Он, разумеется, тут же попросил прощения, хотя слова застревали у него в горле. Тем не менее она изгнала его из своего дома.
Он вернулся к себе домой, оставил Сократа на попечение юного грума и прошел в оранжерею.
Едва он открыл дверь и вдохнул сочный запах земли и нежные ароматы цветов, как его раздражение растаяло. Покосившийся мир выпрямился, и он прошелся по рядам молодых посадок, проверяя, как они растут и не требуется ли им дополнительного полива.
Это была его тихая гавань, его убежище от внешнего мира. Здесь все было у него под контролем.
Он подошел к столу в самом дальнем углу оранжереи. Там стояли три цветочных горшка, и в каждом из них боролись за выживание молоденькие кустики роз. Его гибриды. Его творения. Создания его селекции, из которых когда нибудь в будущем родится «Звезда Девингемов».
Он убедился, что слуги хорошо позаботились о каждом из его живых сокровищ, а потом просто стоял и любовался на них. Как просто: почва, вода, солнечный свет… и вот рождается чудо.
Почему остальная его жизнь не может быть такой же простой? У него есть богатство и власть. Он годы провел на службе Англии. Пусть тайно. Даже семья ничего не знала об этой его деятельности. Его отец был чопорным и закосневшим во взглядах человеком. Он часто и высокомерно распространялся о гнусных врагах Англии, но считал военную службу изменой своему долгу графа. Он полагал, что сын и наследник должен разделять эти чувства. Впрочем, эти правила не распространялись на младшего сына, Родерика, который избрал военную карьеру и сейчас находился на Пиренейском полуострове.
Но Саймон хотел защитить свою страну от алчных завоевателей вроде Бонапарта. Воспитанный в понимании обязанностей своего статуса, он тем не менее хотел сделать для своей страны хоть что то полезное. Поэтому когда Фоксуорт обратился к нему с предложением поработать в секретной службе, Саймон с радостью согласимся.
А теперь эта работа расстраивала его личную жизнь. Он женился, чтобы спастись от светских мамаш, навязывающих ему своих дочек, чтобы сделать себя неуязвимым для их преследования и заодно выполнить свой долг по продолжению рода. Он выбрал женщину, предпочитавшую сельскую жизнь, дабы никогда не повторилось несчастье, вызванное амбициями Джорджины. Все должно было устроиться, оставив ему время и свободу для ухаживания за Изабеллой, не унижая при этом достоинства его жены. Он всегда гордился своим беспрекословным исполнением приказов, и нынешний его план казался безупречным.
Но Люси решила именно в этот момент приехать в Лондон. Она сопровождала его на бал, где он должен был встретиться с Изабеллой, и хотя пока ничего губительного не произошло, она по прежнему мешала его работе самим своим присутствием. Притом Изабелла тоже на него обиделась.
Нет, Люси отправляется домой! Немедленно! Завтра же!
Он будет по ней скучать. Саймон протянул руку и погладил бархатистый лепесток розы, напоминающий ему нежность ее кожи. Люси милая женщина со страстной душой. Она заставляет его смеяться, и он может представить себе множество упоительных ночей в постели с ней. Они родят детей и построят душевную семейную жизнь, основанную на симпатии и уважении.
Но не сейчас. Только после того, как его миссия будет закончена. После того как задача будет решена, он возьмет отпуск в своей организации и отправится узнавать получше свою прелестную молодую жену.
Он уже приказал упаковать ее вещи, чтобы отъезд в Девингем состоялся самым ранним утром. По крайней мере у них будет еще одна ночь перед расставанием. При воспоминании о бурном желании Люси угодить ему он с предвкушением думал об этой ночи в ее объятиях. И он снова пожалел о том, что пройдет немало времени, прежде чем они увидятся снова.
Тихий звук шагов, негромкий щелчок двери в оранжерею, и Саймон понял, что он уже не один. Он отвернулся от своих питомцев и, насупясь, выжидал, пока нарушитель его покоя приблизится. Кто осмелился вторгнуться в его святилище? Слуги хорошо знали, что нарушать покой его пребывания здесь воспрещается.
Люси обогнула пышный куст цветущего «Старого румянца», мириады его серо розовых цветков до тех пор скрывали ее из виду. Она сменила утреннее платье цвета желтых нарциссов на дневное приглушенно голубое. Окинув взглядом разноцветье его тщательно выращенных кустов роз, она широко раскрыла темные глаза и тихо ахнула:
– Боже, как красиво!
При этом искреннем ее восторге на душе у Саймона потеплело. До этой минуты он и не подозревал, как тревожила его ее реакция на это его увлечение. Он редко делился своими пристрастиями с кем либо, потому что не многие могли оценить, сколько тщательной творческой работы требовало выведение нового сорта цветка.
Но вот Люси сочла его тайное убежище красивым.
– Как ты меня нашла? – осведомился он, приближаясь к ней.
– Мне подсказали слуги.
Саймон выгнул бровь.
– А они сказали тебе, что я не люблю, когда меня здесь тревожат?
Она с чуть виноватым видом прикусила нижнюю губку.
– Они упоминали об этом.
– Неужели? И все таки ты здесь.
– Я хотела посмотреть, что тут внутри, – призналась она.
Виноватое выражение ее лица несколько смягчило его раздражение.
– В будущем, пожалуйста, постарайся не нарушать мое уединение.
Она кивнула и повернулась к двери, собираясь уйти. Дуновение лаванды коснулось его при этом ее движении.
Куда это ты направляешься?
Я подумала… – бросила она через плечо.
– Раз уж ты все равно здесь, – проворчал он, потому что кровь бурно заструилась у него по жилам от этого манящего аромата, – то можешь остаться.
– Но если я тебя беспокою…
– Вовсе нет, – солгал он.
– Тогда… если ты не возражаешь… – Она проскользнула мимо него и стала обходить цветущие кусты различных растений, нежно прикасаясь кончиками пальцев к цветкам. Он следовал за ней по пятам, притянутый как магнитом ее ароматом и грацией ее движений. При виде того, так деликатно ее тонкие пальчики трогают лепестки его роз, мужская плоть Саймона мучительно отвердела.
Ему хотелось, чтобы точно так же она касалась его.
– Они тебе нравятся? – спросил он, не думая о том, что говорит.
Она обернулась к нему, шелестя шелком юбок, и локоны упали ей на лоб.
– Очень очень. Ты сам их вывел?
– Сам.
– Поразительно. Тебе нужно будет когда нибудь показать мне, как ты это делаешь. Я всегда любила розы. – Она наклонилась, чтобы понюхать одну из них, и ее пышная грудь опасно качнулась вперед. У Саймона перехватило дыхание. Он глаз не мог оторвать от этой сочной соблазнительной плоти.
Эта женщина принадлежала ему. Он мог, когда ему захочется, коснуться этих грудей… уткнуться в них лицом.
В этот миг она подняла голову, и улыбка ее растаяла при виде его напряженного взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70