— Но не преувеличивай ничего. Я только исполнил свой долг, понимаешь? И не забывай, что ты спас мне жизнь.
— Но, спасая вашу жизнь, я не рисковал своей, как это сделали вы!.. Белый человек!.. Настоящий белый человек с голубой кровью, вы не побоялись пожертвовать собой ради спасения жалкого самбо!
— В моей стране все люди равны, независимо от цвета их кожи. Равны как перед законом, так и в глазах общества. Этот принцип равенства и побуждает меня сделать все возможное для спасения своего ближнего, даже если при этом под угрозой оказывается моя собственная жизнь.
Двинувшись снова в поход, отряд достиг к вечеру расположенного на высоте трех тысяч девятисот метров над уровнем моря Тоторильяса, не заслуживавшего того, чтобы называться даже селением, ибо он представлял собою простое скопище хижин, продуваемых насквозь ледяным ветром, из-за чего путешественники провели беспокойную ночь.
Выступив в путь рано утром, наши друзья через час были в уже известном нам Аренале, а к восьми часам подошли к холму, увенчанному крестом, возле которого проходящие мимо погонщики мулов имеют обыкновение класть по камню.
Ветер дул с такой силой, что затруднял передвижение по дороге, усеянной высохшими костями, указывавшими на то, что именно тут смерть настигла бедных животных, не выдержавших опасного перехода.
Однако наши путешественники стойко преодолели все преграды, что в послеполуденные часы было бы невозможно, ибо в указанное время из Анд как бы выплескивается неимоверной мощи ураган, которому ничто не в силах противостоять.
Пройдя через перевал, отряд спустился в славный городок Гуаранда, разместившийся в изумительной по красоте долине на высоте двух тысяч пятисот метров над уровнем моря, и здесь французы увидели чуть ли не целое стадо лам, используемых в качестве вьючного животного.
Теперь дорога шла все время вниз. Снова появились южные, теплолюбивые растения: восковые пальмы, бамбук, эликония, цекропия.
Переправившись через реку Рио-Чимбо, путешественники вышли к строившейся первой в Эквадоре железной дороге, которая прокладывалась до Ягуачи, куда они и прибыли благополучно спустя короткое время. Не задерживаясь в этом населенном пункте, коему суждено было благодаря стальной магистрали приобрести в ближайшем же будущем особое значение, отряд решительно двинулся дальше, по направлению к Гуаякилю и к вечеру следующего дня достиг реки Гуаякиль, вбирающей в себя воду таких крупных притоков, как, например, Гуаяс, Дауле, Бабайо или Ягуачи. Разбив лагерь там, где их застала ночь, путешественники рано утром взошли на борт парохода, который должен был доставить их на другой берег реки, где широко раскинулся огромный эквадорский портовый город, в коем, впрочем, они не намеревались останавливаться слишком надолго.
ГЛАВА 11
В Гуаякиле. — Ярмарка головных уборов. — Во французском консульстве. — Лавинообразный поток корреспонденции. — Отчаяние друзей. — Два письма из Ричфилда. — Каллиграфия охотника на бизонов. — Трапперы-золотодобытчики. — Оптимизм Перро. — Представления канадца о жизни в свое удовольствие. — Проблемы с китайцами. — Настырные краснокожие. — Шевелюра в опасности. — Вооруженный отпор. — Смута на прииске. — Полное благополучие, если не считать мелких неурядиц. — Работа ради славы. — Намерение Перро отправиться в Бразилию. — Решение Жака сесть на пароход. — Отказ Жюльена от путешествия по морю.
Как мы уже говорили, Жак и Жюльен решили не задерживаться особо в Гуаякиле. Они рассчитывали быстро выполнить кое-какие формальности, связанные с получением визы, забрать пришедшую на их имя корреспонденцию и тотчас же отправиться в путь по направлению к перуанской границе.
А что касается проводника, погонщика мулов и двух пастухов, то друзья рассудили, что их следует разместить в некоем подобии гостиницы, расположенном на берегу реки, где они не только нашли бы удивительно радушный прием, но и смогли бы пристроить вверенных их попечению животных.
Маленькое суденышко, трижды в день переправлявшее пассажиров с одного берега на другой, доставило их вскоре в город. Когда садились на этот паром, Жак привычно сделал недовольную мину, но плавание длилось столь мало времени, что выплеснуть наружу плохое настроение он так и не успел.
У противоположного берега царил живописный беспорядок, придающий особую прелесть портовым городам. Поражало взор многообразие судов, резко различавшихся и по конструкции, и по водоизмещению: рядом с гигантским пароходом стояла огромная пирога, возле клипера, обшитого медью, сновали легкие, как пробка, бальсы, сооруженные из дерева, также называемого «бальса» оборудованные хижиной, покрытой пальмовыми или банановыми листьями, и вызывавшие смех у наших друзей представляемым ими причудливым зрелищем той круговерти, которую устроили обезьяны, поросята и голые ребятишки, весело шмыгавшие между наваленными грудами ананасами, апельсинами, бананами и прочими дарами земли.
Неподалеку от причала, к которому пришвартовался пароход, выстроились дома с колоннадами, образовывавшими крытые аркады, надежно защищавшие пешеходов от солнца и дождя. В большинстве своем построенные из бамбука, схваченного известковым раствором, и крытые черепицей, эти одно — и двухэтажные здания, в которых разместились магазины, выглядели опрятно и весело.
Друзья отправились исследовать набережную, протянувшуюся на целых три километра и являвшую собой самую красивую и самую оживленную улицу Гуаякиля, не в последнюю очередь привлекавшую к себе публику тем, что она была своего рода крупным по местным масштабам торговым центром.
Жюльен, уже посещавший во время своего предыдущего путешествия консульство Франции, расположившееся по соседству с городским колледжем, поделился с Жаком некоторыми сведениями, почерпнутыми им из этого учреждения и касавшимися города, второго по величине в Республике Эквадор, для которой он выполнял роль гигантской лавки, снабжавшей страну иноземными товарами.
— До завоевания Гуаякиль, полное название которого — Сантьяго-де-Гуаякиль, именовался Кулента. Испанцы окончательно подчинили себе этот район двадцать пятого июля тысяча пятьсот тридцать третьего года, в день Святого Якова, в честь которого сей город и был наречен Сантьяго. А Гуаясом — именем, присвоенным здешней реке, — звали одного попавшего в плен к захватчикам кацика — Атауальпу… В общем, этимология местных названий довольно интересна.
— Прекрасная вещь — эрудиция! — восхищенно улыбнулся Жак.
— Но это же известно всему свету, а не только географам!
— Ой, гляди-ка!.. Сколько головных уборов!.. Целые горы шляп!..
— Право же, настоящая ярмарка!.. Впрочем, в городе и его окрестностях развито производство панам и прочих головных уборов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
— Но, спасая вашу жизнь, я не рисковал своей, как это сделали вы!.. Белый человек!.. Настоящий белый человек с голубой кровью, вы не побоялись пожертвовать собой ради спасения жалкого самбо!
— В моей стране все люди равны, независимо от цвета их кожи. Равны как перед законом, так и в глазах общества. Этот принцип равенства и побуждает меня сделать все возможное для спасения своего ближнего, даже если при этом под угрозой оказывается моя собственная жизнь.
Двинувшись снова в поход, отряд достиг к вечеру расположенного на высоте трех тысяч девятисот метров над уровнем моря Тоторильяса, не заслуживавшего того, чтобы называться даже селением, ибо он представлял собою простое скопище хижин, продуваемых насквозь ледяным ветром, из-за чего путешественники провели беспокойную ночь.
Выступив в путь рано утром, наши друзья через час были в уже известном нам Аренале, а к восьми часам подошли к холму, увенчанному крестом, возле которого проходящие мимо погонщики мулов имеют обыкновение класть по камню.
Ветер дул с такой силой, что затруднял передвижение по дороге, усеянной высохшими костями, указывавшими на то, что именно тут смерть настигла бедных животных, не выдержавших опасного перехода.
Однако наши путешественники стойко преодолели все преграды, что в послеполуденные часы было бы невозможно, ибо в указанное время из Анд как бы выплескивается неимоверной мощи ураган, которому ничто не в силах противостоять.
Пройдя через перевал, отряд спустился в славный городок Гуаранда, разместившийся в изумительной по красоте долине на высоте двух тысяч пятисот метров над уровнем моря, и здесь французы увидели чуть ли не целое стадо лам, используемых в качестве вьючного животного.
Теперь дорога шла все время вниз. Снова появились южные, теплолюбивые растения: восковые пальмы, бамбук, эликония, цекропия.
Переправившись через реку Рио-Чимбо, путешественники вышли к строившейся первой в Эквадоре железной дороге, которая прокладывалась до Ягуачи, куда они и прибыли благополучно спустя короткое время. Не задерживаясь в этом населенном пункте, коему суждено было благодаря стальной магистрали приобрести в ближайшем же будущем особое значение, отряд решительно двинулся дальше, по направлению к Гуаякилю и к вечеру следующего дня достиг реки Гуаякиль, вбирающей в себя воду таких крупных притоков, как, например, Гуаяс, Дауле, Бабайо или Ягуачи. Разбив лагерь там, где их застала ночь, путешественники рано утром взошли на борт парохода, который должен был доставить их на другой берег реки, где широко раскинулся огромный эквадорский портовый город, в коем, впрочем, они не намеревались останавливаться слишком надолго.
ГЛАВА 11
В Гуаякиле. — Ярмарка головных уборов. — Во французском консульстве. — Лавинообразный поток корреспонденции. — Отчаяние друзей. — Два письма из Ричфилда. — Каллиграфия охотника на бизонов. — Трапперы-золотодобытчики. — Оптимизм Перро. — Представления канадца о жизни в свое удовольствие. — Проблемы с китайцами. — Настырные краснокожие. — Шевелюра в опасности. — Вооруженный отпор. — Смута на прииске. — Полное благополучие, если не считать мелких неурядиц. — Работа ради славы. — Намерение Перро отправиться в Бразилию. — Решение Жака сесть на пароход. — Отказ Жюльена от путешествия по морю.
Как мы уже говорили, Жак и Жюльен решили не задерживаться особо в Гуаякиле. Они рассчитывали быстро выполнить кое-какие формальности, связанные с получением визы, забрать пришедшую на их имя корреспонденцию и тотчас же отправиться в путь по направлению к перуанской границе.
А что касается проводника, погонщика мулов и двух пастухов, то друзья рассудили, что их следует разместить в некоем подобии гостиницы, расположенном на берегу реки, где они не только нашли бы удивительно радушный прием, но и смогли бы пристроить вверенных их попечению животных.
Маленькое суденышко, трижды в день переправлявшее пассажиров с одного берега на другой, доставило их вскоре в город. Когда садились на этот паром, Жак привычно сделал недовольную мину, но плавание длилось столь мало времени, что выплеснуть наружу плохое настроение он так и не успел.
У противоположного берега царил живописный беспорядок, придающий особую прелесть портовым городам. Поражало взор многообразие судов, резко различавшихся и по конструкции, и по водоизмещению: рядом с гигантским пароходом стояла огромная пирога, возле клипера, обшитого медью, сновали легкие, как пробка, бальсы, сооруженные из дерева, также называемого «бальса» оборудованные хижиной, покрытой пальмовыми или банановыми листьями, и вызывавшие смех у наших друзей представляемым ими причудливым зрелищем той круговерти, которую устроили обезьяны, поросята и голые ребятишки, весело шмыгавшие между наваленными грудами ананасами, апельсинами, бананами и прочими дарами земли.
Неподалеку от причала, к которому пришвартовался пароход, выстроились дома с колоннадами, образовывавшими крытые аркады, надежно защищавшие пешеходов от солнца и дождя. В большинстве своем построенные из бамбука, схваченного известковым раствором, и крытые черепицей, эти одно — и двухэтажные здания, в которых разместились магазины, выглядели опрятно и весело.
Друзья отправились исследовать набережную, протянувшуюся на целых три километра и являвшую собой самую красивую и самую оживленную улицу Гуаякиля, не в последнюю очередь привлекавшую к себе публику тем, что она была своего рода крупным по местным масштабам торговым центром.
Жюльен, уже посещавший во время своего предыдущего путешествия консульство Франции, расположившееся по соседству с городским колледжем, поделился с Жаком некоторыми сведениями, почерпнутыми им из этого учреждения и касавшимися города, второго по величине в Республике Эквадор, для которой он выполнял роль гигантской лавки, снабжавшей страну иноземными товарами.
— До завоевания Гуаякиль, полное название которого — Сантьяго-де-Гуаякиль, именовался Кулента. Испанцы окончательно подчинили себе этот район двадцать пятого июля тысяча пятьсот тридцать третьего года, в день Святого Якова, в честь которого сей город и был наречен Сантьяго. А Гуаясом — именем, присвоенным здешней реке, — звали одного попавшего в плен к захватчикам кацика — Атауальпу… В общем, этимология местных названий довольно интересна.
— Прекрасная вещь — эрудиция! — восхищенно улыбнулся Жак.
— Но это же известно всему свету, а не только географам!
— Ой, гляди-ка!.. Сколько головных уборов!.. Целые горы шляп!..
— Право же, настоящая ярмарка!.. Впрочем, в городе и его окрестностях развито производство панам и прочих головных уборов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169