– Но если Кванг перед смертью не имел времени назначить себе наследника?
– Наши правила, по-моему, вполне ясно решают и это затруднение: согласно им, высокое звание Кванга, – в случае, если бы он умер, не назначив себе наследника, – принадлежит с минуты его кончины старшему – не по возрасту, а по назначению – из трех советников, находящихся при его высокой особе… Из этого очевидно, что место его не вакантно и никогда не может быть вакантным.
– Ну, а если, например, Кванг и три его советника погибнут вместе, хотя бы при кораблекрушении? Как тогда следует поступить?
– В этом случае, вы знаете, Квангом становится тот из членов верховного совета в Пекине, который первым надел кольцо власти, хранящееся в ящике.
– Который, в свою очередь, хранится в кассе общества, – Добавил Ли Ванг.
– Да, до последнего времени это так и было, – до поездки Кванга в Париж. Но перед поездкой он взял с собой ящик из кассы, оставив у меня лишь записку, в которой сказано, где надо искать этот ящик в случае, если пройдет три года без всяких известий о Кванге и его трех советниках.
«Посмотрим, что ты на это ответишь, – сказал себе Лао Тсин. – Если ты изменник, то берегись!»
– Я этого не знал, – ответил Ли Ванг, – и если это так, то теперь приходится говорить совсем о другом… Не угодно ли вам, как выражаются европейцы, открыть свои карты?
– Я готов, – сказал банкир. – Но покажите пример, так как я не знаю, чего вы, собственно, желаете.
– Вот чего я желаю, – ответил торжественно Ли Ванг, – я имею достоверные известия о смерти старого Фо и о том, что он не назначил себе наследника, а потому намерен провозгласить себя Квангом. Вы единственный человек, который может помочь мне в достижении этой цели. Итак, скажите мне, какова будет цена вашего содействия?.. Вы видите, что я вполне откровенен с вами…
Лао Тсин ничем не обнаружил внезапного волнения, овладевшего им при таком неожиданном повороте их беседы, и ответил сдержанно и просто:
– Вы придаете слишком много значения моему содействию в этом важном деле. Во всяком случае, я нахожу, что мне необходимо сначала основательно обдумать ваше предложение, прежде чем высказать вам свои требования.
– Ваше желание подумать, прежде чем дать решительный ответ, я нахожу вполне естественным, – продолжал Ли Ванг, маленькие глазки которого блеснули от удовольствия. – Но сколько времени нужно вам на размышление?
– Завтра вечером вы получите от меня окончательный ответ. Предупреждаю только вас, что мне нужно несомненное доказательство смерти Кванга, иначе я не стану действовать в вашу пользу.
– Об этом не беспокойтесь, ваше превосходительство, у нас есть самые неопровержимые доказательства того, что старый Фо умер!
– А именно?
– Об этом узнаете завтра вечером. Теперь же для вас совершенно излишне было бы знать их, так как вы можете и отказаться от содействия нам в этом деле.
– Вы, стало быть, не один заинтересованы в нем?
– Нет, как видите, иначе эти два джентльмена не присутствовали бы здесь: они тоже заинтересованы, и не меньше, может быть, меня. Когда я буду Квангом, я возвращу маркизу де Сен-Фюрси, специально посланному сюда французским правительством, тот драгоценный бриллиант, который взят был в Париже вместе со скипетром Хуан-ди… Если я вам не сообщаю сегодня доказательств смерти Кванга, так это по той причине, что они известны только этим двум господам, желающим открыть свои тайны не иначе как наверняка. Вы понимаете меня?
– Теперь я вас понял, – объявил банкир, – и могу свободнее обдумывать ваше предложение.
– Вы мне позволите сказать моим товарищам о результате нашего разговора?
– Сделайте одолжение, не стесняйтесь!
Не предполагая, что банкир может понять его французский язык, Ли Ванг сказал де Сен-Фюрси и Ланжале:
– Он наш, этот банкир; дело сводится к одним деньгам, потому что это денежный мешок, который за золото готов продать самого себя!
– Это удивительно, – заметил Ланжале. – А я считал его бравым малым, и он мне так понравился!..
«Неужели в этой банде нашелся один честный человек?» – подумал Лао Тсин, выслушав замечание Парижанина о своей особе.
– Во всяком случае, – заключил Ли Ванг, – это неважно. Он может попросить за свою помощь сколько ему вздумается – ведь казна нашего общества неистощима!
– Не находите ли вы, Гроляр, или, виноват, господин маркиз, – продолжал Ланжале, плохо слушая Ли Ванга, – не находите ли вы, что этот почтенный китаец очень похож на нашего покойного доброго Фо?
При этих новых словах Парижанина скорбь мгновенно охватила банкира, что выразилось в нервном подергивании его губ: теперь ему уже было ясно, что Фо умер – Фо, его старый друг, смерть которого он считал до этой минуты не более как выдумкой Ли Ванга, всеми силами старавшегося расположить его в свою пользу! Но силой воли он подавил свое скорбное чувство, чтобы не выдать себя перед хитрым Ли Вангом, которого он должен был с этих пор держать в своих руках как изменника и бунтовщика перед лицом нового Кванга, который должен наказать его!
Он сказал гостям «до завтрашнего вечера!», и они расстались. Посягавший на высокое звание Короля Смерти ушел от банкира настолько довольный результатами совещания, что можно было подумать, будто вся заманчивая власть уже в его руках: стоит ему лишь приказать, да распорядится. До такой степени превратно понял он, при всей своей хитрости и пронырливости, своего соотечественника!
V
План наказания изменников. – Изобретательный камердинер. – «Вот подарки». – Пригласительные билеты и экипаж «Бдительного».
Как только ушли посетители, Лао Тсин ударил в гонг и сказал явившемуся на зов камердинера. – Ты хорошо заметил этих трех господ, что сейчас были у меня? – Очень хорошо, господин! – Ну, так ступай за ними следом и заметь, в какой гостинице они остановились.
– Слушаюсь, господин, ваше желание будет в точности исполнено!
И камердинер бросился вслед за посетителями, держась, конечно, так, чтобы не быть замеченным ими.
Дав такое поручение своему верному слуге, вечно находившемуся у двери его кабинета, банкир потребовал к себе опять малайца Сарангу.
– Приготовься, милый мой, к отъезду на завтра, – сказал он ему, – есть очень важное дело, с которым надо спешить!
– Как, господин! – воскликнул малаец. – Вы хотите, чтобы я пошел на верную смерть?»
– Не бойся ничего, я не требую от тебя этой слишком дорогой жертвы. Выслушай только меня!
И банкир начал что-то шепотом говорить своему собеседнику, причем, по ходу рассказа, глаза малайца сверкали то гневом и ненавистью, то дикой радостью удовлетворенной мести… В заключение Лао Тсин сказал уже громко:
– Понял ты меня?
– Отлично, господин!
– Ты их доведешь до входа в эти гроты и, указав им дальнейшую дорогу на остров, вернешься назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138