Аррек импульсом послал мне краткое описание известного исторического прецедента, на котором базировалась эта явно бородатая шутка, объясняя, что же тут такого забавного. Дараи тихо и вежливо засмеялись.
А я...
Я застыла, глядя в пространство широко открытыми, невидящими глазами. Уши прижались к голове. Рот открывался и закрывался, губы двигались, но с них не слетело ни одного звука.
Весь окружающий мир растворился в приторном запахе горных цветов. Краски размазались, превращаясь в бешеное многоцветие. А когда к ушам вернулась способность слышать, а к разуму — умение мыслить, это был уже иной мир, окрашенный в иные краски. Будто детали бесконечно сложной головоломки вдруг сместились, неуловимо меняя положение, и по глазам ударил кристальной ясностью детально выверенный узор. Конечно. Ауте всемогущая, конечно. Как я могла раньше не видеть? Ведь все так четко, так предельно просто...
Адрея и Рубиус были на ногах, напряжены, окутаны вдруг отвердевшими щитами, готовые ко всему. Я не заметила их. Медленно, медленно, очень медленно повернулась к Арреку. Глаза его в этот миг были цвета расплавленной стали и совершенно шальные.
Мои губы поднялись в оскале, в котором не было и не могло быть ничего вежливого и ничего человеческого. Дикое, совершенно первобытное торжество, замешанное на старом, копившемся десятилетия гневе. Обнаженные лезвия клыков.
— Узнай мысли одного дарая, и ты узнаешь, как думают они все. Не так ли... любимый? — Я скорее мурлыкала, чем говорила. Если, конечно, мурлыканье может быть таким... жаждущим крови. В комнате стало ощутимо попахивать насилием.
На периферии зрения метнулось что-то огненное и убийственно мощное. Инстинкт самосохранения взял верх, я все-таки отвела взгляд от мужа, пристально и спокойно посмотрела на двух переполошившихся дараев. Воздух вокруг Рубиуса почти кипел невыплеснувшимся пламенем, и я знала, что если князь сейчас хоть немного ослабит самоконтроль, мне не помогут никакие щиты. Есть огонь и огонь. А генетические эксперименты Дома Вуэйн не зря получили свою тихую, но весьма многозначительную славу.
— Антея-эль, послушайте, все не так, как...
Никогда не думала, что вновь доведется увидеть огненного Лиран-ра, лепечущего что-то в состоянии, близком к панике. Нет, Рубиус определенно слишком хорошо меня знает. Адрея вот так не перепугалась. Что не очень умно с ее стороны.
Фыркнула. Прянула ушами. Тряхнула крыльями.
— О, я всегда знала, что задачей Аррека с самого начала было «...втереться в доверие к правителю, запудрить мозги первому советнику, а затем столкнуть их между собой, чтобы были заняты и не смотрели по сторонам слишком пристально». Ничего нового тут нет. А «изредка корректировать события, если они вдруг начнут развиваться в неверном направлении» — это вообще официальное описание работы консорта любой эль-леди. Так что не беспокойтесь, Высокий князь, вы не выдали своего суперсекретного шпиона.
Мы с Арреком снова сцепились взглядами. Снова блеснули клыки и заискрились опасным перламутром Вероятностные щиты.
— Но ведь классическую дарайскую стратегию, — я уже шептала так тихо, что едва сама себя слышала, — можно использовать не только на мне...
Темный король, воспылавший неожиданным желанием заполучить Кровь Дракона, и его — неужели и правда первый советник? — которому вдруг приспичило вернуть Раниэлю-Атеро какой-то древний должок, прирезав бедную меня. Нет, это слишком шикарно, чтобы быть простым совпадением!
— И мне никогда не приходило в голову, — шепот-мысль, на грани сен-образа, — что использовать эту стратегию может не только дарай...
Лейруору тор Шеррн, воспитанница и выученица Аррека, с младых ногтей обучаемая им искусству тонкой и циничной политической интриги. Так очевидно...
Почему же я сразу не подумала, что и сама могу сыграть в эту игру?
Потому что терпеть не могу в нее играть.
Втереться в доверие... запудрить мозги... столкнуть лбами.
Перед моим мысленным взором встало расписание на завтра. В нем на гордом месте между обедом и Балом появился новый пункт: «Нанести официальный визит Темному Королю». План казался элегантным в своей наивно-жестокой простоте. Мои губы изогнулись, где-то в горле зародилось рычание. Так. И так.
На самом деле все очень просто.
Антея, нет.
Щиты Аррека истончились — единственный признак волнения, который он себе позволил. Со стороны, наверное это было почти незаметно.
Зато не заметить, что обе его руки вцепились в мои запястья, да так, что пальцы побелели, было сложно. Особенно учитывая аррский пиетет к любого рода прикосновениям.
Кистей я уже почти не чувствовала.
— Антея, не смей. — Тихо и очень властно. И вслух. Никогда он не усвоит, в чем заключается роль порядочного мужчины. Впрочем, назвать Аррека порядочным...
— А почему бы и нет? — мечтательно улыбнулась. В душе танцевали чертята Ауте. Ох, и повеселюсь я завтра!
Будет так смешно...
— Антея, — он почти рычал.
В другой день меня бы это здорово испугало. Сейчас я лишь расхохоталась.
— Аррек, я люблю тебя беззаветно! Но, во имя Ауте, неужели ты за тридцать лет так и не понял, кто я и что я?
На нашей личной волне вплела в кажущуюся веселой фразу рубящий сен-образ: «Ты, Видящий Истину!» — и это был шантаж. Если он не отложит назревающую разборку до более благоприятного момента, я выдам двум дараям его секрет. Его тщательно скрываемую от всех способность видеть. И тогда от призрачной свободы младшего князя Великого Дома не останется и следа. Да, любимый. Я так и сделаю, не сомневайся. Ты первый начал впутывать в наши споры жутковатых родственничков и подкладывать под отношения непредсказуемые политические бомбы. Но меня только что озарило: в эти игры можно играть вдвоем.
И еще вопрос, кто сыграет лучше.
Понял. Ломающее кости давление на запястьях ослабло, его руки соскользнули, на прощание погладив мои кисти мрачным обещанием. Дискуссия будет продолжена. Но не здесь. Не сейчас. Не при такой аудитории.
Я взмахнула ресницами. Повернулась к Адрее и Рубиусу, которые, казалось, затаили дыхание, глядя на наше маленькое представление. Погодите, сияющие вы мои, ни-че-го вы пока не видели...
Арр Вуэйн, видя, что смертоубийства вроде бы не будет, несколько притушил свою силу. Заговорила госпожа Дома Тон Грин, до сих пор сохранявшая мудрое молчание.
— Хранительница Антея. Не будете ли вы так добры объяснить, что происходит?
Голос ее звучал довольно холодно. Сама золотисто-шоколадная дарай-леди казалась бледной и какой-то... потрясенной, что ли. Ну конечно, она ведь пробовала меня читать, и, похоже, небезуспешно. Мало кто из людей сегодня отваживается на подобные глупости. Разум эль-ин (если, конечно, бардак, творящийся в наших непутевых головах можно назвать разумом) затягивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117