«Было бы совсем неплохо, если б Стразедон бросился на колдунью — в этом случае он открылся бы со спины для молниеносной скользящей атаки».
Та часть сознания, которая по-прежнему оставалась гарриковой, ужаснулась холодному расчету, готовности подставить старую женщину под удар во имя тактического преимущества. И тем не менее… Гаррик знал, как важно выбраковать стадо в предверии долгой зимы. Фермер, не забивший пару-тройку овец и оставивший зимовать больше животных, чем сможет прокормить, в конце концов потеряет всю отару. Надо уметь пожертвовать малым во имя целого. Если бы Теноктрис сумела отвлечь демона всего только на одно краткое мгновение, необходимое юноше для меткого удара, — это спасло бы жизнь не только им самим, но и бедняге Лиане.
Тем временем Стразедон отшвырнул девушку в сторону и с криком «Ху! Ху! Ху!» бросился на Гаррика. Тот рассмеялся и с поднятым мечом ринулся в контратаку. Песок так и брызнул из-под его ног.
Он нанес удар, лезвие меча черной лентой блеснуло в сухом застоявшемся воздухе. Стразедон выставил трехпалую руку, чтоб парировать удар. Он пожертвовал одним пальцем, но достиг своего: меч лишь вскользь коснулся его волосатого черепа вместо того, чтоб разнести его вдребезги.
Старый добрый меч Ральда из хорошей стали зазвенел в руках Гаррика подобно камертону.
Увертываясь от смертоносной хватки демона, юноша отскочил вверх по склону. Земля ушла у него из-под ног, уже в падении он нанес еще один удар Стразедону. Увы, и этот получился не смертельным.
Кромка меча окрасилась кровью демона — она была огненно-красной.
Сжав изуродованной конечностью предплечье Гаррика, Стразедон другой потянулся к его горлу. Юноша успел поймать ее за запястье — это было похоже на попытку удержать разъяренного быка одной рукой — мускулы напряглись до предела. Жуткие когти клацали в нескольких дюймах от его плоти, но все же не дотягивались.
Тогда демон попытался пустить в ход зубы. Его клыки вполне могли разорвать юношу на клочки. В отчаянии Гаррик нанес колющий, с вывертом удар прямо в эту разверстую смердящую пасть.
Стразедоновские зубы сомкнулись на стали, зажав последние три дюйма лезвия, как в тисках. Юноша изо всех сил пытался протолкнуть меч глубже — хотя бы еще на дюйм. Этого бы хватило, чтоб продырявить демону горло. Но лезвие не двигалось, будто намертво вросшее в скалу.
Сосредоточившись на этой борьбе, противники потеряли почву под ногами и кубарем покатились вниз по каменисто-песчаному склону. Несколько раз демон — чертовски тяжелый даже для своих размеров — оказывался сверху, но Гаррику удавалось вывернуться, и они катились дальше.
Изогнувшись, юноша пытался обхватить ногами торс Стразедона, тот тоже в свою очередь тянулся правой ногой в надежде повторить смертельный удар, отправивший на тот свет Бенлоу. При этом руки демона оставались за спиной юноши, своими когтями они раздирали тунику и наносили глубокие царапины. Счастье еще, что Стразедон не мог найти достаточной точки опоры, чтоб дотянуться до грудной клетки противника.
Наконец их падение закончилось — они приземлились у подножия холма. Все тело Гаррика было настолько напряжено, что от удара он подскочил, как мячик, даже не потеряв дыхания. Беда, однако же, заключалась в том, что демон по-прежнему оказался сверху. Используя правое плечо как точку опоры, юноша пытался вывернуться, сбросить с себя Стразедона. С таким же успехом можно было надеяться сдвинуть деревенскую мельницу.
Внезапно демон содрогнулся и рванулся вверх настолько стремительно, что Гаррик выпустил из рук эфес меча. Он остался лежать на земле, чувствуя, как хлюпает у него под спиной его собственная кровь из многочисленных порезов.
Стразедон выплюнул меч, оставив на его лезвии глубокие отметины от зубов. Юноша попытался подняться, но тело отказывалось повиноваться — уставшие мышцы напоминали подтаявшее желе.
И тут демон запрокинул свою отвратительную морду к красному небу и завыл, как сотня северных ветров. В затылке у него торчала стальная рукоятка атама Бенлоу.
Рядом стояла на четвереньках Теноктрис, все еще не в состоянии прийти в себя после падения со спины демона. С другой стороны скорчилась Лиана. Она сжимала в руках камень — слишком большой, чтоб поднять его и опустить на вытянувшегося во весь рост демона.
Стразедон медленно опрокинулся на спину. Гаррик заметил, что черное солнце побледнело, и весь пейзаж, казалось, пришел в движение. А впрочем, возможно, это была только иллюзия его бедного, раздираемого болью мозга…
Белый свет снова наполнил окружающий мир, прежде чем тот рухнул и исчез. В ушах юноши звучал победный смех короля Каруса, и где-то на задворках сознания Гаррика промелькнул силуэт Клобука. Он в ярости потрясал сжатыми кулаками.
30
Колебание почвы вызвало широкую волну, которая покатила в море, игнорируя естественный ритм набегающих вод. При первом же толчке челнок рванулся и встал на дыбы, но веревка выдержала. Сейчас лодка пританцовывала на мелкой морской зыби. Волны тихо шуршали, ударяясь об ее корпус.
Шарина поднялась из воды, куда ее сбросило начавшееся землетрясение, и озирала картину разрушений. Волна, прочесавшая берег на сотню футов, загасила с таким трудом разведенный костер. Хорошо еще Ноннус успел подхватить дымящийся котелок, прежде чем тот скрылся в морских водах. От варева все еще поднимался пар.
Отшельник с привычной ловкостью закинул котелок вместе со своим посохом в челнок и шагнул к швартовым, закрепленным на берегу кольями. Взявшись обеими руками за один из них, он попытался выбить его из скалы.
— Ноннус! — закричала Шарина. — А остальные?
Остров снова потрясла дрожь, еще сильнее, чем прежде. Девушка вскочила на левую выносную балку и схватилась обеими руками за ванты. Лодку приподняло волной и ударило о скалу с силой, которая бы разбила любую наборную конструкцию.
— Если мы будем на плаву, — ответил отшельник, стараясь перекричать низкий рев моря, — то сможем подобрать их. Если же застрянем на берегу, то следующая же волна перевернет челнок, и мы никогда не сможем снова восстановить его!
Волны пенились у пояса Шарины, брызгали солью в лицо. Девушка моргала, отплевывалась, но глаза не закрывала. Ноннус неподвижно, подобно скале, стоял среди этого бурлящего хаоса.
Море на какое-то время затихло, как замирает зверь в засаде. Водная поверхность приобрела маслянистый блеск: судорожные потуги острова подняли наверх миллиарды крошечных существ — представителей низших форм океанической жизни, перемешали их, нарушили веками складывавшиеся пищевые цепочки. В этом кипучем водовороте жизни — шипящем и булькающем — Шарина, как ни старалась, не могла различить вулканический гул подводных скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
Та часть сознания, которая по-прежнему оставалась гарриковой, ужаснулась холодному расчету, готовности подставить старую женщину под удар во имя тактического преимущества. И тем не менее… Гаррик знал, как важно выбраковать стадо в предверии долгой зимы. Фермер, не забивший пару-тройку овец и оставивший зимовать больше животных, чем сможет прокормить, в конце концов потеряет всю отару. Надо уметь пожертвовать малым во имя целого. Если бы Теноктрис сумела отвлечь демона всего только на одно краткое мгновение, необходимое юноше для меткого удара, — это спасло бы жизнь не только им самим, но и бедняге Лиане.
Тем временем Стразедон отшвырнул девушку в сторону и с криком «Ху! Ху! Ху!» бросился на Гаррика. Тот рассмеялся и с поднятым мечом ринулся в контратаку. Песок так и брызнул из-под его ног.
Он нанес удар, лезвие меча черной лентой блеснуло в сухом застоявшемся воздухе. Стразедон выставил трехпалую руку, чтоб парировать удар. Он пожертвовал одним пальцем, но достиг своего: меч лишь вскользь коснулся его волосатого черепа вместо того, чтоб разнести его вдребезги.
Старый добрый меч Ральда из хорошей стали зазвенел в руках Гаррика подобно камертону.
Увертываясь от смертоносной хватки демона, юноша отскочил вверх по склону. Земля ушла у него из-под ног, уже в падении он нанес еще один удар Стразедону. Увы, и этот получился не смертельным.
Кромка меча окрасилась кровью демона — она была огненно-красной.
Сжав изуродованной конечностью предплечье Гаррика, Стразедон другой потянулся к его горлу. Юноша успел поймать ее за запястье — это было похоже на попытку удержать разъяренного быка одной рукой — мускулы напряглись до предела. Жуткие когти клацали в нескольких дюймах от его плоти, но все же не дотягивались.
Тогда демон попытался пустить в ход зубы. Его клыки вполне могли разорвать юношу на клочки. В отчаянии Гаррик нанес колющий, с вывертом удар прямо в эту разверстую смердящую пасть.
Стразедоновские зубы сомкнулись на стали, зажав последние три дюйма лезвия, как в тисках. Юноша изо всех сил пытался протолкнуть меч глубже — хотя бы еще на дюйм. Этого бы хватило, чтоб продырявить демону горло. Но лезвие не двигалось, будто намертво вросшее в скалу.
Сосредоточившись на этой борьбе, противники потеряли почву под ногами и кубарем покатились вниз по каменисто-песчаному склону. Несколько раз демон — чертовски тяжелый даже для своих размеров — оказывался сверху, но Гаррику удавалось вывернуться, и они катились дальше.
Изогнувшись, юноша пытался обхватить ногами торс Стразедона, тот тоже в свою очередь тянулся правой ногой в надежде повторить смертельный удар, отправивший на тот свет Бенлоу. При этом руки демона оставались за спиной юноши, своими когтями они раздирали тунику и наносили глубокие царапины. Счастье еще, что Стразедон не мог найти достаточной точки опоры, чтоб дотянуться до грудной клетки противника.
Наконец их падение закончилось — они приземлились у подножия холма. Все тело Гаррика было настолько напряжено, что от удара он подскочил, как мячик, даже не потеряв дыхания. Беда, однако же, заключалась в том, что демон по-прежнему оказался сверху. Используя правое плечо как точку опоры, юноша пытался вывернуться, сбросить с себя Стразедона. С таким же успехом можно было надеяться сдвинуть деревенскую мельницу.
Внезапно демон содрогнулся и рванулся вверх настолько стремительно, что Гаррик выпустил из рук эфес меча. Он остался лежать на земле, чувствуя, как хлюпает у него под спиной его собственная кровь из многочисленных порезов.
Стразедон выплюнул меч, оставив на его лезвии глубокие отметины от зубов. Юноша попытался подняться, но тело отказывалось повиноваться — уставшие мышцы напоминали подтаявшее желе.
И тут демон запрокинул свою отвратительную морду к красному небу и завыл, как сотня северных ветров. В затылке у него торчала стальная рукоятка атама Бенлоу.
Рядом стояла на четвереньках Теноктрис, все еще не в состоянии прийти в себя после падения со спины демона. С другой стороны скорчилась Лиана. Она сжимала в руках камень — слишком большой, чтоб поднять его и опустить на вытянувшегося во весь рост демона.
Стразедон медленно опрокинулся на спину. Гаррик заметил, что черное солнце побледнело, и весь пейзаж, казалось, пришел в движение. А впрочем, возможно, это была только иллюзия его бедного, раздираемого болью мозга…
Белый свет снова наполнил окружающий мир, прежде чем тот рухнул и исчез. В ушах юноши звучал победный смех короля Каруса, и где-то на задворках сознания Гаррика промелькнул силуэт Клобука. Он в ярости потрясал сжатыми кулаками.
30
Колебание почвы вызвало широкую волну, которая покатила в море, игнорируя естественный ритм набегающих вод. При первом же толчке челнок рванулся и встал на дыбы, но веревка выдержала. Сейчас лодка пританцовывала на мелкой морской зыби. Волны тихо шуршали, ударяясь об ее корпус.
Шарина поднялась из воды, куда ее сбросило начавшееся землетрясение, и озирала картину разрушений. Волна, прочесавшая берег на сотню футов, загасила с таким трудом разведенный костер. Хорошо еще Ноннус успел подхватить дымящийся котелок, прежде чем тот скрылся в морских водах. От варева все еще поднимался пар.
Отшельник с привычной ловкостью закинул котелок вместе со своим посохом в челнок и шагнул к швартовым, закрепленным на берегу кольями. Взявшись обеими руками за один из них, он попытался выбить его из скалы.
— Ноннус! — закричала Шарина. — А остальные?
Остров снова потрясла дрожь, еще сильнее, чем прежде. Девушка вскочила на левую выносную балку и схватилась обеими руками за ванты. Лодку приподняло волной и ударило о скалу с силой, которая бы разбила любую наборную конструкцию.
— Если мы будем на плаву, — ответил отшельник, стараясь перекричать низкий рев моря, — то сможем подобрать их. Если же застрянем на берегу, то следующая же волна перевернет челнок, и мы никогда не сможем снова восстановить его!
Волны пенились у пояса Шарины, брызгали солью в лицо. Девушка моргала, отплевывалась, но глаза не закрывала. Ноннус неподвижно, подобно скале, стоял среди этого бурлящего хаоса.
Море на какое-то время затихло, как замирает зверь в засаде. Водная поверхность приобрела маслянистый блеск: судорожные потуги острова подняли наверх миллиарды крошечных существ — представителей низших форм океанической жизни, перемешали их, нарушили веками складывавшиеся пищевые цепочки. В этом кипучем водовороте жизни — шипящем и булькающем — Шарина, как ни старалась, не могла различить вулканический гул подводных скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178