Похоже было на то, что пока я возился с пленниками, брянский дворянин вполне насладился местью за свою поруганную честь и, возможно, тщедушное телосложение. Как он умудрился за какие-то пятнадцать минут практически освежевать такого гиганта, как Емельян, был непостижимо. Судя по положению тела мажордома, во время оскопления палача он потерял осторожность, и Емеля, повиснув на вывернутых руках, сумел обхватить его грудь ногами и в буквальном смысле слова раздавить бедрами и коленями, как цыпленка.
– Господи, прости и помилуй, – крестились при виде обезображенных трупов вылезающие из подвала узники.
Вид у большинства был самый жалкий. Что делать с этими ослабленными, плохо держащимися на ногах людьми, я не знал. Отсрочивая принятие решения, я освободил от стопора подъемный ворот и опустил тела обоих взаимных убийц на окровавленный пол, потом прикрыл всё это безобразие лежавшим на лавке тряпьем. Пока я возился с погибшими, у меня появилась мысль, что было бы самым правильным помочь освобожденным крестьянам укрыться в ближайшем лесу. Это дало бы бесправным людям хоть какой-то шанс на спасение.
– Я сейчас пойду, посмотрю, что делается на улице, – сказал я Петру.
Он находился почти в нормальном состоянии и, вообще, оказался сообразительным парнем – организовал остальных заключенных, и они без особого труда и толкотни вытащили наверх товарищей, находящихся без сознания.
– Возьми меня, барин, с собой, – попросил он, – а то я покойников боюсь.
Я неопределенно пожал плечами, брать его с собой было собственно некуда; посмотрел в окно, нет ли перед зданием «гостей», и пошел в сени. Дворовый двинулся следом. Мы выглянули наружу. Только теперь стал слышен звон молотков о металл – в кузнице работа шла своим чередом. Видимо, крики внутри нашей половины здания были там не слышны и никого не встревожили. Я, не таясь, вышел на большую дорогу.
– Как ты думаешь, они смогут незаметно добраться до околицы? – спросил я Петра.
Мы осмотрелись. В идеале, перебежками добежать метров двести до конца села, и столько же через луг до леса было можно, но только не такой большой группе. Незнакомых людей неминуемо заметит кто-нибудь из местных жителей, поднимет шум, и неизвестно, чем всё это кончится.
То, что у барона есть реальные силы, можно было судить уже по наемникам-немцам, охранявшим имение. Эти люди не знали русского языка, ничем не были связаны с местным населением и, скорее всего, вынуждены будут верно, служить своему хозяину. С другой стороны, как у любого тирана и узурпатора, у него непременно должна быть оппозиция, вот только как с ней встретиться и столковаться!
На маневры у меня просто не было времени. Как только барон обнаружит освобожденных узников и убитого Емелю, связать мое посещение кузницы с последующими событиями в сопредельном помещении для него будет не сложно. Понимая, что я узнал о его незаконных действиях, барон предпримет всё от него зависящее, чтобы убрать если даже не прямого противника, то опасного свидетеля.
– Нужно предупредить твоего барина и Ивана, что барон убийца, – сказал я. – Только как это сделать? !
– Так я сбегаю, – предложил Петр, – упрежу, делов-то.
– Тебя сразу узнают и снова схватят.
– А я тихонечко, бочком. К большой избе, в которой мы жили, тайная тропка есть.
– Что за тропка? – удивился я. – Откуда ты здешние тропки знаешь, мы же только третьего дня как приехали.
– Не господское дело в такие дела входить, – неопределенно сказал Петр. – Будет нужда, все как надо узнаешь.
– К девкам, что ли бегал, или за водкой? – Петр только хмыкнул и ухмыльнулся.
– Ладно, можно попробовать, а с этими что делать? – я мотнул головой в сторону здания со спасенными узниками.
– Пусть посидят, запершись, вон какие двери-то крепкие, дубовые, железом окованные! Поди, до них так просто не добраться!
– Здесь рядом кузница, захотят открыть, молотами двери разобьют, – усомнился я и подумал, что в словах парня есть рациональное зерно. – Пошли назад, поговорим с народом. Всё равно другого выхода у нас нет.
Мы вернулись в пыточную камеру, не забыв запереть за собой дверь. Заключенные уже немного отошли от стресса и выглядели веселее. Четверо беспамятных, среди которых был один наш – Семен, ожили и сидели рядком на единственной лавке. Мужики о чем-то спорили.
– Барин вернулся, тише вы, – прикрикнул на расшумевшихся товарищей крестьянин средних лет с седым клином в окладистой бороде.
– Послушайте, мужики, – заговорил я, когда все замолчали, – бежать отсюда не получится, до околицы сотня сажен, а до леса столько же – заметят, всех переловят.
На мою информацию никто не отреагировал, ждали, что я предложу.
– Выход один, – продолжили, – вам нужно запереться в доме. Если же ее сумеют сломать, то спрячетесь в подвале, как будто вы оттуда не выходили. Если обойдется – как стемнеет, уйдете в лес.
– А кто же дверь затворил, коли мы сидим в подполе? – задал резонный вопрос мужик со смышленым лицом. – Не они ли? – он указал взглядом на кучу кровавого тряпья посередине комнаты.
– Пусть думают, что они. Когда будете прятаться в подвал, уберите тряпки, как будто они только что друг друга поубивали.
– Оченно это сомнительно, барин, – возразил один из заключенных. – А вдруг как не поверят?
– Не нравится, придумай что лучше. Можешь опять колодки на себя надеть.
– А как бы чего по-другому удумать!
– Правильно добрый человек говорит, – выдвинулся вперед изможденный человек с крупными, рельефными чертами лица. – Думай, не думай, а осаду нам держать легче, чем от всего села по лесу бегать. Враз споймают и управителю сдадут. А тот никого не пожалеет!
– Я пока не знаю, как, но постараюсь вас выручить, – пообещал я.
– Да, ты уж, барин, постарайся, – загудели голоса. – Выручил раз – выручай далее.
– Всё, нам пора. Мы уходим, а вы запирайтесь. Бог вам в помощь, – сказал я и поклонился обществу.
Мне поклонились в ответ, потом мужики начали креститься сами и крестить нас с Петром.
– Бог вам в помощь! Уж ты, барин, не обмани, постарайся! – напутствовали нас голоса.
Наконец мы со всеми распрощались и вышли наружу. На большой дороге, как и прежде, не было видно ни людей, ни подвод. Как будто народ боялся высунуть нос из домов, чтобы не нарваться на неприятности. Не заходя в село, мы повернули в сторону имения. Сначала шли трактом, когда оказались в «нейтральной зоне», вне видимости со стороны села и имения, сошли на обочину и двинулись лугом и опушкой леса, укрываясь за кустарником.
– Где тайная тропка, о которой ты давеча говорил?
– Какая тропка? – с деланным удивлением спросил Петр.
– Та, которой ты собирался скрытно пробраться в наш дом.
– Тебе, барин, по ней не пройти, там умение нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79