Кит-Канан споткнулся о низкий очаг из камней, слепленных вместе при помощи глины. Он стал на колени и нащупал золу. Зола была холодной - очагом уже давно не пользовались.
- Если ты мне дашь что-нибудь на растопку, я разведу огонь, - предложил принц.
- Только Най это умеет, - с сомнением повторил Макели.
- Что же, может, я и не умею красться незаметно по лесу и не знаю здесь путей, но уж, клянусь Астарином, огонь я развести сумею!
Они вышли на улицу и собрали несколько охапок хвороста и сорванных ветром веточек. При слабом свете, падавшем из открытой двери, Кит-Канан сложил кучку из сушняка, коры и щепок, которые он настрогал кинжалом, затем вытащил из-за пазухи кремень и огниво. Наклонившись над каменным очагом, Кит-Канан высек огнивом искры; они упали на дрова, затем он осторожно подул на костер. Через несколько минут хворост разгорелся, и вскоре в очаге уже весело трещал огонь.
- Ну что, мальчик, как тебе это? - спросил принц у Макели.
Вместо того чтобы изумиться, Макели пренебрежительно покачал головой:
- Най не возится так долго.
Наконец, в свете очага, Кит-Канан смог рассмотреть внутренность древесного дома. Комната была довольно велика, шириной в пять шагов; наверх, к отверстию, ведущему наружу, к ветвям, поднималась лестница. Дым очага также выходил через эту дыру. Стены комнаты были увешаны черепами животных - кроликов, белок, жутких кабанов с торчащими клыками, великолепного оленя с восемью рогами - и множеством птичьих черепов, которые Кит-Канан не мог распознать. Макели объяснил ему, что каждый раз, когда Най убивает животное, то вешает его череп на стену. Таким образом можно умилостивить убитое животное, и бог леса, Голубой Феникс, пошлет Най успехи в охоте.
- А какого из этих зверей убил ты? - поинтересовался Кит-Канан.
- Мне не дозволено проливать кровь животных. Это дело Най. - Эльфийский мальчик откинул с лица капюшон. - Я разговариваю с ними и слушаю, что они рассказывают мне. Я не убиваю их.
Кит-Канан опустился на тюфяк, набитый мхом. Он устал, был грязен и голоден. Макели беспокойно расхаживал взад-вперед, бросая на принца частые недовольные взгляды. Наконец принц осведомился, в чем дело.
- Это место Най. Тебе здесь нельзя сидеть, - раздраженно ответил мальчик.
Кит-Канан с трудом поднялся.
- Да этому Най оказывают больше почестей, чем Звездному Пророку! - Он гневно повысил голос. - А здесь мне можно сесть? - Он указал на усыпанный хвоей пол.
Макели кивнул.
Вскоре Кит-Канан попросил у своего хозяина чего-нибудь поесть. Эльф легко вскарабкался по лестнице и, свесившись с нее, стал шарить среди бутылей и мехов, свисавших с потолка на крюках. Найдя один мешок, он принес его вниз; скрестив ноги, уселся рядом с Кит-Кананом и предложил ему протянуть руки. Кит-Канан подчинился, и мальчик насыпал ему полную горсть аккуратно очищенных жареных каштанов.
- У вас нет мяса? - спросил Кит-Канан.
- Мясо ест только Най.
Принцу начинали надоедать разговоры о том, что дозволялось делать только Най. К тому же он слишком устал, чтобы спорить с мальчиком, и молча съел каштаны, чувствуя благодарность даже за них.
- А знаешь, - наконец произнес он, - ты так и не спросил моего имени.
- Я не знал, что у тебя есть имя, - пожал плечами Макели.
- Ну а как же, конечно, есть!
Мальчик потер нос, и на пальцах его осталась желтая краска.
- Меня зовут Кит, - сказал принц, так как Макели явно не собирался спрашивать.
Макели набрал еще горсть орехов в испачканную желтым ладонь.
- Звучит забавно, - заметил он и положил в рот каштан.
Глава 5
Спустя пять недель
- Госпожа Ниракина, супруга Пророка, - доложила горничная.
Герматия, подняв взгляд от зеркала, кивнула, и служанка распахнула дверь.
- Осталось мало времени, госпожа, - предупредила, входя, Ниракина.
- Знаю.
Герматия неподвижно стояла среди царившей суеты. Служанки, портнихи, парфюмеры кружились по комнате, и каждый старался добавить последний, завершающий штрих, прежде чем начнется церемония бракосочетания.
- Ты выглядишь великолепно, - сказала Ниракина, и это была не просто вежливость по отношению к будущей невестке. Лучшие искусницы Сильваноста многие недели трудились над свадебным платьем Герматии, лучшие парфюмеры работали над созданием ароматических масел и духов, которые должны принадлежать только ей.
Одеяние состояло из двух частей. Сверху надевалось платье из тончайшего льна, слишком прозрачное, чтобы носить его без нижней рубашки. Под ним Герматия была обернута в сплошной кусок золотой ткани длиной много ярдов. Шесть девушек из гильдии Швей начали обматывать материю вокруг шеи Герматии. Ее медленно закутывали в огромное золотое одеяние, теснее вокруг груди и талии и свободнее у бедер и ног. В течение двух часов, пока работали женщины, Герматия вынуждена была стоять с поднятыми руками.
Невеста была обута в сандалии из цельных золотых пластин, таких тонких, что они гнулись, как хорошо выделанная кожа. Золотые шнурки, поддерживавшие сандалии, обвивали ее ноги от щиколоток до колен.
Над волосами и лицом Герматии потрудились не менее тщательно. Девические косы, обрамлявшие ее лицо, исчезли. Медные волосы были завиты и распущены по плечам. По эльфийскому обычаю муж первым дарил молодой жене застежки, которыми она с тех пор скрепляла свои волосы.
Кожа невесты была разглажена, малейшие неровности и пятна удалены при помощи ароматических масел и тончайшего мыльного камня. Ногти отполировали и позолотили, а губы Герматии выкрасили золотым. Как того требовало ее положение в обществе и состояние ее семьи, на руках ее было надето шестнадцать браслетов - десять на правой и шесть на левой. Это были подарки от ее родителей, братьев, сестер и подруг.
- Достаточно, - сказала Ниракина взволнованным служанкам. - Оставьте нас одних. - С бесчисленными поклонами и приседаниями толпа удалилась из зала Балифа. - Все без исключения, - добавила жена Пророка, и дворцовая прислуга исчезла, прикрыв за собой двери.
- Столько хлопот ради такого короткого обряда, - заметила Герматия. Она двигалась медленно, чтобы не испортить прическу или платье. - Ваша свадьба была такой же пышной, как наша, госпожа?
- Намного скромнее. Мы с Ситэлом поженились во время Второй войны с драконами, когда не было ни времени, ни денег на побрякушки и развлечения. Мы не знали, будем ли живы через год, не говоря уже о том, увидим ли мы свадьбу нашего наследника.
- Я слышала рассказы о тех временах. Должно быть, это было ужасно.
- Мы не выбираем времена, времена выбирают нас, - просто ответила Ниракина.
Ее собственное платье, как подобало супруге Пророка и матери жениха, было из скромного белого шелка, расшитого серебряными и золотыми гербами Королевского Дома. Но безмятежная красота ее золотисто-каштановых волос и влажных глаз принадлежала ей самой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85