Она сжала его плечо.
Впервые за долгое время к ней приник мужчина, любовник. Она вспомнила былые ласки, которые принимала и отдавала. Словно заново училась читать и писать.
Ее прочитывали до самого конца, она писала долгие ответы.
Мир становился другим.
В седьмом часу они решили передохнуть. Она вновь вспомнила Жоашена, его обнаженное тело в синеватом сумраке вечернего Анжера. Как при вспышке молнии ей вдруг стало понятно безумное вожделение Софи-Маргерит. Если отец походил на сына, то она должна была чувствовать, как хмельной огонь струится по ее жилам; она должна была ощутить, как перестает быть собой и становится частью вселенной. И еще Жанна поняла, что испытывала Об.
Во Франце Эккарте таилась адская и небесная сила.
Она прижалась к нему, спрашивая себя: «Почему я?».
Он, несомненно, угадывал ее мысли.
– Мне необходимо отдавать, – прошептал он. – И я не знаю никого, кроме тебя, кому был бы настолько необходим я.
Это была правда.
Она больше не чувствовала себя старой.
– Женщина с волками, – сказал он, вставая.
Она едва не подскочила. Никогда она не говорила ему о смерти Дени. Как он узнал?
– Почему ты так говоришь?
– Во сне я видел тебя с волками.
Возможно, он видел тех, что осаждали ферму, подумала она, пытаясь успокоить себя.
Он наклонился к ней и поцеловал.
– Значит, ангелы существуют, – сказала она.
– Не для всех, – ответил он с лукавой улыбкой.
Фортуна и в самом деле слепая распутница, смеясь, подумала она.
Прозвонили к заутрене. Она поднялась, надела ночную рубашку, домашний халат и спустилась на кухню вскипятить молоко. Декабрь уже явился в гости, и Страсбург стал черно-белым. Город показался ей веселым. Она и припомнить не могла, когда в последний раз с таким восторгом встречала новый день.
12
«Меня не влекут другие края, я и так не здесь…»
Бехайм, его супруга-фламандка и Феррандо снова приехали в дом на Санкт-Йоханн-гассе. Картограф объявил, что счастлив будет вернуться в Нюрнберг после всех ужасов, пережитых в Неаполе. Они с женой спаслись чудом.
Его удивило отсутствие Жозефа де л'Эстуаля; ему объяснили. Он выразил соболезнования: их связывали дружеские отношения. Но воздержался от упоминания подлинного имени усопшего, которого знал как Йозефа Штерна.
Тема пути в Индию по-прежнему оставалась главной. Жак Адальберт напомнил о неизвестных землях, открытых Джоном Каботом на «Мэтью», и отметил, что Колумб наверняка нашел что-то другое, поскольку английский мореплаватель не встречался с испанцами.
Бехайм кивнул и встал, чтобы принести футляр, с которым никогда не расставался, а на время обеда положил в углу залы. Вытащив карту, он развернул ее на стене.
– Вот земли, которые открыл Кабот. Я нарисовал эту карту за три года до того, как он отправился в плавание.
Бехайм ткнул указательным пальцем в стоявшую на карте дату: 1492. Кабот поднял якорь в 1495 году. Все раскрыли рот от изумления.
– Но каким образом вы узнали об этих землях? – спросил Франсуа.
– Я уже говорил вам, что использовал очень старые карты, большая часть которых была составлена китайцами, а все прочие – неизвестными мне мореплавателями.
Бехайм свернул карту, засунул ее в футляр и снова сел за стол. Тогда заговорил Феррандо:
– В последний раз, когда мы с вами виделись, вы сказали, что карта, которую Колумб принес нам, а потом забрал, очень похожа на эту. Почему же он не открыл континент, расположенный за островом Эспаньола, чью северную часть, судя по всему, обнаружил Кабот?
Бехайм склонил голову, словно ученый марабу, и ответил после паузы:
– Я уже говорил вам, что Колумб – человек расчетливый и честолюбивый. Он хотел присвоить честь открытия этих земель. Меня он не желал слушать, более того, обманул, как прежде обманул Тосканелли. И сам себя наказал. Если бы он отнесся внимательно к моим словам, я бы объяснил ему, как пользоваться этой картой, и он достиг бы цели гораздо быстрее.
– Каким образом? – спросил Жак Адальберт.
Бехайм взял из стоявшей перед ним вазы яблоко и принялся вырезать на нем острием ножа какой-то рисунок. Потом он разграфил поверхность яблока на квадраты, очистил его, сняв очень тонкий верхний слой, и разрезал кожуру на четыре части, которые разложил на скатерти.
– Вы понимаете?
Сотрапезники разглядывали яблоко, инстинктивно догадываясь, что хотел сказать Бехайм, но не находя нужных слов.
– Я понял, – сказал Франц Эккарт. – Если хочешь воспроизвести на плоскости рисунок, созданный на сферической поверхности, его приходится исказить.
Бехайм с торжествующим видом ткнул пальцем в сторону молодого человека и впервые за вечер улыбнулся:
– Именно так!
– Следовательно, нужно прибегнуть к сферической тригонометрии, – добавил Франц Эккарт.
– Кто этот юноша? – спросил Бехайм.
– Франц Эккарт де Бовуа, – сказала Жанна, гордясь, сама не зная почему, его познаниями.
– Он все понял. Поздравляю!
Франц Эккарт кивнул.
– По этой причине, – продолжал Бехайм, – я создал земной глобус: лишь таким образом можно воспроизвести мои карты в реальном измерении. Чтобы правильно читать плоскую карту, следует учитывать искажение расстояний. В некоторых местах они совпадают с реальными, в других – кажутся больше или меньше, чем на самом деле. Если опираться на это при составлении маршрута, ошибки почти неизбежны. Это и случилось с Колумбом: он неправильно рассчитал расстояние. Его путешествие должно было занять примерно три недели.
– Значит, он не умеет читать карты? – спросила Жанна.
– Умеет. Но он не понял, с какой картой имеет дело. Я бы мог ему объяснить. Он совершает уже третье путешествие и ни разу не высадился на континенте! – Бехайм пожал плечами.
– Однако этот континент существует? – спросил Деодат.
– Имеется два больших континента, – уточнил Бехайм. – Они соединены перешейком. Я показал это на своей карте: между двумя континентами есть обширный залив, где находятся острова, на которых высадился Колумб.
– Это Индия или нет?
Бехайм покачал головой:
– Нет. Я знаю, что Колумб и Кабот воображают, будто нашли западный путь в Индию, но они высадились не там. Это забытые континенты.
– Они населены?
– Похоже, да.
– И туда можно добраться за три недели?
– Это зависит от того, откуда вы отправитесь.
– Карты, которую вы показали нам, достаточно?
– Если вы сумеете правильно понять ее. Мне она представляется почти точной. А что, вы хотите туда отправиться? – недоверчиво спросил Бехайм.
Деодат с энтузиазмом развел руками, словно говоря: еще бы! Феррандо рассмеялся.
– Не мечтайте о золоте, молодой человек, и, если поплывете туда, не позволяйте мечтать о нем вашим спутникам, – посоветовал Бехайм. – Страсть к золоту сбивает с пути. Пример Колумба это доказывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Впервые за долгое время к ней приник мужчина, любовник. Она вспомнила былые ласки, которые принимала и отдавала. Словно заново училась читать и писать.
Ее прочитывали до самого конца, она писала долгие ответы.
Мир становился другим.
В седьмом часу они решили передохнуть. Она вновь вспомнила Жоашена, его обнаженное тело в синеватом сумраке вечернего Анжера. Как при вспышке молнии ей вдруг стало понятно безумное вожделение Софи-Маргерит. Если отец походил на сына, то она должна была чувствовать, как хмельной огонь струится по ее жилам; она должна была ощутить, как перестает быть собой и становится частью вселенной. И еще Жанна поняла, что испытывала Об.
Во Франце Эккарте таилась адская и небесная сила.
Она прижалась к нему, спрашивая себя: «Почему я?».
Он, несомненно, угадывал ее мысли.
– Мне необходимо отдавать, – прошептал он. – И я не знаю никого, кроме тебя, кому был бы настолько необходим я.
Это была правда.
Она больше не чувствовала себя старой.
– Женщина с волками, – сказал он, вставая.
Она едва не подскочила. Никогда она не говорила ему о смерти Дени. Как он узнал?
– Почему ты так говоришь?
– Во сне я видел тебя с волками.
Возможно, он видел тех, что осаждали ферму, подумала она, пытаясь успокоить себя.
Он наклонился к ней и поцеловал.
– Значит, ангелы существуют, – сказала она.
– Не для всех, – ответил он с лукавой улыбкой.
Фортуна и в самом деле слепая распутница, смеясь, подумала она.
Прозвонили к заутрене. Она поднялась, надела ночную рубашку, домашний халат и спустилась на кухню вскипятить молоко. Декабрь уже явился в гости, и Страсбург стал черно-белым. Город показался ей веселым. Она и припомнить не могла, когда в последний раз с таким восторгом встречала новый день.
12
«Меня не влекут другие края, я и так не здесь…»
Бехайм, его супруга-фламандка и Феррандо снова приехали в дом на Санкт-Йоханн-гассе. Картограф объявил, что счастлив будет вернуться в Нюрнберг после всех ужасов, пережитых в Неаполе. Они с женой спаслись чудом.
Его удивило отсутствие Жозефа де л'Эстуаля; ему объяснили. Он выразил соболезнования: их связывали дружеские отношения. Но воздержался от упоминания подлинного имени усопшего, которого знал как Йозефа Штерна.
Тема пути в Индию по-прежнему оставалась главной. Жак Адальберт напомнил о неизвестных землях, открытых Джоном Каботом на «Мэтью», и отметил, что Колумб наверняка нашел что-то другое, поскольку английский мореплаватель не встречался с испанцами.
Бехайм кивнул и встал, чтобы принести футляр, с которым никогда не расставался, а на время обеда положил в углу залы. Вытащив карту, он развернул ее на стене.
– Вот земли, которые открыл Кабот. Я нарисовал эту карту за три года до того, как он отправился в плавание.
Бехайм ткнул указательным пальцем в стоявшую на карте дату: 1492. Кабот поднял якорь в 1495 году. Все раскрыли рот от изумления.
– Но каким образом вы узнали об этих землях? – спросил Франсуа.
– Я уже говорил вам, что использовал очень старые карты, большая часть которых была составлена китайцами, а все прочие – неизвестными мне мореплавателями.
Бехайм свернул карту, засунул ее в футляр и снова сел за стол. Тогда заговорил Феррандо:
– В последний раз, когда мы с вами виделись, вы сказали, что карта, которую Колумб принес нам, а потом забрал, очень похожа на эту. Почему же он не открыл континент, расположенный за островом Эспаньола, чью северную часть, судя по всему, обнаружил Кабот?
Бехайм склонил голову, словно ученый марабу, и ответил после паузы:
– Я уже говорил вам, что Колумб – человек расчетливый и честолюбивый. Он хотел присвоить честь открытия этих земель. Меня он не желал слушать, более того, обманул, как прежде обманул Тосканелли. И сам себя наказал. Если бы он отнесся внимательно к моим словам, я бы объяснил ему, как пользоваться этой картой, и он достиг бы цели гораздо быстрее.
– Каким образом? – спросил Жак Адальберт.
Бехайм взял из стоявшей перед ним вазы яблоко и принялся вырезать на нем острием ножа какой-то рисунок. Потом он разграфил поверхность яблока на квадраты, очистил его, сняв очень тонкий верхний слой, и разрезал кожуру на четыре части, которые разложил на скатерти.
– Вы понимаете?
Сотрапезники разглядывали яблоко, инстинктивно догадываясь, что хотел сказать Бехайм, но не находя нужных слов.
– Я понял, – сказал Франц Эккарт. – Если хочешь воспроизвести на плоскости рисунок, созданный на сферической поверхности, его приходится исказить.
Бехайм с торжествующим видом ткнул пальцем в сторону молодого человека и впервые за вечер улыбнулся:
– Именно так!
– Следовательно, нужно прибегнуть к сферической тригонометрии, – добавил Франц Эккарт.
– Кто этот юноша? – спросил Бехайм.
– Франц Эккарт де Бовуа, – сказала Жанна, гордясь, сама не зная почему, его познаниями.
– Он все понял. Поздравляю!
Франц Эккарт кивнул.
– По этой причине, – продолжал Бехайм, – я создал земной глобус: лишь таким образом можно воспроизвести мои карты в реальном измерении. Чтобы правильно читать плоскую карту, следует учитывать искажение расстояний. В некоторых местах они совпадают с реальными, в других – кажутся больше или меньше, чем на самом деле. Если опираться на это при составлении маршрута, ошибки почти неизбежны. Это и случилось с Колумбом: он неправильно рассчитал расстояние. Его путешествие должно было занять примерно три недели.
– Значит, он не умеет читать карты? – спросила Жанна.
– Умеет. Но он не понял, с какой картой имеет дело. Я бы мог ему объяснить. Он совершает уже третье путешествие и ни разу не высадился на континенте! – Бехайм пожал плечами.
– Однако этот континент существует? – спросил Деодат.
– Имеется два больших континента, – уточнил Бехайм. – Они соединены перешейком. Я показал это на своей карте: между двумя континентами есть обширный залив, где находятся острова, на которых высадился Колумб.
– Это Индия или нет?
Бехайм покачал головой:
– Нет. Я знаю, что Колумб и Кабот воображают, будто нашли западный путь в Индию, но они высадились не там. Это забытые континенты.
– Они населены?
– Похоже, да.
– И туда можно добраться за три недели?
– Это зависит от того, откуда вы отправитесь.
– Карты, которую вы показали нам, достаточно?
– Если вы сумеете правильно понять ее. Мне она представляется почти точной. А что, вы хотите туда отправиться? – недоверчиво спросил Бехайм.
Деодат с энтузиазмом развел руками, словно говоря: еще бы! Феррандо рассмеялся.
– Не мечтайте о золоте, молодой человек, и, если поплывете туда, не позволяйте мечтать о нем вашим спутникам, – посоветовал Бехайм. – Страсть к золоту сбивает с пути. Пример Колумба это доказывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87