Холодный металл наручников — мелочь по сравнению с оскорблением герцога. Герцог Бургундский не собирался отказываться от союза с англичанами и присоединяться к французской армии.
— В ее рассказе есть здравый смысл, — не сомневался Генрих.
— Неужели вы поверите ей, а не мне, кузен?
— Я должен докопаться до истины.
— Я дал вам ее, а также еще и более тысячи человек, двести вооруженных рыцарей и семьсот лучников на лошадях.
— Я вам щедро заплатил, кузен, — отрезал Генрих.
Лицо Эдварда побагровело от злости.
— Должен ли я вам напоминать, кузен, что некоторые вещи купить невозможно, например, поддержку моих вассалов на Севере? Йоркшир важнее для короны, чем маленькая Пикардия.
— Они будут важны все, если я объединю Англию и Францию.
Герцог Йоркский благоразумно промолчал.
Лианна спокойно смотрела на короля. Где-то в глубине его глаз таилось сомнение человека, чьи мечты о славе оказались под угрозой из-за лишений и болезней английских воинов, человека, который слишком хорошо знал, что такое предательство. Смела ли она надеяться, что Генрих поверит ей, француженке, подданной короля Карла?
Он поинтересовался, где ее муж; в голосе не было злости.
Лианна бросила быстрый взгляд на герцога Йоркского, со страхом подумав о том, что врагов у Ранда с каждым днем становится все больше и больше.
— Я не знаю, Ваше Высочество.
— Он в Буа-Лонге, — настаивал герцог. — Разве я не передал вам амулет — знак его преданности?
— Тогда почему жена Ранда находится здесь? — раздраженно спросил Генрих.
— Очевидно, он понял, что мы все-таки победим, и послал свою жену спасать его шею этой ложью.
— Амулет случайно попал в руки Жерве, — стояла на своем Лианна.
Тем временем доложили, что армия готова к продолжению похода.
Генрих пристально посмотрел на Лианну.
— Баронесса, дайте мне честное слово, что вы не убежите. Тогда я сниму с вас наручники.
Она глубоко прерывисто вздохнула.
— Не могу. Если на мне не будет цепей, я должна буду нарушить данное вам слово.
Генрих с уважением заметил:
— Вы могли бы солгать.
Пронзив взглядом герцога Йоркского, Лианна твердо сказала:
— Я никогда не лгала вам, Ваше Высочество.
Запели трубы.
С расстроенным видом король сказал:
— Если вы не скажете, где Ранд, я не смогу помочь вам, — он смотрел на нее с сожалением. — Пока я не узнаю всю правду, мы должны задержать вас. Вы поедете вместе с обозом.
Английская армия продолжала двигаться вдоль Соммы. Позади остались Амьен и Круа, но переправиться через реку пока было невозможно. Люди голодали, питаясь лишь орехами и ягодами, которые им удавалось собрать по дороге.
Лианна чувствовала себя глубоко несчастной, но не падала духом. Немного поспав в тележке, она стала обдумывать возможность побега.
Прежде всего, нужно было избавиться от этих проклятых наручников, которые сковывали каждое ее движение. Но ключи от них находились у герцога Йоркского и охранялись так же тщательно, как и королевская печать.
Впрочем, даже если побег удастся, куда ей идти? Человек, которого Лианна ненавидит и боится, захватил ее дом. Тот же, которого она любит, потерян для нее навсегда. Лианна пришла к мрачному заключению, что ей не остается ничего, как только продолжать двигаться дальше с английской армией.
К повозке подошли несколько северян из дома Йоркских, друзья рыцаря, убитого в Буа-Лонге.
— Пахнет проституткой изменника, — презрительно фыркнул один из них, бросив на Лианну злобный взгляд.
— Да, скоро и сам Лонгвуд окажется в таком же положении, — добавил другой.
Родни, возчик, выругался и отогнал их от повозки. Несмотря ни на что, все в обозе относились к Лианне с уважением и как могли оберегали от злых насмешек.
* * *
Две армии медленно двигались параллельно друг другу, в одном и том же направлении. Со стороны французов через реку летел поток брани и оскорблений, раздавались угрозы поймать Генриха и протащить по улицам Парижа, кричали, что уже приготовили специальную Тележку для этого позорного марша.
Но Лианна не чувствовала солидарности с соотечественниками. Эти высокомерные вельможи, вынуждена была она неохотно признаться себе, совершенно по-другому обращались бы с пленницей-женщиной.
Каждый вечер Генрих совершал обход лагеря, подбадривая воинов, и неизменно задерживался около Лианны.
— Я послал в Буа-Лонг разведчика, баронесса, — однажды сообщил король.
— Он не найдет Ранда в замке, — уверенно сказала Лианна.
Генрих предложил ей горсть лесных орехов.
Взглянув на изголодавшегося Родни, Лианна покачала головой.
— Спасибо, Ваше Высочество, я уже ела. Отдайте их ему.
По глазам Генриха было видно, что он все понял. Чуть заметно улыбнувшись, король вручил орехи возчику.
— Вы очень сильно отличаетесь от французских вельмож, — сказала Лианна.
— Чем же, баронесса?
— Вы одеты как простой человек, в то время как французские рыцари щеголяют в роскошных одеждах, у каждого свои определенные цвета, плюмаж на голове.
Генрих улыбнулся.
— На королевских приемах я тоже переливаюсь всеми красками. Вы можете быть уверены, придет время, и французы еще увидят мои цвета и станут относиться к ним с почтением.
Его уверенность в окончательной победе просто обезоружила Лианну. Как он может верить, что изрядно потрепанная, упавшая духом английская армия сумеет противостоять преобладающей силе французов?
— В настоящее время, — продолжил король, — меня больше всего волнует, как уберечь оружие от этого проклятого дождя. Иначе все заржавеет, — он с тревогой взглянул на небо. — Обстоятельства моего появления на свет не дают мне права на пустое тщеславие. Должен сказать, я хочу, чтобы все убедились, что Генрих V по праву носит корону.
Король задумчиво посмотрел на Лианну.
— У вас есть серьезные сомнения насчет французских вельмож?
Ее взгляд стал жестким. Она посмотрела на свои наручники.
— Я не сомневаюсь в их правоте, Ваше Высочество, но мне претит их высокомерие.
Лианна с горечью подумала о том, что если бы у французов был такой предводитель, как Генрих, то от захватчиков давно бы уже осталось мокрое место на меловых скалах Пикардии. А самодовольные французские рыцари действуют каждый по-своему, и это не приносит положительных результатов.
Да, если бы ими управлял Генрих…
Отбросив эту мысль, она сказала:
— Французы, без сомнения, считают армию необоснованной.
— Ваши соотечественники глубоко ошибаются, считая, что я проиграл.
Лианна знала, что это правда. С этим согласились бы и вечно спорящие между собой французские предводители, если бы имели представление об умении и решительности отважного английского короля.
Меняя тему разговора, она осторожно спросила:
— Ваше Высочество, как вы можете все еще сомневаться в моем муже?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
— В ее рассказе есть здравый смысл, — не сомневался Генрих.
— Неужели вы поверите ей, а не мне, кузен?
— Я должен докопаться до истины.
— Я дал вам ее, а также еще и более тысячи человек, двести вооруженных рыцарей и семьсот лучников на лошадях.
— Я вам щедро заплатил, кузен, — отрезал Генрих.
Лицо Эдварда побагровело от злости.
— Должен ли я вам напоминать, кузен, что некоторые вещи купить невозможно, например, поддержку моих вассалов на Севере? Йоркшир важнее для короны, чем маленькая Пикардия.
— Они будут важны все, если я объединю Англию и Францию.
Герцог Йоркский благоразумно промолчал.
Лианна спокойно смотрела на короля. Где-то в глубине его глаз таилось сомнение человека, чьи мечты о славе оказались под угрозой из-за лишений и болезней английских воинов, человека, который слишком хорошо знал, что такое предательство. Смела ли она надеяться, что Генрих поверит ей, француженке, подданной короля Карла?
Он поинтересовался, где ее муж; в голосе не было злости.
Лианна бросила быстрый взгляд на герцога Йоркского, со страхом подумав о том, что врагов у Ранда с каждым днем становится все больше и больше.
— Я не знаю, Ваше Высочество.
— Он в Буа-Лонге, — настаивал герцог. — Разве я не передал вам амулет — знак его преданности?
— Тогда почему жена Ранда находится здесь? — раздраженно спросил Генрих.
— Очевидно, он понял, что мы все-таки победим, и послал свою жену спасать его шею этой ложью.
— Амулет случайно попал в руки Жерве, — стояла на своем Лианна.
Тем временем доложили, что армия готова к продолжению похода.
Генрих пристально посмотрел на Лианну.
— Баронесса, дайте мне честное слово, что вы не убежите. Тогда я сниму с вас наручники.
Она глубоко прерывисто вздохнула.
— Не могу. Если на мне не будет цепей, я должна буду нарушить данное вам слово.
Генрих с уважением заметил:
— Вы могли бы солгать.
Пронзив взглядом герцога Йоркского, Лианна твердо сказала:
— Я никогда не лгала вам, Ваше Высочество.
Запели трубы.
С расстроенным видом король сказал:
— Если вы не скажете, где Ранд, я не смогу помочь вам, — он смотрел на нее с сожалением. — Пока я не узнаю всю правду, мы должны задержать вас. Вы поедете вместе с обозом.
Английская армия продолжала двигаться вдоль Соммы. Позади остались Амьен и Круа, но переправиться через реку пока было невозможно. Люди голодали, питаясь лишь орехами и ягодами, которые им удавалось собрать по дороге.
Лианна чувствовала себя глубоко несчастной, но не падала духом. Немного поспав в тележке, она стала обдумывать возможность побега.
Прежде всего, нужно было избавиться от этих проклятых наручников, которые сковывали каждое ее движение. Но ключи от них находились у герцога Йоркского и охранялись так же тщательно, как и королевская печать.
Впрочем, даже если побег удастся, куда ей идти? Человек, которого Лианна ненавидит и боится, захватил ее дом. Тот же, которого она любит, потерян для нее навсегда. Лианна пришла к мрачному заключению, что ей не остается ничего, как только продолжать двигаться дальше с английской армией.
К повозке подошли несколько северян из дома Йоркских, друзья рыцаря, убитого в Буа-Лонге.
— Пахнет проституткой изменника, — презрительно фыркнул один из них, бросив на Лианну злобный взгляд.
— Да, скоро и сам Лонгвуд окажется в таком же положении, — добавил другой.
Родни, возчик, выругался и отогнал их от повозки. Несмотря ни на что, все в обозе относились к Лианне с уважением и как могли оберегали от злых насмешек.
* * *
Две армии медленно двигались параллельно друг другу, в одном и том же направлении. Со стороны французов через реку летел поток брани и оскорблений, раздавались угрозы поймать Генриха и протащить по улицам Парижа, кричали, что уже приготовили специальную Тележку для этого позорного марша.
Но Лианна не чувствовала солидарности с соотечественниками. Эти высокомерные вельможи, вынуждена была она неохотно признаться себе, совершенно по-другому обращались бы с пленницей-женщиной.
Каждый вечер Генрих совершал обход лагеря, подбадривая воинов, и неизменно задерживался около Лианны.
— Я послал в Буа-Лонг разведчика, баронесса, — однажды сообщил король.
— Он не найдет Ранда в замке, — уверенно сказала Лианна.
Генрих предложил ей горсть лесных орехов.
Взглянув на изголодавшегося Родни, Лианна покачала головой.
— Спасибо, Ваше Высочество, я уже ела. Отдайте их ему.
По глазам Генриха было видно, что он все понял. Чуть заметно улыбнувшись, король вручил орехи возчику.
— Вы очень сильно отличаетесь от французских вельмож, — сказала Лианна.
— Чем же, баронесса?
— Вы одеты как простой человек, в то время как французские рыцари щеголяют в роскошных одеждах, у каждого свои определенные цвета, плюмаж на голове.
Генрих улыбнулся.
— На королевских приемах я тоже переливаюсь всеми красками. Вы можете быть уверены, придет время, и французы еще увидят мои цвета и станут относиться к ним с почтением.
Его уверенность в окончательной победе просто обезоружила Лианну. Как он может верить, что изрядно потрепанная, упавшая духом английская армия сумеет противостоять преобладающей силе французов?
— В настоящее время, — продолжил король, — меня больше всего волнует, как уберечь оружие от этого проклятого дождя. Иначе все заржавеет, — он с тревогой взглянул на небо. — Обстоятельства моего появления на свет не дают мне права на пустое тщеславие. Должен сказать, я хочу, чтобы все убедились, что Генрих V по праву носит корону.
Король задумчиво посмотрел на Лианну.
— У вас есть серьезные сомнения насчет французских вельмож?
Ее взгляд стал жестким. Она посмотрела на свои наручники.
— Я не сомневаюсь в их правоте, Ваше Высочество, но мне претит их высокомерие.
Лианна с горечью подумала о том, что если бы у французов был такой предводитель, как Генрих, то от захватчиков давно бы уже осталось мокрое место на меловых скалах Пикардии. А самодовольные французские рыцари действуют каждый по-своему, и это не приносит положительных результатов.
Да, если бы ими управлял Генрих…
Отбросив эту мысль, она сказала:
— Французы, без сомнения, считают армию необоснованной.
— Ваши соотечественники глубоко ошибаются, считая, что я проиграл.
Лианна знала, что это правда. С этим согласились бы и вечно спорящие между собой французские предводители, если бы имели представление об умении и решительности отважного английского короля.
Меняя тему разговора, она осторожно спросила:
— Ваше Высочество, как вы можете все еще сомневаться в моем муже?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118