И неуязвимый снова летит со стены.
Жалко, ни на чье копье пяткой не напоролся.
Красивый момент. Меня от него уже тошнило.
– Ага, застукан на месте преступления. – сказал Макс, появляясь в моей вотчине. – Любуешься, как Мачо уделал Киборга?
– Что? – машинально переспросил я.
– Говорю: любуешься как Мачо уделал Киборга?
– Ага.
– Через полтора часа Билл собирается объявить зрителям правду. Я должен при сем присутствовать.
– Сочувствую.
– Зато тебе повезло. Сидишь тут и в ус не дуешь, а мне перед репортерами выделываться.
– А ты не выделывайся. Прикинься дураком. Тебе это несложно будет сделать.
– И завтра же меня уволят? Нет, спасибо. Как тебе сражение? Все внимательно просмотрел? Никаких больше закидонов?
– Кроме того, что Киборг чуть не взял город в одиночку? Никаких.
– Может, они вообще кончились? Закидоны, я имею в виду.
– Может.
– Ты в это веришь?
– А ты?
– По крайней мере, стараюсь, – сказал он. – Получил последние записи?
– Пока нет. А там что-то интересное?
– Домосед гуляет по полю имило беседует с полковником Трэвисом о Киборге. Алкаш с Рыжим пьют, Тиран с Рогачом пьют, Мачо спит без задних ног, Симпампуля милуется со своей Красоткой, в общем и целом все тихо. Киборг с Дружком сидят в шатре и жрут. Поносят троянцев.
– Понятно, – сказал я.
– Присмотри тут, пока меня нет.
– Бу сделано.
– И пожелай мне удачи.
– Удачи.
– А более жизнерадостно?
– Удачи.
– Гад ты.
– Еще какой.
Значит, через полтора часа Билл, Джон и Макс будут объяснять прессе технические характеристики темпорального туннеля и рассказывать об организационных проблемах, связанных с проведением съемок в Древней Греции. А я тут остаюсь держать руку на пульсе событий.
Чудесно.
Иногда я тупой. Особенно в последнее время. Поэтому только через полчаса обратил внимание на то, как Макс называл Энея.
Мачо.
Хотя с самого начала в нашем внутреннем обиходе Анхисид был Итальянцем, и никем иным.
Мелочь, но почему-то мой измученный разум за нее зацепился.
Конечно, Макс мог просто оговориться. Это было самое простое и логичное объяснение. Заработался и начал путать имена.
Но мне не слишком верилось, что он оговорился три раза.
Энею сменили кличку? С какой стати? И почему никто не известил меня? И зачем менять кличку так спешно?
Странно.
Я выключил просмотр и вывел на экран файл со списком героев, за которыми мы вели особое наблюдение. В скобках рядом с именами были написаны прозвища, которые использовали только сотрудники проекта. Эней обнаружился между Домоседом и Циклопом.
В скобках стояло – Мачо.
Мне стало плохо. Этот файл составлял я сам.
Доступа из локальной сети к нему не было. Конечно, при условии, что среди наших сотрудников не затесалось ни одного толкового хакера. Но зачем кому-то лезть в мои файлы и изменять одно-единственное имя?
Розыгрыш? Очень глупо.
Не думаю, что в той запарке, в которой мы работаем, у кого-то есть время на розыгрыши.
Какой смысл в изменении клички, существующей исключительно для внутреннего пользования? Чем Мачо принципиально лучше Итальянца? Короче в два раза, ну и только.
Подозрение, забравшееся под мой скальп, было настолько чудовищным и нелепым, что я расхохотался. Этого просто не может быть, потому что этого не может быть никогда.
Я закурил сигарету и подумал, что, если начну проверять свое предположение, значит, самое подходящее для меня место – ближайший дурдом. Кто-то явно переработал, и совершенно точно, что этот кто-то – я.
Стряхнул пепел в пепельницу.
Если я прав, то произошла глобальная катастрофа, которую никто не заметил. Но если так, то почему ее заметил я?
Абсурд.
Невозможно. Следует забыть об этом и поискать более простые объяснения.
Розыгрыш.
Явытащил из кармана телефон и ткнул клавишу быстрого набора. Сейчас все разъяснится.
– Макс?
– Ты дьявольски вовремя позвонил, Дэн. Через десять минут репортеры разорвут меня на части, Джон уже заканчивает вводную часть.
– Ятебя не задержу, ответь только на один вопрос. Как давно мы зовем Энея Мачо?
– С самого начала, – обалдело сказал Макс. – Ты сам придумал эту кличку, потому что он похож на актера из этих старых фильмов. Как его? Бандерас? Ну что-то в этом роде. А что, Дэн?
– Ничего, проверяю одну теорию. Ни пуха.
– К черту и сыну его Биллу.
Существует ли хоть мизерный шанс, что и в такую минуту Макс способен меня разыгрывать? И если это мистификация с целью заставить меня усомниться в собственном рассудке, то сколько человек ее поддерживает?
Учитывая, что кто-то поработал с моим компьютером, мистификация должна быть хорошо организована. А смысл?
Я запер кабинет на ключ, немного постоял в коридоре, вспоминая, с какой стороны тут лифт, спустился на четыре этажа и вошел в звукозаписывающую студию. Звукорежиссер с ассистентом сначала приветственно махнули мне, а потом принялись изображать мельницы, стараясь дать мне понять, чтобы я сваливал. Явсем своим видом выказал готовность молчать, дождался конца эпизода, после чего подозвал статиста, озвучивающего Энея.
Слишком мелкая сошка, чтобы Макс посвящал его в свои хохмы.
– Знаешь меня?
– Вы – большая шишка в проекте.
– Вот именно. Отвечай на мои вопросы. Ты давно работаешь здесь?
– С самого начала.
– Как зовут твоего персонажа?
– Эней, сын Анхиса.
– Кличка?
– Мачо. – У статиста был вид человека, разговаривающего с дебилом. Правда, с дебилом, который занимает более высокий пост и может здорово осложнить тебе жизнь, поэтому ему стараются не показывать, что он дебил.
– Свободен, – сказал я и вернулся в свой кабинет.
Убрал с экрана список персонажей, вышел в Интернет на сайт Географического сообщества и вызвал карту мира.
Вот так и становятся сумасшедшими.
Вот Европа, вот характерный сапог, вот…
Окурок выпал у меня изо рта.
Италии на карте не было.
Полковник Трэвис
– Троя покорялась врагу лишь один раз, – сказал Гектор, – И этим врагом был ахеец. Мы не стыдимся этого поражения, ведь мы склонились тогда перед самим Гераклом.
– Гераклу помогал эффект внезапности. – Этот герой успел отличиться везде. – У него с собой не было столько людей, сколько у Агамемнона.
– Геракл не занимал и не грабил Трою, – сказал Гектор. – У него были проблемы с тогдашним правителем города, моим дедом Лаомедонтом, и, убив его, Геракл сразу покинул побережье. Агамемнон – не Геракл.
– Гераклов в мире вообще не осталось.
Шаги. Молчание.
– Мы проиграем, – сказал Гектор. – Наш единственный шанс затянуть войну и выиграть хоть какое-то время для наших семей – остаться в Трое, охраняя стены. Но отец настаивает, чтобы мы бились в поле. Эта дорога ведет в Аид.
– Кто из вас руководит войском?
– Он правитель города и мой басилей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Жалко, ни на чье копье пяткой не напоролся.
Красивый момент. Меня от него уже тошнило.
– Ага, застукан на месте преступления. – сказал Макс, появляясь в моей вотчине. – Любуешься, как Мачо уделал Киборга?
– Что? – машинально переспросил я.
– Говорю: любуешься как Мачо уделал Киборга?
– Ага.
– Через полтора часа Билл собирается объявить зрителям правду. Я должен при сем присутствовать.
– Сочувствую.
– Зато тебе повезло. Сидишь тут и в ус не дуешь, а мне перед репортерами выделываться.
– А ты не выделывайся. Прикинься дураком. Тебе это несложно будет сделать.
– И завтра же меня уволят? Нет, спасибо. Как тебе сражение? Все внимательно просмотрел? Никаких больше закидонов?
– Кроме того, что Киборг чуть не взял город в одиночку? Никаких.
– Может, они вообще кончились? Закидоны, я имею в виду.
– Может.
– Ты в это веришь?
– А ты?
– По крайней мере, стараюсь, – сказал он. – Получил последние записи?
– Пока нет. А там что-то интересное?
– Домосед гуляет по полю имило беседует с полковником Трэвисом о Киборге. Алкаш с Рыжим пьют, Тиран с Рогачом пьют, Мачо спит без задних ног, Симпампуля милуется со своей Красоткой, в общем и целом все тихо. Киборг с Дружком сидят в шатре и жрут. Поносят троянцев.
– Понятно, – сказал я.
– Присмотри тут, пока меня нет.
– Бу сделано.
– И пожелай мне удачи.
– Удачи.
– А более жизнерадостно?
– Удачи.
– Гад ты.
– Еще какой.
Значит, через полтора часа Билл, Джон и Макс будут объяснять прессе технические характеристики темпорального туннеля и рассказывать об организационных проблемах, связанных с проведением съемок в Древней Греции. А я тут остаюсь держать руку на пульсе событий.
Чудесно.
Иногда я тупой. Особенно в последнее время. Поэтому только через полчаса обратил внимание на то, как Макс называл Энея.
Мачо.
Хотя с самого начала в нашем внутреннем обиходе Анхисид был Итальянцем, и никем иным.
Мелочь, но почему-то мой измученный разум за нее зацепился.
Конечно, Макс мог просто оговориться. Это было самое простое и логичное объяснение. Заработался и начал путать имена.
Но мне не слишком верилось, что он оговорился три раза.
Энею сменили кличку? С какой стати? И почему никто не известил меня? И зачем менять кличку так спешно?
Странно.
Я выключил просмотр и вывел на экран файл со списком героев, за которыми мы вели особое наблюдение. В скобках рядом с именами были написаны прозвища, которые использовали только сотрудники проекта. Эней обнаружился между Домоседом и Циклопом.
В скобках стояло – Мачо.
Мне стало плохо. Этот файл составлял я сам.
Доступа из локальной сети к нему не было. Конечно, при условии, что среди наших сотрудников не затесалось ни одного толкового хакера. Но зачем кому-то лезть в мои файлы и изменять одно-единственное имя?
Розыгрыш? Очень глупо.
Не думаю, что в той запарке, в которой мы работаем, у кого-то есть время на розыгрыши.
Какой смысл в изменении клички, существующей исключительно для внутреннего пользования? Чем Мачо принципиально лучше Итальянца? Короче в два раза, ну и только.
Подозрение, забравшееся под мой скальп, было настолько чудовищным и нелепым, что я расхохотался. Этого просто не может быть, потому что этого не может быть никогда.
Я закурил сигарету и подумал, что, если начну проверять свое предположение, значит, самое подходящее для меня место – ближайший дурдом. Кто-то явно переработал, и совершенно точно, что этот кто-то – я.
Стряхнул пепел в пепельницу.
Если я прав, то произошла глобальная катастрофа, которую никто не заметил. Но если так, то почему ее заметил я?
Абсурд.
Невозможно. Следует забыть об этом и поискать более простые объяснения.
Розыгрыш.
Явытащил из кармана телефон и ткнул клавишу быстрого набора. Сейчас все разъяснится.
– Макс?
– Ты дьявольски вовремя позвонил, Дэн. Через десять минут репортеры разорвут меня на части, Джон уже заканчивает вводную часть.
– Ятебя не задержу, ответь только на один вопрос. Как давно мы зовем Энея Мачо?
– С самого начала, – обалдело сказал Макс. – Ты сам придумал эту кличку, потому что он похож на актера из этих старых фильмов. Как его? Бандерас? Ну что-то в этом роде. А что, Дэн?
– Ничего, проверяю одну теорию. Ни пуха.
– К черту и сыну его Биллу.
Существует ли хоть мизерный шанс, что и в такую минуту Макс способен меня разыгрывать? И если это мистификация с целью заставить меня усомниться в собственном рассудке, то сколько человек ее поддерживает?
Учитывая, что кто-то поработал с моим компьютером, мистификация должна быть хорошо организована. А смысл?
Я запер кабинет на ключ, немного постоял в коридоре, вспоминая, с какой стороны тут лифт, спустился на четыре этажа и вошел в звукозаписывающую студию. Звукорежиссер с ассистентом сначала приветственно махнули мне, а потом принялись изображать мельницы, стараясь дать мне понять, чтобы я сваливал. Явсем своим видом выказал готовность молчать, дождался конца эпизода, после чего подозвал статиста, озвучивающего Энея.
Слишком мелкая сошка, чтобы Макс посвящал его в свои хохмы.
– Знаешь меня?
– Вы – большая шишка в проекте.
– Вот именно. Отвечай на мои вопросы. Ты давно работаешь здесь?
– С самого начала.
– Как зовут твоего персонажа?
– Эней, сын Анхиса.
– Кличка?
– Мачо. – У статиста был вид человека, разговаривающего с дебилом. Правда, с дебилом, который занимает более высокий пост и может здорово осложнить тебе жизнь, поэтому ему стараются не показывать, что он дебил.
– Свободен, – сказал я и вернулся в свой кабинет.
Убрал с экрана список персонажей, вышел в Интернет на сайт Географического сообщества и вызвал карту мира.
Вот так и становятся сумасшедшими.
Вот Европа, вот характерный сапог, вот…
Окурок выпал у меня изо рта.
Италии на карте не было.
Полковник Трэвис
– Троя покорялась врагу лишь один раз, – сказал Гектор, – И этим врагом был ахеец. Мы не стыдимся этого поражения, ведь мы склонились тогда перед самим Гераклом.
– Гераклу помогал эффект внезапности. – Этот герой успел отличиться везде. – У него с собой не было столько людей, сколько у Агамемнона.
– Геракл не занимал и не грабил Трою, – сказал Гектор. – У него были проблемы с тогдашним правителем города, моим дедом Лаомедонтом, и, убив его, Геракл сразу покинул побережье. Агамемнон – не Геракл.
– Гераклов в мире вообще не осталось.
Шаги. Молчание.
– Мы проиграем, – сказал Гектор. – Наш единственный шанс затянуть войну и выиграть хоть какое-то время для наших семей – остаться в Трое, охраняя стены. Но отец настаивает, чтобы мы бились в поле. Эта дорога ведет в Аид.
– Кто из вас руководит войском?
– Он правитель города и мой басилей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86