Если это вас не обременит, я останусь здесь, пока не решу, что мне делать дальше.
– А что вы имеете в виду, дорогая? – спросил Марсель, с надеждой вглядываясь в ее фиалковые глаза.
– Я не могу больше жить с Филиппом, – решительно произнесла Габби, смотря в лицо Mapселю. – Я собираюсь уйти от него. Вы мне поможете?
– Просите у меня все, что угодно, Габби! – пылко ответил Марсель.
– Вашей сестре в Новом Орлеане по-прежнему нужна гувернантка для детей? Если так, я бы хотела получить это место.
– Считайте, что оно ваше, дорогая, и я с удовольствием провожу вас в Новый Орлеан, если вы действительно решились оставить мужа.
– У меня нет выбора. Я боюсь Филиппа, а Амали я боюсь еще больше.
– После свадьбы... – Но Марселю не удалось закончить фразу, потому что в комнату вбежали Элен и Линетт и бросились к Габби.
– Габби! – воскликнула шумная Элен. – Ты приехала!
– Мы так боялись, что тебя не будет на свадьбе, – сказала менее драматично, но очень искренне Линетт. Потом эта наблюдательная барышня заметила покрасневшие глаза Габби и сразу высказала свою озабоченность: – Ты плакала, милая? Что-то случилось? – Почти сразу же она поняла неловкость своих слов, вспомнив о том, что Габби недавно потеряла ребенка, и покраснела.
К ее удивлению, Элен произнесла вслух то, что думала сестра.
– Какая ты глупая, Линетт, – сказала она. – Конечно, у Габби есть причина для грусти, но теперь, когда она к нам приехала, мы позаботимся о том, чтобы у нее не осталось времени на грустные мысли.
– Габби согласилась погостить у нас некоторое время, – вмешался Марсель, – так что у вас будет достаточно времени для бесед. А сейчас она устала после долгой поездки из Бельфонтена, так что отведите ее в спальню, чтобы она могла принять ванну и отдохнуть перед ужином. Смотрите не надоедайте ей своей болтовней, – предупредил он с притворной суровостью.
Габби с удовольствием оглядела красиво обставленную комнату, куда привели ее сестры Дюваль. Она заметила, что ее вещи уже распакованы. Перед камином стояла ванна с горячей водой. Элен и Линетт хотели выйти, но Габби попросила их остаться и поговорить с ней, пока она будет принимать ванну.
– Расскажи мне о своем будущем муже, господине Боннаре. Что он за человек? – спросила Габби Линетт, пока раздевалась.
Сияющая улыбка на лице Линетт сразу выдала чувства и настроение невесты.
– Он такой красивый, Габби, – счастливо говорила Линетт. – Марсель и раньше говорил мне, что месье Боннар мне понравится, но я не воображала его таким красавцем.
– Она чуть не упала в обморок, когда увидела его впервые, – хихикнула Элен.
Линетт посмотрела на сестру со снисходительным упреком и застенчиво продолжала:
– Мне... мне кажется, что он тоже нашел меня привлекательной. – Она покраснела и стала еще краше.
– Не сомневаюсь, – снисходительно улыбнулась Габби, которая чувствовала себя рядом с Линетт скорее как мать, а не как ровесница. – Только глупец не заметил бы этого. Но рассказывай дальше. Тебе удалось побыть с ним наедине?
– Мы... мы были наедине несколько минут, – созналась Линетт и благодарно взглянула на сестру, которая вся сияла.
– Ну и дальше? – спросила Габби, которая уже вылезла из ванны и завернулась в большое полотенце.
– Он сказал... сказал, что уже любит меня и надеется, что я полюблю его. Он обещал обращаться со мной мягко. Мне кажется... кажется, я его тоже люблю, – прошептала Линетт, испуганная собственной смелостью.
Помня наставления брата дать Габби отдохнуть и не надоедать болтовней, девушки скоро удалились, а Габби с облегчением легла в постель и сразу же заснула. Сны, отравляющие покой, начались сразу же, как она закрыла глаза. Она видела как будто со стороны свое обнаженное тело, распростертое на холодной каменной плите, и змею на своем животе. Габби корчилась и извивалась, сбрасывая с себя банное полотенце, но так и не могла проснуться. Вокруг проплывали лица, которые злобно скалились и насмехались над ней. Там же была Амали: ее губы изогнулись в обольстительной улыбке, и с них капала кровь. Змея ползла по телу Габби, привязанному к алтарю, все ниже, ниже, приближаясь к лону. Вдруг появился Филип, отшвырнул змею и прижался к ней всем телом. Его поцелуи и ласки сводили ее с ума. Тут Габби проснулась.
Марсель обнимал ее трепещущее тело, утешал ее, говорил ласковые слова, пока она постепенно приходила в себя. Только через несколько минут она осознала, что Марсель гладит ее обнаженные груди и живот. С криком Габби вырвалась и попыталась укрыться влажным полотенцем, которое она сбросила во время своего кошмарного сна. Хотя Марсель и пробудил в ней чувственность, Габби понимала, что их отношения не должны перейти порог дружбы.
– Милая моя, – шепнул Марсель, – позволь мне любить тебя. Позволь мне показать тебе, что значит настоящая нежность. – Рука его погладила внутреннюю поверхность бедер, губы прильнули к затвердевшему соску груди.
– Нет, Марсель, – выдохнула Габби, отталкивая Марселя. – Вы злоупотребляете моим положением. Я слишком язвима, слишком изранена, столько всего случилось, и я еще не пришла в себя. Умоляю вас, остановитесь! Я слишком измучена душевно и телесно, чтобы принимать какие-то решения. Я не собираюсь заводить любовника, но ваша дружба значит для меня больше, чем я могу вам сказать. Если... если этого вам недостаточно, я буду вынуждена уехать.
– Но ты хочешь меня, милая моя. Я чувствую это, – настаивал Марсель, которому не хотелось отступать.
– Мое тело не могло не откликнуться на вашу ласку, Марсель, но мой ум и мое сердце противятся этому. Вы же не хотите принуждать меня против воли, правда, Марсель?
Умоляющий взгляд широко раскрытых фиалковых глаз тронул Марселя. Никогда он не испытывал такой нежности к женщине, никогда так не желал ни одну женщину, как Габби. Ему трудно было признаться себе, что эта прелестная, израненная юная женщина в его объятиях стала ему очень дорога. Нехотя он позволил Габби выскользнуть и даже, к своему удивлению, помог ей снова закутаться в полотенце.
– Никто и ничто не причинит вам вреда. Я здесь, чтобы защитить вас, – серьезным голосом пообещал Марсель, направляясь к выходу. И никогда в жизни он не был так серьезен. Он готов был убить кого угодно, даже Филиппа, который явно недостаточно интересовался своей восхитительной женой и совсем не ценил ее.
Свадьба Линетт была торжественной и радостной, жених и невеста проявляли трогательную любовь друг к другу. Линетт была очаровательна, и ее красота замечательно сочеталась с мужественными, привлекательными чертами лица Пьера Боннара. Каждый раз, когда Пьер Боннар заботливо склонялся к своей сияющей невесте во время долгой церемонии венчания, Габби испытывала все большее уважение к Марселю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– А что вы имеете в виду, дорогая? – спросил Марсель, с надеждой вглядываясь в ее фиалковые глаза.
– Я не могу больше жить с Филиппом, – решительно произнесла Габби, смотря в лицо Mapселю. – Я собираюсь уйти от него. Вы мне поможете?
– Просите у меня все, что угодно, Габби! – пылко ответил Марсель.
– Вашей сестре в Новом Орлеане по-прежнему нужна гувернантка для детей? Если так, я бы хотела получить это место.
– Считайте, что оно ваше, дорогая, и я с удовольствием провожу вас в Новый Орлеан, если вы действительно решились оставить мужа.
– У меня нет выбора. Я боюсь Филиппа, а Амали я боюсь еще больше.
– После свадьбы... – Но Марселю не удалось закончить фразу, потому что в комнату вбежали Элен и Линетт и бросились к Габби.
– Габби! – воскликнула шумная Элен. – Ты приехала!
– Мы так боялись, что тебя не будет на свадьбе, – сказала менее драматично, но очень искренне Линетт. Потом эта наблюдательная барышня заметила покрасневшие глаза Габби и сразу высказала свою озабоченность: – Ты плакала, милая? Что-то случилось? – Почти сразу же она поняла неловкость своих слов, вспомнив о том, что Габби недавно потеряла ребенка, и покраснела.
К ее удивлению, Элен произнесла вслух то, что думала сестра.
– Какая ты глупая, Линетт, – сказала она. – Конечно, у Габби есть причина для грусти, но теперь, когда она к нам приехала, мы позаботимся о том, чтобы у нее не осталось времени на грустные мысли.
– Габби согласилась погостить у нас некоторое время, – вмешался Марсель, – так что у вас будет достаточно времени для бесед. А сейчас она устала после долгой поездки из Бельфонтена, так что отведите ее в спальню, чтобы она могла принять ванну и отдохнуть перед ужином. Смотрите не надоедайте ей своей болтовней, – предупредил он с притворной суровостью.
Габби с удовольствием оглядела красиво обставленную комнату, куда привели ее сестры Дюваль. Она заметила, что ее вещи уже распакованы. Перед камином стояла ванна с горячей водой. Элен и Линетт хотели выйти, но Габби попросила их остаться и поговорить с ней, пока она будет принимать ванну.
– Расскажи мне о своем будущем муже, господине Боннаре. Что он за человек? – спросила Габби Линетт, пока раздевалась.
Сияющая улыбка на лице Линетт сразу выдала чувства и настроение невесты.
– Он такой красивый, Габби, – счастливо говорила Линетт. – Марсель и раньше говорил мне, что месье Боннар мне понравится, но я не воображала его таким красавцем.
– Она чуть не упала в обморок, когда увидела его впервые, – хихикнула Элен.
Линетт посмотрела на сестру со снисходительным упреком и застенчиво продолжала:
– Мне... мне кажется, что он тоже нашел меня привлекательной. – Она покраснела и стала еще краше.
– Не сомневаюсь, – снисходительно улыбнулась Габби, которая чувствовала себя рядом с Линетт скорее как мать, а не как ровесница. – Только глупец не заметил бы этого. Но рассказывай дальше. Тебе удалось побыть с ним наедине?
– Мы... мы были наедине несколько минут, – созналась Линетт и благодарно взглянула на сестру, которая вся сияла.
– Ну и дальше? – спросила Габби, которая уже вылезла из ванны и завернулась в большое полотенце.
– Он сказал... сказал, что уже любит меня и надеется, что я полюблю его. Он обещал обращаться со мной мягко. Мне кажется... кажется, я его тоже люблю, – прошептала Линетт, испуганная собственной смелостью.
Помня наставления брата дать Габби отдохнуть и не надоедать болтовней, девушки скоро удалились, а Габби с облегчением легла в постель и сразу же заснула. Сны, отравляющие покой, начались сразу же, как она закрыла глаза. Она видела как будто со стороны свое обнаженное тело, распростертое на холодной каменной плите, и змею на своем животе. Габби корчилась и извивалась, сбрасывая с себя банное полотенце, но так и не могла проснуться. Вокруг проплывали лица, которые злобно скалились и насмехались над ней. Там же была Амали: ее губы изогнулись в обольстительной улыбке, и с них капала кровь. Змея ползла по телу Габби, привязанному к алтарю, все ниже, ниже, приближаясь к лону. Вдруг появился Филип, отшвырнул змею и прижался к ней всем телом. Его поцелуи и ласки сводили ее с ума. Тут Габби проснулась.
Марсель обнимал ее трепещущее тело, утешал ее, говорил ласковые слова, пока она постепенно приходила в себя. Только через несколько минут она осознала, что Марсель гладит ее обнаженные груди и живот. С криком Габби вырвалась и попыталась укрыться влажным полотенцем, которое она сбросила во время своего кошмарного сна. Хотя Марсель и пробудил в ней чувственность, Габби понимала, что их отношения не должны перейти порог дружбы.
– Милая моя, – шепнул Марсель, – позволь мне любить тебя. Позволь мне показать тебе, что значит настоящая нежность. – Рука его погладила внутреннюю поверхность бедер, губы прильнули к затвердевшему соску груди.
– Нет, Марсель, – выдохнула Габби, отталкивая Марселя. – Вы злоупотребляете моим положением. Я слишком язвима, слишком изранена, столько всего случилось, и я еще не пришла в себя. Умоляю вас, остановитесь! Я слишком измучена душевно и телесно, чтобы принимать какие-то решения. Я не собираюсь заводить любовника, но ваша дружба значит для меня больше, чем я могу вам сказать. Если... если этого вам недостаточно, я буду вынуждена уехать.
– Но ты хочешь меня, милая моя. Я чувствую это, – настаивал Марсель, которому не хотелось отступать.
– Мое тело не могло не откликнуться на вашу ласку, Марсель, но мой ум и мое сердце противятся этому. Вы же не хотите принуждать меня против воли, правда, Марсель?
Умоляющий взгляд широко раскрытых фиалковых глаз тронул Марселя. Никогда он не испытывал такой нежности к женщине, никогда так не желал ни одну женщину, как Габби. Ему трудно было признаться себе, что эта прелестная, израненная юная женщина в его объятиях стала ему очень дорога. Нехотя он позволил Габби выскользнуть и даже, к своему удивлению, помог ей снова закутаться в полотенце.
– Никто и ничто не причинит вам вреда. Я здесь, чтобы защитить вас, – серьезным голосом пообещал Марсель, направляясь к выходу. И никогда в жизни он не был так серьезен. Он готов был убить кого угодно, даже Филиппа, который явно недостаточно интересовался своей восхитительной женой и совсем не ценил ее.
Свадьба Линетт была торжественной и радостной, жених и невеста проявляли трогательную любовь друг к другу. Линетт была очаровательна, и ее красота замечательно сочеталась с мужественными, привлекательными чертами лица Пьера Боннара. Каждый раз, когда Пьер Боннар заботливо склонялся к своей сияющей невесте во время долгой церемонии венчания, Габби испытывала все большее уважение к Марселю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92