Потом повешу перед камином, и он быстро высохнет.
Если бы это предложение сделала мисс Поумшак, в нем не было бы ничего предосудительного. Но когда такое предложение исходит от едва знакомого ей мужчины, а она сидит здесь одна и без компаньонки! Нет, это совершенно неблагопристойно.
Он терпеливо ждал, пока Луиза пристально смотрела на него.
— Иногда лучше поступать практично, а не прилично, мисс?..
— Мисс Крукшенк из Бата, — ответила Луиза.
— Мисс Крукшенк из Бата. Вы можете на меня положиться. Я обещаю.
Она снова присела, с явным подозрением глядя на него.
— Будьте так любезны, отвернитесь.
— О да. Я, кажется, вышел за рамки приличий.
Он направился к камину. Отодвинув заслонку, осторожно помешал кучку угля, пытаясь извлечь хоть немного тепла.
Пока он был занят огнем и не смотрел в ее сторону, Луиза подняла платье, отвязала и сняла чулок. К тому времени, когда Макгрегор повернулся к ней, она уже успела опустить платье, держа в руках грязный чулок.
Макгрегор протянул руку. Луиза закусила губу. Как ей претило отдать интимный предмет своего туалета мужчине, пусть даже джентльмену.
— Разумеется, ваш слуга…
— Он, кажется, вышел.
Всего вероятнее, подумала Луиза, никакого слуги здесь нет и в помине.
— Я могу это сделать сама. Вам не следует стирать мои вещи.
— А, пресловутая девичья скромность. Но как бы то ни было, вода есть только в моей спальне. Полагаю, заходить туда вам и вовсе неприлично.
Луиза покраснела и, не сказав больше ни слова, протянула ему чулок. Макгрегор взял его и удалился.
Поежившись, Луиза огляделась. Комната выглядела удивительно невзрачной. Она заметила несколько книг на круглом столе и неподалеку единственный обтянутый материей стул, стоявший рядом с крошечным камином. Комната имела совсем нежилой вид.
О Боже! Что она делает в мужском гостиничном номере? Она, должно быть, сошла с ума! Вскоре вернулся хозяин с мокрым чулком в руке. Он подошел к камину и аккуратно подвесил чулок на медной заслонке.
— Вам не стоит сидеть так далеко от огня. Здесь прохладно, и вы вся дрожите, мисс Крукшенк.
Не в силах отказаться от его предложения, Луиза встала. Простой деревянный пол был очень холодный, особенно для босых ног. Перебравшись на более удобное место, Луиза села на стул, стараясь держаться прямо и пытаясь изо всех сил сохранять достоинство, как и подобало леди, пусть даже босой, находившейся наедине с незнакомым мужчиной.
Макгрегор взглянул на нее и снова вышел из комнаты. Вскоре он вернулся с тазиком воды и мыльной губкой.
— Надо довести начатое до конца, — сказал он. Она не успела понять, что он задумал, как Макгрегор встал на одно колено и начал вытирать губкой ей ноги.
Луиза задрожала. Теплая вода стекала по ее обнаженным ногам, он слегка придерживал ее за икры, одновременно вытирая губкой грязные пятна, оставшиеся после снятых чулок. Мужчина трогает ее ноги, о Боже! Это было самым непристойным из всего того, что она знала о приличиях!
Нет, она вздрагивала не столько от холодного воздуха, едва согретого теплом камина, сколько от его прикосновений. Больше того, ей не было холодно от воды, наоборот, ее охватило странное и необычное чувство тепла. Он еще ближе придвинулся к ней и схватил за лодыжку легко, но твердо. Внутри у нее что-то так и вспыхнуло, ей вдруг стало жарко, и вовсе не из-за тепла еле горевшего камина. Это было какое-то будоражащее волнение, о котором Луиза до сих пор даже не подозревала.
— Э-э… это совсем не необходимо, я ведь… э-э… не просила вас заходить столь далеко в вашей любезности, — запинаясь, проговорила Луиза и наклонилась вперед, махая рукой, чтобы он перестал.
Макгрегор поднял на нее глаза, его лицо находилось совсем рядом с лицом Луизы, и в этот момент, как ей показалось, его глаза засверкали. Что-то вроде огненной искры проскочило между ними, что-то неудержимое и неотвратимое. Луизе захотелось, чтобы он обнял ее, прижался к ней, коснулся ее губ своими…
Тяжело дыша, Луиза приподняла голову.
Макгрегор резко выпрямился.
— Полагаю, этого хватит. Я сейчас принесу вам чем вытереться.
Он забрал тазик с водой, между тем Луиза изо всех сил пыталась вернуть себе самообладание и невозмутимость. К тому времени, когда Макгрегор вернулся с тоненьким полотенцем, ей показалось, что она уже сумела совладать со своим волнением, точнее, возбуждением, вызванным его прикосновениями и его близостью. Ни за что на свете она не призналась бы, что по-прежнему жаждет чего-то большего.
Луиза почти выхватила полотенце из рук Макгрегора, опасаясь, как бы он не принялся вытирать ей ноги. Впрочем, он больше не делал попыток дотронуться до нее, взял чулок и подал Луизе.
— Полагаю, он достаточно сух. Нам следует поторопиться, чтобы никто не увидел вас в номере с мужчиной.
На самом деле чулок был еще влажным, но Луизу это уже не волновало.
— Да. Будьте так добры, — произнесла она.
Макгрегор сделал несколько шагов к окну. Посмотрев на него, чтобы проверить, смотрит ли он на улицу, не следит ли за ее движениями, Луиза приподняла платье и столь быстро натянула чулок, что на нем полезла петля. Но ей было все равно, поскольку, вернувшись домой, она намеревалась сразу сжечь этот злополучный чулок.
Но ведь у нее по-прежнему нет одной туфли. Луиза грустно посмотрела вниз и чуть не разрыдалась.
— Боюсь, у меня нет лишних женских туфель, чтобы предложить вам, — сказал Макгрегор, глядя в окно.
— Конечно, нет. — Луиза попробовала успокоиться. Она с трудом удерживалась, чтобы не показать, насколько раздражает ее вынужденное общение с ним. Он, конечно, ни о чем не должен догадываться.
— Возможно, нам удастся скрыть этот недостаток, — внезапно сказал Макгрегор. Он подошел к ней и протянул руку.
Луиза была настолько расстроена, что не сразу поняла, что он просит. Ах, эту тряпку, называемую полотенцем. Она протянула ему полотенце и несказанно удивилась, увидев, как он разрывает его на несколько ровных полосок.
— Что вы делаете?
— То, чему научился на полях сражений в Европе, — объяснил он, снова опустившись перед ней на колени.
Луиза не успела возразить, как он уже обмотал ее ступню чуть повыше лодыжки, получилась аккуратная повязка. Неужели это ей почудилось, или он действительно едва дотрагивался до ее ноги? Неужели он почувствовал, что ей это очень не нравится?
Несмотря на его осторожность, плоть Луизы изменила ей самым предательским образом. Ей хотелось, чтобы он дотрагивался и дотрагивался до нее своими теплыми сильными руками, ей даже стало жалко себя — что вместо обнаженной кожи его пальцы касаются ее чулок. Луиза чувствовала, как у нее горят щеки. Ей следовало успокоиться. Возможно, он находит ее смешной.
Он снова посмотрел ей прямо в лицо, но на этот раз она заметила, что его глаза не смеются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Если бы это предложение сделала мисс Поумшак, в нем не было бы ничего предосудительного. Но когда такое предложение исходит от едва знакомого ей мужчины, а она сидит здесь одна и без компаньонки! Нет, это совершенно неблагопристойно.
Он терпеливо ждал, пока Луиза пристально смотрела на него.
— Иногда лучше поступать практично, а не прилично, мисс?..
— Мисс Крукшенк из Бата, — ответила Луиза.
— Мисс Крукшенк из Бата. Вы можете на меня положиться. Я обещаю.
Она снова присела, с явным подозрением глядя на него.
— Будьте так любезны, отвернитесь.
— О да. Я, кажется, вышел за рамки приличий.
Он направился к камину. Отодвинув заслонку, осторожно помешал кучку угля, пытаясь извлечь хоть немного тепла.
Пока он был занят огнем и не смотрел в ее сторону, Луиза подняла платье, отвязала и сняла чулок. К тому времени, когда Макгрегор повернулся к ней, она уже успела опустить платье, держа в руках грязный чулок.
Макгрегор протянул руку. Луиза закусила губу. Как ей претило отдать интимный предмет своего туалета мужчине, пусть даже джентльмену.
— Разумеется, ваш слуга…
— Он, кажется, вышел.
Всего вероятнее, подумала Луиза, никакого слуги здесь нет и в помине.
— Я могу это сделать сама. Вам не следует стирать мои вещи.
— А, пресловутая девичья скромность. Но как бы то ни было, вода есть только в моей спальне. Полагаю, заходить туда вам и вовсе неприлично.
Луиза покраснела и, не сказав больше ни слова, протянула ему чулок. Макгрегор взял его и удалился.
Поежившись, Луиза огляделась. Комната выглядела удивительно невзрачной. Она заметила несколько книг на круглом столе и неподалеку единственный обтянутый материей стул, стоявший рядом с крошечным камином. Комната имела совсем нежилой вид.
О Боже! Что она делает в мужском гостиничном номере? Она, должно быть, сошла с ума! Вскоре вернулся хозяин с мокрым чулком в руке. Он подошел к камину и аккуратно подвесил чулок на медной заслонке.
— Вам не стоит сидеть так далеко от огня. Здесь прохладно, и вы вся дрожите, мисс Крукшенк.
Не в силах отказаться от его предложения, Луиза встала. Простой деревянный пол был очень холодный, особенно для босых ног. Перебравшись на более удобное место, Луиза села на стул, стараясь держаться прямо и пытаясь изо всех сил сохранять достоинство, как и подобало леди, пусть даже босой, находившейся наедине с незнакомым мужчиной.
Макгрегор взглянул на нее и снова вышел из комнаты. Вскоре он вернулся с тазиком воды и мыльной губкой.
— Надо довести начатое до конца, — сказал он. Она не успела понять, что он задумал, как Макгрегор встал на одно колено и начал вытирать губкой ей ноги.
Луиза задрожала. Теплая вода стекала по ее обнаженным ногам, он слегка придерживал ее за икры, одновременно вытирая губкой грязные пятна, оставшиеся после снятых чулок. Мужчина трогает ее ноги, о Боже! Это было самым непристойным из всего того, что она знала о приличиях!
Нет, она вздрагивала не столько от холодного воздуха, едва согретого теплом камина, сколько от его прикосновений. Больше того, ей не было холодно от воды, наоборот, ее охватило странное и необычное чувство тепла. Он еще ближе придвинулся к ней и схватил за лодыжку легко, но твердо. Внутри у нее что-то так и вспыхнуло, ей вдруг стало жарко, и вовсе не из-за тепла еле горевшего камина. Это было какое-то будоражащее волнение, о котором Луиза до сих пор даже не подозревала.
— Э-э… это совсем не необходимо, я ведь… э-э… не просила вас заходить столь далеко в вашей любезности, — запинаясь, проговорила Луиза и наклонилась вперед, махая рукой, чтобы он перестал.
Макгрегор поднял на нее глаза, его лицо находилось совсем рядом с лицом Луизы, и в этот момент, как ей показалось, его глаза засверкали. Что-то вроде огненной искры проскочило между ними, что-то неудержимое и неотвратимое. Луизе захотелось, чтобы он обнял ее, прижался к ней, коснулся ее губ своими…
Тяжело дыша, Луиза приподняла голову.
Макгрегор резко выпрямился.
— Полагаю, этого хватит. Я сейчас принесу вам чем вытереться.
Он забрал тазик с водой, между тем Луиза изо всех сил пыталась вернуть себе самообладание и невозмутимость. К тому времени, когда Макгрегор вернулся с тоненьким полотенцем, ей показалось, что она уже сумела совладать со своим волнением, точнее, возбуждением, вызванным его прикосновениями и его близостью. Ни за что на свете она не призналась бы, что по-прежнему жаждет чего-то большего.
Луиза почти выхватила полотенце из рук Макгрегора, опасаясь, как бы он не принялся вытирать ей ноги. Впрочем, он больше не делал попыток дотронуться до нее, взял чулок и подал Луизе.
— Полагаю, он достаточно сух. Нам следует поторопиться, чтобы никто не увидел вас в номере с мужчиной.
На самом деле чулок был еще влажным, но Луизу это уже не волновало.
— Да. Будьте так добры, — произнесла она.
Макгрегор сделал несколько шагов к окну. Посмотрев на него, чтобы проверить, смотрит ли он на улицу, не следит ли за ее движениями, Луиза приподняла платье и столь быстро натянула чулок, что на нем полезла петля. Но ей было все равно, поскольку, вернувшись домой, она намеревалась сразу сжечь этот злополучный чулок.
Но ведь у нее по-прежнему нет одной туфли. Луиза грустно посмотрела вниз и чуть не разрыдалась.
— Боюсь, у меня нет лишних женских туфель, чтобы предложить вам, — сказал Макгрегор, глядя в окно.
— Конечно, нет. — Луиза попробовала успокоиться. Она с трудом удерживалась, чтобы не показать, насколько раздражает ее вынужденное общение с ним. Он, конечно, ни о чем не должен догадываться.
— Возможно, нам удастся скрыть этот недостаток, — внезапно сказал Макгрегор. Он подошел к ней и протянул руку.
Луиза была настолько расстроена, что не сразу поняла, что он просит. Ах, эту тряпку, называемую полотенцем. Она протянула ему полотенце и несказанно удивилась, увидев, как он разрывает его на несколько ровных полосок.
— Что вы делаете?
— То, чему научился на полях сражений в Европе, — объяснил он, снова опустившись перед ней на колени.
Луиза не успела возразить, как он уже обмотал ее ступню чуть повыше лодыжки, получилась аккуратная повязка. Неужели это ей почудилось, или он действительно едва дотрагивался до ее ноги? Неужели он почувствовал, что ей это очень не нравится?
Несмотря на его осторожность, плоть Луизы изменила ей самым предательским образом. Ей хотелось, чтобы он дотрагивался и дотрагивался до нее своими теплыми сильными руками, ей даже стало жалко себя — что вместо обнаженной кожи его пальцы касаются ее чулок. Луиза чувствовала, как у нее горят щеки. Ей следовало успокоиться. Возможно, он находит ее смешной.
Он снова посмотрел ей прямо в лицо, но на этот раз она заметила, что его глаза не смеются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82