— Пока жив Генрих III, нынешний король Франции, — спокойно закончила его мысль Фауста.
Герцог поклонился.
— И вы считаете, — продолжала женщина, — что нам не стоит видеться вплоть до того дня, когда вы сможете связать вашу судьбу с моей, герцог.
Гиз вздрогнул, но промолчал. В голосе Фаусты ему послышалась неясная угроза. А она спокойно произнесла:
— Все готово, герцог… благодаря мне! Сети раскинуты, Валуа умрет… Вы никогда бы не смогли задумать и осуществить то, что задумала и осуществила я… Ничто не спасет короля Генриха III, даже вмешательство самого Господа Бога. А это значит, герцог, что путь к престолу для вас открыт!
— Все это так, — согласился Гиз. — Там где мы, обычные люди, колебались, вы действовали с холодной отвагой и беспощадной настойчивостью великой властительницы. Там, где наш слабый разум смущался и путался, вы видели все насквозь, предугадывая события. Вы все предусмотрели, все организовали. И я понимаю, сударыня, что даже если Валуа падет от моей руки, его все равно убьет ваша воля!
— Я рада, герцог, что вы признали это, — ответила Фауста. — Но есть еще кое-что, чего вы не знаете: я отправила курьера к Александру Фарнезе. Думаю, войска Фарнезе уже вступили на территорию Франции и великий полководец движется к Парижу. Я не только расчистила для вас путь к трону — я подарила вам армию…
— И это правда, сударыня. Мы ведь с вами уже договорились, как будут действовать войска Фарнезе.
— Да, они нанесут поражение Беарнцу, на нашу сторону перейдут гугеноты (а они — бравые солдаты), потом мы двинемся завоевывать Италию, а за ней настанет очередь Фландрии.
Глаза Гиза заблестели.
— Да, все это исполнится, сударыня! Я стану королем Франции, и вы дадите мне в руки силу, способную перевернуть весь христианский мир!
Фауста молча наблюдала за ликующим Гизом. Она сознательно привела его в восторженное состояние. Убедившись, что Гиз потерял голову от радости, она спокойно спросила:
— А что получу я, герцог?
— Но мы ведь и об этом уже договорились! Я поклялся, что вы будете королевой, если я стану королем. Вы станете императрицей, когда мы создадим великую империю в соответствии с вашими грандиозными замыслами… Одним словом, нас соединят священные узы брака!
— Именно так, герцог, но когда, когда, по-вашему, мы соединим наши судьбы?
— Когда? — герцог сразу помрачнел. — Как только я стану королем Франции и смогу расторгнуть мой брак с Екатериной Клевской…
— Еще не скоро, герцог! — разочарованно произнесла Фауста. — Вы знаете, я всегда говорю искренне. Я боюсь, что вы забудете обо мне…
— Но я же поклялся! — возразил герцог.
— А я не верю вашей клятве! — твердо сказала Фауста. — Я вообще не доверяю царствующим особам… И не стоит злиться! Просто я умею читать в сердцах людей…
— И что же вы прочли в моем сердце? — с затаенным страхом спросил герцог.
— Что кинжал, предназначенный Валуа, может поразить и Фаусту!
— Сударыня!..
— Отслужившую вещь обычно выбрасывают! Может, когда ваши плечи покроет королевский пурпур, вы вообразите, что гордая итальянка требует слишком многого? Вы отдадите приказ, и меня уничтожат. Трупом меньше, трупом больше на вашем пути к абсолютной власти — вам же все равно! Вот что, герцог, прочла я в вашем сердце!
— Мадам, я слушаю вас и не верю собственным ушам. Как можно говорить такое?!
— Просто вы предпочитаете не слышать правду. Герцог, наступила решающая минута для нас обоих. Я могу сбросить вас в бездну. Через час Валуа узнает о вашем предательстве, и завтра же вы подниметесь по ступеням… но не трона, а эшафота!
— Клянусь кровью Христовой! — воскликнул герцог. Он был и потрясен, и напуган, и разъярен. — Скажите наконец, чего вы от меня хотите!
— Я хочу только мою долю. Но я хочу получить обещанное немедленно. Сегодня я должна стать герцогиней де Гиз. Отвечайте — да или нет?
— Но это же безумие, сударыня! — воскликнул Гиз. — Екатерина Клевская еще жива!
— Да, но если вы пожелаете, вы можете расторгнуть брак с ней. Вот папская булла о расторжении супружеских уз. Это свадебный подарок, который сделал мне мой старый друг Сикст V, милостью Божьей первосвященник Римский.
Фауста открыла серебряный футляр, вынула пергаментный свиток, развернула его и протянула Гизу. Тот дрожащей рукой схватил документ и, подойдя поближе к светильнику, начал читать. Закончив, он внимательно осмотрел печать с папским гербом, дабы убедиться в ее подлинности. Поняв, что перед ним не подделка, герцог де Гиз швырнул пергамент на стол и застыл в мрачном молчании. Фауста нанесла ему неожиданный удар…
Герцог был словно парализован, но не столько страхом, сколько изумлением и растерянностью. Рядом с этой женщиной блистательный герцог ощущал себя слабым и жалким. Он и представить себе не мог, что человеческое существо может обладать подобной отвагой, дерзостью, проницательностью. Ум Фаусты подавлял герцога де Гиза.
Фауста взяла со стола перо и протянула Гизу. Он машинально взял его. Тогда она подвинула поближе к герцогу пергамент и произнесла только одно слово:
— Подписывайте!
Генрих Меченый на мгновение заколебался, озираясь вокруг. Он чувствовал, что им овладевает бессильная, холодная ярость. Такие чувства, если не дать им выхода, могут убить человека. Не то чтобы он не хотел расстаться с Екатериной Клевской. Она ему изменяла направо и налево, и вся Франция потешалась над семейной жизнью блистательного герцога де Гиза. Но его бесило то, что Фауста действительно прочла его тайные мысли и теперь держала Гиза в руках.
Фауста внимательно взглянула на герцога и поняла, что тот готов задушить ее собственными руками. Но она была из тех, кто идет до конца. Или смерть — или абсолютная власть! Фауста вновь указала на пергамент и повторила:
— Подписывайте! Подписывайте же, герцог! Через несколько минут будет поздно!
Генрих де Гиз заскрежетал зубами, склонился над столом, словно придавленный неимоверной тяжестью, и поставил размашистый росчерк! Тогда Фауста распахнула двери в большой зал, который был весь залит ярким светом. И глазам Гиза открылась впечатляющая картина. В глубине зала возвышался алтарь, превративший светское помещение в часовню. У алтаря, на котором стояла дароносица, ожидал старый кардинал де Бурбон, готовый начать обряд венчания.
Кардинал де Гиз, герцог де Майенн, герцогиня де Немур и герцогиня де Монпансье сидели в расставленных полукругом креслах. По-видимому, все они были прекрасно осведомлены о предстоящей церемонии. Фауста повернулась к Генриху де Гизу, который уже догадался, что ему предстоит, и спокойно произнесла:
— Герцог, подайте руку вашей невесте и проводите ее к алтарю.
Герцог попятился было назад, но черные глаза Фаусты взглянули на него неумолимо и повелительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131