Ни ее состояние, ни ее помощь в работе над книгой, ни даже ее тело — на самом деле все это его не интересовало.
Его книга. Кэтрин нахмурилась. Он даже и не думал собирать материал для нее. Это был всего лишь повод, чтобы втереться к ней в доверие. Вместо стыда в груди ее вспыхнул гнев. Да почему это она должна стыдиться? Она не совершила ничего такого, в чем могла бы упрекнуть себя. Это он лгал и вводил ее в заблуждение. Он пытался вертеть ею, как хочет, не думая о ней самой. — Кэтрин, — негромко заговорил Эван.
Но Кэтрин не дала ему закончить предложение:
— Мистер Куинли, познакомьтесь, — это мистер Эван Ньюком. — Она указала в его сторону. — Он ведет здесь собственное расследование. Какая жалость, что вы прибыли так скоро. Ему почти удалось выведать у меня все. Но теперь, я уверена, он с радостью предоставит выполнение этой нелегкой работы вам.
— Кэтрин! — более твердо повторил Эван. — Все это не так, как тебе кажется.
Она даже бровью не повела в его сторону, обращаясь исключительно к мистеру Куинли:
— Вам пришлось проделать такой долгий путь! Но я буду счастлива ответить на все ваши вопросы. — И, глядя мимо Эвана, добавила: — Буду также счастлива ответить и на вопросы мистера Ньюкома… если таковые у него возникнут.
Кэтрин не без легкого удовлетворения отметила, как потемнело лицо Эвана.
Мистер Куинли, похоже, не сразу разобрался в ситуации:
— Вы хотите сказать, что этот человек и есть тот самый ученый — давний друг лорда Мэнсфилда?
Кэтрин кивнула. На большее у нее не хватило сил, потому что она вдруг поняла, почему Эван не признался ей, зачем он приехал. Ведь он полагал, будто она имеет какое-то отношение к убийству. И все эти дни, пока они разговаривали… пока он обнимал и целовал ее, Эван считал ее причастной к этому страшному преступлению!
Мысль об этом вызвала у нее приступ дурноты. Кэтрин пошатнулась, и Эван, мгновенно соскочив с седла, попытался поддержать ее.
— Я хотел попросить у тебя… Но она отбросила его руку.
— Как ты смеешь? После того что ты говорил и делал, ты не имеешь права прикасаться ко мне!
Мистер Куинли тоже спешился.
— Быть может, мы отведем лошадей в сторону от дороги и отдохнем немного? — Он с любопытством посмотрел на Эвана. — Миссис Прайс несколько не по себе.
Кэтрин покачала головой, хотя ей стоило неимоверных усилий удержаться от того, чтобы не упасть в обморок от слабости после всего пережитого за эти страшные, бесконечно долгие минуты. Но сейчас нельзя было выказывать ни слабости, ни робости. Надо взять себя в руки и сохранить полную ясность ума. С этими мужчинами она должна постоянно быть начеку. Ни на одного из них она не могла положиться.
— Со мной все в порядке, — Кэтрин, глубоко вздохнув и расправив плечи, выдавила из себя улыбку. — Но коли вы не хотите задавать вопросы на дороге, мы можем отойти куда-нибудь.
— Да вот хотя бы под эти деревья. Посидим в тени, пока вы расскажете, что вам известно об убийстве лорда Мэнсфилда.
Кэтрин повернулась и направилась к тому месту, куда падала раскидистая тень деревьев. Но прежде чем Эван сделал шаг следом за ней, мистер Куинли дотронулся до его руки:
— Простите, сэр. Полагаю, будет лучше, если я смогу поговорить с миссис Прайс наедине. Мне кажется, ваше присутствие действует на нее угнетающе.
Но Кэтрин, обернувшись, покачала головой:
— Нет, мистер Куинли, нисколько. Пусть мистер Ньюком услышит все. Мне нечего бояться или стыдиться. И нечего скрывать от мистера Ньюкома. Пусть он узнает обо всем.
Пожав плечами, мистер Куинли с явной неохотой уступил просьбе Кэтрин и, взяв лошадь под уздцы, повел ее прочь с дороги. Что касается Малыша, то он со свойственной ему сообразительностью давно понял, что трава поодаль намного вкуснее той, что росла на обочине.
Но Эван, догнав Кэтрин, схватил ее за руку и снова заговорил, на этот раз по-валлийски, чтобы не мог понять следователь:
— Прошу тебя, выслушай. Ты рассердилась. И я вполне могу понять…
— По-моему, я уже просила тебя не прикасаться ко мне. — Кэтрин попыталась высвободить руку. — Делая вид, будто защищаешь меня, ухаживаешь за мной, ты на самом деле все время за мной шпионил? — В горле у нее перехватило. — Зачем притворяться и сейчас? Не стоит…
Лицо Эвана перекосилось. Но он еще крепче сжал ее руку.
— Дорогая моя. Это не притворство…
— Прекрати! — глаза ее наполнились слезами. Неужели он считает ее такой дурочкой? Чего он добивается? — Если ты не замолчишь, то, клянусь, я…
— Вам не требуется моя помощь? — раздался голос мистера Куинли.
Эван слегка ослабил хватку, и Кэтрин удалось выдернуть руку. Не глядя по сторонам, она подхватила уздечку Малыша, волочившуюся по траве, увлекая его за собой:
— Да нет. Спасибо. Я рада, что мы сейчас покончим со всем этим.
Мистер Куинли, привязывая лошадь к дереву, не сводил с них своего ястребиного взгляда. И Кэтрин чувствовала, как дрожат ее руки, когда она непослушными пальцами стала закреплять уздечку рядом. Так плохо, как в присутствии этих мужчин, ей еще никогда не было.
Сумеет ли она ответить на все вопросы? Гнев помогал ей выдержать неотступный взгляд Эвана. Но взгляд следователя вызывал совершенно другие чувства. Этот человек всего лишь выполнял свою работу. Именно поэтому ей будет трудно отвечать ему — он без особого усилия сразу поймет, где она говорит правду, а где…
Правду? Да разве она может сказать ему всю правду? Все, что она делала в Лондоне, выглядит ужасно подозрительно. Как, например, объяснить, почему она вдруг решила выскользнуть через черный ход, если она и сама до сих пор не понимает этого?
И еще. Она успела сказать Эвану, будто не встречалась с лордом Мэнсфилдом. Если она выложит все, как есть, Эван сообщит следователю, что раньше Кэтрин утверждала другое. И тогда их подозрения укрепятся. Как же выпутаться из этих силков, которые она сама себе расставила?
Нахмурившись, она смотрела на жующего траву Малыша. Есть только один выход: рассказать мистеру Куинли ту же историю, которую она выдумала для Эвана. Во всем остальном она будет правдива до конца. Но то, что встреча с лордом Мэнсфилдом состоялась, она будет отрицать. Иначе они не поверят ни единому ее слову.
Существовало еще одно соображение. Если она признается, что купила сосуд, и леди Мэнсфилд, станет известно об этом, она потребует его обратно. И тогда Кэтрин останется ни с чем: без мужа и без всякой надежды на будущее не только для самой себя, но и для всех тех, кто от нее зависит.
Интересно, а что бы сделала на ее месте бабушка? Решилась бы прибегнуть ко лжи? Нет, конечно, до такого она бы не унизилась. Просто она никогда не позволила бы втянуть себя в такую подозрительную историю.
И потом, бабушка умела быть решительной и всегда давала отпор кому следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Его книга. Кэтрин нахмурилась. Он даже и не думал собирать материал для нее. Это был всего лишь повод, чтобы втереться к ней в доверие. Вместо стыда в груди ее вспыхнул гнев. Да почему это она должна стыдиться? Она не совершила ничего такого, в чем могла бы упрекнуть себя. Это он лгал и вводил ее в заблуждение. Он пытался вертеть ею, как хочет, не думая о ней самой. — Кэтрин, — негромко заговорил Эван.
Но Кэтрин не дала ему закончить предложение:
— Мистер Куинли, познакомьтесь, — это мистер Эван Ньюком. — Она указала в его сторону. — Он ведет здесь собственное расследование. Какая жалость, что вы прибыли так скоро. Ему почти удалось выведать у меня все. Но теперь, я уверена, он с радостью предоставит выполнение этой нелегкой работы вам.
— Кэтрин! — более твердо повторил Эван. — Все это не так, как тебе кажется.
Она даже бровью не повела в его сторону, обращаясь исключительно к мистеру Куинли:
— Вам пришлось проделать такой долгий путь! Но я буду счастлива ответить на все ваши вопросы. — И, глядя мимо Эвана, добавила: — Буду также счастлива ответить и на вопросы мистера Ньюкома… если таковые у него возникнут.
Кэтрин не без легкого удовлетворения отметила, как потемнело лицо Эвана.
Мистер Куинли, похоже, не сразу разобрался в ситуации:
— Вы хотите сказать, что этот человек и есть тот самый ученый — давний друг лорда Мэнсфилда?
Кэтрин кивнула. На большее у нее не хватило сил, потому что она вдруг поняла, почему Эван не признался ей, зачем он приехал. Ведь он полагал, будто она имеет какое-то отношение к убийству. И все эти дни, пока они разговаривали… пока он обнимал и целовал ее, Эван считал ее причастной к этому страшному преступлению!
Мысль об этом вызвала у нее приступ дурноты. Кэтрин пошатнулась, и Эван, мгновенно соскочив с седла, попытался поддержать ее.
— Я хотел попросить у тебя… Но она отбросила его руку.
— Как ты смеешь? После того что ты говорил и делал, ты не имеешь права прикасаться ко мне!
Мистер Куинли тоже спешился.
— Быть может, мы отведем лошадей в сторону от дороги и отдохнем немного? — Он с любопытством посмотрел на Эвана. — Миссис Прайс несколько не по себе.
Кэтрин покачала головой, хотя ей стоило неимоверных усилий удержаться от того, чтобы не упасть в обморок от слабости после всего пережитого за эти страшные, бесконечно долгие минуты. Но сейчас нельзя было выказывать ни слабости, ни робости. Надо взять себя в руки и сохранить полную ясность ума. С этими мужчинами она должна постоянно быть начеку. Ни на одного из них она не могла положиться.
— Со мной все в порядке, — Кэтрин, глубоко вздохнув и расправив плечи, выдавила из себя улыбку. — Но коли вы не хотите задавать вопросы на дороге, мы можем отойти куда-нибудь.
— Да вот хотя бы под эти деревья. Посидим в тени, пока вы расскажете, что вам известно об убийстве лорда Мэнсфилда.
Кэтрин повернулась и направилась к тому месту, куда падала раскидистая тень деревьев. Но прежде чем Эван сделал шаг следом за ней, мистер Куинли дотронулся до его руки:
— Простите, сэр. Полагаю, будет лучше, если я смогу поговорить с миссис Прайс наедине. Мне кажется, ваше присутствие действует на нее угнетающе.
Но Кэтрин, обернувшись, покачала головой:
— Нет, мистер Куинли, нисколько. Пусть мистер Ньюком услышит все. Мне нечего бояться или стыдиться. И нечего скрывать от мистера Ньюкома. Пусть он узнает обо всем.
Пожав плечами, мистер Куинли с явной неохотой уступил просьбе Кэтрин и, взяв лошадь под уздцы, повел ее прочь с дороги. Что касается Малыша, то он со свойственной ему сообразительностью давно понял, что трава поодаль намного вкуснее той, что росла на обочине.
Но Эван, догнав Кэтрин, схватил ее за руку и снова заговорил, на этот раз по-валлийски, чтобы не мог понять следователь:
— Прошу тебя, выслушай. Ты рассердилась. И я вполне могу понять…
— По-моему, я уже просила тебя не прикасаться ко мне. — Кэтрин попыталась высвободить руку. — Делая вид, будто защищаешь меня, ухаживаешь за мной, ты на самом деле все время за мной шпионил? — В горле у нее перехватило. — Зачем притворяться и сейчас? Не стоит…
Лицо Эвана перекосилось. Но он еще крепче сжал ее руку.
— Дорогая моя. Это не притворство…
— Прекрати! — глаза ее наполнились слезами. Неужели он считает ее такой дурочкой? Чего он добивается? — Если ты не замолчишь, то, клянусь, я…
— Вам не требуется моя помощь? — раздался голос мистера Куинли.
Эван слегка ослабил хватку, и Кэтрин удалось выдернуть руку. Не глядя по сторонам, она подхватила уздечку Малыша, волочившуюся по траве, увлекая его за собой:
— Да нет. Спасибо. Я рада, что мы сейчас покончим со всем этим.
Мистер Куинли, привязывая лошадь к дереву, не сводил с них своего ястребиного взгляда. И Кэтрин чувствовала, как дрожат ее руки, когда она непослушными пальцами стала закреплять уздечку рядом. Так плохо, как в присутствии этих мужчин, ей еще никогда не было.
Сумеет ли она ответить на все вопросы? Гнев помогал ей выдержать неотступный взгляд Эвана. Но взгляд следователя вызывал совершенно другие чувства. Этот человек всего лишь выполнял свою работу. Именно поэтому ей будет трудно отвечать ему — он без особого усилия сразу поймет, где она говорит правду, а где…
Правду? Да разве она может сказать ему всю правду? Все, что она делала в Лондоне, выглядит ужасно подозрительно. Как, например, объяснить, почему она вдруг решила выскользнуть через черный ход, если она и сама до сих пор не понимает этого?
И еще. Она успела сказать Эвану, будто не встречалась с лордом Мэнсфилдом. Если она выложит все, как есть, Эван сообщит следователю, что раньше Кэтрин утверждала другое. И тогда их подозрения укрепятся. Как же выпутаться из этих силков, которые она сама себе расставила?
Нахмурившись, она смотрела на жующего траву Малыша. Есть только один выход: рассказать мистеру Куинли ту же историю, которую она выдумала для Эвана. Во всем остальном она будет правдива до конца. Но то, что встреча с лордом Мэнсфилдом состоялась, она будет отрицать. Иначе они не поверят ни единому ее слову.
Существовало еще одно соображение. Если она признается, что купила сосуд, и леди Мэнсфилд, станет известно об этом, она потребует его обратно. И тогда Кэтрин останется ни с чем: без мужа и без всякой надежды на будущее не только для самой себя, но и для всех тех, кто от нее зависит.
Интересно, а что бы сделала на ее месте бабушка? Решилась бы прибегнуть ко лжи? Нет, конечно, до такого она бы не унизилась. Просто она никогда не позволила бы втянуть себя в такую подозрительную историю.
И потом, бабушка умела быть решительной и всегда давала отпор кому следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101