходная пустота.
— Бронни.
Ослабевший от ужаса голос ее сорвался.
— Бронни, я могу спрыгнуть вниз?
— Я не знаю, миледи, — отозвался он. — Там так темно, что мне дальше первой ступеньки ничего не видно.
Руки ее от волнения задрожали. Двигаясь, как гусеница, Сора волнообразными движениями спустилась на полную длину поддерживающей ее лестницы. Зацепилась коленями за последнюю ступеньку, проклиная свои юбки она медленными движениями нащупала самый конец веревки. Набрав в грудь воздуха, Сора опустила ноги раскачала свое тело и повисла, болтаясь, посреди холодной пустоты над пропастью.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Сора, казалось, висела так много дней, лет, пока руки ее не начали дрожать от напряжения. Тогда она отпустила веревку. Она упала, приземлилась. От удара лодыжки хрустнули; земля оказалась гораздо ближе, чем она предполагала. Она сидела в грязи, потирая ноги, смеясь и плача.
Бронни услышал ее и прокричал:
— Миледи, миледи, вам больно?
Собравшись с силами, она хрипло прокричала в ответ:
— Со мной все в порядке! Но, Бронни, ты не мог бы помахать факелом и сказать мне, где тут тела?
— Тела?
Голос у него сначала был озадаченным, затем в нем зазвучало облегчение.
— Нет, там вовсе не так уж плохо, как он вам наговорил, миледи.
Сора фыркнула.
— Я удивлена.
— Это не главный замок, поэтому он тут не держит затворников, а если уже и держит, то наверняка не дает им умереть таким вот простым способом. Он их мучит до смерти, он такой.
Безудержно обрадовавшись столь краткой характеристике, которую выдал Николасу Бронни, она уточнила:
— И никаких тел?
— Нет. Но там точно имеются крысы, и прохладно. Возьмите мой камзол.
Он сбросил вниз свой камзол, и тот спланировал на голову Соры.
— Поймали?
— Да, спасибо тебе. А нет больше…
Сверху раздались вибрирующие звуки глухого рева, Сора поморщилась. Даже из темницы Николас и его ярость были узнаваемы.
— Поспеши к нему, Бронни. Теперь, когда я знаю, что я не одна, мне хорошо. Вот только крысы.
— О миледи… у… мне так не хочется бросать вас. Вы же такая благородная дама, и вообще.
— Кш-ш, — замахала на него руками Сора, хотя он и не мог ее видеть. — Я не хочу, чтобы Николас передумал насчет меня.
— Да — Да.
Она услышала, как Бронни поднимает крышку люка.
— А вы уверены?
— Со мной все в порядке.
Люк уже почти закрылся, как Бронни вновь откинул его.
— Миледи?
— Иди, Бронни.
Она произнесла это твердым голосом, и Бронни подчинился ей.
Глухой удар крышки люка прозвучал для нее совсем как окончательный приговор. Камзол, который она сжимала в своих руках, еще хранил тепло Бронни, и Сора черпала спокойствие из вещественного доказательства того, что она не совсем одинока. Обняв колени руками, она прильнула к ним щекой и задумалась о себе. Положение затворницы в темной пещере не должно тревожить ее. Какая ей разница, что тут нет света? Это пространство никак не отличается от любого другого. Она терялась, пока не определяла параметры любого помещения.
Тем не менее казалось, что столб воздуха давит ей на олову под тяжестью закрытого люка. Потолок, который, как ей было известно, находился так же высоко, как небо, казался слишком низким; ей представлялось, что она стукнется об него головой, если встанет во весь рост, стены приблизились;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112