Они тоже вооружены, — простонал Эван. — Неужто никто не объяснил им, что друиды не пользовались огнестрельным оружием?
Наступила короткая пауза, во время которой обе стороны перезаряжали ружья. И в тишине слышалось только завывание ветра и шум деревьев.
— Бежим! — коротко скомандовал Эван, оглядев опустевшую теперь поляну.
Прижимаясь к земле, они бросились к лесу. Но когда до деревьев оставалось уже совсем немного, Кэтрин застонала, увидев, что пять человек перекрыли им дорогу.
Заслонив Кэтрин собой, Эван выхватил меч, но Кэтрин поняла, что он не сумеет выиграть этот поединок. И когда кто-то, подскочив к ней сзади и приставив нож к горлу, крикнул Эвану: «Бросай меч!» — она даже испытала облегчение. Кэтрин не хотела, чтобы Эван погиб из-за нее.
С воплем отчаяния Эван обернулся и, видя нож у горла Кэтрин, тотчас отбросил меч. Лицо его побелело. Все пятеро сразу кинулись на него. Только после этого мужчина, державший нож, опустил его.
Тут на поляне появилась еще кучка людей. Они толкали перед собой троих мужчин. Сердце Кэтрин сжалось от горя: это были Бос, сэр Хью и Рис Волан. Все они, рискуя собой, пытались ее спасти, и все они должны будут теперь умереть.
— Глупцы! — раздался голос. Все повернулись и увидели Рейнальда, стоявшего на алтаре.
По рукаву его струилась кровь, и Кэтрин удивилась: как, раненный в плечо, этот человек сумел вскарабкаться на дольмен? Но, похоже, в нем уже не осталось ничего человеческого. Глаза его сверкали жутким огнем, и в своем белом балахоне он напоминал какое-то неукротимое божество.
Страх окатил ее ледяной волной. Этот человек собирался сделать ее матерью своих детей… И никаких сомнений по поводу того, что он добьется своего, у нее больше не осталось.
Крупные капли дождя застучали по земле. Но сэр Рейнальд не обратил на это ни малейшего внимания. Вытащив из-за пояса кривой кинжал, он указал им на Эвана.
— Ты совершил роковую ошибку. И поэтому вместо быка принесут в жертву тебя. — Страшная гримаса исказила его лицо. Наверное, Рейнальд считал ее улыбкой. — Но сначала ты должен стать свидетелем моей свадьбы. А затем я возьму ее здесь, прямо на этом алтаре. Я собирался провести свою первую ночь в уединении. Но так будет несравненно лучше.
Эван, застонав, попытался вырваться из рук державших его людей.
— Ты не посмеешь никого и пальцем тронуть, Рейнальд! Тебе не удастся скрыть убийство баронета, всеми уважаемого сквайра и известного ученого! Тебя найдут. И посадят на цепь, как бешеную собаку!
Рейнальд расхохотался:
— Ты ничего не понимаешь, глупец. Я обладаю властью, о которой ты и понятия не имеешь. Годы я посвятил изучению древних преданий. И когда мое знание соединится с властью, которую дарует сосуд, — никто не посмеет встать мне поперек пути. Никогда! — Он поднял сосуд над головой. — Как сказано в преданиях о сосуде: тот, кто возьмет в жены наследницу силы и власти Морганы, — сделается непревзойденным воином. Никто не сможет сразить его. Когда мы с Кэтрин дадим клятву и отопьем из сосуда — мы станем как боги! Ты слышишь! Как боги!
Кэтрин, расширив глаза, смотрела на сосуд. Он вдруг начал светиться, словно подтверждая слова сэра Рейнальда о заключенной в этой древней реликвии магической силе. Оранжевое пламя скользнуло по поверхности сосуда, и Кэтрин не в состоянии была отвести от него взгляд. Никогда ничего подобного она не видела. Послышался невнятный ропот стоявших вокруг нее приспешников Рейнальда. На какой-то момент ужас охватил Кэтрин. Как можно противиться человеку, способному пробудить древние силы? И она, и Эван, и все остальные — всего лишь ничтожные букашки перед лицом того, что таила магия предков.
Продолжая держать сосуд над головой, Рейнальд разразился торжествующим, почти сатанинским хохотом, упиваясь своей властью над жалкими, застывшими в оцепенении у подножия дольмена людьми. И в эту минуту раздался удар грома. Такой оглушительный, что мужчина, бдительно стороживший Кэтрин, отпрянул в сторону.
И то, что явилось ее глазам в ослепительном свете молнии, заставило Кэтрин потерять дар речи.
Молния ударила прямо в бронзовый сосуд и пронзила сэра Рейнальда насквозь.
Кэтрин стояла ни жива ни мертва, глядя на сотрясаемую жуткими конвульсиями человеческую фигуру. Предсмертный вопль вырвался из груди сэра Рейнальда, но какую-то долю секунды словно чья-то могучая воля помогала ему удержаться на ногах.
А потом свет молнии погас, и Рейнальд рухнул вниз, как марионетка, небрежно брошенная кукловодом на пол.
Кэтрин отвернулась от обуглившегося трупа, но никуда нельзя было деться от запаха паленой плоти. Мужчина, стоявший рядом, завопил:
— Это дурной знак! Это дурной знак! — и кинулся бежать, как и все прочие друиды, в панике повторявшие его слова.
Через несколько секунд на поляне остались лишь Эван и его друзья. Бросившись к Кэтрин, он схватил ее в свои объятия.
Она, падая, спрятала лицо на его груди.
— Эван!.. О Боже… Эван!
— Как ты? — шептал он, прижимая ее к себе. — Это чудище не причинило тебе вреда?..
— Нет, нет… — пробормотала Кэтрин. — Хотя он собирался жениться на мне и держать взаперти у себя в поместье… но ты сам слышал, чего он хотел… — Кэтрин всхлипнула и вновь разразилась рыданиями.
Эван принялся нежно гладить ее, шепча ласковые слова утешения:
— Теперь все позади, любовь моя. Ты со мной. Его уже нет.
Кэтрин напряглась:
— Он умер? — спросил она, хотя никаких сомнений в этом быть не могло. Никто не выжил бы после такого.
— Уверен, — Эван ткнулся лицом в ее волосы. — Ты видела сосуд перед тем, как ударила молния?
— Видела. — Она вскинула на Эвана глаза. — Почему он вдруг засветился?
Он покачал головой, взгляд его затуманился:
— Не знаю, любовь моя. Не знаю.
. — Господи праведный! — услышали они восклицание за своей спиной.
Кэтрин и Эван обернулись. Сэр Хью стоял возле дольмена.
— Вы только взгляните! Камень раскололся на две половины!
Кэтрин содрогнулась с ног до головы и снова уткнулась лицом в грудь Эвана, Она не могла заставить себя посмотреть на треснувший дольмен. Никогда ей не забыть выражения, которое промелькнуло на лице сэра Рейнальда, когда в него ударила молния… то была смесь недоверия, ужаса и боли. Никто не заслуживает столь страшного конца, даже злодей, подобный сэру Рейнальду.
И все же во всем этом просматривалась некая закономерность.
Он жаждал сверхъестественной силы… и он получил ее. Больше, чем в состоянии вынести человек. Наверное, существует предел тому, на что могут претендовать обыкновенные смертные. И даже мечтать о запретном человеку заказано.
— А как же сосуд? — спросил Эван у сэра Хью. — Что с ним?
Кэтрин вся сжалась. Сосуд. Действительно, что с ним?
Им ответил Рис, и в голосе его звучало благоговение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Наступила короткая пауза, во время которой обе стороны перезаряжали ружья. И в тишине слышалось только завывание ветра и шум деревьев.
— Бежим! — коротко скомандовал Эван, оглядев опустевшую теперь поляну.
Прижимаясь к земле, они бросились к лесу. Но когда до деревьев оставалось уже совсем немного, Кэтрин застонала, увидев, что пять человек перекрыли им дорогу.
Заслонив Кэтрин собой, Эван выхватил меч, но Кэтрин поняла, что он не сумеет выиграть этот поединок. И когда кто-то, подскочив к ней сзади и приставив нож к горлу, крикнул Эвану: «Бросай меч!» — она даже испытала облегчение. Кэтрин не хотела, чтобы Эван погиб из-за нее.
С воплем отчаяния Эван обернулся и, видя нож у горла Кэтрин, тотчас отбросил меч. Лицо его побелело. Все пятеро сразу кинулись на него. Только после этого мужчина, державший нож, опустил его.
Тут на поляне появилась еще кучка людей. Они толкали перед собой троих мужчин. Сердце Кэтрин сжалось от горя: это были Бос, сэр Хью и Рис Волан. Все они, рискуя собой, пытались ее спасти, и все они должны будут теперь умереть.
— Глупцы! — раздался голос. Все повернулись и увидели Рейнальда, стоявшего на алтаре.
По рукаву его струилась кровь, и Кэтрин удивилась: как, раненный в плечо, этот человек сумел вскарабкаться на дольмен? Но, похоже, в нем уже не осталось ничего человеческого. Глаза его сверкали жутким огнем, и в своем белом балахоне он напоминал какое-то неукротимое божество.
Страх окатил ее ледяной волной. Этот человек собирался сделать ее матерью своих детей… И никаких сомнений по поводу того, что он добьется своего, у нее больше не осталось.
Крупные капли дождя застучали по земле. Но сэр Рейнальд не обратил на это ни малейшего внимания. Вытащив из-за пояса кривой кинжал, он указал им на Эвана.
— Ты совершил роковую ошибку. И поэтому вместо быка принесут в жертву тебя. — Страшная гримаса исказила его лицо. Наверное, Рейнальд считал ее улыбкой. — Но сначала ты должен стать свидетелем моей свадьбы. А затем я возьму ее здесь, прямо на этом алтаре. Я собирался провести свою первую ночь в уединении. Но так будет несравненно лучше.
Эван, застонав, попытался вырваться из рук державших его людей.
— Ты не посмеешь никого и пальцем тронуть, Рейнальд! Тебе не удастся скрыть убийство баронета, всеми уважаемого сквайра и известного ученого! Тебя найдут. И посадят на цепь, как бешеную собаку!
Рейнальд расхохотался:
— Ты ничего не понимаешь, глупец. Я обладаю властью, о которой ты и понятия не имеешь. Годы я посвятил изучению древних преданий. И когда мое знание соединится с властью, которую дарует сосуд, — никто не посмеет встать мне поперек пути. Никогда! — Он поднял сосуд над головой. — Как сказано в преданиях о сосуде: тот, кто возьмет в жены наследницу силы и власти Морганы, — сделается непревзойденным воином. Никто не сможет сразить его. Когда мы с Кэтрин дадим клятву и отопьем из сосуда — мы станем как боги! Ты слышишь! Как боги!
Кэтрин, расширив глаза, смотрела на сосуд. Он вдруг начал светиться, словно подтверждая слова сэра Рейнальда о заключенной в этой древней реликвии магической силе. Оранжевое пламя скользнуло по поверхности сосуда, и Кэтрин не в состоянии была отвести от него взгляд. Никогда ничего подобного она не видела. Послышался невнятный ропот стоявших вокруг нее приспешников Рейнальда. На какой-то момент ужас охватил Кэтрин. Как можно противиться человеку, способному пробудить древние силы? И она, и Эван, и все остальные — всего лишь ничтожные букашки перед лицом того, что таила магия предков.
Продолжая держать сосуд над головой, Рейнальд разразился торжествующим, почти сатанинским хохотом, упиваясь своей властью над жалкими, застывшими в оцепенении у подножия дольмена людьми. И в эту минуту раздался удар грома. Такой оглушительный, что мужчина, бдительно стороживший Кэтрин, отпрянул в сторону.
И то, что явилось ее глазам в ослепительном свете молнии, заставило Кэтрин потерять дар речи.
Молния ударила прямо в бронзовый сосуд и пронзила сэра Рейнальда насквозь.
Кэтрин стояла ни жива ни мертва, глядя на сотрясаемую жуткими конвульсиями человеческую фигуру. Предсмертный вопль вырвался из груди сэра Рейнальда, но какую-то долю секунды словно чья-то могучая воля помогала ему удержаться на ногах.
А потом свет молнии погас, и Рейнальд рухнул вниз, как марионетка, небрежно брошенная кукловодом на пол.
Кэтрин отвернулась от обуглившегося трупа, но никуда нельзя было деться от запаха паленой плоти. Мужчина, стоявший рядом, завопил:
— Это дурной знак! Это дурной знак! — и кинулся бежать, как и все прочие друиды, в панике повторявшие его слова.
Через несколько секунд на поляне остались лишь Эван и его друзья. Бросившись к Кэтрин, он схватил ее в свои объятия.
Она, падая, спрятала лицо на его груди.
— Эван!.. О Боже… Эван!
— Как ты? — шептал он, прижимая ее к себе. — Это чудище не причинило тебе вреда?..
— Нет, нет… — пробормотала Кэтрин. — Хотя он собирался жениться на мне и держать взаперти у себя в поместье… но ты сам слышал, чего он хотел… — Кэтрин всхлипнула и вновь разразилась рыданиями.
Эван принялся нежно гладить ее, шепча ласковые слова утешения:
— Теперь все позади, любовь моя. Ты со мной. Его уже нет.
Кэтрин напряглась:
— Он умер? — спросил она, хотя никаких сомнений в этом быть не могло. Никто не выжил бы после такого.
— Уверен, — Эван ткнулся лицом в ее волосы. — Ты видела сосуд перед тем, как ударила молния?
— Видела. — Она вскинула на Эвана глаза. — Почему он вдруг засветился?
Он покачал головой, взгляд его затуманился:
— Не знаю, любовь моя. Не знаю.
. — Господи праведный! — услышали они восклицание за своей спиной.
Кэтрин и Эван обернулись. Сэр Хью стоял возле дольмена.
— Вы только взгляните! Камень раскололся на две половины!
Кэтрин содрогнулась с ног до головы и снова уткнулась лицом в грудь Эвана, Она не могла заставить себя посмотреть на треснувший дольмен. Никогда ей не забыть выражения, которое промелькнуло на лице сэра Рейнальда, когда в него ударила молния… то была смесь недоверия, ужаса и боли. Никто не заслуживает столь страшного конца, даже злодей, подобный сэру Рейнальду.
И все же во всем этом просматривалась некая закономерность.
Он жаждал сверхъестественной силы… и он получил ее. Больше, чем в состоянии вынести человек. Наверное, существует предел тому, на что могут претендовать обыкновенные смертные. И даже мечтать о запретном человеку заказано.
— А как же сосуд? — спросил Эван у сэра Хью. — Что с ним?
Кэтрин вся сжалась. Сосуд. Действительно, что с ним?
Им ответил Рис, и в голосе его звучало благоговение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101