Ида, расслабившись, лежала, закрыв глаза. А когда их открыла, то наткнулась на странный взгляд женщины. Массажистка, не отрывая глаз от Идиного лица, взяла пальцами ее соски. И началось… Никогда и никто не ласкал Садчикову так страстно и нежно. Она готова была заорать от желания, но лишь тихо стонала, подчиняясь сильным рукам… Закончив массаж, женщина, не глядя на пациентку, быстро ушла.
Все оставшиеся дни, пока Ида находилась в больнице, она жила как во сне. Ждала и боялась этих встреч. Могла бы и отказаться от массажа - но каждый день приходила в кабинет.
После ничего подобного в ее жизни не происходило. И она сочла эпизод в больнице случайностью.
Выходит, ошиблась. Видно, было в ней нечто такое, что притягивало подобных дамочек. Элла Хрусталева с первых минут знакомства словно приворожила ее чем-то: она чувствовала напор, силу - и не могла отказать. Вот и теперь, лежа на спине, Садчикова ощущала, как ее воля исчезала, растворялась, оставалось только желание выполнять то, что приказывали женские руки. И еще собственное ее, Идино, желание… Ну и пусть, думала она.
- Неужели никто из сегодняшних моделек тебе не показался? - задыхаясь, спросила Садчикова Эллу.
Хрусталева на секунду оставила женскую грудь в покое.
- У Пономаревой есть одна стоящая девица. Настоящая секс-бомба!
- Да? - притворно оскорбилась Ида. - Что-то я сегодня подобной на подиуме не заметила.
- А ее и не было сегодня. Говорят, заболела…
- И что же тебе мешает заняться девчонкой?
- У нее бойфренд сильно крутой: башку за Наташу оторвет.
- Значит, ее зовут Наташа?
Хрусталева не ответила… Богданову она заприметила давно, да только что толку? Эх, попади ей в руки эта девчонка, она бы ее раскрутила - такую бы топ-модель сделала!
Ида вновь перевернулась на живот. Ее серьезно занимал происходивший разговор. Подстегивало и то, что вести его можно было вот так, запросто. Это придавало еще большую остроту ощущениям.
- А мне показалось, что там еще есть одна моделька. Красивая, но немного скованная.
- Кто?
- Слышала я, она новенькая, это ее первый сезонный показ. Катей зовут.
- Знаю. Катерина Царева. Пожалуй, ты права, девчонка чем-то выделяется из всех остальных. На этих Наденьках, Лизах, Аленах пробы ставить негде. - Тяжелый взгляд Эллы снова уперся в роскошный бюст Садчиковой. - Хватит болтать! Давай делом займемся…
Ида ощутила прикосновение требовательных пальцев, которые опять мяли и ласкали ее: грудь, бедра - везде, куда можно дотянуться. Эти руки ничем не напоминали женские.
- Ты как хороший мужик!
Элла презрительно хмыкнула:
- Что они могут, эти твои мужики? Эгоисты - только о собственном удовольствии думают! Трахаться нечем, - она сказала грубее, - а все на бабу норовят залезть. И потом считают, что облагодетельствовали ее по гроб жизни. Не-ет, - протянула Хрусталева, - я лучше мужика…
Она становилась то нарочито грубой, то ласковой и не отпускала послушное тело ни на минуту.
Ида простонала:
- О-ох, никогда не испытывала ничего подобного. Это извращение, извращение… - шептала она. И страстно желала, чтобы ее ласкали еще и еще.
Глава 7
Катя наконец придумала, как вывести Наташу из состояния, в котором та находилась. План был прост.
Богданова на днях рассказывала ей про одну свою знакомую, с которой случилась беда. Ту девушку звали Валя. Она лежала в больнице. Наташа хотела ее навестить сразу после демонстрации моделей "Весна - лето 2000"…
- Собирайся, собирайся! - Утром Катя предстала перед подругой непреклонная, как стена.
- Не стой над душой, - вяло сопротивлялась Наташа.
- Ты же матери ее обещала, что непременно сходишь в больницу, - не отставала Катя. - Помнишь, как мне рассказывала?
- Помню. - Наташа нахмурилась и стала сползать с постели.
Катя ликовала: сработало! А то заладила: не нужно ей, дескать, ничего, отстаньте, жизнь кончена…
- Хоть сдохни! - услышала Катя бурчание, доносившееся из ванной. ("Ничего, ничего, пусть побурчит, лишь бы не плакала".) Царева выбрала верную тактику. Легкомысленная с виду, Наташа Богданова была в общем-то очень обязательным человеком. И добрым. Она старалась помочь каждому нуждавшемуся в помощи, если имела такую возможность.
Выйдя на улицу, Богданова пошатнулась.
- Ты чего? - испугалась Катя.
- От свежего воздуха голова закружилась.
- Конечно, если сутками сидеть, не вылезая из постели, еще не то будет! Ноги откажут…
Богданова направилась к своей темно-синей «девятке», которая с той памятной ночи так и стояла во дворе.
- Ты на машине собираешься ехать? - удивилась Катя.
- Ну не пешком же я пойду!
Вчера, выйдя днем на улицу, Царева заметила, что соседки поглядывают на нее с повышенным вниманием.
- Машину никак купила? - не выдержав, спросила одна из них, самая любопытная.
- Нет, это подружкина.
- А-а! То-то я смотрю: стоит и стоит. А это, выходит, не твоя… - с облегчением произнесла тетка.
Народец в их доме с трудом переносил чужое благополучие. С этой соседкой жила внучка, Катина ровесница, и пожилая женщина ревностно следила за тем, чтобы у кого-то, не дай бог, не было чего-то лучшего, чем у ее раскрасавицы внучки.
Сейчас соседка тоже находилась на своем боевом посту: она неодобрительно покосилась на Наташину шубку - и поджала губы.
- Публика тут у вас… - невольно улыбнулась Богданова, заметив косой взгляд.
- Нравы вороньей слободки, - вздохнула Катя.
- По-моему, эту тетку сейчас кондрашка от злобы хватит.
- К счастью, не все здесь такие. Мамина подруга, тетя Нина, она в квартире напротив живет, про завист-ливых людей говорит так: "Что такое для них счастье? Счастье - это не когда он корову купил, а когда у соседа свинья сдохла".
Наташа впервые за все последнее время рассмеялась:
- Здорово! Надо будет запомнить. Метко сказано.
Они подъехали к терапевтическому корпусу районной клинической больницы.
- Четвертая терапия? - переспросила у Кати в отделе справок пожилая медсестра. - А кто вам там нужен?
- Поздеева, - вместо Кати ответила Наташа.
На лице медсестры появилось странное выражение - На четвертый этаж подниметесь. Пешком, лифт не работает. Сразу налево, где написано: "Третье хирургическое отделение". Его пройдете до конца. За медицинским постом будет терапия. Таблички там нет, - предупредила медсестра. - Раздевалка временно не работает: затопило. Верхнюю одежду снимете на лестнице и аккуратненько пронесете с собой.
Похоже, в этой больнице не только лифт сломался. Здание имело запущенный вид и давно нуждалось в ремонте: облупленные стены, драный линолеум, растрескавшиеся рамы на окнах - смотреть на все это было тоскливо.
Пока поднимались по лестнице, нанюхались всевозможных запахов. Пахло едой, лекарствами и еще чем-то неприятным. Больные, одетые в принесенные из дому разноцветные халаты, молча провожали глазами двух хорошеньких девушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Все оставшиеся дни, пока Ида находилась в больнице, она жила как во сне. Ждала и боялась этих встреч. Могла бы и отказаться от массажа - но каждый день приходила в кабинет.
После ничего подобного в ее жизни не происходило. И она сочла эпизод в больнице случайностью.
Выходит, ошиблась. Видно, было в ней нечто такое, что притягивало подобных дамочек. Элла Хрусталева с первых минут знакомства словно приворожила ее чем-то: она чувствовала напор, силу - и не могла отказать. Вот и теперь, лежа на спине, Садчикова ощущала, как ее воля исчезала, растворялась, оставалось только желание выполнять то, что приказывали женские руки. И еще собственное ее, Идино, желание… Ну и пусть, думала она.
- Неужели никто из сегодняшних моделек тебе не показался? - задыхаясь, спросила Садчикова Эллу.
Хрусталева на секунду оставила женскую грудь в покое.
- У Пономаревой есть одна стоящая девица. Настоящая секс-бомба!
- Да? - притворно оскорбилась Ида. - Что-то я сегодня подобной на подиуме не заметила.
- А ее и не было сегодня. Говорят, заболела…
- И что же тебе мешает заняться девчонкой?
- У нее бойфренд сильно крутой: башку за Наташу оторвет.
- Значит, ее зовут Наташа?
Хрусталева не ответила… Богданову она заприметила давно, да только что толку? Эх, попади ей в руки эта девчонка, она бы ее раскрутила - такую бы топ-модель сделала!
Ида вновь перевернулась на живот. Ее серьезно занимал происходивший разговор. Подстегивало и то, что вести его можно было вот так, запросто. Это придавало еще большую остроту ощущениям.
- А мне показалось, что там еще есть одна моделька. Красивая, но немного скованная.
- Кто?
- Слышала я, она новенькая, это ее первый сезонный показ. Катей зовут.
- Знаю. Катерина Царева. Пожалуй, ты права, девчонка чем-то выделяется из всех остальных. На этих Наденьках, Лизах, Аленах пробы ставить негде. - Тяжелый взгляд Эллы снова уперся в роскошный бюст Садчиковой. - Хватит болтать! Давай делом займемся…
Ида ощутила прикосновение требовательных пальцев, которые опять мяли и ласкали ее: грудь, бедра - везде, куда можно дотянуться. Эти руки ничем не напоминали женские.
- Ты как хороший мужик!
Элла презрительно хмыкнула:
- Что они могут, эти твои мужики? Эгоисты - только о собственном удовольствии думают! Трахаться нечем, - она сказала грубее, - а все на бабу норовят залезть. И потом считают, что облагодетельствовали ее по гроб жизни. Не-ет, - протянула Хрусталева, - я лучше мужика…
Она становилась то нарочито грубой, то ласковой и не отпускала послушное тело ни на минуту.
Ида простонала:
- О-ох, никогда не испытывала ничего подобного. Это извращение, извращение… - шептала она. И страстно желала, чтобы ее ласкали еще и еще.
Глава 7
Катя наконец придумала, как вывести Наташу из состояния, в котором та находилась. План был прост.
Богданова на днях рассказывала ей про одну свою знакомую, с которой случилась беда. Ту девушку звали Валя. Она лежала в больнице. Наташа хотела ее навестить сразу после демонстрации моделей "Весна - лето 2000"…
- Собирайся, собирайся! - Утром Катя предстала перед подругой непреклонная, как стена.
- Не стой над душой, - вяло сопротивлялась Наташа.
- Ты же матери ее обещала, что непременно сходишь в больницу, - не отставала Катя. - Помнишь, как мне рассказывала?
- Помню. - Наташа нахмурилась и стала сползать с постели.
Катя ликовала: сработало! А то заладила: не нужно ей, дескать, ничего, отстаньте, жизнь кончена…
- Хоть сдохни! - услышала Катя бурчание, доносившееся из ванной. ("Ничего, ничего, пусть побурчит, лишь бы не плакала".) Царева выбрала верную тактику. Легкомысленная с виду, Наташа Богданова была в общем-то очень обязательным человеком. И добрым. Она старалась помочь каждому нуждавшемуся в помощи, если имела такую возможность.
Выйдя на улицу, Богданова пошатнулась.
- Ты чего? - испугалась Катя.
- От свежего воздуха голова закружилась.
- Конечно, если сутками сидеть, не вылезая из постели, еще не то будет! Ноги откажут…
Богданова направилась к своей темно-синей «девятке», которая с той памятной ночи так и стояла во дворе.
- Ты на машине собираешься ехать? - удивилась Катя.
- Ну не пешком же я пойду!
Вчера, выйдя днем на улицу, Царева заметила, что соседки поглядывают на нее с повышенным вниманием.
- Машину никак купила? - не выдержав, спросила одна из них, самая любопытная.
- Нет, это подружкина.
- А-а! То-то я смотрю: стоит и стоит. А это, выходит, не твоя… - с облегчением произнесла тетка.
Народец в их доме с трудом переносил чужое благополучие. С этой соседкой жила внучка, Катина ровесница, и пожилая женщина ревностно следила за тем, чтобы у кого-то, не дай бог, не было чего-то лучшего, чем у ее раскрасавицы внучки.
Сейчас соседка тоже находилась на своем боевом посту: она неодобрительно покосилась на Наташину шубку - и поджала губы.
- Публика тут у вас… - невольно улыбнулась Богданова, заметив косой взгляд.
- Нравы вороньей слободки, - вздохнула Катя.
- По-моему, эту тетку сейчас кондрашка от злобы хватит.
- К счастью, не все здесь такие. Мамина подруга, тетя Нина, она в квартире напротив живет, про завист-ливых людей говорит так: "Что такое для них счастье? Счастье - это не когда он корову купил, а когда у соседа свинья сдохла".
Наташа впервые за все последнее время рассмеялась:
- Здорово! Надо будет запомнить. Метко сказано.
Они подъехали к терапевтическому корпусу районной клинической больницы.
- Четвертая терапия? - переспросила у Кати в отделе справок пожилая медсестра. - А кто вам там нужен?
- Поздеева, - вместо Кати ответила Наташа.
На лице медсестры появилось странное выражение - На четвертый этаж подниметесь. Пешком, лифт не работает. Сразу налево, где написано: "Третье хирургическое отделение". Его пройдете до конца. За медицинским постом будет терапия. Таблички там нет, - предупредила медсестра. - Раздевалка временно не работает: затопило. Верхнюю одежду снимете на лестнице и аккуратненько пронесете с собой.
Похоже, в этой больнице не только лифт сломался. Здание имело запущенный вид и давно нуждалось в ремонте: облупленные стены, драный линолеум, растрескавшиеся рамы на окнах - смотреть на все это было тоскливо.
Пока поднимались по лестнице, нанюхались всевозможных запахов. Пахло едой, лекарствами и еще чем-то неприятным. Больные, одетые в принесенные из дому разноцветные халаты, молча провожали глазами двух хорошеньких девушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79