– Так что стряслось?
– Вы аналитик?
– Кажется.
– Тогда я дам вам факты, вы их проанализируете и скажете мне, что стряслось.
– Факты точные?
– У меня, молодой человек, других фактов нет.
– Выкладывайте.
– Сегодня в пять часов утра меня разбудил один из моих ассистентов…
Он спал в пять часов утра! Счастливчик!
– …и сообщил, что имеет место утечка энергии из главного блока. Конечно, это нонсенс, если учесть, как у нас все устроено, сколько в цепи предохранителей и резервных блоков, и именно так я своему ассистенту и сказал. Но он продолжал настаивать, а так как сон был все равно испорчен, я пошел посмотреть, в чем там дело. Он оказался прав, у нас действительно была… сложно назвать это утечкой. Энергия уходила в туннель.
– Простите, – сказал я. – Я немного не понимаю. Энергия уходит на то, чтобы поддерживать туннель, так?
– Да.
– Постоянно?
– Да, на поддерживание туннеля требуется огромное количество энергии, но нагрузка постоянна и не скачет. Есть небольшие отклонения только во время сеансов связи, и то это отклонения на одну десятую обычной мощности, не больше. Когда мы отправляли в прошлое этого парня… военного…
– Полковника Трэвиса.
– Да, его. Нагрузка возросла на три десятых. Но сегодня ночью она возросла вдвое. Это… это колоссальное количество…
– Я понимаю. Сеанса связи в тот момент, как я понимаю, не было?
– Нет, до него было еще сорок минут.
– Как долго это продолжалось? Или продолжается и сейчас?
– Нет, всего около получаса. Но мы перерасходовали…
– Это неважно, – сказал я. – Я думаю, что энергии у нас с запасом.
– Это так, но каким образом можно объяснить…
– Кому? Мистеру Картрайту ничего объяснять не надо. Он набрел на золотую жилу и грузит породу самосвалами.
– Я хочу объяснить это хотя бы себе.
– И вы уже что-нибудь придумали?
– Нет.
– Когда мы отправляли в прошлое Алекса, нагрузка увеличивалась на пятнадцать минут?
– Тринадцать минут сорок секунд. Но между тем увеличением и сегодняшним разница в порядок.
– Очень просто, – сказал я. – В тот раз мы отправляли нечто вниз по течению, поэтому энергии почти и не требовалось. А в этот раз нечто продиралось против течения, из прошлого в будущее. Или в настоящее, если хотите.
– Что? Что продиралось?
– Не знаю.
– Абсурд, – сказал он. – И где это нечто? Куда оно делось по прибытии сюда и почему мы его не заметили? Если то, что вы говорите, верно, это нечто должно обладать такими размерами, что незамеченным уйти просто не может. Вы знаете, какой контроль у нас в лаборатории? Я не говорю о мышах, даже муха из прошлого, залети она по какой-либо случайности в туннель и заставь сработать аппаратуру, не проскочит незамеченной.
– А муха может?
– Что?
– Заставить сработать аппаратуру?
– Нет. Все откалибровано. Только диски с информацией. Или этот военный…
– Полковник Трэвис.
– Да, он. Но больше – никто. Мы застраховались от случайностей. Мне казалось, что застраховались на все сто процентов.
– Академик, – сказал я, – вы недавно читали «Илиаду», если я не ошибаюсь.
– Да, читал.
– Вы помните персонажа по имени Эней?
Он задумался.
– Нет, не помню, – сказал он. – У меня склероз относительно всего, что не касается физики. Это важно для вас?
– Нет, – сказал я.
Может, и правда не помнит.
Полковник Трэвис
– И чем дело кончилось? – спросил я.
– Как обычно, – сказал Одиссей, наливая мне вина. – Ничем. Наш богоравный рогоносец начал брать верх, выбил у Париса щит, сломал меч и даже ранил в бедро, но тут троянца накрыло серебристым облаком, через которое Атрид пробиться не смог, а когда оно развеялось, Париса там уже не было. Полагаю, боги его куда-то отволокли. Думаю, что Афродита.
– С чего Афродите вмешиваться?
– Сам подумай, – сказал Лаэртид.
Я подумал.
Боги хотят гибели Трои. Боги против нее и душой, если бы она у них была, находились бы на стороне ахейцев.
Но, с другой стороны, Фетида умоляла Зевса подарить троянцам несколько побед, пока Агамемнон не попросит прощения у ее сыночка. Вот они и дарят.
Такими темпами Ахилл свою невесту получит очень скоро. А Троя, соответственно, огребет неприятностей по полной программе. А что делать?
Гомер…
Тут я заметил, что задумался и пропустил мимо ушей то, что продолжал говорить Лаэртид.
– Что? – переспросил я.
– Мухи, – сказал он.
– Что с ними?
– Здесь, в Троаде, странные мухи, – сказал Одиссей. – Сначала я думал, что мне показалось, и я решил понаблюдать за ними внимательнее. И выяснил, что мне не показалось.
– И что не так с мухами, Лаэртид?
– Их тут два вида, – сказал Одиссей.
– Только-то? Я думал, гораздо больше.
– Да я не о внешности говорю, – сказал он. – А о манере поведения.
Чокнулся, подумал я. Какая у мух манера поведения? Тоже мне, древний энтомолог-любитель. И только потом понял, о чем он говорит.
Я так привык к присутствию камер, что совершенно о них забыл.
– Одни мухи вполне обычные, – сказал Одиссей. – Они летают по всему лагерю, но если и интересуются людьми, то исключительно мертвыми, как и положено мухам. Зато другие почему-то предпочитают живых. Я заметил, что вокруг нас всегда вьются насекомые. Даже когда мы плыли по морю. Куда бы я ни пошел, я могу заметить несколько мух, которые увяжутся за мной. Они не докучают, не жужжат над ухом, но они всегда рядом.
– И что это значит? – спросил я.
– Кто знает. – Он пожал плечами. – Может быть, то, что все мы скоро станем мертвыми, и мухи это чувствуют.
Я успокоился. Не владея должным уровнем технологии, правильных выводов даже хитроумный Одиссей сделать не сможет.
– А иногда мне кажется, что они наблюдают за нами, – сказал Одиссей, ясно давая понять, что я его недооценил.
– Мухи? – Я улыбнулся. – С какой целью?
– Может, у мух тоже есть боги, – сказал Одиссей, пожимая плечами. – И они требуют рассказов о нашей войне… А может быть… Не знаю. Может быть, это и не мухи, а то, что мы принимаем за мух.
Разговор становился слишком опасным, и я поспешил откланяться, сославшись на усталость. Лаэртид меня задерживать не пытался.
Надеюсь, больше никому он свои мысли о насекомых излагать не станет.
Едва я покинул шатер правителя Итаки, как в него вошли двое золотых щитов Агамемнона. Мне стало любопытно, и я вывел на дисплей изображение с камеры, следящей за Одиссеем. Ванакт ванактов призывал хитроумного к себе. Надеюсь, не для того чтобы поговорить о странном поведении насекомых.
На самом деле причина могла быть только одна. Неудача Менелая выбила Агамемнона из колеи, и он решил вернуть расположение богов.
Но поскольку лично извиняться перед каждой мелкой сошкой вождю вождей не пристало, он решил задействовать для этих целей хитроумного итакийца, преисполненного козней различных и мудрых советов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Вы аналитик?
– Кажется.
– Тогда я дам вам факты, вы их проанализируете и скажете мне, что стряслось.
– Факты точные?
– У меня, молодой человек, других фактов нет.
– Выкладывайте.
– Сегодня в пять часов утра меня разбудил один из моих ассистентов…
Он спал в пять часов утра! Счастливчик!
– …и сообщил, что имеет место утечка энергии из главного блока. Конечно, это нонсенс, если учесть, как у нас все устроено, сколько в цепи предохранителей и резервных блоков, и именно так я своему ассистенту и сказал. Но он продолжал настаивать, а так как сон был все равно испорчен, я пошел посмотреть, в чем там дело. Он оказался прав, у нас действительно была… сложно назвать это утечкой. Энергия уходила в туннель.
– Простите, – сказал я. – Я немного не понимаю. Энергия уходит на то, чтобы поддерживать туннель, так?
– Да.
– Постоянно?
– Да, на поддерживание туннеля требуется огромное количество энергии, но нагрузка постоянна и не скачет. Есть небольшие отклонения только во время сеансов связи, и то это отклонения на одну десятую обычной мощности, не больше. Когда мы отправляли в прошлое этого парня… военного…
– Полковника Трэвиса.
– Да, его. Нагрузка возросла на три десятых. Но сегодня ночью она возросла вдвое. Это… это колоссальное количество…
– Я понимаю. Сеанса связи в тот момент, как я понимаю, не было?
– Нет, до него было еще сорок минут.
– Как долго это продолжалось? Или продолжается и сейчас?
– Нет, всего около получаса. Но мы перерасходовали…
– Это неважно, – сказал я. – Я думаю, что энергии у нас с запасом.
– Это так, но каким образом можно объяснить…
– Кому? Мистеру Картрайту ничего объяснять не надо. Он набрел на золотую жилу и грузит породу самосвалами.
– Я хочу объяснить это хотя бы себе.
– И вы уже что-нибудь придумали?
– Нет.
– Когда мы отправляли в прошлое Алекса, нагрузка увеличивалась на пятнадцать минут?
– Тринадцать минут сорок секунд. Но между тем увеличением и сегодняшним разница в порядок.
– Очень просто, – сказал я. – В тот раз мы отправляли нечто вниз по течению, поэтому энергии почти и не требовалось. А в этот раз нечто продиралось против течения, из прошлого в будущее. Или в настоящее, если хотите.
– Что? Что продиралось?
– Не знаю.
– Абсурд, – сказал он. – И где это нечто? Куда оно делось по прибытии сюда и почему мы его не заметили? Если то, что вы говорите, верно, это нечто должно обладать такими размерами, что незамеченным уйти просто не может. Вы знаете, какой контроль у нас в лаборатории? Я не говорю о мышах, даже муха из прошлого, залети она по какой-либо случайности в туннель и заставь сработать аппаратуру, не проскочит незамеченной.
– А муха может?
– Что?
– Заставить сработать аппаратуру?
– Нет. Все откалибровано. Только диски с информацией. Или этот военный…
– Полковник Трэвис.
– Да, он. Но больше – никто. Мы застраховались от случайностей. Мне казалось, что застраховались на все сто процентов.
– Академик, – сказал я, – вы недавно читали «Илиаду», если я не ошибаюсь.
– Да, читал.
– Вы помните персонажа по имени Эней?
Он задумался.
– Нет, не помню, – сказал он. – У меня склероз относительно всего, что не касается физики. Это важно для вас?
– Нет, – сказал я.
Может, и правда не помнит.
Полковник Трэвис
– И чем дело кончилось? – спросил я.
– Как обычно, – сказал Одиссей, наливая мне вина. – Ничем. Наш богоравный рогоносец начал брать верх, выбил у Париса щит, сломал меч и даже ранил в бедро, но тут троянца накрыло серебристым облаком, через которое Атрид пробиться не смог, а когда оно развеялось, Париса там уже не было. Полагаю, боги его куда-то отволокли. Думаю, что Афродита.
– С чего Афродите вмешиваться?
– Сам подумай, – сказал Лаэртид.
Я подумал.
Боги хотят гибели Трои. Боги против нее и душой, если бы она у них была, находились бы на стороне ахейцев.
Но, с другой стороны, Фетида умоляла Зевса подарить троянцам несколько побед, пока Агамемнон не попросит прощения у ее сыночка. Вот они и дарят.
Такими темпами Ахилл свою невесту получит очень скоро. А Троя, соответственно, огребет неприятностей по полной программе. А что делать?
Гомер…
Тут я заметил, что задумался и пропустил мимо ушей то, что продолжал говорить Лаэртид.
– Что? – переспросил я.
– Мухи, – сказал он.
– Что с ними?
– Здесь, в Троаде, странные мухи, – сказал Одиссей. – Сначала я думал, что мне показалось, и я решил понаблюдать за ними внимательнее. И выяснил, что мне не показалось.
– И что не так с мухами, Лаэртид?
– Их тут два вида, – сказал Одиссей.
– Только-то? Я думал, гораздо больше.
– Да я не о внешности говорю, – сказал он. – А о манере поведения.
Чокнулся, подумал я. Какая у мух манера поведения? Тоже мне, древний энтомолог-любитель. И только потом понял, о чем он говорит.
Я так привык к присутствию камер, что совершенно о них забыл.
– Одни мухи вполне обычные, – сказал Одиссей. – Они летают по всему лагерю, но если и интересуются людьми, то исключительно мертвыми, как и положено мухам. Зато другие почему-то предпочитают живых. Я заметил, что вокруг нас всегда вьются насекомые. Даже когда мы плыли по морю. Куда бы я ни пошел, я могу заметить несколько мух, которые увяжутся за мной. Они не докучают, не жужжат над ухом, но они всегда рядом.
– И что это значит? – спросил я.
– Кто знает. – Он пожал плечами. – Может быть, то, что все мы скоро станем мертвыми, и мухи это чувствуют.
Я успокоился. Не владея должным уровнем технологии, правильных выводов даже хитроумный Одиссей сделать не сможет.
– А иногда мне кажется, что они наблюдают за нами, – сказал Одиссей, ясно давая понять, что я его недооценил.
– Мухи? – Я улыбнулся. – С какой целью?
– Может, у мух тоже есть боги, – сказал Одиссей, пожимая плечами. – И они требуют рассказов о нашей войне… А может быть… Не знаю. Может быть, это и не мухи, а то, что мы принимаем за мух.
Разговор становился слишком опасным, и я поспешил откланяться, сославшись на усталость. Лаэртид меня задерживать не пытался.
Надеюсь, больше никому он свои мысли о насекомых излагать не станет.
Едва я покинул шатер правителя Итаки, как в него вошли двое золотых щитов Агамемнона. Мне стало любопытно, и я вывел на дисплей изображение с камеры, следящей за Одиссеем. Ванакт ванактов призывал хитроумного к себе. Надеюсь, не для того чтобы поговорить о странном поведении насекомых.
На самом деле причина могла быть только одна. Неудача Менелая выбила Агамемнона из колеи, и он решил вернуть расположение богов.
Но поскольку лично извиняться перед каждой мелкой сошкой вождю вождей не пристало, он решил задействовать для этих целей хитроумного итакийца, преисполненного козней различных и мудрых советов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86