Они также поговорили с врачом, лечившим Элинор, с самой Элинор, нашли сарай с огнеметом и телеграфировали вашему адвокату, чтобы он прислал им резюме вашего контракта с Эдуардом. Когда я с ними разговаривал, они уже были практически убеждены, что вы убили Эдамса в порядке самообороны. Полицейский врач - тот, что осматривал вас, - сразу подтвердил, что сила удара, пришедшегося на вашу правую руку, была достаточной, чтобы проломить вам череп. Он пришел к выводу, что удар был скользящий и потому повредил мышцы и сосуды, но не сломал кость и что вы действительно могли сесть на мотоцикл четверть часа спустя, если это было очень нужно.
- Вы знаете, - сказал я, - у меня было ощущение, что они вообще не обратили внимания на мои слова.
- М-м… Я говорил с одним человеком из уголовного розыска, который допрашивал вас в прошлый четверг. Он объяснил мне, что, во-первых, они были заранее настроены на вашу виновность, а во-вторых, вид у вас был ужасный. Вы рассказали им какую-то, на их взгляд, смехотворную историю, поэтому они сразу стали расставлять вам ловушки, пытаясь вас поймать. Им казалось, это не составит особого труда. Но не тут-то было - в конце концов им пришлось вам поверить.
- Почему же они мне об этом не сказали? - вздохнул я.
- Не в их привычках - они ребята упрямые.
- Мне тоже так показалось.
- Но так или иначе, вы живы и почти здоровы.
- О да!
Директор государственного обвинения - плавный прокурор.
Беккет бросил взгляд на часы.
- Вы торопитесь?
- Нет.
- Прекрасно… Мне нужно многое сказать вам. Как насчет ленча?
- С удовольствием.
- Вот и отлично. Да, кстати о вашем отчете… - Он достал из внутреннего кармана исписанные моей рукой листки и разложил их на столе. - Я бы хотел, чтобы вы убрали ту часть, где просите прислать помощника, заменив ее описанием применения огнемета. Сможете? Тогда садитесь вон за тот стол, а когда вы закончите, отдадим все это отпечатать.
Когда я написал все, что он просил, мы обсудили, какие обвинения можно выдвинуть против Хамбера, Касса и Джада Уилсона, а также против Соупи Тарлтона и его приятеля Льюиса Гринфилда. Потом он посмотрел на часы и решил, что настало время ленча. Беккет отвез меня в свой клуб, показавшийся мне сплошь темно-коричневым, где мы заказали пирог с мясом, почками и грибами (я выбрал его, чтобы можно было незаметно обойтись без ножа, одной вилкой). Но Беккет все-таки заметил.
- Рука все еще болит?
- Уже гораздо лучше.
Он кивнул и оставил эту тему. Зато он рассказал мне о визите, который он нанес престарелому дяде Эдамса, живущему в холостяцком комфорте на Пиккадилли .
- По его словам, Пола Эдамса еще в детстве отправили бы в исправительную колонию для малолетних преступников, если бы не богатые родители. Из Итона его выгнали за подделку чеков, а из следующей школы - за азартные игры. Родителям вечно приходилось платить, чтобы вытащить его из очередной истории, и психиатр сказал им, что он не изменится по крайней мере лет до сорока - пятидесяти. Могу себе представить, как им было тяжело - ведь он единственный ребенок! Когда Эдамсу было двадцать пять, его отец умер, и мать одна продолжала оберегать его от слишком серьезных неприятностей. Лет пять назад ей пришлось выложить огромную сумму, чтобы замять скандал - Эдамс без всякой причины сломал руку какому-то парню, и сна пригрозила, что добьется признания его психически ненормальным, если он снова выкинет что-нибудь подобное. А через несколько дней она выпала из окна собственной спальни и разбилась насмерть. Ее брат - этот самый дядя - говорит, что, по его мнению, Эдамс приложил к этому руку.
- Я бы не удивился, - согласился я.
- Так что вы были правы - он действительно психопат.
- Об этом было нетрудно догадаться.
- По тому, как он обращался лично с вами? - Да.
Мы уже покончили с пирогом и перешли к сыру. Беккет с любопытством взглянул на меня и спросил:
- Так что за жизнь была у вас там, в конюшне Хамбера?
- Курортом это, пожалуй, не назовешь.
Он подождал продолжения, но, так как я замолчал, спросил еще раз:
- Больше вам нечего рассказывать?
- Пожалуй, нечего. Очень хороший сыр.
Мы выпили кофе и по стаканчику бренди, налитого из бутылки, на которой стояло имя Беккета, а потом медленно пошли пешком обратно.
В кабинете он опять с видимым удовольствием погрузился в свое кресло, откинув голову и положив руки на подлокотники, а я занял свое место напротив него.
- Насколько я знаю, вы скоро возвращаетесь в Австралию?
- Да.
- Не терпится снова впрячься?
Я взглянул на него. Он ответил мне прямым, твердым и серьезным взглядом. Он ждал ответа.
- Не так, чтобы очень.
- Почему?
Я пожал плечами и усмехнулся.
- Кому же это нравится?
Пожалуй, не стоит слишком распространяться на эту тему, подумал я.
- Вы возвращаетесь к благополучию, вкусной еде, солнцу, своей семье, прекрасному дому и работе, которую делаете отлично… Так?
Я кивнул. Черт его знает почему, но меня все это не особенно привлекало.
- Скажите мне правду, - вдруг сказал он. - Только чистую правду, без всяких уверток. Что-то не так?
- Да все мой идиотский беспокойный характер, больше ничего, - сказал я легкомысленным тоном.
- Мистер Роук. - Он слегка выпрямился в кресле. - У меня есть веские основания задавать вам эти вопросы. Пожалуйста, ответьте мне честно - чем вас не устраивает ваша жизнь в Австралии?
Наступило молчание, когда я думал, а он ждал. В конце концов я решил, что, какими бы ни были его веские основания, я ничего не потеряю, если выскажусь начистоту.
- Работа, которой я занимаюсь, должна бы по идее приносить мне удовлетворение, а приносит только скуку и пустоту.
- Вроде манной каши, когда у вас есть зубы, - заметил он. Я засмеялся.
- Наверное, хочется чего-нибудь остренького.
- А кем бы вы стали, если бы не смерть родителей и необходимость растить младших?
- Скорее всего юристом, хотя… - Я заколебался.
- Хотя что?
- Вообще-то это странно звучит… особенно после всего, что произошло со мной за последние дни… может быть, я стал бы полицейским.
- Ага, - мягко сказал он, - так я и думал. Он снова откинул голову и улыбнулся.
- Если бы вы были женаты, вам было бы легче успокоиться и осесть на одном месте, - предположил он.
- Еще одна лямка, которую мне пришлось бы тянуть, - сказал я. - Еще одна семья, о которой надо заботиться. Наезженная колея до конца жизни.
- Значит, вот как вы к этому относитесь. А Элинор?
- Она очень милая девушка.
- Но не навсегда? Я покачал головой.
- Вы пошли на большой риск, чтобы спасти ей жизнь, - напомнил он.
- Но ведь она из-за меня оказалась в опасности.
- Разве вы могли предположить, что окажетесь настолько… э-э… неотразимы и так ее увлечете, что она приедет специально, чтобы встретиться с вами еще раз? Когда вам пришлось вернуться к Хамберу и спасать ее, расследование уже было закончено - тихо, мирно и незаметно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69