– Он выместил свою ярость на вас?
– Да.
– Как это было?
– Он обвинил меня в том, что я сплю с режиссером, тем самым, от которого зависело, получит ли он эту роль. Потом он схватил меня. Вот здесь. – Бледные пальцы Кассандры указали на предплечье под пушистой малиновой материей. – Он хотел, чтобы у меня остались синяки.
– Ему было приятно это видеть?
– Мне кажется, да, – тихо ответила Кассандра. – Потом он извинялся, казался подавленным…
– И просил у вас прощения?
– Да.
– И вы простили его.
– Простила.
Как же ловко он тогда притворился влюбленным, стал участником спектакля, в котором и она тоже приняла участие, сделавшись невольной его сообщницей и причиной собственного несчастья.
– Да, так все и было.
– Конечно, потом он вел себя как паинька. И до каких же пор?
– До середины июля, когда фильм уже монтировали. Роберт не только сыграл в нем главную роль, он был сопродюсером. И он решил ввести в фильм эротическую сцену. Он сказал, что она выйдет убедительно, потому что мы были вместе и в жизни.
– Но ведь вы никогда не снимались в откровенных сценах. – Это заявление Мэлори основывалось на тех фактах, которые ей удалось по крупицам собрать из разных статей о Кассандре.
– Нет. Никогда.
– Но Роберт хотел, чтобы вы сделали для него исключение.
– Да.
– А когда вы отказались…
– Он просто взбесился. Мы были в постели. В его постели. Он хотел выкинуть меня. Столкнул на пол.
– Он бил вас ногами?
– Да.
– И продолжал бить, когда вы уже не были в постели?
– Да. Я была на полу.
– Куда он бил вас ногами?
– В грудь. И…
Она не могла выговорить этих слов, но Мэлори Мейсон настаивала:
– И…
– В нижнюю часть живота.
– Но вы так и не стали сниматься в эротической сцене.
– Нет. Я была вся в синяках.
Кассандра попыталась вздохнуть, и ей показалось, что воздух не попадает в ее легкие.
– Прошу меня простить, но я не могу продолжать.
Внезапно она ощутила ужасную усталость.
– Ну еще чуть-чуть. Расскажите мне о третьем случае.
Кассандра наконец глубоко вздохнула; все же ей не хватало воздуха. Она чувствовала себя истощенной до предела, но заставила себя продолжить:
– Это было в последних числах сентября. Он обвинил меня в том, что я ему изменяю, что у меня появился другой мужчина. Это было неправдой. Я осмелилась возразить, и он толкнул меня. Я ударилась о каменный камин…
– И?
– Он ушел.
– Оставив вас с синяками?
– Да.
– Как долго его не было?
– Несколько дней.
– А насколько сильно вы пострадали?
– Некоторое время у меня была кровь в моче. Я ушибла почку. Но я не пошла к врачу. Потом все прошло. Когда Роберт снова появился, я велела ему убираться.
– Он был огорчен этим?
– Вовсе нет. Сказал, что жалеет и понимает.
– Он звонил вам потом? Сделал что-нибудь, чтобы попытаться переубедить вас?
– Нет.
– Большое спасибо, Кассандра. Этого достаточно.
Голос, прозвучавший за ее спиной, был властным и одновременно нежным. Сероглазый принц со свойственной ему скрытой грацией вернулся оттуда, где рождаются и разбиваются радуги и где умирают мечты.
– Пойдем, Кэсси. Я провожу тебя в твою комнату.
Когда-то Чейз Тесье так же стоял за ее спиной на веранде «Синего ириса», в то время как лиловый закат заливал небо. Тогда этот неотразимый борец за качество шампанского предложил ей проехаться по его владениям, по виноградникам, туда, где виноград имел вкус ветра, а изумруды взлетали над морем зелеными брызгами.
Теперь Чейз предлагал ей совсем другое путешествие – всего лишь в ее спальню на первом этаже, а его глаза, светившиеся весельем в ту розовую летнюю ночь, теперь выражали лишь гнев и обеспокоенность.
Пожалуй, это уже немного слишком для меня.
– Благодарю, Чейз. Со мной все в порядке.
– Тогда, может быть, еще два вопроса? – умоляющим тоном произнесла Мэлори.
Она была в восторге оттого, что Кассандре удалось рассказать так много. Сценарий получался классический. Кассандра поставила себя под серьезную угрозу, когда распрощалась со своим мучителем. Мэлори считала, что у нее достаточно материала для успешного исхода дела даже в том случае, если Кассандре не удастся больше ничего вспомнить. Но, может быть…
– Я попробую.
– Как Роберт относился к вашим поездкам в Сиэтл?
– К поездкам?
– Мы нашли квитанции…
– Он ничего не знал об этом.
– О’кей. Вот теперь мы почти закончили. Мне только надо, чтобы вы взглянули вот на это. – Мэлори положила на стеклянный стол большую глянцевую фотографию.
Это был увеличенный снимок изящных роз с длинными золотистыми стеблями в серебряном кольце. Они вполне подошли бы по стилю к крошечным кулинарным изделиям Элинор, если бы карточка не была покрыта засохшей кровью.
– На вас было это кольцо в день, когда на вас напали.
Такого не могло быть. Я никогда бы не позволила себе носить его. Никогда.
– Кто-то хотел сорвать его с вас, – продолжала Мэлори, – и при этом покалечил вам палец. Вы сопротивлялись. Ваш палец так сильно распух, что врачи были вынуждены срезать с него кольцо.
Следы операции на ее кольце были заметны даже на фотографии – крошечный распил, сделанный, по-видимому, электрическим инструментом.
Так и должно было быть. Кольцу пришел конец, как и самому браку.
– Это кольцо имело какое-нибудь значение для Роберта?
– Нет. Он никогда его не видел.
– Так это не было его подарком?
– Нет, – прозвучал неожиданно спокойный ответ; но исходил он не от Кассандры. – Это был подарок от меня. Обручальное кольцо Кассандры, скрепившее союз двух любящих сердец.
– Прошу прощения, – внезапно ослабевшим голосом произнесла Кассандра, – я и в самом деле должна прилечь…
Она слишком устала, чтобы продолжать разговор.
Сразу несколько рук протянулись к ней, чтобы помочь…
Я должна это сделать сама. Пожалуйста.
И она таки сделала это сама. Встав, она пошла в свою комнату. Идти было трудно, и она едва волочила ноги. Добравшись наконец до конца гостиной, она остановилась и, качнувшись, обернулась.
С минуту Кассандра смотрела на тех троих в противоположном конце комнаты. Они все стояли, будто стоя могли помочь ей, облегчить ее путешествие, снять непомерную тяжесть, давившую на плечи…
Но, ослабленная непосильным бременем, Кассандра смогла лишь выдавить из себя:
– Вы все считаете, что это сделал он. Вы думаете, что Роберт избил меня и… оставил умирать.
Глава 18
Черная Гора Суббота, десятое ноября
Была уже почти полночь. Все это время она спала; все это время он ждал поблизости ее пробуждения.
Когда, поднявшись, Кассандра подошла к алькову у окна и села там, Чейз заговорил с ней:
– Кассандра!
– Да, Чейз.
– Могу я войти?
Нет. Нет!
– Конечно.
Ни звезд, ни луны не было видно в ноябрьском ночном небе. Вершина горы, окутанная туманом, казалась очень далекой, а темнота слишком густой, чтобы пропустить хоть один лучик божественного небесного света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71