Мне было интересно, какое впечатление произвела на нее я.
— Я надеюсь, вы будете хорошей ученицей, — продолжала я.
Она засмеялась. Она хорошо понимала по-английски.
— Я думаю, что буду плохой ученицей. Я часто бываю плохой. Правда, фрейлейн Крац?
— Графиня очень способная, — отозвалась фрейлейн Крац.
Графиня рассмеялась.
— Она все испортила своим «очень», не правда ли, фрейлейн Эйрз? Сразу все стало ясно.
— Ну, фрейлейн Эйрз, — вставила фрау Стрелиц, — вы с фрейлейн Крац договоритесь об уроках. Давайте я сейчас отведу вас в вашу комнату, а затем вы побеседуете.
— Я отведу фрейлейн Эйрз в ее комнату, — объявила графиня.
— Ваше Высочество…
— Мое Высочество, — передразнила графиня, — сделает именно так, как пожелает. Пойдемте, фрейлейн, нам нужно познакомиться поближе, если нам придется изъясняться на вашем отвратительном языке, разве не так?
— Вы, конечно, хотели сказать «на моем прекрасном языке», — заметила я.
— Она засмеялась. — Я отведу ее… Занятия окончены. Крацкин и фрау Стрелиц, вы можете быть свободны.
Я была поражена ее повелительным тоном, но настроение у меня от этого не испортилось. Я чувствовала, что мне не придется скучать.
— Пусть сразу же принесут ее чемоданы, — приказала графиня. — Я хочу посмотреть, что она с собой привезла. — Она засмеялась мне прямо в лицо. — Я родом из Коленица, там у нас все грубые и неотесанные. Мы не такие культурные, как они в своем Брюксенштейне. До вас это уже дошло, фрейлейн Эйрз?
— Постепенно доходит.
Это ее рассмешило.
— Пошли, — сказала она. — Мне ведь нужно с вами разговаривать.
— По-английски, — заметила я, — не вижу причины, почему бы нам не начать сразу же?
— А я вижу. Вы всего-навсего гувернантка. А я графиня, избранница Великого герцога. Так что будьте осторожны.
— Наоборот, это вам нужно быть осторожной.
— Что вы хотите этим сказать?
— У меня есть собственные средства. У меня нет никакой необходимости в этой должности. Я это делаю только для собственного удовольствия. Мне не нужно зарабатывать себе на жизнь. Я хочу, чтобы вы знали обо всем этом с самого начала.
Она уставилась на меня, но потом опять рассмеялась. Обе женщины все еще стояли в дверях, и она крикнула:
— Вы что, не слышали, что я вас отпустила? Уходите немедленно. Я сама присмотрю за своей английской гувернанткой.
Я виновато улыбнулась фрау Стрелиц,
— Нам, наверное, и правда будет лучше остаться вдвоем, — сказала я. — Но я буду говорить с графиней только по-английски. Я решила, что это станет неоспоримым правилом.
Девушка была так удивлена, что даже не стала спорить. Я почувствовала, что выиграла первый раунд. И еще я завоевала уважение бедной затравленной Крацкин и одобрение фрау Стрелиц. Но мне предстояло иметь дело с графиней.
— Вот ваша комната, — сказала она, распахнув дверь. — Моя комната в конце коридора. Она конечно лучше вашей. Но для гувернантки и эта ничего.
— Позволю заметить, что меня она вполне устраивает.
— Она несомненно гораздо лучше тех комнат, к которым вы привыкли, — сказала она.
— Тут вы неправы. Я выросла в большой усадьбе, не менее роскошной, чем ваш замок.
— И вы действительно все это делаете… для собственного удовольствия?
— Можно сказать и так.
— Вы довольно молоды.
— Я имею достаточный жизненный опыт.
— Да? Жаль, что у меня его нет. Я не знаю и половины того, что хотела бы.
— Опыт приходит с годами.
— Сколько вам лет?
— В апреле будет восемнадцать.
— А мне пятнадцать. Не очень большая разница.
— На самом деле, очень большая. Следующие четыре года будут самыми важными в жизни.
— Почему?
— Потому что это время перехода ко взрослой жизни.
— Я в следующем году выхожу замуж.
— Я слышала.
— Люди все время говорят о нас.
— Потому что до них доходят кое-какие факты.
— Почему вы все время говорите по-английски?
— Потому что я здесь именно для этого.
— Это ограничивает наш разговор. Я много чего хочу у вас спросить, но не все понимаю, когда вы говорите по-английски.
— Это будет для вас стимулом в изучении языка.
— Теперь вы говорите как настоящая гувернантка. У меня их было так много, но они здесь не задерживаются. Потому что я трудный человек. Но у меня никогда не было таких, как вы.
— Теперь есть для разнообразия.
— Не думаю, что вы здесь задержитесь.
— Не дольше, чем вы будете во мне нуждаться.
— Боюсь, что вы уйдете раньше. Со мной, знаете ли, не просто.
— Я уже поняла.
— Бедная Крацкин боится меня до смерти. И фрау Стрелиц тоже немножко.
— Мне кажется, это не повод хвастаться.
— Почему нет?
— Потому что вам не следует лопаться от удовольствия только потому, что вы доставляете им неприятности. Очень просто драться с теми, кто не может дать сдачи.
— Почему они не могут мне дать сдачи?
— Потому что они здесь работают.
— А с вами мы тоже будем драться.
— Вот уж нет.
— Почему?
— Потому что я от вас не завишу. Если я вам не понравлюсь, вы можете меня выгнать. Но если вы мне не понравитесь, я просто уйду сама.
Она удивленно разглядывала меня. Потом улыбнулась.
— Как вас зовут.
— Фрейлейн Эйрз.
— Я имею в виду ваше имя.
— Анна.
— Я вас буду называть Анной.
— А как ваше имя?
— Вы же знаете. Все знают. Графиня Фрея из Коленица.
— Фрея. Так звали одну из богинь.
— Богиню красоты, — самодовольно сообщила она. — Знали ли вы, что когда Тор потерял свой молот, великан Трым согласился вернуть его, только если Фрея станет его невестой и приедет в страну Великанов?
— Да, знала. И Тор оделся Фреей и поехал в страну Великанов и забрал свой молот обратно. Мне эти легенды рассказывала моя гувернантка. Она часто ездила в отпуск в Черный Лес. Ее мать была немкой.
— Значит, у вас тоже была гувернантка. Она была хорошая? Вы ее любили?
— Она была очень хорошая, и я ее очень любила.
— Вы, наверное, были очень хорошей девочкой.
— Не всегда. Но у нас всегда были хорошие манеры.
— У кого это «у нас»?
— У меня и у моей сестры. — Я почувствовала, что слегка краснею, и она сразу это заметила.
— Где сейчас ваша сестра?
— Она умерла.
— Вам, наверное, очень грустно.
— Очень.
— Расскажите мне про вашу гувернантку.
Я рассказала ей все, что помнила про мисс Элтон и ее семью.
Ей было интересно, но я заметила, что ее мысли быстро перескакивают с одной на другую. Она заметила мои чемоданы.
— Вы будете их распаковывать? — спросила она.
— Буду.
— Я хочу посмотреть.
Под ее наблюдением я вынула свою одежду и развесила в шкафы. Она комментировала по ходу дела.
— Это уродство. Это еще ничего.
Я заметила:
— Я поняла, что вы имели в виду, когда говорили про манеры Коленица!
Она просто затряслась от хохота. На моем чемодане лежала книга. Она схватила ее и медленно прочла с сильным немецким акцентом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
— Я надеюсь, вы будете хорошей ученицей, — продолжала я.
Она засмеялась. Она хорошо понимала по-английски.
— Я думаю, что буду плохой ученицей. Я часто бываю плохой. Правда, фрейлейн Крац?
— Графиня очень способная, — отозвалась фрейлейн Крац.
Графиня рассмеялась.
— Она все испортила своим «очень», не правда ли, фрейлейн Эйрз? Сразу все стало ясно.
— Ну, фрейлейн Эйрз, — вставила фрау Стрелиц, — вы с фрейлейн Крац договоритесь об уроках. Давайте я сейчас отведу вас в вашу комнату, а затем вы побеседуете.
— Я отведу фрейлейн Эйрз в ее комнату, — объявила графиня.
— Ваше Высочество…
— Мое Высочество, — передразнила графиня, — сделает именно так, как пожелает. Пойдемте, фрейлейн, нам нужно познакомиться поближе, если нам придется изъясняться на вашем отвратительном языке, разве не так?
— Вы, конечно, хотели сказать «на моем прекрасном языке», — заметила я.
— Она засмеялась. — Я отведу ее… Занятия окончены. Крацкин и фрау Стрелиц, вы можете быть свободны.
Я была поражена ее повелительным тоном, но настроение у меня от этого не испортилось. Я чувствовала, что мне не придется скучать.
— Пусть сразу же принесут ее чемоданы, — приказала графиня. — Я хочу посмотреть, что она с собой привезла. — Она засмеялась мне прямо в лицо. — Я родом из Коленица, там у нас все грубые и неотесанные. Мы не такие культурные, как они в своем Брюксенштейне. До вас это уже дошло, фрейлейн Эйрз?
— Постепенно доходит.
Это ее рассмешило.
— Пошли, — сказала она. — Мне ведь нужно с вами разговаривать.
— По-английски, — заметила я, — не вижу причины, почему бы нам не начать сразу же?
— А я вижу. Вы всего-навсего гувернантка. А я графиня, избранница Великого герцога. Так что будьте осторожны.
— Наоборот, это вам нужно быть осторожной.
— Что вы хотите этим сказать?
— У меня есть собственные средства. У меня нет никакой необходимости в этой должности. Я это делаю только для собственного удовольствия. Мне не нужно зарабатывать себе на жизнь. Я хочу, чтобы вы знали обо всем этом с самого начала.
Она уставилась на меня, но потом опять рассмеялась. Обе женщины все еще стояли в дверях, и она крикнула:
— Вы что, не слышали, что я вас отпустила? Уходите немедленно. Я сама присмотрю за своей английской гувернанткой.
Я виновато улыбнулась фрау Стрелиц,
— Нам, наверное, и правда будет лучше остаться вдвоем, — сказала я. — Но я буду говорить с графиней только по-английски. Я решила, что это станет неоспоримым правилом.
Девушка была так удивлена, что даже не стала спорить. Я почувствовала, что выиграла первый раунд. И еще я завоевала уважение бедной затравленной Крацкин и одобрение фрау Стрелиц. Но мне предстояло иметь дело с графиней.
— Вот ваша комната, — сказала она, распахнув дверь. — Моя комната в конце коридора. Она конечно лучше вашей. Но для гувернантки и эта ничего.
— Позволю заметить, что меня она вполне устраивает.
— Она несомненно гораздо лучше тех комнат, к которым вы привыкли, — сказала она.
— Тут вы неправы. Я выросла в большой усадьбе, не менее роскошной, чем ваш замок.
— И вы действительно все это делаете… для собственного удовольствия?
— Можно сказать и так.
— Вы довольно молоды.
— Я имею достаточный жизненный опыт.
— Да? Жаль, что у меня его нет. Я не знаю и половины того, что хотела бы.
— Опыт приходит с годами.
— Сколько вам лет?
— В апреле будет восемнадцать.
— А мне пятнадцать. Не очень большая разница.
— На самом деле, очень большая. Следующие четыре года будут самыми важными в жизни.
— Почему?
— Потому что это время перехода ко взрослой жизни.
— Я в следующем году выхожу замуж.
— Я слышала.
— Люди все время говорят о нас.
— Потому что до них доходят кое-какие факты.
— Почему вы все время говорите по-английски?
— Потому что я здесь именно для этого.
— Это ограничивает наш разговор. Я много чего хочу у вас спросить, но не все понимаю, когда вы говорите по-английски.
— Это будет для вас стимулом в изучении языка.
— Теперь вы говорите как настоящая гувернантка. У меня их было так много, но они здесь не задерживаются. Потому что я трудный человек. Но у меня никогда не было таких, как вы.
— Теперь есть для разнообразия.
— Не думаю, что вы здесь задержитесь.
— Не дольше, чем вы будете во мне нуждаться.
— Боюсь, что вы уйдете раньше. Со мной, знаете ли, не просто.
— Я уже поняла.
— Бедная Крацкин боится меня до смерти. И фрау Стрелиц тоже немножко.
— Мне кажется, это не повод хвастаться.
— Почему нет?
— Потому что вам не следует лопаться от удовольствия только потому, что вы доставляете им неприятности. Очень просто драться с теми, кто не может дать сдачи.
— Почему они не могут мне дать сдачи?
— Потому что они здесь работают.
— А с вами мы тоже будем драться.
— Вот уж нет.
— Почему?
— Потому что я от вас не завишу. Если я вам не понравлюсь, вы можете меня выгнать. Но если вы мне не понравитесь, я просто уйду сама.
Она удивленно разглядывала меня. Потом улыбнулась.
— Как вас зовут.
— Фрейлейн Эйрз.
— Я имею в виду ваше имя.
— Анна.
— Я вас буду называть Анной.
— А как ваше имя?
— Вы же знаете. Все знают. Графиня Фрея из Коленица.
— Фрея. Так звали одну из богинь.
— Богиню красоты, — самодовольно сообщила она. — Знали ли вы, что когда Тор потерял свой молот, великан Трым согласился вернуть его, только если Фрея станет его невестой и приедет в страну Великанов?
— Да, знала. И Тор оделся Фреей и поехал в страну Великанов и забрал свой молот обратно. Мне эти легенды рассказывала моя гувернантка. Она часто ездила в отпуск в Черный Лес. Ее мать была немкой.
— Значит, у вас тоже была гувернантка. Она была хорошая? Вы ее любили?
— Она была очень хорошая, и я ее очень любила.
— Вы, наверное, были очень хорошей девочкой.
— Не всегда. Но у нас всегда были хорошие манеры.
— У кого это «у нас»?
— У меня и у моей сестры. — Я почувствовала, что слегка краснею, и она сразу это заметила.
— Где сейчас ваша сестра?
— Она умерла.
— Вам, наверное, очень грустно.
— Очень.
— Расскажите мне про вашу гувернантку.
Я рассказала ей все, что помнила про мисс Элтон и ее семью.
Ей было интересно, но я заметила, что ее мысли быстро перескакивают с одной на другую. Она заметила мои чемоданы.
— Вы будете их распаковывать? — спросила она.
— Буду.
— Я хочу посмотреть.
Под ее наблюдением я вынула свою одежду и развесила в шкафы. Она комментировала по ходу дела.
— Это уродство. Это еще ничего.
Я заметила:
— Я поняла, что вы имели в виду, когда говорили про манеры Коленица!
Она просто затряслась от хохота. На моем чемодане лежала книга. Она схватила ее и медленно прочла с сильным немецким акцентом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90