Ничего не ответив, Рэн стегнул лошадь и направил ее к морю.
Стоя на берегу, он увидел дохлую акулу. Каменистая гряда ограждала залив с одной стороны. Возле берега была отмель, а вдали виднелся мол, через который в лагуну во время прилива попадала вода. Единственным открытым участком бассейна был пролив вдоль мола. Не заходя в воду, Рэн пробежал по валунам, перепрыгнул через небольшой заливчик и пробрался на косу, уходящую в море и образующую лагуну. С озабоченным выражением лица Рэн стоял в самом конце мола, о который разбивались волны. Ничего необычного Рэн не заметил, хотя раньше никогда здесь не бывал.
Он опустился на камень, осмотрел побережье, парусники и утес, выступающий слева из воды. В заливе стояло на якоре несколько судов. Акулы прежде сюда не заплывали. Если одна из них оказалась в бассейне, воспользовавшись проходом между утесом и молом, то… Рэн быстро добрался до самого края залива и устремил пристальный взгляд в морскую глубь. Подождав, пока отхлынет волна, он сунул руку в воду и вытащил обглоданный кусок баранины.
Мясо было подвешено на персике и принизано к камню морским узлом.
Рэн увидел, что к нему по валунам пробирается Доминго.
- Я нашел следы, ведущие к заливу. - Доминго задыхался от ярости. - Весьма отчетливые следы, Рэн.
- Что ты думаешь об этом?
- Эта сволочь хромает на правую ногу.
В глазах Рэна вспыхнула ненависть. Опять Лужьер!
- Но я видел, как отсюда шел Локвуд.
- По-твоему, они затеяли это вместе? - спросил Доминго.
Рэн бросил веревку на песок:
- Не знаю, Дом, однако мне ясно, что жертвой должна была стать Аврора. Дахрейн, - его голос дрогнул, - случайно угодил в ловушку.
- Чем же она вызвала такую ненависть? - Доминго внимательно рассматривал следы.
В глазах у Рэна потемнело от гнева, кровь застучала в висках. Его предали. Его семье угрожали, и один из членов семьи лежит сейчас без сознания, борясь за жизнь.
Локвуд и Лужьер.
Рэн убьет их.
Глава 35
Рэнсом не мог успокоиться, спускаясь в долину. Лошадь, чуя его возбуждение, закусила удила. Рэн ослабил поводья. Он жаждал отомстить кровью за кровь и распалял в себе ярость, вспоминая глаза Дахрейна, молящие о помощи, и его крики.
Уж кто-кто, а Дахрейн не заслуживал этого. Судьба лишила его детства. С самого младенчества этого мальчика, полуангличанина, полуиндийца, передавали из рук в руки. Он жил в приютах, а едва подрос, его отправили в алмазные копи, в самое сердце дьявола.
Рэну никогда не забыть, как этого чумазого мальчонку поймали на воровстве в Бомбее. Он вел себя как звереныш, а в его бледно-голубых глазах настыла ненависть. Мальчик назвался Дахрейном, утверждая, что у него нет ни семьи, ни фамилии, и считал, что имени вполне достаточно. Он был до смерти напуган кромешной тьмой в алмазных копях. С тех пор Рэн взял на себя все заботы о Дахрейне.
И вот теперь этот мальчик при смерти. Возможно, он никогда не станет мужчиной, не увидит мир, не узнает женской любви.
Проклятие!
Рэн чувствовал себя ответственным за это несчастье. Ведь он догадывался, что все, происшедшее за последнее время, как-то связано с тайным заговором против Авроры.
Рэн поднял голову. Теперь он знал, с кого спросить за все это.
Шокаи поправил жарившегося на вертеле голубя, и в огне зашипели капли жира. Белый пар поднялся под неровным потолком пещеры.
- Приветствую тебя, мой господин, - сказал Шокаи, поворачивая птицу.
- У тебя что, глаза на затылке? - Рэн вошел в пещеру, и его охватила прохлада, идущая от камней.
- Только дураки-мужья и отцы не слышат шаги крадущегося мужчины.
Рэн насупился. Сейчас он не был расположен к шуткам.
- Садись, мой господин. - Шокаи указал на свой плащ. - Как мальчик?
- Аврора заботится о нем.
Шокаи махнул рукой:
- Тогда не броди вокруг, как одинокий жеребец. Побежденные зачастую становятся победителями.
Рэн улыбнулся. Да, у Дахрейна огромная внутренняя сила. Главное, чтобы он выжил.
- Понимаю, что ты не чаю пришел испить, мой господин, но отведай вот это. - Шокаи налил в чашку какую-то жидкость и протянул се Рэну.
Тот пригубил напиток и глубоко вздохнул.
- Помнишь ту ночь в гостинице? - начал он, решив рассказать старику о своих подозрениях, а также о флаконе с ядом. Шокаи внимательно слушал, кивал, время от времени бормотал что-то, но не прерывал Рэна.
Когда он умолк, Шокаи сосредоточенно уставился на языки пламени, лизавшего тушку голубя. Наконец он заговорил:
- Спроси себя, станет ли женщина помогать любовнице своего любовника?
Рэн напрягся. Семейная гордость побуждала его вступиться за Рэчел, но Шокаи погрозил ему искривленным пальцем.
- Почему она призналась, что участвовала во всем этом, узнав, что девушка мертва?
Рэн пожал плечами:
- Может, переживает, что замешана в этой истории?
- Если мужчина подарил флакон одной женщине, а потом он попал к другой, в чем его вина?
Возможно, Лужьер подарил флакон Хелен, а она, подозревая, что в нем, передала его Рэчел? Голова Рэна шла кругом от этих загадок.
- Рулевого застали с женщиной, но это было подстроено.
- Зачем?
- Их видели вместе, когда та девушка умерла.
- Алиби, - пробормотал Рэн. - Весьма слабое алиби, Шокаи, ты понимаешь это.
- Да, но главная беда моей императрицы в том, что она доверяет не только своей богине, но и каждому встречному даже тогда, когда все трое отворачиваются от нее.
- Трое?
- Слушай внимательно, господин. Я - старый человек, и повторение истощает мой мозг. - Шокаи снял с вертела птицу и положил ее на листья.
- Молодой красивый колдун однажды потерпел крушение на берегах Шизора, и его нашла Касьяндра, дочь императора. - Рэн напряженно слушал.
- Она выхаживала его, и молодые люди полюбили друг друга. Однако он был простолюдином и не мог предложить ей ничего, кроме горсточки трав и нескольких магических заклинаний. Ему запретили даже подходить к дочери императора, ведь их связь могла нарушить чистоту благородной императорской крови.
Рэн усмехнулся, и Шокаи бросил на него сердитый взгляд.
- Да, это был смертельный грех, но молодые люди совершили его. Про их любовь узнали, и колдуна приговорили к смерти. Касьяндра, обезумев от горя, упросила одного из придворных помочь им скрыться. Влюбленный в нее, тот доставил девушку в дом колдуна.
Шокаи задумчиво поворошил палкой угли и предложил Рэну разделить с ним ужин.
- Они жили, прячась ото всех, защищенные только древней магией. Ведь если бы их нашли, то предали бы смерти за такое страшное прегрешение, как любовь. Касьяндра подарила мужу ребенка, но родители никогда не рассказывали девочке о се происхождении.
«Аврора», - подумал Рэн, онемев от изумления. Шокаи вздохнул, отведал кусочек птицы и продолжил:
- Отца Касьяндры убили во сне, и все полагали, что никто никогда о ней не услышит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78