– Рульк, Кандор и многие другие именно так бы и поступили. Но только не Ялкара! Она была гордой, властной, жестокой... – В его голосе звучало восхищение. – Но она не стала бы шпионить таким способом, доносить или предавать. Нет! Все эти сплетни расползлись после ее исчезновения. Эта ложь была придумана, чтобы что-то скрыть.
– Ближе к делу, Шанд, – сказал Мендарк.
– Времени у нас предостаточно, и я буду излагать свои соображения так, как считаю нужным. Я долго изучал Предания, засиживался в старинных библиотеках, исследовал пещеры Парнги, в которых хранятся глиняные таблички, исходил все земли от Тар-Гаарна до покрытого льдом моря Кара Агель на Южном полюсе, прошел от лесов и фьордов Гаспа на востоке до болотистых берегов Ларна. И клянусь, я прочел надписи на всех стенах и камнях по дороге.
«Наверное, ты немного преувеличиваешь», – подумала Карана с нежностью.
– И все же ответ я нашел случайно. Это случилось семь или восемь лет назад, если правильно помню, в чантхедской гостинице.
Лиан внезапно подался вперед.
– В городе тогда выступали молодые сказители из Школы Преданий, которые оттачивали свое мастерство. Их слушателями были в основном путешественники и женщины, но я долгое время провел в пути наедине со своими мыслями, и даже такое незатейливое развлечение было мне в радость. Сказители повторяли давно известные истории, и вскоре мое внимание начало рассеиваться. Однако через некоторое время я заслушался странной песней, это был отрывок предания, которое какой-то юноша декламировал на старинный манер. Ни мне, ни окружающим не доводилось слышать его раньше. Это были стихи, исполнявшиеся под музыку, они заканчивались любопытными строками. Я запомнил смысл, но не рифму:
То был темный, недобрый день,
Когда стон Шутдара
Потряс время и пространство Тара-Лаксуса.
Он исчез во вратах,
Как сотни раз до того,
Усмехаясь, ибо вел их на смерть.
Но флейта знала, что произойдет,
Она предала своего игреца,
Субстанция мира разорвалась.
Легионы пали, но поздно, произошел сбой,
И Кривое Зеркало наблюдало со стены.
– Что за бессмыслица! – проворчал Мендарк.
– Тара-Лаксус, – озадаченно пробормотал Иггур.
– Когда я услышал это название, меня словно громом поразило, потому что Тара-Лаксус – это древний город в Довадоло, неподалеку от Огненной горы. Это место было последним пристанищем Шутдара.
– Сбой означает возникновение Непреодолимой Преграды, не так ли? – воскликнул Лиан, захваченный рассказом.
– Скорее всего да. Хотя мало вероятно, что Зеркало на самом деле отразило возникновение Преграды. Это случилось не в Тара-Лаксусе, а в башне на берегу Долгого озера несколько дней спустя, – ответил Шанд.
– Если Зеркало было там, когда Шутдар воспользовался флейтой, чтобы скрыться от погони, возможно, оно запечатлело этот момент! Тогда мы узнаем, как он это сделал! – взволнованно воскликнул Мендарк. – Тензор!
Тензор медленно поднял на него взгляд.
– У тебя есть шанс искупить свои грехи, – сказал Мендарк. – Что ты думаешь об этой песне?
– Мои преступления могут быть смыты лишь кровью, – прохрипел Тензор. Он перевел глаза на Лиана, который вновь забился в свой угол. – За все нужно платить.
– Тензор! – вновь окликнул его Мендарк.
– Тара-Лаксус? Так мы называли Сницерлис. Думаю, мой предшественник, Квинлис, некоторое время жил там. Он был хранителем Зеркала и всюду носил его с собой.
– Вполне вероятно, что Квинлис встречался с Шутдаром, – сказала Малиена.
– Вот почему Ялкара украла Зеркало, – заключил Иггур. – И почему Феламора так яростно сражалась за него. С его помощью Ялкара и нашла брешь в Преграде.
– Когда песня закончилась, я поговорил со сказителем, – продолжил Шанд. – Мне хотелось узнать, от кого он ее услышал или где прочел и нет ли продолжения. Но ты сам можешь продолжать эту историю. – И Шанд кивнул Лиану.
– Ну давай, – подбодрил его Мендарк. – Отрабатывай деньги, потраченные на твое обучение, летописец!
Лиан не шевельнулся. Карану удивила такая реакция, ведь Предания были делом его жизни. Но за последнюю неделю Лиан сильно сдал, его единственным желанием теперь было заползти в темный угол и спрятаться.
– Все так и было, – произнес юноша. – Тогда я еще не знал, что такое Кривое Зеркало. Любопытно, что оно не описано ни в одном из Преданий. По крайней мере в тех, которые мне были доступны в Чантхеде. Я уже успел забыть эту песню, но теперь, когда Шанд напомнил, могу продекламировать весь отрывок. – Он умолк. И снова скрылся в тени.
– Во всяком случае, я убежден, что Зеркало нужно было Ялкаре именно для этого, – сказал Шанд. – Затерянный среди тысячи тысяч воспоминаний и секретов древности, в нем хранится образ Шутдара, играющего на флейте.
– Чтобы сделать флейту, нужно золото! – раздался из темноты голос Тензора. – Арканское золото.
Его голова снова упала на грудь. Карана заметила, что Иггур смотрит на Тензора, его рука дрожала. Лицо Мендарка стало задумчивым. Было неясно, размышлял ли он над участью, постигшей его бывшего друга, или над открывавшейся перед ними перспективой.
– Но здесь нет этого металла, – продолжил Тензор замогильным голосом. – Субстанция, благодаря которой возможно делать из него такие инструменты, как флейта, враждебна вратам. Золото нельзя проносить из мира в мир. Некоторые из нас этого не знали и сбились с пути, прежде чем поняли...
– Ты уверен, что нам не удастся достать арканское золото? – спросил Мендарк.
Но Тензор потерял интерес к разговору, и его веки сомкнулись. Все в пещере не сводили с него глаз.
– Тензор, пожалуйста, ответь, – мягко попросила Карана.
– Я слышал только о флейте. Вероятно, где-то есть еще золото, если кому-нибудь все-таки удалось найти способ доставлять его сюда. На Аркане этот металл ценится чрезвычайно высоко, он встречается гораздо реже, чем золото на Сантенаре. Но после исчезновения флейты я этим не интересовался. Нам не следовало стремиться к запретным знаниям. Мы всегда страдали из-за своей любознательности... – Он перешел на едва слышный монотонный шепот. – Это и открыло каронам путь в наш мир. Нам было мало Аркана. Мы полагали, что наша цивилизация единственная во вселенной, и нам стало одиноко. Мы искали других разумных существ, хотя прекрасно знали, что закон выживания жесток. Ешь – или съедят тебя, выживают сильнейшие.Ксеспер – будь его имя навеки проклято! – нашел способ заглянуть в пространство между мирами. Но единственный взгляд в Бездну изменил ее, оставив след, ведущий на Аркан. Больше наш мир не был скрыт. Мы поняли, что не единственные во вселенной, но далеко не сильнейшие! Пришли кароны.
Несколько минут все молчали. Лиан открыл рот и снова закрыл. Карана догадывалась, о чем он думает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Ближе к делу, Шанд, – сказал Мендарк.
– Времени у нас предостаточно, и я буду излагать свои соображения так, как считаю нужным. Я долго изучал Предания, засиживался в старинных библиотеках, исследовал пещеры Парнги, в которых хранятся глиняные таблички, исходил все земли от Тар-Гаарна до покрытого льдом моря Кара Агель на Южном полюсе, прошел от лесов и фьордов Гаспа на востоке до болотистых берегов Ларна. И клянусь, я прочел надписи на всех стенах и камнях по дороге.
«Наверное, ты немного преувеличиваешь», – подумала Карана с нежностью.
– И все же ответ я нашел случайно. Это случилось семь или восемь лет назад, если правильно помню, в чантхедской гостинице.
Лиан внезапно подался вперед.
– В городе тогда выступали молодые сказители из Школы Преданий, которые оттачивали свое мастерство. Их слушателями были в основном путешественники и женщины, но я долгое время провел в пути наедине со своими мыслями, и даже такое незатейливое развлечение было мне в радость. Сказители повторяли давно известные истории, и вскоре мое внимание начало рассеиваться. Однако через некоторое время я заслушался странной песней, это был отрывок предания, которое какой-то юноша декламировал на старинный манер. Ни мне, ни окружающим не доводилось слышать его раньше. Это были стихи, исполнявшиеся под музыку, они заканчивались любопытными строками. Я запомнил смысл, но не рифму:
То был темный, недобрый день,
Когда стон Шутдара
Потряс время и пространство Тара-Лаксуса.
Он исчез во вратах,
Как сотни раз до того,
Усмехаясь, ибо вел их на смерть.
Но флейта знала, что произойдет,
Она предала своего игреца,
Субстанция мира разорвалась.
Легионы пали, но поздно, произошел сбой,
И Кривое Зеркало наблюдало со стены.
– Что за бессмыслица! – проворчал Мендарк.
– Тара-Лаксус, – озадаченно пробормотал Иггур.
– Когда я услышал это название, меня словно громом поразило, потому что Тара-Лаксус – это древний город в Довадоло, неподалеку от Огненной горы. Это место было последним пристанищем Шутдара.
– Сбой означает возникновение Непреодолимой Преграды, не так ли? – воскликнул Лиан, захваченный рассказом.
– Скорее всего да. Хотя мало вероятно, что Зеркало на самом деле отразило возникновение Преграды. Это случилось не в Тара-Лаксусе, а в башне на берегу Долгого озера несколько дней спустя, – ответил Шанд.
– Если Зеркало было там, когда Шутдар воспользовался флейтой, чтобы скрыться от погони, возможно, оно запечатлело этот момент! Тогда мы узнаем, как он это сделал! – взволнованно воскликнул Мендарк. – Тензор!
Тензор медленно поднял на него взгляд.
– У тебя есть шанс искупить свои грехи, – сказал Мендарк. – Что ты думаешь об этой песне?
– Мои преступления могут быть смыты лишь кровью, – прохрипел Тензор. Он перевел глаза на Лиана, который вновь забился в свой угол. – За все нужно платить.
– Тензор! – вновь окликнул его Мендарк.
– Тара-Лаксус? Так мы называли Сницерлис. Думаю, мой предшественник, Квинлис, некоторое время жил там. Он был хранителем Зеркала и всюду носил его с собой.
– Вполне вероятно, что Квинлис встречался с Шутдаром, – сказала Малиена.
– Вот почему Ялкара украла Зеркало, – заключил Иггур. – И почему Феламора так яростно сражалась за него. С его помощью Ялкара и нашла брешь в Преграде.
– Когда песня закончилась, я поговорил со сказителем, – продолжил Шанд. – Мне хотелось узнать, от кого он ее услышал или где прочел и нет ли продолжения. Но ты сам можешь продолжать эту историю. – И Шанд кивнул Лиану.
– Ну давай, – подбодрил его Мендарк. – Отрабатывай деньги, потраченные на твое обучение, летописец!
Лиан не шевельнулся. Карану удивила такая реакция, ведь Предания были делом его жизни. Но за последнюю неделю Лиан сильно сдал, его единственным желанием теперь было заползти в темный угол и спрятаться.
– Все так и было, – произнес юноша. – Тогда я еще не знал, что такое Кривое Зеркало. Любопытно, что оно не описано ни в одном из Преданий. По крайней мере в тех, которые мне были доступны в Чантхеде. Я уже успел забыть эту песню, но теперь, когда Шанд напомнил, могу продекламировать весь отрывок. – Он умолк. И снова скрылся в тени.
– Во всяком случае, я убежден, что Зеркало нужно было Ялкаре именно для этого, – сказал Шанд. – Затерянный среди тысячи тысяч воспоминаний и секретов древности, в нем хранится образ Шутдара, играющего на флейте.
– Чтобы сделать флейту, нужно золото! – раздался из темноты голос Тензора. – Арканское золото.
Его голова снова упала на грудь. Карана заметила, что Иггур смотрит на Тензора, его рука дрожала. Лицо Мендарка стало задумчивым. Было неясно, размышлял ли он над участью, постигшей его бывшего друга, или над открывавшейся перед ними перспективой.
– Но здесь нет этого металла, – продолжил Тензор замогильным голосом. – Субстанция, благодаря которой возможно делать из него такие инструменты, как флейта, враждебна вратам. Золото нельзя проносить из мира в мир. Некоторые из нас этого не знали и сбились с пути, прежде чем поняли...
– Ты уверен, что нам не удастся достать арканское золото? – спросил Мендарк.
Но Тензор потерял интерес к разговору, и его веки сомкнулись. Все в пещере не сводили с него глаз.
– Тензор, пожалуйста, ответь, – мягко попросила Карана.
– Я слышал только о флейте. Вероятно, где-то есть еще золото, если кому-нибудь все-таки удалось найти способ доставлять его сюда. На Аркане этот металл ценится чрезвычайно высоко, он встречается гораздо реже, чем золото на Сантенаре. Но после исчезновения флейты я этим не интересовался. Нам не следовало стремиться к запретным знаниям. Мы всегда страдали из-за своей любознательности... – Он перешел на едва слышный монотонный шепот. – Это и открыло каронам путь в наш мир. Нам было мало Аркана. Мы полагали, что наша цивилизация единственная во вселенной, и нам стало одиноко. Мы искали других разумных существ, хотя прекрасно знали, что закон выживания жесток. Ешь – или съедят тебя, выживают сильнейшие.Ксеспер – будь его имя навеки проклято! – нашел способ заглянуть в пространство между мирами. Но единственный взгляд в Бездну изменил ее, оставив след, ведущий на Аркан. Больше наш мир не был скрыт. Мы поняли, что не единственные во вселенной, но далеко не сильнейшие! Пришли кароны.
Несколько минут все молчали. Лиан открыл рот и снова закрыл. Карана догадывалась, о чем он думает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145