Вам не нужно было так утруждаться и лично встречать меня у входа. Уверяю вас, я мог бы и подождать, если нужно. Я знаю, у вас всегда день расписан по минутам.
– Мне это в радость, – ответил Рансом, как будто у него вовсе и не вылетела из головы эта давным-давно назначенная встреча. Как будто это было в порядке вещей, чтобы он лично встречал у самой двери таких, как преподобный мистер Пилл. Тем не менее Рансом возлагал на священника определенные надежды, которые могли оказаться под угрозой, если бы он чем-то задел его.
На самом деле у мистера Пилла тоже были свои меркантильные интересы, и поэтому обидеть его сейчас было бы дьявольски трудно. Именно к осуществлению этих интересов он уже и начал приближаться. Поприветствовав Рансома, мистер Пилл подошел к Блайз, взял ее за руку и склонился в поклоне, который, как показалось Рансому, он репетировал не менее двух часов. Тщательно выверенный угол наклона выражал и вежливость, и сдержанное достоинство. Сочетание непростое, но совершенно необходимое для того, кто хотел бы и получить место епископа, и заключить блестящий брачный союз.
Блайз демонстрировала столь же противоречивый ответ. Она побагровела – эту слабость Рансом в данный момент не мог поставить ей в вину – и умудрилась придать лицу выражение польщенного удовольствия, а голосу – раздражение, так что в результате получился эффект смущенного возбуждения. У Мерлин это получалось более привлекательно, подумал Рансом, но в целом остался доволен. Брак неизбежен, надеялся он. Так что его сестрица, которая вечно во все вмешивается, хоть и из добрых побуждений, обретет скоро новый дом где-нибудь подальше отсюда. Желательно в Индии, подумал он.
Однако пока Рансому приходилось всех держать под контролем: мистер Пилл, как самец мурены, кругами ходил вокруг Блайз; Шелби и Жаклин обменивались веселыми репликами, которые не могли скрыть их ненависти друг к другу; Мерлин тащила вверх по ступеням какое-то громоздкое сооружение с большим крылом – будто половина огромной птицы. Она отклонила протесты Коллетта и его подчиненных и настояла на том, что этим предметом займется сама. Сооружение застряло в дверном проеме, и несколько минут Мерлин тянула и крутила его, пока после очередного хитрого маневра оно наконец не прошло внутрь. Рансом проводил его взглядом, пока оно не растворилось в сумраке большого холла.
До следующего дня Рансому не пришлось близко общаться с мистером Пиллом. Священник был приглашен в гости на целый месяц, и время для личной беседы с Рансомом он выбрал в соответствии с правилами этикета – не сразу после приезда, чтобы не показаться нетерпеливым и слишком уж заинтересованным, а на следующий день.
С пылким зятьком Рансом встретился за завтраком. Настроение ему успела поднять короткая утренняя верховая прогулка, а также приветствие двух племяшек, поджидавших его в большом холле с новостями о том, как удивительно преображается западный бальный зал. Личный визит с целью увидеть это чудо Рансом пока отложил, так как встреча со священником была запланирована раньше, и пригласил мистера Пилла в свой кабинет.
Лакей распахнул дверь. Открылся вид на безупречно убранный стол Рансома, да и по всей сияющей обстановке было видно, что за порядком в этой комнате следят с педантичной тщательностью. На ажурной каминной решетке не было ни пятнышка, парчовые шторы изящно задрапированы, высокие окна сверкали. Царил идеальный порядок – результат требовательности хозяев на протяжении многих десятилетий. Рансом жестом указал на стул, но там был ежик, и ему пришлось переложить его на стол.
Сам он устроился на другом стуле и выжидающе посмотрел на гостя:
– Итак, мистер Пилл, чем могу быть полезен?
Священник бросил взгляд на ежика. Рансом сидел с абсолютно бесстрастным выражением лица. Мистер Пилл прочистил горло:
– Ваша светлость, прежде всего, позвольте мне выразить глубокую благодарность за ваше снисхождение и позволение говорить с вами.
Рансом слегка шевельнул рукой в знак отрицания:
– Бросьте, мистер Пилл. Давайте не будем говорить о снисхождении. Без сомнения, наши с вами предки бок о бок сражались на лугу Раннимид за Великую хартию вольности. С тех пор между нашими семьями установились и многие другие связи.
Это был не слишком тонкий ход, однако у Рансома не было желания сидеть в кабинете все утро и ждать, пока Пилл ходит вокруг да около. Молодой священник сглотнул. На его шее сбоку проступила вена, длинные руки дрожали. Он был довольно привлекательным человеком: худой и гибкий, черноволосый и, как подозревал Рансом, более властный, чем казалось сейчас.
– Если вы позволите мне такую бесцеремонность, ваша светлость, я сказал бы, что позволяю себе мечтать и о другого рода связи между нашими семьями.
Рансом выжидал. Этот осторожный реверанс показался ему неприятно вычурным. Пилл вовсе не являлся человеком низкого происхождения, пытавшимся вскарабкаться по социальной лестнице. Если бы он не был благородных кровей, Рансом вообще не стал бы тратить время и надеяться, что его строгая сестрица примет ухаживания Пилла. Нет, в роду священника имелись три графа и маркиз, а один кузен стал даже родственником королевской семьи, так что по происхождению он был вполне равен Блайз, вышедшей из семьи герцогов. К сожалению, голубая кровь не спасла Пиллов от бедности, в то время как состояния Блайз хватило бы на содержание всех трех графов и еще осталось бы на щедрое довольствие маркизу, если мистер Пилл сумел бы получить титул.
– Любого рода связь с вашей семьей является для меня честью, – сказал Рансом. Уголком глаза он заметил, как ежик к чему-то принюхивается на его столе. – Продолжайте, пожалуйста, мистер Пилл.
– Спасибо, ваша светлость. Учитывая обстоятельства, я опасался, что этот разговор мог быть трудным, но вы позволяете мне надеяться, что мои мечты не выходят за пределы реальных возможностей.
– Полагаю, что не выходят, – сказал Рансом. – Хотя я был бы в этом более уверен, если б вы рассказали мне, в чем они состоят.
Однако для мистера Пилла это было слишком быстро. Он глубоко вздохнул и уставился в пол:
– Могу ли я просить вашего разрешения рассказать о своих жизненных перспективах?
Рансом тихо вздохнул:
– Разумеется, мистер Пилл.
Пока священник рассказывал, у Рансома было достаточно времени, чтобы позволить мыслям спокойно плыть по течению. Он был прекрасно осведомлен о перспективах Пилла – в жизни его все было просто. Среди всех этих графов не было ни одного, кто мог бы предоставить Пиллу содержание, во всяком случае, на том уровне, к которому он привык. Но с долей Блайз об этом можно было бы не беспокоиться. Рансом вовсе не был так жесток, чтобы на самом деле отправить их в Индию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Мне это в радость, – ответил Рансом, как будто у него вовсе и не вылетела из головы эта давным-давно назначенная встреча. Как будто это было в порядке вещей, чтобы он лично встречал у самой двери таких, как преподобный мистер Пилл. Тем не менее Рансом возлагал на священника определенные надежды, которые могли оказаться под угрозой, если бы он чем-то задел его.
На самом деле у мистера Пилла тоже были свои меркантильные интересы, и поэтому обидеть его сейчас было бы дьявольски трудно. Именно к осуществлению этих интересов он уже и начал приближаться. Поприветствовав Рансома, мистер Пилл подошел к Блайз, взял ее за руку и склонился в поклоне, который, как показалось Рансому, он репетировал не менее двух часов. Тщательно выверенный угол наклона выражал и вежливость, и сдержанное достоинство. Сочетание непростое, но совершенно необходимое для того, кто хотел бы и получить место епископа, и заключить блестящий брачный союз.
Блайз демонстрировала столь же противоречивый ответ. Она побагровела – эту слабость Рансом в данный момент не мог поставить ей в вину – и умудрилась придать лицу выражение польщенного удовольствия, а голосу – раздражение, так что в результате получился эффект смущенного возбуждения. У Мерлин это получалось более привлекательно, подумал Рансом, но в целом остался доволен. Брак неизбежен, надеялся он. Так что его сестрица, которая вечно во все вмешивается, хоть и из добрых побуждений, обретет скоро новый дом где-нибудь подальше отсюда. Желательно в Индии, подумал он.
Однако пока Рансому приходилось всех держать под контролем: мистер Пилл, как самец мурены, кругами ходил вокруг Блайз; Шелби и Жаклин обменивались веселыми репликами, которые не могли скрыть их ненависти друг к другу; Мерлин тащила вверх по ступеням какое-то громоздкое сооружение с большим крылом – будто половина огромной птицы. Она отклонила протесты Коллетта и его подчиненных и настояла на том, что этим предметом займется сама. Сооружение застряло в дверном проеме, и несколько минут Мерлин тянула и крутила его, пока после очередного хитрого маневра оно наконец не прошло внутрь. Рансом проводил его взглядом, пока оно не растворилось в сумраке большого холла.
До следующего дня Рансому не пришлось близко общаться с мистером Пиллом. Священник был приглашен в гости на целый месяц, и время для личной беседы с Рансомом он выбрал в соответствии с правилами этикета – не сразу после приезда, чтобы не показаться нетерпеливым и слишком уж заинтересованным, а на следующий день.
С пылким зятьком Рансом встретился за завтраком. Настроение ему успела поднять короткая утренняя верховая прогулка, а также приветствие двух племяшек, поджидавших его в большом холле с новостями о том, как удивительно преображается западный бальный зал. Личный визит с целью увидеть это чудо Рансом пока отложил, так как встреча со священником была запланирована раньше, и пригласил мистера Пилла в свой кабинет.
Лакей распахнул дверь. Открылся вид на безупречно убранный стол Рансома, да и по всей сияющей обстановке было видно, что за порядком в этой комнате следят с педантичной тщательностью. На ажурной каминной решетке не было ни пятнышка, парчовые шторы изящно задрапированы, высокие окна сверкали. Царил идеальный порядок – результат требовательности хозяев на протяжении многих десятилетий. Рансом жестом указал на стул, но там был ежик, и ему пришлось переложить его на стол.
Сам он устроился на другом стуле и выжидающе посмотрел на гостя:
– Итак, мистер Пилл, чем могу быть полезен?
Священник бросил взгляд на ежика. Рансом сидел с абсолютно бесстрастным выражением лица. Мистер Пилл прочистил горло:
– Ваша светлость, прежде всего, позвольте мне выразить глубокую благодарность за ваше снисхождение и позволение говорить с вами.
Рансом слегка шевельнул рукой в знак отрицания:
– Бросьте, мистер Пилл. Давайте не будем говорить о снисхождении. Без сомнения, наши с вами предки бок о бок сражались на лугу Раннимид за Великую хартию вольности. С тех пор между нашими семьями установились и многие другие связи.
Это был не слишком тонкий ход, однако у Рансома не было желания сидеть в кабинете все утро и ждать, пока Пилл ходит вокруг да около. Молодой священник сглотнул. На его шее сбоку проступила вена, длинные руки дрожали. Он был довольно привлекательным человеком: худой и гибкий, черноволосый и, как подозревал Рансом, более властный, чем казалось сейчас.
– Если вы позволите мне такую бесцеремонность, ваша светлость, я сказал бы, что позволяю себе мечтать и о другого рода связи между нашими семьями.
Рансом выжидал. Этот осторожный реверанс показался ему неприятно вычурным. Пилл вовсе не являлся человеком низкого происхождения, пытавшимся вскарабкаться по социальной лестнице. Если бы он не был благородных кровей, Рансом вообще не стал бы тратить время и надеяться, что его строгая сестрица примет ухаживания Пилла. Нет, в роду священника имелись три графа и маркиз, а один кузен стал даже родственником королевской семьи, так что по происхождению он был вполне равен Блайз, вышедшей из семьи герцогов. К сожалению, голубая кровь не спасла Пиллов от бедности, в то время как состояния Блайз хватило бы на содержание всех трех графов и еще осталось бы на щедрое довольствие маркизу, если мистер Пилл сумел бы получить титул.
– Любого рода связь с вашей семьей является для меня честью, – сказал Рансом. Уголком глаза он заметил, как ежик к чему-то принюхивается на его столе. – Продолжайте, пожалуйста, мистер Пилл.
– Спасибо, ваша светлость. Учитывая обстоятельства, я опасался, что этот разговор мог быть трудным, но вы позволяете мне надеяться, что мои мечты не выходят за пределы реальных возможностей.
– Полагаю, что не выходят, – сказал Рансом. – Хотя я был бы в этом более уверен, если б вы рассказали мне, в чем они состоят.
Однако для мистера Пилла это было слишком быстро. Он глубоко вздохнул и уставился в пол:
– Могу ли я просить вашего разрешения рассказать о своих жизненных перспективах?
Рансом тихо вздохнул:
– Разумеется, мистер Пилл.
Пока священник рассказывал, у Рансома было достаточно времени, чтобы позволить мыслям спокойно плыть по течению. Он был прекрасно осведомлен о перспективах Пилла – в жизни его все было просто. Среди всех этих графов не было ни одного, кто мог бы предоставить Пиллу содержание, во всяком случае, на том уровне, к которому он привык. Но с долей Блайз об этом можно было бы не беспокоиться. Рансом вовсе не был так жесток, чтобы на самом деле отправить их в Индию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102