Убивать нельзя, калечить – можно. Проигравшие будут жестоко наказаны, выигравшие получат вожделенную девственницу. Кром поможет вам. В путь!
По знаку князя стражники отворили ворота. Лейв Копытная Лужа быстро отсчитал троих:
– Равол, Ратибор и... и ты, Вятша, бегите. Помните, не заходить за край болота и бора. А вы... – Он обернулся к оставшимся: – Вы пока ждите... и... – Он усмехнулся: – Возьмите с собою собак.
Собаки уже поджидали их – трое здоровенных, откормленных кобелей-волкодавов. Навострив уши, они поводили носом в направлении южного края частокола и изредка лаяли.
– Белок чуют, – понимающе кивнул Истома. – Ничего, сейчас начнется потеха – быстро позабудут про белок!
И в самом деле, выпущенные следом за убежавшей тройкой собаки с лаем ринулись в лес, да с такой скоростью, что остальные четверо отроков еле за ними поспевали.
– Поедем и мы, княже! – Лейв низко поклонился. – Там, у болота, я велел нарыть ям с кольями для потехи, авось кто и попадется.
– Молодец, Лейв! Хорошо придумал, – одобрительно кивнул Дирмунд.
– А еще, князь, я нарочно послал вперед наименее верных.
– Как это – наименее верных?
– Ну, не то чтобы совсем уж не верных... – замялся Копытная Лужа. – Но всё ж есть у меня сомнения на их счет.
– Если есть сомнения, пусть их гонят к капищу. – Хищная улыбка искривила тонкие губы друида, в черных, зияющих Тьмою, глазах его сквозило предвкушение торжества. – Боги любят обильные жертвы, – с усмешкой произнес он. – И мы пойдем им навстречу. Поедешь со мною, Лейв, – садясь в седло, небрежно бросил он. – Остальные пусть следят за тем, как гонят добычу...
Ладислава приникла к щели в дверях.
– Ну что, что там? – нетерпеливо спросила Любима. Неплотно пригнанный кляп ей удалось вытолкнуть языком, а уж дальше можно было и освободить от ненужной вещи товарок. Теперь девушки хотя бы могли переговариваться, да и то было хорошо, что ноги их были свободны. Зато руки сковывали тяжелые цепи.
– Уехали, – сообщила Ладислава. – Почти все, одна стража осталась.
– А ну, дай посмотреть. – Теперь приникла к щели Любима. – Ничего не видно – темно. – Оторвавшись от щели, девушка пожала плечами и вздохнула.
– А ведь, похоже, скоро конец нам, – покосившись на Речку, прошептала она на ухо Ладиславе. – Вначале снасильничают, а потом – к дубу, как Малушу с Добронравой.
– Могут и не сразу к дубу, – так же тихо ответила та. – Поначалу для себя придержат.
– В общем, бежать надо, – решительно сказала Любима, черноокая, худенькая, с черными, распущенными по смуглым плечам волосами. – Как раз сейчас вполне подходяще. Все на забаве.
– Да, бежать, конечно, надо, – кивнула Ладислава. – Но вот беда, некому нам дверь отпереть. Чай, там засовец изрядный, если не замок.
– Замок? А стражник! – неожиданно откликнулась рыжая щербатая Речка. – Я уж видала, как он на вас обеих посматривал. И не только сегодня.
– А и правда! – охнула Ладислава. – Молодец, Речка, не худо придумала! Попытка – не пытка. Что, Любима-краса, зазовем к себе стражника? А как сунется – сразу цепью по голове – и в кузню. Цепи-то, чай, расковать надобно.
– А ты умеешь ковать?
– Спрашиваешь! Я ж из кузнецкой семьи. Там немного и делов-то, только шпон расковать – и всё. Со скованными-то руками далеко не убежишь.
– Это точно.
– Ладно, решили, так решили. – Ладислава лукаво улыбнулась, сверкнув синими, словно цветы васильки, глазами. – Ну что, зовем полюбовничка?
Любима задорно тряхнула головой. Казалось бы – куда и боль ушла? Еще бы вот вспомнить, как стражника звать.
– Жваном кличут.
– Жва-ан... Эй... Жва-ане... – приникнув губами к щели, позвала Ладислава.
Стражник отозвался неожиданно быстро, словно того и ждал, – а может, и вправду ждал?
Подошел к амбару, кривоногий, страшненький:
– Чего тебе?
– Да водицы б испить.
– Водицы? – Жван хмыкнул. – За просто так и птичка не зачирикает. – Он многозначительно помолчал.
– Так не за просто так... – послышался за дверью томный девичий голос. – Нас ведь всё равно сегодня... Так пусть ты первый... Хоть напьемся вволю, ежели не обманешь.
– Я? Да не обману, девки! Счас, только ворота прикрою.
Смешно переваливаясь с ноги на ногу, стражник побежал к распахнутым воротам. Остановившись, обернулся к башне:
– Эй, Неждан! Я тут посплю немного. Ты, как наши поедут, свистни.
– Я бы тож поспал, – лениво отозвался с башни Неждан. – Ладно, спи. Свистну.
– Вот, благодарствую.
Довольный, как никогда, кривоногий стражник Жван схватился за левую створку ворот...
– Придет? – переглянулись запертые в амбаре девчонки.
– Придет, – усмехнулась Ладислава. – Вы б, мужиками были, неужели б не пришли?
– А вдруг чего заподозрит неладное?
– Это глядя на нас-то? Да от наготы нашей у него вмиг дыханье остановится! Думаю, и не успеет он ничего заподозрить. Любима, у тебя удар сильный?
– Не знаю.
– Ну, тогда я буду бить, а ты завлекай... Ну, всё, девчонки. Кажется, идет!
За дверью раздались осторожные шаги. Любима подперев ладонью голову, томно разлеглась посреди амбара, а Ладислава, подняв руки с тяжелой намотанной на кулаки цепью, затаилась в углу у входа. Шаги затихли перед самой дверью. Скрипнул отодвигаемый засов.
Едва стражник заглянул в амбар, как тут же получил хороший удар по башке! Ладислава ударила от души. Даже не пикнув, страж кулем свалился наземь.
– Бежим! – шепнула Любима.
– Осторожнее! – Ладислава предостерегающе подняла палец. – В тень!
От внимательного взгляда башенного стража их спасла только ночная тьма. Освещающие двор факелы горели тускло, да и те большей частью погасли, а луна как раз зашла за тучку. Пробежав по двору, девушки скрылись в кузнице. Слава богам, горн еще был горяч. Вполне достаточно для того, чтобы накалить прут для выбивки шпона. Положив руки Речки наручами на наковальню, Ладислава осторожно поднесла прут к шпону, ударила маленьким молотом. Звук показался неожиданно звонким, резким! Девчонки в страхе притихли, в любую минуту ожидая появления стража. Кузнеца они не боялись, знали – тот был большим охотником до воинских забав, наверняка и сейчас скакал к болоту вместе с остальными зрителями. Крайние башни острога тоже охранялись, но огни были далеко, и вряд ли там было что-нибудь слышно, однако вот центральная башня... Нет, вроде всё обошлось!
Освободившись от наручников, беглянки бесшумно выбежали за ворота.
– Стойте! – неожиданно воскликнула Ладислава. – Слышите? Там – ручей. – Она кивнула в сторону оврага.
– Ну, ручей, и что?
– А то, что он завсегда впадает в реку. А у них, между прочим, собаки. И какие! Река – наше спасение.
– Какая ж ты умница, Ладислава!
– Будешь тут умницей... Давайте быстро к ручью!
Девушки спустились в овраг, не чувствуя, как голые ноги нещадно жалит крапива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
По знаку князя стражники отворили ворота. Лейв Копытная Лужа быстро отсчитал троих:
– Равол, Ратибор и... и ты, Вятша, бегите. Помните, не заходить за край болота и бора. А вы... – Он обернулся к оставшимся: – Вы пока ждите... и... – Он усмехнулся: – Возьмите с собою собак.
Собаки уже поджидали их – трое здоровенных, откормленных кобелей-волкодавов. Навострив уши, они поводили носом в направлении южного края частокола и изредка лаяли.
– Белок чуют, – понимающе кивнул Истома. – Ничего, сейчас начнется потеха – быстро позабудут про белок!
И в самом деле, выпущенные следом за убежавшей тройкой собаки с лаем ринулись в лес, да с такой скоростью, что остальные четверо отроков еле за ними поспевали.
– Поедем и мы, княже! – Лейв низко поклонился. – Там, у болота, я велел нарыть ям с кольями для потехи, авось кто и попадется.
– Молодец, Лейв! Хорошо придумал, – одобрительно кивнул Дирмунд.
– А еще, князь, я нарочно послал вперед наименее верных.
– Как это – наименее верных?
– Ну, не то чтобы совсем уж не верных... – замялся Копытная Лужа. – Но всё ж есть у меня сомнения на их счет.
– Если есть сомнения, пусть их гонят к капищу. – Хищная улыбка искривила тонкие губы друида, в черных, зияющих Тьмою, глазах его сквозило предвкушение торжества. – Боги любят обильные жертвы, – с усмешкой произнес он. – И мы пойдем им навстречу. Поедешь со мною, Лейв, – садясь в седло, небрежно бросил он. – Остальные пусть следят за тем, как гонят добычу...
Ладислава приникла к щели в дверях.
– Ну что, что там? – нетерпеливо спросила Любима. Неплотно пригнанный кляп ей удалось вытолкнуть языком, а уж дальше можно было и освободить от ненужной вещи товарок. Теперь девушки хотя бы могли переговариваться, да и то было хорошо, что ноги их были свободны. Зато руки сковывали тяжелые цепи.
– Уехали, – сообщила Ладислава. – Почти все, одна стража осталась.
– А ну, дай посмотреть. – Теперь приникла к щели Любима. – Ничего не видно – темно. – Оторвавшись от щели, девушка пожала плечами и вздохнула.
– А ведь, похоже, скоро конец нам, – покосившись на Речку, прошептала она на ухо Ладиславе. – Вначале снасильничают, а потом – к дубу, как Малушу с Добронравой.
– Могут и не сразу к дубу, – так же тихо ответила та. – Поначалу для себя придержат.
– В общем, бежать надо, – решительно сказала Любима, черноокая, худенькая, с черными, распущенными по смуглым плечам волосами. – Как раз сейчас вполне подходяще. Все на забаве.
– Да, бежать, конечно, надо, – кивнула Ладислава. – Но вот беда, некому нам дверь отпереть. Чай, там засовец изрядный, если не замок.
– Замок? А стражник! – неожиданно откликнулась рыжая щербатая Речка. – Я уж видала, как он на вас обеих посматривал. И не только сегодня.
– А и правда! – охнула Ладислава. – Молодец, Речка, не худо придумала! Попытка – не пытка. Что, Любима-краса, зазовем к себе стражника? А как сунется – сразу цепью по голове – и в кузню. Цепи-то, чай, расковать надобно.
– А ты умеешь ковать?
– Спрашиваешь! Я ж из кузнецкой семьи. Там немного и делов-то, только шпон расковать – и всё. Со скованными-то руками далеко не убежишь.
– Это точно.
– Ладно, решили, так решили. – Ладислава лукаво улыбнулась, сверкнув синими, словно цветы васильки, глазами. – Ну что, зовем полюбовничка?
Любима задорно тряхнула головой. Казалось бы – куда и боль ушла? Еще бы вот вспомнить, как стражника звать.
– Жваном кличут.
– Жва-ан... Эй... Жва-ане... – приникнув губами к щели, позвала Ладислава.
Стражник отозвался неожиданно быстро, словно того и ждал, – а может, и вправду ждал?
Подошел к амбару, кривоногий, страшненький:
– Чего тебе?
– Да водицы б испить.
– Водицы? – Жван хмыкнул. – За просто так и птичка не зачирикает. – Он многозначительно помолчал.
– Так не за просто так... – послышался за дверью томный девичий голос. – Нас ведь всё равно сегодня... Так пусть ты первый... Хоть напьемся вволю, ежели не обманешь.
– Я? Да не обману, девки! Счас, только ворота прикрою.
Смешно переваливаясь с ноги на ногу, стражник побежал к распахнутым воротам. Остановившись, обернулся к башне:
– Эй, Неждан! Я тут посплю немного. Ты, как наши поедут, свистни.
– Я бы тож поспал, – лениво отозвался с башни Неждан. – Ладно, спи. Свистну.
– Вот, благодарствую.
Довольный, как никогда, кривоногий стражник Жван схватился за левую створку ворот...
– Придет? – переглянулись запертые в амбаре девчонки.
– Придет, – усмехнулась Ладислава. – Вы б, мужиками были, неужели б не пришли?
– А вдруг чего заподозрит неладное?
– Это глядя на нас-то? Да от наготы нашей у него вмиг дыханье остановится! Думаю, и не успеет он ничего заподозрить. Любима, у тебя удар сильный?
– Не знаю.
– Ну, тогда я буду бить, а ты завлекай... Ну, всё, девчонки. Кажется, идет!
За дверью раздались осторожные шаги. Любима подперев ладонью голову, томно разлеглась посреди амбара, а Ладислава, подняв руки с тяжелой намотанной на кулаки цепью, затаилась в углу у входа. Шаги затихли перед самой дверью. Скрипнул отодвигаемый засов.
Едва стражник заглянул в амбар, как тут же получил хороший удар по башке! Ладислава ударила от души. Даже не пикнув, страж кулем свалился наземь.
– Бежим! – шепнула Любима.
– Осторожнее! – Ладислава предостерегающе подняла палец. – В тень!
От внимательного взгляда башенного стража их спасла только ночная тьма. Освещающие двор факелы горели тускло, да и те большей частью погасли, а луна как раз зашла за тучку. Пробежав по двору, девушки скрылись в кузнице. Слава богам, горн еще был горяч. Вполне достаточно для того, чтобы накалить прут для выбивки шпона. Положив руки Речки наручами на наковальню, Ладислава осторожно поднесла прут к шпону, ударила маленьким молотом. Звук показался неожиданно звонким, резким! Девчонки в страхе притихли, в любую минуту ожидая появления стража. Кузнеца они не боялись, знали – тот был большим охотником до воинских забав, наверняка и сейчас скакал к болоту вместе с остальными зрителями. Крайние башни острога тоже охранялись, но огни были далеко, и вряд ли там было что-нибудь слышно, однако вот центральная башня... Нет, вроде всё обошлось!
Освободившись от наручников, беглянки бесшумно выбежали за ворота.
– Стойте! – неожиданно воскликнула Ладислава. – Слышите? Там – ручей. – Она кивнула в сторону оврага.
– Ну, ручей, и что?
– А то, что он завсегда впадает в реку. А у них, между прочим, собаки. И какие! Река – наше спасение.
– Какая ж ты умница, Ладислава!
– Будешь тут умницей... Давайте быстро к ручью!
Девушки спустились в овраг, не чувствуя, как голые ноги нещадно жалит крапива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78