- По всей боевой и политической подготовке мои взвод управления к празднику годовщины Октября занял в полку второе место. Это я так, между прочим… А вот, - Фомичев раскрыл снайперскую книжку, - я сказать хочу: скучно мне будет, если к Новому году у меня не наберется полусотка гитлеровцев в этой книжечке! Если б мне ежедневно ходить за боевые порядки, то я, конечно, и не полусоток бы насбирал, но основное же дело у меня - разведка!
Сунул документы в карман, замолчал, задумался…
На командном пункте полка
29 ноября. День
Сегодня я покидаю гостеприимных артиллеристов. Пойду пешком, потом буду «голосовать», авось и попадется какой-нибудь попутный грузовик, а нет - дойду до трамвая.
Я так много писал эти дни, что не только мозг устал, а и рука болит, на пальце - мозоль от пера. Надо разобраться в записях, подготовить и отправить корреспонденции.
Командир полка гвардии полковник И. А. Потифоров только что сообщил мне радостную весть, полученную на КП по телефону: наши войска начали наступление в районе Ржев - Вязьма совершили прорыв, перерезали обе железные дороги. Настроение у всех приподнятое, слышу высказывания: «… а скоро освободят Смоленск, там у меня остались родные», «… а скоро и блокаде ленинградской конец!».
Всего десять дней назад прозвучал необыкновенной силы удар нашей артиллерии под Сталинградом, и Красная Армия хлынула на врага. Весь взволнованный советский народ живет этим событием. Артиллеристы радуются особенно: это прежде всего их праздник! Подумать только: за один лишь первый день огнем нашей артиллерии там уничтожено и подавлено больше ста пятидесяти вражеских батарей!
Над всеми веет ожидание новых быстрых успехов. Инициатива явно везде переходит к нашим войскам.
О делах на юге сообщения «В последний час» не было. Значит ли это, что мы там приостановились? Думаю- нет.
Сталинград, Ржев, Африка, потопленный позавчера утром французский флот в Тулоне - какой диапазон событий!
Землянку, в которой за работой я провел бессонную ночь, замело снегом так, что утром я с трудом открыл дверь. Снег мягкий, почти оттепельный, пушистый, небо - серее его. На переднем крае - тихо, немцы вчера па этом участке не обстреливали нас из орудий. Мы сейчас молчим тоже.
Беда с табаком - эта беда теперь общая на всем фронте. За сто граммов табаку спекулянты дерут в Ленинграде два фунта хлеба!.. Начальник штаба подполковник Митрофанов наполнил своим «горлодером» мою жестяную коробочку, я курил много, сейчас опять курить нечего. Нет и спичек.
Потифоров рассказывал мне о прекрасных результатах наблюдений, проведенных с заводских труб гвардии лейтенантом Богдановым, о командире четвертой батареи Крылове и комиссаре Кустове - им и всему составу этой батареи объявлена благодарность в приказе начальника артиллерии 55-й армии.
Скольких прекрасных людей в полку я не успел повидать! Да разве успеешь?
Я все думаю об одном из этих людей, о Фомичеве, еще так недавно мирном человеке, а ныне - безжалостном, неумолимом снайпере-истребителе. Я думаю о том, что Гитлер своей чудовищной жестокостью, своими подлыми методами ведения войны вызвал к себе и к своим фашистским ордам эту жгучую, как изливающаяся лава, ненависть всех миролюбивых советских людей. Утолит эту ненависть только убежденность народа нашего в том, что на всей советской земле не осталось ни одного немецкого оккупанта, только полная наша победа.
Прощаясь со мной вчера, Фомичев заговорил о бойцах пехоты, с которыми встречается на переднем крае, о том, как они воюют, какими стали теперь по сравнению с прошлым годом.
- У всех нынче - точный расчет! В Невской Дубровке в прошлом году стреляли при каждом случае из ППД. А теперь самовольно никто не стреляет, если не получит приказания. Стреляют только снайперы. Тот, кому поручено копать лопатой, занимается только этим делом. Спокойный народ теперь! И немцы, скажу вам, не те. Под Ям-Ижорой я шел в атаку с двумя батальонами. Когда подошли к проволочному заграждению, стали набрасывать шинели, чтобы быстрей преодолеть колючку. Немцы пошвыряли оружие тут же у проволоки и все старались скрыться в траншее (там их автоматами свои встречали!). А могли бы стрелять! Трусливы сейчас: и своих боятся и наших!..
Гитлеровцы! Помните, как орали они с переднего края? Агитацией взять наших хотели! Последнее время молчат. Изверились в действии своей болтовни. Между прочим, примечательно: освещение ракетами теперь слабое, не так, как ранее. Раньше немец всю ночь бросал. Почему теперь нет? Думаю, строит по ночам оборонительные сооружения, например в Слуцком парке. И еще важно: пленные (последний перебежчик был числа девятнадцатого) говорят, что у них нет теперь агитации за взятие Ленинграда, как это было в августе и в начале сентября.
В 121-й пехотной немецкой дивизии снайперы раньше стреляли отлично. Бывало, находится наш стрелок в ячейке, винтовка у него - в амбразурке, а стоит ему спичку за щитком зажечь - и пулей убит. Теперь, начиная с августа, ни у немцев, ни у испанцев почти мет снайперов. Иные стреляют хорошо, но явно не обучены, не подготовлены: уходят из своих ячеек, плохо маскируясь; бегут к кухне - выскакивают на бруствер. И мы их бьем с хладнокровием. А наши, напротив, все лучше и лучше обучены, спокойны, выдержанны.
Иная война пошла!..
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ПЕРЕД ПРОРЫВОМ
СНОВА В 67-й АРМИИ.
«КОГДА Я В НАСТРОЕНИИ».
ДЕСЯТЬ ДНЕЙ В ГОРОДЕ.
В ПИСКАРЕВКЕ И КУШЕЛЕВКЕ.
ПУЛЕМЕТЫ ИДУТ НА ФРОНТ
ДА ЗДРАВСТВУЕТ НОВЫЙ ГОД!
УТРО НОВОГО ГОДА.
ДНИ ПЕРЕД ВЫЕЗДОМ.
НА ВЫНОСНОМ КОМАНДНОМ ПУНКТЕ.
СПЕЦВОЕНКОРЫ СТРЕМЯТСЯ ВПЕРЕД
(Ленинград и 67-я армия. 30 ноября 1942-
13 января 1943 года)
Снова в 67-й армии
30 ноября
Вчера И. А. Потифоров довез меня на машине из 55-й армии до деревни Мурзинки, разобранной на дрова, а от завода «Большевик» я доехал до города на трамвае - «семерке». Сегодня был на Заневском проспекте, во вторых эшелонах 42-й армии, а оттуда - путь в 67-ю, такой же трудный, как в прошлый раз. Трамвай, грузовик, сани, а больше всего пешком - через Пороховые, Колтуши, Всеволожскую, в деревню Сельцы. Политотдел армии теперь здесь.
В 67-й, как и в 42-й, никаких существенных изменений за последние дни нет. Части 67-й - учатся. Много интересного, но военная тайна строга, и потому записывать об этом пока не следует. Запишу лучше впечатление о городе…
На Володарском проспекте, над магазинами - разбитые стеклянные вывески. Недостающие буквы криво дописаны краской: «Академическ… ая книга»… Долгие очереди у трамваев. Старик, которого два краснофлотца угостили половиной цигарки, закурив, покачнулся, как пьяный, и отошел шатаясь, глубокомысленно приговаривая: «М-да… М-да!..» Передние площадки трамвайных вагонов переполнены женщинами с дровами - ломом от разобранных домов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179