Келли поспевал за ней настолько быстро, насколько позволяла его крупная комплекция. Джинджер уже старалась раскрыть тяжелую дверь конюшни, когда Келли догнал ее. Едва повар раскрыл дверь, Блэкджек громко заржал, за ним и другие лошади. Конюшня осветилась яркими утренними лучами.
— Рис! Дорогой! — Джинджер побежала по соломе к съежившемуся возле дверей телу. Она перевернула Риса на спину и ахнула. Он весь был залит кровью.
— Немедленно зови Гранжа, — крикнула она, а сама откинула полу тяжелой кожаной куртки Риса, чтобы осмотреть рану.
Через пару минут толстый повар вернулся в сопровождении полуодетого Гранжа, проснувшегося от звука выстрела.
— В Риса не стреляли. Его порезали… вдоль челюсти и в бок. Рана была бы глубже, если б не куртка.
Джинджер всю затрясло при мысли о том, что бы было, если бы убийца попал в цель — горло Риса!
— Поднимайте поосторожнее, — приказала она. Гранж и Келли подняли Риса и понесли его к двери на кухню.
Рис слегка пришел в себя и бормотал проклятия:
— Сукин сын! Легче, легче. Вы рвете меня на части.
— Отнесите его наверх. Я попытаюсь остановить кровотечение, а ты, Гранж, беги за доктором. — Джинджер запахнула на талии испачканный кровью халат, укрываясь от холодного утреннего воздуха, и пошла впереди.
— Где Сэмми? Он должен был оседлать… Блэкджека. — Рис охнул и заскрежетал зубами.
Мужчины мрачно переглянулись, продолжая нести его.
— Я постараюсь разыскать его, как только мы отнесем вас, — ответил Келли.
Повар видел, что юноша вошел в конюшню задолго до того, как Рис вышел из дома. Он не надеялся найти Сэмми живым.
Джинджер уже разобрала постель и подготовила медикаменты, оказавшиеся под рукой, к тому времени, когда Гранж и Келли положили своего хозяина на кровать.
— Снимите с него куртку, а рубашку я разрежу, — кратко скомандовала она.
Они выполнили ее указание. Рис застонал, теперь он был в полузабытьи. Джинджер занялась оказанием первой помощи, Бен помчался за доктором, а Келли отправился искать молодого конюха.
К счастью, она нагляделась потасовок и увечий в баре и научилась останавливать кровотечение и перевязывать раны. Доктор Ранси уехал на другой берег реки Анкомпарг принимать роды на ранчо. Его жена не знала, когда он возвратится.
Слухи о неудачной попытке перерезать горло Рису в его собственной конюшне распространились, как лесной пожар. Лаура Эверетт знала об этом уже в полдень.
— Слава Богу, он остался жив, — сказала она Майку, который только что приехал из «Голой правды». — Вы уверены, что все обойдется? Мне бы очень хотелось, чтобы доктор оказался на месте. , — Джинджер Вогель очень предана ему, Лаура. Она насмотрелась на поножовщину и на перестрелки и знает, что надо делать, — ответил Майк.
— Мне бы хотелось только одного — чтобы с ним была Тори, — тихо произнесла Лаура.
— Любопытно, какой дьявол выкинул это? Улизнул без помех.
Лаура взглянула на Майка со вспышкой внутреннего ясновидения.
— Не вы ли написали в заметке об этой истории с Сандерсом Лафтоном, что ему располосовали горло?
— Я уже думал об этом. Вопрос заключается в том, кто может быть общим врагом и Лафтона, и Риса, — он почесал свой подбородок, соображая.
— Пока вы размышляете и будете писать статью в газеты, мне надо заняться кое-какими собственными делами. Жена должна находиться рядом с мужем.
— Опять займетесь сводничеством, Лаура? — подтрунивающе спросил Майк. Она фыркнула.
— Как будто в последние недели вы сами не занимались этим! Может быть, это чудовищное нападение как-то отрезвит этих молодых упрямцев.
— Тори придется пойти к Джинджер в ее собственное логово, — заметил Майк, подмигнув одним глазом. — А это страшно возмутит Хедду. — Широкая ухмылка придала его лицу оттенок дьявольского восторга.
Глава 24
Тори стояла перед салуном «Голая правда», чувствуя, как отчаянно бьется ее сердце. Боясь, как бы оно вообще не выскочило из груди, она проглотила подступивший к горлу комок.
— Мне надо сохранять спокойствие. И смелость, — прошептала она, выпрямляясь и вскинув подбородок. Но Тори не ощущала ни спокойствия, ни смелости, когда толкнула тяжелую дубовую дверь и вошла в помещение.
Дела в салуне шли бойко. Толпа шахтеров, скотоводов и горожан смешалась с ярко накрашенными проститутками, смеялась, хохотала, играла в карты. Тори окинула взглядом зал, заметила знаменитую картину с голой женщиной, висевшую в центре стены напротив бара, но тут же отвернулась и сосредоточила внимание на лестнице, которая вела в спальню, где лежал тяжелораненый Рис.
Когда она целеустремленно проходила по большому залу, то шум вокруг стих.
— Что бы мне провалиться на месте, если это не его молодая жена из богатого квартала, — забормотал пьяный ковбой.
— Мисс Джинджер наладит ее щас отседова, — прорычал старый шахтер, громко рыгая.
Руки пианиста замерли на клавишах, а Бен выронил бутылку дорогого виски, разбрызгав ее пахучее содержимое по всему кленовому бару.
Глаза всех присутствующих обратились к бледной, красивой блондинке в дорогой собольей накидке. Тори не смотрела ни направо, ни налево, но решительно шла прямо к цели.
— Чтобы мне лопнуть, если бы я захотел оказаться в шкуре Риса Дэвиса, — тихо пробормотал Гранж, когда Тори прошла мимо него.
Гранж только что возвратился с известием о том, что доктор скоро приедет. Он благоразумно решил сразу не говорить об этом Джинджер или Рису. Пусть старый док Ранси сам разбирается с этими ведьмами. — Тори почувствовала, как задрожали ее колени, когда начала подниматься по роскошной лестнице. Казалось, что ее длина не меньше мили. Стараясь не слышать шепот и грубый хохот из зала, она продолжала подниматься по ступенькам. «Что он мне скажет?» — с каждым шагом она волновалась все больше. Не прогонит ли он ее, не унизит ли после того, как она, невзирая на собственную репутацию и отбросив свою гордость, пришла к нему?
— Я просто не позволю ему сделать этого, вот и все, — неистово прошептала она.
Бронзовая рукоятка дверной ручки показалась для ее вспотевшей ладони холодной, как лед. Она судорожно сжала ее, а другой рукой постучала.
Отозвался голос Джинджер Вогель:
— Это вы, Гранж? Входите. Вы привезли д… — Она побелела, слова застряли у нее в горле. — Привет, Рис, — поздоровалась Тори, не обращая внимания на любовницу своего мужа, глядя лишь на его осунувшееся лицо. Он полулежал на целой куче подложенных под спину белых подушек, вероятно, голый под простыней, только его талию закрывал толстый слой бинтов.
— Вам нахальства не занимать, ваша светлость. Ввалиться сюда именно теперь. Боитесь, что вас лишат наследства по завещанию? — Джинджер обняла Риса за плечи и свирепо уставилась на соперницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105