– И он еще раз протянул руку папе и мистеру Моррисону.
– Эй, Дюбе, ты с нами? – спросил Стейси, когда мужчины уже ушли.
– Н-н-нет. – Дюбе покачал головой, глядя вслед представителям союза. – Я х-х-хочу д-д-догнать их. Есть в-в-вопросы. – И, помахав нам, побежал за представителями.
Проводив его взглядом, мы с мальчиками пошли через выгон.
– Спорим, я первый туда добегу! – вызвался Малыш и помчался вперед.
Я и Кристофер-Джон бросились по лугу за ним, а Стейси, почувствовав себя в этот день слишком взрослым для таких развлечений, предпочел идти спокойно.
– Чур, я поеду верхом на Леди! – заявил Малыш, добежав до лошади.
– Ну и езжай! А я на Джеке, – сказал Кристофер-Джон; он почему-то предпочитал тяжелую, уверенную поступь ленивого мула стремительному полету Леди.
Малыш уселся верхом позади меня, а Стейси на спине у Джека впереди Кристофера-Джона, и мы вчетвером со смехом и визгом помчались как ветер через открытое пастбище.
Пролетев до конца пастбища, мы попридержали Леди и Джека и перевели их на шаг. Стейси, Малыш и я спрыгнули на землю, чтобы вести животных по тропинке. Но Кристофер-Джон снова вскочил на Джека и поскакал наискосок через невспаханное хлопковое поле прямо к большой дороге.
– Смотрите! – крикнул он.
К дому приближалась желтая, отделанная черным машина. Какой-то миг мы все рассматривали ее, потом Кристофер-Джон отпустил поводья Джека и побежал к подъездной дорожке.
– Дядя Хэммер! – закричал он, – Это ты, дядя Хэммер?
Машина свернула на подъездную дорогу. Когда она остановилась, из нее вышел хорошо одетый в костюм-тройку и фетровую шляпу человек, очень похожий на папу.
Кристофер-Джон оказался прав – это был дядя Хэммер. И он первым очутился в его объятиях. Мы все тоже поспешили приветствовать его, предоставив Джеку и Леди жевать во дворе травку. Дядя Хэммер, обнимая нас, смеялся, потом отступил на шаг.
– О господи, кажется, я не видел вас всего три месяца, а смотрите-ка, каждый вырос сразу на несколько дюймов! – Он с изумлением покачал головой. – Как поживаете?
– Прекрасно, – ответили мы хором.
Тут Малыш заметил:
– Дядя Хэммер, а у вас новая машина?
– Ну, не совсем новая, однако сойдет.
Малыш нахмурился.
– А почему желтая?
– Почему бы и нет? – улыбнулся дядя Хэммер.
– Хэммер! Господи помилуй, сынок, что-нибудь случилось?
Мы все обернулись. На заднюю веранду вышла Ба. На лице ее вспыхнуло удивление.
– А мы тебя и не ждали.
– Если хочешь, мама, могу повернуть назад и укатить в Чикаго, – поддразнил дядя Хэммер.
– Замолчи, сынок, – укорила его Ба и спустилась с веранды. – Иди сюда, обними мои старые кости.
Дядя Хэммер рассмеялся и подошел к ней.
– Выдалось несколько свободных деньков, вот я и решил – поеду-ка домой, помогу сажать хлопок.
Он крепко обнял Ба и отпустил ее, чтобы встретить маму, папу и мистера Моррисона, появившихся на веранде.
– Так приятно снова всех вас видеть. – Дядя Хэммер обвил рукой Ба. – Я знаю, мама, завтрак у вас уже давно позади, обеда ждать еще часа два, а вот по чему я соскучился, честно говоря, это по твоему расчудесному печенью, домашней колбасе и простокваше с тростниковым сиропом. Как думаешь, могу я тебя об этом попросить?
– О чем ты говоришь, мальчик! Я-то знаю, как ты недоедаешь там, на Севере, да и по дороге сюда небось ничего не ел. Пойдем на кухню.
Не прошло и часа, а Ба уже скатала целый рулон теста для печенья, приготовила для дяди Хэммера чугунок овсянки, домашнюю колбасу с подливкой и яйца. Еще она вскипятила кофе, который он привез с собой. Когда все было готово, мы сели за стол вместе с ним: взрослые пили с ним кофе, а мы разделили еду.
За едой мы с мальчиками с еще большей жадностью – поглощали рассказ дяди Хэммера про Север. Дядя Хэммер был всего на три года старше папы, но еще не женился и свободно ездил туда-сюда. Это был единственный наш дядя, и мы его очень любили. Но иногда мы испытывали перед ним благоговейный страх и не решались разговаривать накоротке, как с папой или с мистером Моррисоном. Мы были словно околдованы им. По словам Ба, он был немножко бешеный, да и в нашей общине считали, что он слишком вспыльчив, чего, по их мнению, темнокожий из штата Миссисипи не должен себе позволять.
– Твой кофе для нас большое удовольствие, – сказал папа, ставя на место пустую чашку. – У нас с прошлого лета не было кофе.
– Я бы еще на рождество его привез, если бы знал, что вы сидите без кофе.
Папа улыбнулся:
– Ты с таким трудом добирался сюда, что больше того, что привез, все равно не смог бы.
– Что правда, то правда. Но, честно признаюсь, лучше бы я поехал по железной дороге, чем на автобусе с пересадками. Когда едешь по железной дороге, но крайней мере, платишь не за то, чтобы трястись на заднем сиденье.
– Ну, теперь-то, – сказал мистер Моррисон, – тебе не надо больше трястись на заднем сиденье, у тебя же опять машина. Ты когда ее купил?
– В конце января. Не бог весть какая, зато везет меня, куда захочу.
– А мне она нравится, дядя Хэммер, – вдруг вставил слово Кристофер-Джон и тут же снова присмирел.
– Рад, что так, сынок. Скоро мы поедем с тобой кататься. Между прочим, – продолжал он, – только что на дороге я обогнал грузовик. За рулем сидел белый, а рядом с ним двое цветных. Сдается мне, одним из них был сын миссис Розы Кросс.
– Да, – сказал папа, – как раз перед тобой я рассказывал Мэри и Ба, что к нам приезжали двое из союза. Они взялись подбросить Дюбе к его дому.
– Союза? Еще когда я был тут на рождество, многие поговаривали о нем. Не думал, что это и вас касается.
– Вот уже и коснулось.
Ба с недоверием покачала головой:
– Не верю я в эти разговоры о союзе. В Арканзасе еще быть может, но не здесь, в штате Миссисипи. Здесь белые ни за что не поддержат никакой союз. Тем более смешанный белых с цветными.
– А что они собираются тут делать? – спросил дядя Хэммер.
Папа пересказал ему, о чем говорили мистер Уилер и мистер Мозес. А также сообщил о визитах мистера Фарнсуорта и мистера Грейнджера и о пятидесяти процентах государственного налога на хлопок.
Когда он кончил, дядя Хэммер не прознес ни слова. Потом подумал и спросил:
– Что вы собираетесь делать с этим налогом?
– А что мы можем? – сказал папа. – Нас взяли в клещи. Мы вынуждены сажать хлопка не больше, чем прочие, независимо от того, подписали мы договор или нет. Надеемся получить хоть какие-то деньги от правительства за потерянные акры. И уж по крайней мере прежнюю цену за наш хлопок.
Дядя Хэммер глубоко вздохнул. В его лице вспыхнула тревога. Точно такая же, как у папы, когда он в первый раз услышал про этот налог.
– Хоть одно утешает: тебя опять берут на железную дорогу, так что не будешь целиком зависеть от этого урожая.
Папа, задумавшись, медленно водил пальцами по столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Эй, Дюбе, ты с нами? – спросил Стейси, когда мужчины уже ушли.
– Н-н-нет. – Дюбе покачал головой, глядя вслед представителям союза. – Я х-х-хочу д-д-догнать их. Есть в-в-вопросы. – И, помахав нам, побежал за представителями.
Проводив его взглядом, мы с мальчиками пошли через выгон.
– Спорим, я первый туда добегу! – вызвался Малыш и помчался вперед.
Я и Кристофер-Джон бросились по лугу за ним, а Стейси, почувствовав себя в этот день слишком взрослым для таких развлечений, предпочел идти спокойно.
– Чур, я поеду верхом на Леди! – заявил Малыш, добежав до лошади.
– Ну и езжай! А я на Джеке, – сказал Кристофер-Джон; он почему-то предпочитал тяжелую, уверенную поступь ленивого мула стремительному полету Леди.
Малыш уселся верхом позади меня, а Стейси на спине у Джека впереди Кристофера-Джона, и мы вчетвером со смехом и визгом помчались как ветер через открытое пастбище.
Пролетев до конца пастбища, мы попридержали Леди и Джека и перевели их на шаг. Стейси, Малыш и я спрыгнули на землю, чтобы вести животных по тропинке. Но Кристофер-Джон снова вскочил на Джека и поскакал наискосок через невспаханное хлопковое поле прямо к большой дороге.
– Смотрите! – крикнул он.
К дому приближалась желтая, отделанная черным машина. Какой-то миг мы все рассматривали ее, потом Кристофер-Джон отпустил поводья Джека и побежал к подъездной дорожке.
– Дядя Хэммер! – закричал он, – Это ты, дядя Хэммер?
Машина свернула на подъездную дорогу. Когда она остановилась, из нее вышел хорошо одетый в костюм-тройку и фетровую шляпу человек, очень похожий на папу.
Кристофер-Джон оказался прав – это был дядя Хэммер. И он первым очутился в его объятиях. Мы все тоже поспешили приветствовать его, предоставив Джеку и Леди жевать во дворе травку. Дядя Хэммер, обнимая нас, смеялся, потом отступил на шаг.
– О господи, кажется, я не видел вас всего три месяца, а смотрите-ка, каждый вырос сразу на несколько дюймов! – Он с изумлением покачал головой. – Как поживаете?
– Прекрасно, – ответили мы хором.
Тут Малыш заметил:
– Дядя Хэммер, а у вас новая машина?
– Ну, не совсем новая, однако сойдет.
Малыш нахмурился.
– А почему желтая?
– Почему бы и нет? – улыбнулся дядя Хэммер.
– Хэммер! Господи помилуй, сынок, что-нибудь случилось?
Мы все обернулись. На заднюю веранду вышла Ба. На лице ее вспыхнуло удивление.
– А мы тебя и не ждали.
– Если хочешь, мама, могу повернуть назад и укатить в Чикаго, – поддразнил дядя Хэммер.
– Замолчи, сынок, – укорила его Ба и спустилась с веранды. – Иди сюда, обними мои старые кости.
Дядя Хэммер рассмеялся и подошел к ней.
– Выдалось несколько свободных деньков, вот я и решил – поеду-ка домой, помогу сажать хлопок.
Он крепко обнял Ба и отпустил ее, чтобы встретить маму, папу и мистера Моррисона, появившихся на веранде.
– Так приятно снова всех вас видеть. – Дядя Хэммер обвил рукой Ба. – Я знаю, мама, завтрак у вас уже давно позади, обеда ждать еще часа два, а вот по чему я соскучился, честно говоря, это по твоему расчудесному печенью, домашней колбасе и простокваше с тростниковым сиропом. Как думаешь, могу я тебя об этом попросить?
– О чем ты говоришь, мальчик! Я-то знаю, как ты недоедаешь там, на Севере, да и по дороге сюда небось ничего не ел. Пойдем на кухню.
Не прошло и часа, а Ба уже скатала целый рулон теста для печенья, приготовила для дяди Хэммера чугунок овсянки, домашнюю колбасу с подливкой и яйца. Еще она вскипятила кофе, который он привез с собой. Когда все было готово, мы сели за стол вместе с ним: взрослые пили с ним кофе, а мы разделили еду.
За едой мы с мальчиками с еще большей жадностью – поглощали рассказ дяди Хэммера про Север. Дядя Хэммер был всего на три года старше папы, но еще не женился и свободно ездил туда-сюда. Это был единственный наш дядя, и мы его очень любили. Но иногда мы испытывали перед ним благоговейный страх и не решались разговаривать накоротке, как с папой или с мистером Моррисоном. Мы были словно околдованы им. По словам Ба, он был немножко бешеный, да и в нашей общине считали, что он слишком вспыльчив, чего, по их мнению, темнокожий из штата Миссисипи не должен себе позволять.
– Твой кофе для нас большое удовольствие, – сказал папа, ставя на место пустую чашку. – У нас с прошлого лета не было кофе.
– Я бы еще на рождество его привез, если бы знал, что вы сидите без кофе.
Папа улыбнулся:
– Ты с таким трудом добирался сюда, что больше того, что привез, все равно не смог бы.
– Что правда, то правда. Но, честно признаюсь, лучше бы я поехал по железной дороге, чем на автобусе с пересадками. Когда едешь по железной дороге, но крайней мере, платишь не за то, чтобы трястись на заднем сиденье.
– Ну, теперь-то, – сказал мистер Моррисон, – тебе не надо больше трястись на заднем сиденье, у тебя же опять машина. Ты когда ее купил?
– В конце января. Не бог весть какая, зато везет меня, куда захочу.
– А мне она нравится, дядя Хэммер, – вдруг вставил слово Кристофер-Джон и тут же снова присмирел.
– Рад, что так, сынок. Скоро мы поедем с тобой кататься. Между прочим, – продолжал он, – только что на дороге я обогнал грузовик. За рулем сидел белый, а рядом с ним двое цветных. Сдается мне, одним из них был сын миссис Розы Кросс.
– Да, – сказал папа, – как раз перед тобой я рассказывал Мэри и Ба, что к нам приезжали двое из союза. Они взялись подбросить Дюбе к его дому.
– Союза? Еще когда я был тут на рождество, многие поговаривали о нем. Не думал, что это и вас касается.
– Вот уже и коснулось.
Ба с недоверием покачала головой:
– Не верю я в эти разговоры о союзе. В Арканзасе еще быть может, но не здесь, в штате Миссисипи. Здесь белые ни за что не поддержат никакой союз. Тем более смешанный белых с цветными.
– А что они собираются тут делать? – спросил дядя Хэммер.
Папа пересказал ему, о чем говорили мистер Уилер и мистер Мозес. А также сообщил о визитах мистера Фарнсуорта и мистера Грейнджера и о пятидесяти процентах государственного налога на хлопок.
Когда он кончил, дядя Хэммер не прознес ни слова. Потом подумал и спросил:
– Что вы собираетесь делать с этим налогом?
– А что мы можем? – сказал папа. – Нас взяли в клещи. Мы вынуждены сажать хлопка не больше, чем прочие, независимо от того, подписали мы договор или нет. Надеемся получить хоть какие-то деньги от правительства за потерянные акры. И уж по крайней мере прежнюю цену за наш хлопок.
Дядя Хэммер глубоко вздохнул. В его лице вспыхнула тревога. Точно такая же, как у папы, когда он в первый раз услышал про этот налог.
– Хоть одно утешает: тебя опять берут на железную дорогу, так что не будешь целиком зависеть от этого урожая.
Папа, задумавшись, медленно водил пальцами по столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83