ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Боже! — сказал Джон. — Он?

* * *
Стелла сделала ещё одну затяжку.
— Погоди-ка, — сказала она. — В «Не свисти, когда писаешь» е сть классный кусок на эту тему.
Медленно, как все торчки, она встала и подошла к книжной полке.
— Хагбард и БАРДАК выделили шестьдесят четыре тысячи типов личности, — сказала она через плечо, — в зависимости от тактик поведения с другими людьми.
Она нашла нужную книжку и осторожно вернулась к своему креслу.
— Возьмём тебя. В любой момент времени ты можешь возникнуть на моем жизненном пути с самыми разными действиями. Можешь поцеловать мне руку, а можешь перерезать горло. Между этими двумя крайностями ты, например, можешь вести со мной интеллектуальный разговор, прикрывая им сексуальное заигрывание, или же вести интеллектуальный разговор с сексуальным заигрыванием, но на языке жестов подавая сигналы о том, что флирт — это всего лишь игра и на самом деле тебе не нужно, чтобы я на него реагировала. На ещё более глубоком уровне ты можешь посылать другие сигналы, указывающие, что в действительности ты все-таки хочешь, чтобы я ответила на твои завуалированные ухаживания, но не готов себе в этом признаться. В авторитарном обществе люди, как правило, посылают либо очень простые сигналы доминирования: «Руководить буду я, и тебе лучше меня не злить, а сразу с этим смириться», — либо сигналы подчинения: «Ты будешь руководить, и я с этим смирюсь».
— Боже праведный, — тихо прошептал Гарри Койн. — Вот что происходило между нами во время нашей первой встречи. Сначала я пытался блефовать, посылая сигналы доминирования, и это не сработало. Тогда я попробовал другую тактику, посылая сигналы подчинения, поскольку больше никаких уловок я не знал, но и это не сработало. И тогда я просто сдался.
— Сдался твой ум, — поправила Стелла. — Стратегический центр, предлагающий варианты построения человеческих взаимоотношений в авторитарном обществе, исчерпал свои возможности. Других вариантов, которые можно было бы попробовать, не оставалось. И тогда верх взял Робот. Биограмма. Ты действовал от сердца.
— Так что там насчёт доминирования? — спросил Джордж.
— Вот этот отрывок, — произнесла Стелла. Она начала читать вслух:
Люди бывают разными — от самых доминантных до самых уступчивых. Последние, если только они не специалисты в области психодинамики, всегда проигрывают первым в социальных взаимодействиях. Доминантные никогда не меняют свой сценарий, уступчивые же постоянно меняются, пытаясь найти способ конструктивного взаимодействия с ними. В конце концов уступчивые подбирают «правильную» тактику и взаимодействие становится возможным. Они попадают на сцену, созданную доминантными, и играют по их сценарию.
Неуклонный экспоненциальный рост бюрократии происходит не только вследствие Закона Паркинсона. Государство, все более доминантное, втягивает в своё поле все больше людей и заставляет их играть по своему сценарию.
— Круто, — сказал Джордж. — Но будь я проклят, если понимаю, какое отношение это имеет к Иисусу или Императору Нортону.
— Точно! — радостно фыркнул Гарри Койн. — Игра закончена. Ты только что доказал то, что я все время подозревал. Марсианин — ты
— Не шумите, — сонно сказал с пола Келли. — Я вижу сотни блаженных Будд, плывущих в воздухе…
Тем временем внимание Дэнни Прайсфиксера в Нью-Йорке было поглощено одним блаженным Буддой — а также перевёрнутым сатанинским крестом, символом мира, пятиугольником и Глазом в Треугольнике. Он окончательно решил довериться своей интуиции в деле о подрыве редакции «Конфронтэйшн» и пяти исчезнувших в связи с этим людях. Это решение созрело после того, как сам Комиссар вызвал его и заместителя начальника отдела убийств на ковёр: «Малик исчез. Эта девица, Уэлш, исчезла. Репортёра Дорна похитили прямо из тюрьмы в Техасе. Пропали два моих лучших сотрудника, Гудман и Малдун. Федералы вне себя, и я чувствую, что они знают нечто такое, из-за чего дело приобретает особое значение, и дело тут не в этих пяти возможных убийствах. Я хочу, чтобы к концу дня вы мне доложили о реальном, черт возьми, прогрессе в расследовании, иначе я заменю вас юными джи-менами[48]»
Когда они перевели дух в приёмной, Прайсфиксер спросил Вана Митера, своего коллегу из убойного отдела:
— Что собираешься делать?
— Вернусь и устрою моим людям такой же разнос. Пусть работают. А ты что будешь делать? — вяло поинтересовался он.
— Доверюсь интуиции, — ответил Дэнни и спустился в отдел по борьбе с афёрами и мошенничеством, где переговорил с сержантом Джо Фрайди, изо всех сил пытавшимся походить на своего тёзку из знаменитого телесериала.
— Мне нужна гадалка, — сказал Дэнни.
— Хиромантия, карты, астрология… что-то конкретное?
— Техника не имеет значения. Мне нужна гадалка или ясновидящая, которую ты ни разу не сумел припереть к стенке. Которую ты «копнул» достаточно глубоко и почувствовал, что у неё действительно есть какие-то такие способности…
— Есть у нас такая, — многозначительно сказал Фрайди, нажимая кнопку интеркома. — Архив, — сказал он. — Карелла? Пришли-ка мне материалы по Маме Сутре.
Папка, выскочившая из трубы внутренней пневматической почты, предоставила Дэнни именно ту информацию, на которую он рассчитывал. У Мамы Сутры не было ни одного ареста. Она попадала в поле зрения детективов несколько раз: обычно по требованию богатых мужей, утверждавших, что она оказывает слишком большое влияние на их жён, а однажды — по требованию совета директоров компании, считавших, что президент их фирмы слишком уж часто у неё консультируется. Но она никогда не говорила и не делала ничего такого, что позволило бы предъявить ей обвинение в мошенничестве. Более того, на протяжении многих лет она работала с чрезвычайно богатыми людьми и никогда не играла с ними в игры, которые хотя бы отдалённо напоминали «цыганские трюки». Её визитная карточка, подшитая в досье, скромно предлагала лишь «духовное озарение», хотя Мама Сутра явно выдавала этот продукт в лошадиных дозах. Ведь после беседы с ней один детектив уволился и ушёл в монастырь траппистов, второй начал призывать к введению в Нью-Йорке английской системы невооружённого патрулирования улиц, быстро надоел руководству и был уволен, а третий заявил, что уже двадцать лет является тайным гомосексуалистом, стал носить значок «За освобождение геев» и был переведён в полицию нравов.
— Именно такая мне и нужна, — сказал Прайсфиксер. Через часон уже сидел в её приёмной, рассматривая блаженного Будду и другие оккультные аксессуары и чувствуя себя круглым дураком. Он понимал, что ставит под удар себя и все дело, но его единственным оправданием было то, что Сол Гудман часто раскрывал безнадёжные дела, совершая такие же странные «прыжки».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86