– Вас предупредил уголовный розыск Эвре?
– Они обязаны это сделать, раз комиссар свихнулся. Они быстро и четко выполняют свою работу. Жду его у себя в пять часов с докладом о медсестре.
– Не думаю, что он умрет от счастья, – прошептал Данглар.
– Что касается двух трупов с Порт-де-ла-Шапель, то через час будьте добры передать дело в Наркотдел. Предупредите его, майор. Полагаю, что если позвоните вы, он ответит.
Данглар осушил пластмассовый стаканчик, подобрал Пушка и набрал для начала номер полиции Эвре.
– Позовите мне майора, скажите, срочный звонок из Парижа. – Утопив пальцы в бездонной шерсти кота, Данглар нетерпеливо ждал ответа.
– Майор Девалон? Это вы сообщили Брезийону, что Адамберг находится в вашем секторе?
– Проще предупредить, чем лечить, особенно когда Адамберг бродит на воле без присмотра.
– Это майор Данглар. Катитесь к черту, майор Девалон.
– Вы бы лучше шефа своего отсюда забрали.
Данглар бросил трубку, и кот в ужасе вытянул лапы.
XXVI
– В пять часов? А не пошел бы он…
– Он уже пошел. Возвращайтесь, комиссар, а то мало не покажется. На каком вы этапе?
– Мы ищем яму под травинками.
– Кто «мы»?
– Мы с Вейренком.
– Возвращайтесь. Эвре в курсе, что вы роетесь на их кладбище.
– Трупы с Порт-де-ла-Шапель мы не отдадим.
– У нас забрали дело, комиссар.
– Отлично, Данглар, – помолчав, сказал Адамберг. – Я понял.
Адамберг убрал телефон.
– Меняем тактику, Вейренк. У нас мало времени.
– Посылаем все к черту?
– Нет, зовем переводчика.
Проведя добрых полчаса за ощупыванием земляного прямоугольника, Адамберг и Вейренк не обнаружили ни малейшей трещинки, свидетельствовавшей о наличии ямы. Трубку снова поднял Вандузлер, словно секретарь, фильтрующий звонки.
– Побит, побежден, прижат к стенке? – спросил он.
– Нет, раз я звоню.
– Кто из них тебе нужен на этот раз?
– Тот же.
– Мимо, он на раскопках в Эссоне.
– Так дай мне его номер.
– Когда Матиас на раскопках, его калачом не заманишь.
– Пошел ты!
Старик был прав, и Адамберг понял, что позвонил не вовремя. Матиас не мог двинуться с места, он выкапывал на свет божий очаг мадленского периода вместе с обгоревшими камнями, разного рода черепками, рогами северного оленя и прочими сокровищами, которые он перечислил, чтобы Адамберг прочувствовал всю серьезность ситуации.
– Круг очага не тронут, сохранился как новенький, 12 000 лет до нашей эры. Что ты мне можешь предложить взамен?
– Круг на круг. Короткие травинки образуют большое кольцо внутри длинных травинок, и все это на могильном холмике. Если мы ничего не найдем, наши покойники перейдут к Наркотделу. Тут что-то кроется, Матиас. Твой круг уже раскопан, он может подождать. А мой – нет.
Матиасу дела не было до расследований Адамберга, равно как и комиссар не мог проникнуться палеолитическими заботами Матиаса. Но оба они сходились на мысли, что земля ждать не любит.
– Что тебя привело на эту могилу?
– Тут похоронена молодая женщина, нормандка, как и та, в Монруже, а еще по кладбищу недавно проходила Тень.
– Ты в Нормандии?
– В Оппортюн-ла-От, в Эр.
– Глина и кремень, – заключил Матиас. – Если в подстилающем слое присутствует кремний, трава будет короче и реже. У тебя там камень есть? Стена какая-нибудь с фундаментом?
– Да, – сказал Адамберг, возвращаясь к церквушке.
– Посмотри, что растет у ее основания, и опиши мне.
– Тут трава гуще, чем на могиле, – сказал Адамберг.
– Еще что?
– Чертополох, крапива, подорожник и всякие неведомые мне штучки.
– Хорошо. Иди обратно к могиле. Что растет в короткой траве?
– Маргаритки.
– И все?
– Немножко клевера и два одуванчика.
– Ладно, – помолчав, сказал Матиас. – Ты искал край ямы?
– Да.
– И что?
– А что я тебе звоню, по-твоему?
Матиас взглянул на мадленский очаг.
– Сейчас приеду, – сказал он.
В деревенском кафе, которое одновременно играло роль бакалеи и склада сидра, Адамбергу позволили положить оленьи рога у входа. Все уже знали, что он беарнский легавый из Парижа, возведенный на трон Анжельбером в Аронкуре, но заслуженные им трофеи открывали ему двери шире, чем любая рекомендация. Хозяин кафе, сродник Освальда, обслужил полицейских в мгновение ока – по месту и почет.
– Матиас через три часа сядет в поезд на вокзале Сен-Лазар, – сказал Адамберг. – В 14.34 будет в Эвре.
– Нам до его приезда надо получить разрешение на эксгумацию, – сказал Вейренк. – Но мы не можем его просить без санкции окружного комиссара. А Брезийон забирает у вас дело. Не любит он вас, да?
– Брезийон никого не любит, он любит орать. Вот с типами вроде Мортье у него чудесные отношения.
– Без его согласия разрешения нам не дадут. Так что Матиасу незачем приезжать.
– Мы хотя бы узнаем, открывали ли могилу.
– Но через несколько часов мы уже ничего не сможем сделать, разве что тайком. А тайком мы не можем, потому что за нами следит уголовный розыск Эвре. Стоит нам копнуть, они будут тут как тут.
– Верное замечание, Вейренк.
Лейтенант уронил в кофе кусочек сахара и широко улыбнулся, вздернув губу к правой щеке.
– Можно кое-что попробовать. Гадость одну сделать.
– А именно?
– Пригрозить Брезийону, что если он не снимет осаду, я расскажу о подвигах его сынка четырнадцатилетней давности. Я один знаю правду.
– Гадость какая.
– Да.
– И как вы себе это представляете?
– Мы же не будем приводить угрозу в исполнение. Я сохранил замечательные отношения с Ги, это его сын, и я совершенно не собираюсь вредить ему, вытащив один раз из дерьма. Он тогда еще был совсем мальчишкой.
– Можно попытаться, – сказал Адамберг, подперев щеку рукой. – Брезийон сломается сразу. Как у большинства крутых парней, у него весь пар уходит только в свист. Принцип грецкого ореха. Надави – и он треснет. Попробуй вот мед сломай.
– А что, интересная мысль, – вдруг сказал Вейренк.
Лейтенант заказал у стойки хлеб с медом и вернулся к столу.
– Есть еще один способ, – сказал он. – Я позвоню прямо Ги. Опишу ситуацию и попрошу его умолить отца не ставить нам палки в колеса.
– Надеешься, сработает?
– Думаю, да.
Уверен, что тогда отцу сынок внушит
Простую мысль, чтоб тот умерил аппетит.
– А сын – ваш должник, если я правильно понимаю.
– Если бы не я, он бы не закончил Высшую школу администрации.
– Но услугу-то он окажет мне, а не вам.
– Я скажу, что следствие веду я. Что мне предоставляется случай показать, на что я способен, и получить повышение. Ги мне поможет.
Как счастлив человек, когда он так толков,
Что может сбросить с плеч изрядный груз долгов.
– Я не то имел в виду. Вы оказываете услугу мне, а не себе.
Вейренк макнул намазанный медом хлеб в кофе, на удивление удачно с этим справившись. У лейтенанта были безупречной формы руки, как на картинах старых мастеров, и это придавало им легкий оттенок анахроничности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83