Но с другой стороны, она была образованным человеком, даже по меркам Гаррика, не менее благородным и учтивым, чем те двое из Валлеса. И к тому же колдуньей. Все эти не сочетаемые черты ставили юношу в тупик, как река, текущая вспять.
— Если вы добрались сюда так издалека, — запинаясь, произнес он, — то, наверное, вы очень могущественны. А все, что сделал этот мальчишка (Медер был лишь на несколько лет старше его, но здесь не уважают жидковатых щеголей), так это сумел не потонуть в шторм. Я знаю немало рыбаков, которые могут похвастаться тем же.
Ноннус насмешливо ухмыльнулся.
— Ты рассуждаешь как неграмотный пастух, — заявил он. — Такой шторм попросту разметал бы наши пьюльские рыболовные лодки, если б захватил их в море. Тот факт, что тебе кто-то не нравится, не должен ослеплять тебя. Необходимо осознавать, кто есть кто и что он умеет делать.
Пораженный Гаррик хлопал глазами. До сих пор он обычно излагал свое мнение Шарине, Кашелу, другим односельчанам — людям, которые его вовсе не слушали или же не задумывались над его словами. Впервые он столкнулся с собеседником, который пробил брешь в его аргументах, вместо того чтобы поддакивать или говорить ерунду.
— Э… простите меня. — Все, что он мог сказать.
— Мне лишь однажды довелось видеть мага подобной силы, — произнесла Теноктрис. Она задумчиво накрутила на палец прядь своих седых волос и отвела в сторону, чтобы искоса взглянуть на собеседников. — Тогда он разбудил мощь, достаточную, чтобы потопить Йоль, подобно камешку в мельничном пруду. Я бы не удивилась, сумей Медер сделать то же самое. За ним остается такой след в магическом поле, что его могут увидеть и услышать в месте, которое лучше бы не тревожить.
— Аристократы живут в ином мире, госпожа, — мягко возразил Ноннус. Он, как и Теноктрис, имел в виду не только нынешние, но и прошлые события. — Они не понимают простых людей, которым приходится ежедневно балансировать на краю. Лучше бы этим двум мирам никогда не сталкиваться.
— Все, что мне было нужно, это моя библиотека… И свободное время, чтоб изучать пути проявления и взаимодействия магических сил, — вспоминала Теноктрис. — Я даже не собиралась использовать их. Честно говоря, я никогда не была сильна по этой части.
Она сочувственно улыбнулась Гаррику и продолжала:
— Я никогда не могла вызывать силы, которые невольно привлекла сюда. Да и само понятие «здесь» — не более чем жребий, выпавший на мою долю. Место, куда принесли меня волны — я не могла ни изменить его, ни даже предсказать. Случайный выбор.
— А может, предначертание судьбы, — улыбнулся отшельник. Было ясно, что сам-то он придерживается именно этой точки зрения. — Или желание Госпожи.
Лампа, в которой догорало последнее масло, замигала — надо было идти на кухню пополнять запасы.
— Ну, мне, пожалуй, пора, — поднялся Ноннус. — Я только хотел убедиться, что вы выздоравливаете.
— Вы уверены, что не хотите остаться ночевать у нас? — еще раз спросил Гаррик. — Или, по крайней мере, возьмите с собой факел.
— Ценю вашу заботу, — покачал головой отшельник. Свет совсем потускнел, но затем снова на мгновение вспыхнул.
— Гаррик, глядя на тебя сейчас, я вижу двух людей. — Теноктрис повысила голос, чтобы ее слышал уходящий Ноннус. — Вчера такого не было.
Не понимаю, что вы имеете вы в виду, — пожал плечами юноша. — Это всего-навсего я.
Оба собеседника внимательно смотрели на него: Теноктрис — задумчиво, Ноннус — с обычной спокойной отрешенностью.
— Ты чувствуешь какие-нибудь изменения? — спросил он.
— Не знаю, — ответил Гаррик. — Я… Все изменилось с появлением корабля и морских демонов. И вас, госпожа.
Он бросил взгляд в сторону Теноктрис, чей внешний вид по-прежнему ставил его в тупик — аристократическая изысканность и при этом старое, поношенное платье. А что делать? Ее шелковые одеяния были и вовсе неуместны в Барке — тем более на безвестной бродяжке, ночующей в конюшне.
— Право, не знаю, как я себя чувствую, — вздохнул юноша. Это была почти правда. Если не считать тревоги из-за того, что где-то стоит мускулистый человек, презрительно глядя на него, Гаррика, и весело смеясь.
— Похоже, это справедливо для нас всех, — заметила Теноктрис.
Она, однако, не выглядела встревоженной, скорее — удивленной.
Лампа почти догорела. Отшельник вышел в ночь и бесшумно удалился. В углу зашуршала солома — это Теноктрис устраивалась на ночлег. Гаррик остался наедине со своими мыслями.
Хотя одиночество его было весьма относительным.
15
— Нам, наверное, понадобится больше света? — дрожащим голосом спросила Лора, устанавливая свечу в канделябр на стене комнаты, которая обычно служила ей спальней. — Я принесу…
— Помолчи, женщина, — бросила Азера. — А лучше — выйди и подожди снаружи, пока тебя не позовут.
Против ожидания, Лора не повиновалась, а отступила к окну и осталась стоять там с непреклонным выражением лица. Это удивило Шарину: ей казалось, если прокуратор велит выпрыгнуть в окно, мать не замедлит выполнить ее требование. Девушка поставила свой подсвечник на трехногий столик и огляделась. Прочая обстановка комнаты включала в себя кровать, два сундука и круглый стул, выдолбленный из ствола сосны.
— Нет, нет, уберите это отсюда, — раздраженно произнес Медер, поднимая и устанавливая на стуле плоский металлический ящик примерно в фут длиной. — Стол мне понадобится, чтобы писать заклинания.
Он присел и стал возиться с замком ящика. Вставил в него ключ с четырьмя выступами различной длины. Затем повернул его на четверть оборота, что-то бормоча себе под нос.
Шарина сняла свечу со стола, попутно отметив, что ящичек слабо светится, как будто отражая свет очага.
— Поднесите свет поближе, — скомандовал Медер, поднимая крышку. Внутри ящик оказался разгорожен на маленькие отделения, в каждом из которых что-то лежало. Изнутри к крышке был приделан нож из красноватой меди с рукояткой, украшенной затейливыми завитушками, — девушка узнала буквы Старого Письма.
Юный колдун вынул нож, обернулся и увидел Шарину, подошедшую со свечой.
— Нет, не вы! — воскликнул он — Вас я должен призывать! Отдайте свечу кому-нибудь другому… вот хоть Азере.
Прокуратор собиралась возмутиться тем, что ее смешивают с какой-то деревенщиной, но так ничего и не произнесла. Было совершенно очевидно: за работой Медер забывал обо всех сословных предрассудках.
Шарина передала свечу матери и отступила в сторону, когда Лора заняла ее место.
Колдун достал кусок того, что выглядело как обычный мел, положил его на столик и снова закрыл свой ящик. Он выпрямился и внимательно посмотрел на девушку. Сейчас юноша казался выше ростом, чем за обедом.
— Я собираюсь уколоть ваш палец своим атамом и поместить капельку крови на мел, — все так же угрюмо пояснил он, жестом иллюстрируя собственные намерения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
— Если вы добрались сюда так издалека, — запинаясь, произнес он, — то, наверное, вы очень могущественны. А все, что сделал этот мальчишка (Медер был лишь на несколько лет старше его, но здесь не уважают жидковатых щеголей), так это сумел не потонуть в шторм. Я знаю немало рыбаков, которые могут похвастаться тем же.
Ноннус насмешливо ухмыльнулся.
— Ты рассуждаешь как неграмотный пастух, — заявил он. — Такой шторм попросту разметал бы наши пьюльские рыболовные лодки, если б захватил их в море. Тот факт, что тебе кто-то не нравится, не должен ослеплять тебя. Необходимо осознавать, кто есть кто и что он умеет делать.
Пораженный Гаррик хлопал глазами. До сих пор он обычно излагал свое мнение Шарине, Кашелу, другим односельчанам — людям, которые его вовсе не слушали или же не задумывались над его словами. Впервые он столкнулся с собеседником, который пробил брешь в его аргументах, вместо того чтобы поддакивать или говорить ерунду.
— Э… простите меня. — Все, что он мог сказать.
— Мне лишь однажды довелось видеть мага подобной силы, — произнесла Теноктрис. Она задумчиво накрутила на палец прядь своих седых волос и отвела в сторону, чтобы искоса взглянуть на собеседников. — Тогда он разбудил мощь, достаточную, чтобы потопить Йоль, подобно камешку в мельничном пруду. Я бы не удивилась, сумей Медер сделать то же самое. За ним остается такой след в магическом поле, что его могут увидеть и услышать в месте, которое лучше бы не тревожить.
— Аристократы живут в ином мире, госпожа, — мягко возразил Ноннус. Он, как и Теноктрис, имел в виду не только нынешние, но и прошлые события. — Они не понимают простых людей, которым приходится ежедневно балансировать на краю. Лучше бы этим двум мирам никогда не сталкиваться.
— Все, что мне было нужно, это моя библиотека… И свободное время, чтоб изучать пути проявления и взаимодействия магических сил, — вспоминала Теноктрис. — Я даже не собиралась использовать их. Честно говоря, я никогда не была сильна по этой части.
Она сочувственно улыбнулась Гаррику и продолжала:
— Я никогда не могла вызывать силы, которые невольно привлекла сюда. Да и само понятие «здесь» — не более чем жребий, выпавший на мою долю. Место, куда принесли меня волны — я не могла ни изменить его, ни даже предсказать. Случайный выбор.
— А может, предначертание судьбы, — улыбнулся отшельник. Было ясно, что сам-то он придерживается именно этой точки зрения. — Или желание Госпожи.
Лампа, в которой догорало последнее масло, замигала — надо было идти на кухню пополнять запасы.
— Ну, мне, пожалуй, пора, — поднялся Ноннус. — Я только хотел убедиться, что вы выздоравливаете.
— Вы уверены, что не хотите остаться ночевать у нас? — еще раз спросил Гаррик. — Или, по крайней мере, возьмите с собой факел.
— Ценю вашу заботу, — покачал головой отшельник. Свет совсем потускнел, но затем снова на мгновение вспыхнул.
— Гаррик, глядя на тебя сейчас, я вижу двух людей. — Теноктрис повысила голос, чтобы ее слышал уходящий Ноннус. — Вчера такого не было.
Не понимаю, что вы имеете вы в виду, — пожал плечами юноша. — Это всего-навсего я.
Оба собеседника внимательно смотрели на него: Теноктрис — задумчиво, Ноннус — с обычной спокойной отрешенностью.
— Ты чувствуешь какие-нибудь изменения? — спросил он.
— Не знаю, — ответил Гаррик. — Я… Все изменилось с появлением корабля и морских демонов. И вас, госпожа.
Он бросил взгляд в сторону Теноктрис, чей внешний вид по-прежнему ставил его в тупик — аристократическая изысканность и при этом старое, поношенное платье. А что делать? Ее шелковые одеяния были и вовсе неуместны в Барке — тем более на безвестной бродяжке, ночующей в конюшне.
— Право, не знаю, как я себя чувствую, — вздохнул юноша. Это была почти правда. Если не считать тревоги из-за того, что где-то стоит мускулистый человек, презрительно глядя на него, Гаррика, и весело смеясь.
— Похоже, это справедливо для нас всех, — заметила Теноктрис.
Она, однако, не выглядела встревоженной, скорее — удивленной.
Лампа почти догорела. Отшельник вышел в ночь и бесшумно удалился. В углу зашуршала солома — это Теноктрис устраивалась на ночлег. Гаррик остался наедине со своими мыслями.
Хотя одиночество его было весьма относительным.
15
— Нам, наверное, понадобится больше света? — дрожащим голосом спросила Лора, устанавливая свечу в канделябр на стене комнаты, которая обычно служила ей спальней. — Я принесу…
— Помолчи, женщина, — бросила Азера. — А лучше — выйди и подожди снаружи, пока тебя не позовут.
Против ожидания, Лора не повиновалась, а отступила к окну и осталась стоять там с непреклонным выражением лица. Это удивило Шарину: ей казалось, если прокуратор велит выпрыгнуть в окно, мать не замедлит выполнить ее требование. Девушка поставила свой подсвечник на трехногий столик и огляделась. Прочая обстановка комнаты включала в себя кровать, два сундука и круглый стул, выдолбленный из ствола сосны.
— Нет, нет, уберите это отсюда, — раздраженно произнес Медер, поднимая и устанавливая на стуле плоский металлический ящик примерно в фут длиной. — Стол мне понадобится, чтобы писать заклинания.
Он присел и стал возиться с замком ящика. Вставил в него ключ с четырьмя выступами различной длины. Затем повернул его на четверть оборота, что-то бормоча себе под нос.
Шарина сняла свечу со стола, попутно отметив, что ящичек слабо светится, как будто отражая свет очага.
— Поднесите свет поближе, — скомандовал Медер, поднимая крышку. Внутри ящик оказался разгорожен на маленькие отделения, в каждом из которых что-то лежало. Изнутри к крышке был приделан нож из красноватой меди с рукояткой, украшенной затейливыми завитушками, — девушка узнала буквы Старого Письма.
Юный колдун вынул нож, обернулся и увидел Шарину, подошедшую со свечой.
— Нет, не вы! — воскликнул он — Вас я должен призывать! Отдайте свечу кому-нибудь другому… вот хоть Азере.
Прокуратор собиралась возмутиться тем, что ее смешивают с какой-то деревенщиной, но так ничего и не произнесла. Было совершенно очевидно: за работой Медер забывал обо всех сословных предрассудках.
Шарина передала свечу матери и отступила в сторону, когда Лора заняла ее место.
Колдун достал кусок того, что выглядело как обычный мел, положил его на столик и снова закрыл свой ящик. Он выпрямился и внимательно посмотрел на девушку. Сейчас юноша казался выше ростом, чем за обедом.
— Я собираюсь уколоть ваш палец своим атамом и поместить капельку крови на мел, — все так же угрюмо пояснил он, жестом иллюстрируя собственные намерения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178