— С братьями я уже договорился. Каждый же из вас, господа, возглавит роту дворян; списки вам сейчас раздадут…
Герцогиня де Монпансье вручила каждому из присутствующих листы с именами участников заговора.
— Господа, — опять заговорил Лотарингец, — прошу вас внимательно изучить все имена и вычеркнуть тех, кто, на ваш взгляд, не готов умереть ради нашего дела. Итак, у каждого из вас под началом окажется человек тридцать-сорок. Вечером двадцать третьего декабря вы прикажете им собраться к восьми часам, причем для каждой группы будет определено особое место. О том, где будем собираться, мы пока не договорились. Место сбора будет сообщено вам в урочный день, двадцать третьего декабря, в полдень…
Собравшиеся слушали молча; чувствовалось, что они напряжены и внимательны. Голос герцога де Гиза звучал торжественно и зловеще. Глава заговорщиков продолжал:
— Атаковать будем с трех сторон. Первую группу поведет кардинал, вторую Майенн, а третью — я сам. Мы двинемся на замок… — Тут Генрих де Гиз иронически усмехнулся. — Как вы знаете, осуществление нашего плана теперь не представляет труда. Ключи от замка находятся в моем распоряжении, так что войти будет просто. Ну а потом…
— Убить! Убить всех! — с отвратительной улыбкой воскликнул Бюсси-Леклерк. — Клянусь рогами дьявола, мы устроим в замке хорошую бойню!
Моревер все слышал и видел. Поняв по последним словам герцога де Гиза, что собрание вот-вот завершится, он аккуратно и бесшумно вернул на место кирпич, завернулся в плащ и вышел. У входа он сказал пароль, и его беспрепятственно выпустили.
Улицы города были пустынны. Моревер заторопился к гостинице. Попав туда по приставной лестнице, так что никто его не заметил, он, не зажигая свечей, нырнул в постель и стал прислушиваться к шагам в коридоре.
Он правильно сделал, что поторопился. Собрание закончилось всего через несколько минут после его ухода, и заговорщики разошлись. Менвиль, выйдя из старинного особняка, бегом понесся в гостиницу, где квартировал Моревер.
Он ворвался туда, перебудил всех и потребовал, чтобы хозяин проводил его в комнату Моревера. Дверь была не заперта. Менвиль рывком распахнул ее и бросил взгляд на постель. Он был уверен, что Моревера в комнате не обнаружит. Но его приятель был на месте, более того — спал сном праведника.
Менвиль осторожно прикрыл за собой дверь и на цыпочках подошел к постели. Похоже, Моревер заснул давно. Дышал он глубоко и ровно.
«И что это им в голову взбрело, что Моревер может нас предать? — подумал раздосадованный Менвиль. — Зачем ему предавать герцога де Гиза? Из какой корысти? Спит как убитый… А я-то бежал сюда со всех ног… хотел застать его врасплох… Бедный Моревер! В конце концов мы с ним друзья, он нередко оказывал мне услуги. Жаль, если с ним что-нибудь случится…»
— Эй, Моревер!
Моревер не стал ждать, пока его окликнут еще раз, и немедленно открыл глаза. Он очень ловко изобразил человека, которого неожиданно разбудили.
— А, это ты, Менвиль? Что стряслось? Опять тебе деньги среди ночи понадобились?.. Проигрался, что ли? Возьми там, на каминной доске, кошелек… только не все… и убирайся к черту, я спать хочу!
— Моревер, — спросил Менвиль, — почему ты не явился на собрание?
— Какое еще собрание?
— Я же тебе сегодня утром сказал и пароль, и отзывы…
— Ах, это!.. Ну и что? С какой стати я туда потащусь? А что, кто-нибудь заметил мое отсутствие?
— Да, Моревер, еще как заметили… Его светлость лично изволил высказаться по этому поводу.
— Неужели? — И Моревер приподнялся на локте, опираясь на подушку.
Он вел себя как человек, которого грубо разбудили, а теперь еще навязывают ненужную беседу.
— Можешь сказать нашему дорогому герцогу, что я и впредь не намерен являться на подобные собрания… Он же меня не приглашал, как всех прочих. Или его светлость ожидал, что я скромно появлюсь через заднюю дверь только потому, что ты шепнул мне утром какой-то дурацкий пароль? Нет уж, пока герцог не пришлет за мной кого-нибудь, я из гостиницы — ни ногой!
Менвиль присел на край кровати. Слова Моревера звучали очень убедительно. Они рассеяли бы любые подозрения, но Менвиль ни в чем и не подозревал Моревера. Он знал одно — человек, в котором видит предателя сам герцог де Гиз, обречен. А Менвиль ценил Моревера, их связывала грубоватая солдатская дружба. Они вместе бывали в разных переделках, не раз смотрели в лицо смерти, вот Менвиль и решил спасти приятеля.
— Знаешь, почему тебя не позвали? — спросил Менвиль.
— Не знаю и знать не хочу! — сердито заявил Моревер. — Герцог уже столько раз на меня дулся, оскорблял, говорил всякие нелепицы. А потом как ни в чем не бывало возвращал мне свое расположение. И на этот раз, думаю, все утрясется. Нрав его светлости нам с тобой давно известен.
— Нет, сейчас все гораздо серьезней; ты на подозрении…
— На подозрении? И кто же меня подозревает? А главное, в чем?
— Ничего определенного, но это-то и страшно. Если бы тебя обвинили прямо: например. Моревер сказал то-то или поступил так-то, ты бы мог защищаться. Но ничего толком не говорят; тебе попросту не доверяют.
— «Ничего толком не говорят». Ты это о ком?
— О герцогине де Монпансье. Называет твое имя, а сама этак небрежно поигрывает знаменитыми ножницами.
— Эта колченогая? Змея! У нес ветер в голове, и она погубит брата, попомни мои слова! Пусть обвиняет, если ей так нравится. Я оправдываться не намерен…
— Моревер, позволь дать тебе одни совет, послушай старого друга…
— Никаких советов, я спать хочу, завтра поговорим, дружище Менвиль!
— Завтра будет поздно. Как хочешь, но совет мой ты выслушаешь сегодня!
— Говори, я готов слушать, — вздохнул Моревер.
И он склонил голову с видом комического смирения и так естественно, что Менвиль расхохотался, подумав: «Нет, эта проклятая герцогиня и впрямь змея, надо же такое придумать про Моревера!»
— Так вот, — вслух произнес Менвиль, — знаю, ты любишь путешествовать. По-моему, тебе пора в путь, и немедленно!
— Прекрасно! И когда же, по-твоему, мне следует уносить ноги?.. Ты же мне предлагаешь бегство!
— Сейчас же. Сегодня ночью. Спасайся, приятель!
— Прелестно! И куда же мне направить мои стопы? В Париж? А может, за границу? Например, к туркам?
— Куда хочешь, но как можно дальше от семейства Гизов, понятно?
— Замечательно. А каким образом я отправлюсь в путешествие?
— Что значит «каким образом»? Верхом, черт возьми! Конь, шпага да пистолеты в седельной сумке — вот и все, что нужно для путешествия.
— Ты забыл о деньгах. Герцог мне должен две тысячи ливров, но, похоже, я их нескоро получу. А офицерское жалованье мне уже пять месяцев как не выдавали.
Менвиль минуту поколебался, затем глубоко вздохнул и предложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Герцогиня де Монпансье вручила каждому из присутствующих листы с именами участников заговора.
— Господа, — опять заговорил Лотарингец, — прошу вас внимательно изучить все имена и вычеркнуть тех, кто, на ваш взгляд, не готов умереть ради нашего дела. Итак, у каждого из вас под началом окажется человек тридцать-сорок. Вечером двадцать третьего декабря вы прикажете им собраться к восьми часам, причем для каждой группы будет определено особое место. О том, где будем собираться, мы пока не договорились. Место сбора будет сообщено вам в урочный день, двадцать третьего декабря, в полдень…
Собравшиеся слушали молча; чувствовалось, что они напряжены и внимательны. Голос герцога де Гиза звучал торжественно и зловеще. Глава заговорщиков продолжал:
— Атаковать будем с трех сторон. Первую группу поведет кардинал, вторую Майенн, а третью — я сам. Мы двинемся на замок… — Тут Генрих де Гиз иронически усмехнулся. — Как вы знаете, осуществление нашего плана теперь не представляет труда. Ключи от замка находятся в моем распоряжении, так что войти будет просто. Ну а потом…
— Убить! Убить всех! — с отвратительной улыбкой воскликнул Бюсси-Леклерк. — Клянусь рогами дьявола, мы устроим в замке хорошую бойню!
Моревер все слышал и видел. Поняв по последним словам герцога де Гиза, что собрание вот-вот завершится, он аккуратно и бесшумно вернул на место кирпич, завернулся в плащ и вышел. У входа он сказал пароль, и его беспрепятственно выпустили.
Улицы города были пустынны. Моревер заторопился к гостинице. Попав туда по приставной лестнице, так что никто его не заметил, он, не зажигая свечей, нырнул в постель и стал прислушиваться к шагам в коридоре.
Он правильно сделал, что поторопился. Собрание закончилось всего через несколько минут после его ухода, и заговорщики разошлись. Менвиль, выйдя из старинного особняка, бегом понесся в гостиницу, где квартировал Моревер.
Он ворвался туда, перебудил всех и потребовал, чтобы хозяин проводил его в комнату Моревера. Дверь была не заперта. Менвиль рывком распахнул ее и бросил взгляд на постель. Он был уверен, что Моревера в комнате не обнаружит. Но его приятель был на месте, более того — спал сном праведника.
Менвиль осторожно прикрыл за собой дверь и на цыпочках подошел к постели. Похоже, Моревер заснул давно. Дышал он глубоко и ровно.
«И что это им в голову взбрело, что Моревер может нас предать? — подумал раздосадованный Менвиль. — Зачем ему предавать герцога де Гиза? Из какой корысти? Спит как убитый… А я-то бежал сюда со всех ног… хотел застать его врасплох… Бедный Моревер! В конце концов мы с ним друзья, он нередко оказывал мне услуги. Жаль, если с ним что-нибудь случится…»
— Эй, Моревер!
Моревер не стал ждать, пока его окликнут еще раз, и немедленно открыл глаза. Он очень ловко изобразил человека, которого неожиданно разбудили.
— А, это ты, Менвиль? Что стряслось? Опять тебе деньги среди ночи понадобились?.. Проигрался, что ли? Возьми там, на каминной доске, кошелек… только не все… и убирайся к черту, я спать хочу!
— Моревер, — спросил Менвиль, — почему ты не явился на собрание?
— Какое еще собрание?
— Я же тебе сегодня утром сказал и пароль, и отзывы…
— Ах, это!.. Ну и что? С какой стати я туда потащусь? А что, кто-нибудь заметил мое отсутствие?
— Да, Моревер, еще как заметили… Его светлость лично изволил высказаться по этому поводу.
— Неужели? — И Моревер приподнялся на локте, опираясь на подушку.
Он вел себя как человек, которого грубо разбудили, а теперь еще навязывают ненужную беседу.
— Можешь сказать нашему дорогому герцогу, что я и впредь не намерен являться на подобные собрания… Он же меня не приглашал, как всех прочих. Или его светлость ожидал, что я скромно появлюсь через заднюю дверь только потому, что ты шепнул мне утром какой-то дурацкий пароль? Нет уж, пока герцог не пришлет за мной кого-нибудь, я из гостиницы — ни ногой!
Менвиль присел на край кровати. Слова Моревера звучали очень убедительно. Они рассеяли бы любые подозрения, но Менвиль ни в чем и не подозревал Моревера. Он знал одно — человек, в котором видит предателя сам герцог де Гиз, обречен. А Менвиль ценил Моревера, их связывала грубоватая солдатская дружба. Они вместе бывали в разных переделках, не раз смотрели в лицо смерти, вот Менвиль и решил спасти приятеля.
— Знаешь, почему тебя не позвали? — спросил Менвиль.
— Не знаю и знать не хочу! — сердито заявил Моревер. — Герцог уже столько раз на меня дулся, оскорблял, говорил всякие нелепицы. А потом как ни в чем не бывало возвращал мне свое расположение. И на этот раз, думаю, все утрясется. Нрав его светлости нам с тобой давно известен.
— Нет, сейчас все гораздо серьезней; ты на подозрении…
— На подозрении? И кто же меня подозревает? А главное, в чем?
— Ничего определенного, но это-то и страшно. Если бы тебя обвинили прямо: например. Моревер сказал то-то или поступил так-то, ты бы мог защищаться. Но ничего толком не говорят; тебе попросту не доверяют.
— «Ничего толком не говорят». Ты это о ком?
— О герцогине де Монпансье. Называет твое имя, а сама этак небрежно поигрывает знаменитыми ножницами.
— Эта колченогая? Змея! У нес ветер в голове, и она погубит брата, попомни мои слова! Пусть обвиняет, если ей так нравится. Я оправдываться не намерен…
— Моревер, позволь дать тебе одни совет, послушай старого друга…
— Никаких советов, я спать хочу, завтра поговорим, дружище Менвиль!
— Завтра будет поздно. Как хочешь, но совет мой ты выслушаешь сегодня!
— Говори, я готов слушать, — вздохнул Моревер.
И он склонил голову с видом комического смирения и так естественно, что Менвиль расхохотался, подумав: «Нет, эта проклятая герцогиня и впрямь змея, надо же такое придумать про Моревера!»
— Так вот, — вслух произнес Менвиль, — знаю, ты любишь путешествовать. По-моему, тебе пора в путь, и немедленно!
— Прекрасно! И когда же, по-твоему, мне следует уносить ноги?.. Ты же мне предлагаешь бегство!
— Сейчас же. Сегодня ночью. Спасайся, приятель!
— Прелестно! И куда же мне направить мои стопы? В Париж? А может, за границу? Например, к туркам?
— Куда хочешь, но как можно дальше от семейства Гизов, понятно?
— Замечательно. А каким образом я отправлюсь в путешествие?
— Что значит «каким образом»? Верхом, черт возьми! Конь, шпага да пистолеты в седельной сумке — вот и все, что нужно для путешествия.
— Ты забыл о деньгах. Герцог мне должен две тысячи ливров, но, похоже, я их нескоро получу. А офицерское жалованье мне уже пять месяцев как не выдавали.
Менвиль минуту поколебался, затем глубоко вздохнул и предложил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131