.. Сейчас румянами никто не пользуется. А волосы? Что это за колер? Цвет ржавого гвоздя… Зачеши все наверх! - тоном, не терпящим возражений, приказала Нина Ивановна.
Она обернулась к остальным притихшим девицам, которые с интересом наблюдали за этой сценой.
- Сколько раз вам повторять: во всем должна быть мера!
- А вот в "Театре моды"… - негромко пискнула какая-то из моделек, но тут же испуганно замолчала под яростным взглядом Пономаревой.
- Вот и идите в свой "Театр моды", я никого не держу. Вы манекенщицы, а не клоуны. У нас в основном… В основном! - подчеркнула Нина Ивановна, - создается и демонстрируется одежда, которую сможет носить любая женщина. Я не хочу, чтобы при просмотре возникало ощущение карнавала. Это всех касается… Тому же, кто занят поиском нового яркого сценического образа, - издевательским голосом выговорила Пономарева, - есть смысл искать работу у дизайнеров-авангардистов.
Голубоглазая девушка прикусила губу и отвернулась. От наивного выражения не осталось и следа.
- У-у, Сова!.. - едва внятно произнесла она. И тут же метнула злобный взгляд в сторону Кати. - Доносить побежишь?
- Зачем? - пожала плечами Царева.
Публично отчитанная девушка яростно терла щеки, снимая излишек косметики. От унижения у нее дрожали руки.
- Как бледная поганка! - Она, посмотрев на себя в зеркальце, отшвырнула его в сторону.
До нее никому не было дела. Девица снова взяла зеркальце и попыталась опять нанести краску.
- Нет, не получится. - Она сморщила губы. - Из рук все сегодня валится.
- Давай помогу. - Катя вытащила свою косметичку. - Втяни щеки. - Девушка неожиданно послушалась. - Так, теперь подчеркиваем линию скул… - Катя уверенно наносила вместо румян компактную пудру темного тона. - Вдоль подбородка и слегка на лбу, у корней волос.
- Во дает! Прямо как визажист, - раздался сзади знакомый резкий голос.
Катя обернулась и увидела рядом с собой черноглазую девицу с длинными темными волосами.
- Меня Тамарой зовут, а эту, голубоглазую, на которую Сова окрысилась, - Надеждой.
В глубине примерочной раздался восторженный гул голосов. Это присутствовавшие приветствовали появление Наташи Богдановой.
- Ну хороша мадам!
В дверях примерочной стояла Наташа Богданова в распахнутой роскошной шубке. Ее, как манекен, вертели в разные стороны.
- Меха не иначе как от Ирины Крутиковой! - за-хлебывался от восторга чей-то голос. - Подбор какой! Не мех - кружево! Как выделано, как выделано - выдумают же такое! Наташка, признавайся: от Крутиковой? Сколько же стоит это чудо?!
Богданову снова тормошили, заставляли поднимать руки и вертеться, рассматривая со всех сторон переливающийся, искусно подобранный мех. По низу расклешенных рукавов и по подолу шла широкая отделка из меха, действительно напоминавшая затейливо переплетенное кружево.
- На такое чудо надо только любоваться: носить-то жалко!..
- А чего жалеть-то? Правильно, Наталья, носи, пока молодая…
Кто-то трогал мех на ощупь, разминая пальцами мездру, - прочно ли, не оборвется? Многие завистливо вздыхали: везет же, мол, некоторым!
- Барышни, барышни!.. - Голос Нины Ивановны заставил всех опомниться. - До показа осталось несколько минут.
Толпа отхлынула от манекенщицы. Все, продолжая ахать и вздыхать, разошлись по местам.
- Опаздываешь, Наташенька! - Нина Ивановна потрепала девушку по щеке. - А шубка и в самом деле прелесть, как и ты сама. И помни: Катя сегодня новичок, ее надо поддержать.
- Прелесть, - проворчала Надя, но так тихо, что услышать могла лишь Тамара. - Другим на минуту опоздать нельзя - зажрет, а тут… Видала ты, как она на меня окрысилась? В назидание другим… Зло срывает… Только Наталье все можно…
- Да не ворчи ты! - остановила Надежду Тамара. - Тебе и во сне такой шубки никто не подарит. Но не надо завидовать, а то цвет лица испортится. Как там наша Нинок сказала? - Тамара хихикнула. - Будет цвета ржавого гвоздя, никакая косметика не поможет.
- Иди ты!.. - зашлась от ярости Надя.
- Слушай, а в самом деле, почему Пономарева на тебя взъелась? Она баба стервозная, но ни с того ни с сего кидаться не станет. Тем более перед самым показом.
- А то ты не знаешь? - недоверчиво фыркнула Надя.
- Честно - нет.
- Из-за сыночка своего, Бореньки недоделанного.
- Брось! - Тонкие брови Тамары поползли вверх.
Старые работницы говаривали: у Нины Ивановны Пономаревой, дескать, три пунктика: работа, новый муж Алексей и сын Боренька. (Это был двадцатисемилетний балбес, которому прощалось все.) - И дернул черт с ним связаться! Не зря ты меня предупреждала, да я, дура, не послушала… Томка, ну ты прямо как в воду глядела!
- Уж в чем, в чем, а в мужиках я, слава богу, разбираюсь, - уверенно произнесла Тамара. - А в чем там проблема?
- Ни в чем. Он думает, если… А-а, ну их всех к черту! - Надю опять перекосило от злости. - Сыта до смерти этой семейкой. Застегни мне лучше молнию: самой не дотянуться, все тело ломает. - Она повернулась к Тамаре.
Та многозначительно взглянула на подружку:
- С чего бы это?
Надя, оглянувшись по сторонам, шепнула:
- В последнее время состоялось несколько жарких вечеринок… Только смотри: молчок!
- О чем речь? Ох, Надин, догуляешься.
Обе девицы мгновенно замолчали, почувствовав на себе внимательный взгляд Зинаиды.
- Ишь, вынюхивает, сука шершавая, старается, все глаза проглядела…
Стаскивая с себя на ходу одежду, к ним спешила Богданова.
- Томик, Надюша, привет! - Наташа чмокнула Тамару в щеку и обняла Катю. - Вы уже с Катей познакомились?
Как только появилась Наташа, Катя сразу успокоилась. Смущение, страх, растерянность куда-то исчезли… Все должно быть хорошо!
Глава 2
Демонстрационный зал находился на четвертом этаже. Его реконструкция началась еще при Фуфлыгиной, но не была завершена. Пономаревой малыми средствами удалось привести помещение в более-менее божеский вид. На большее она пока не замахивалась, выжидая, чтобы определиться - как пойдут дела.
Подиум - возвышение, по которому на просмотрах дефилируют модели, - широким языком рассекал зал на две почти равные части. Раньше иностранное слово «подиум» практически не употребляли; в среде модельеров, закройщиц и манекенщиц бытовало простое и понятное словечко - «язык»: "выйти на язык", "пройтись по языку", "свалиться с языка".
Многие недавно созданные Дома моды вообще отказались от возведения подиумов - демонстрация моделей происходила непосредственно в зале. Пономарева же отличалась некоторой консервативно-стью. При проведении ремонта проще было снести «язык», чем его восстанавливать, но Нина Ивановна все же пошла на дополнительные затраты. Работницы Дома моды «Подмосковье», прослышав о реконструкции, недоверчиво качали головой: какой еще демонстрационный зал, когда заказчиков днем с огнем искать приходится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Она обернулась к остальным притихшим девицам, которые с интересом наблюдали за этой сценой.
- Сколько раз вам повторять: во всем должна быть мера!
- А вот в "Театре моды"… - негромко пискнула какая-то из моделек, но тут же испуганно замолчала под яростным взглядом Пономаревой.
- Вот и идите в свой "Театр моды", я никого не держу. Вы манекенщицы, а не клоуны. У нас в основном… В основном! - подчеркнула Нина Ивановна, - создается и демонстрируется одежда, которую сможет носить любая женщина. Я не хочу, чтобы при просмотре возникало ощущение карнавала. Это всех касается… Тому же, кто занят поиском нового яркого сценического образа, - издевательским голосом выговорила Пономарева, - есть смысл искать работу у дизайнеров-авангардистов.
Голубоглазая девушка прикусила губу и отвернулась. От наивного выражения не осталось и следа.
- У-у, Сова!.. - едва внятно произнесла она. И тут же метнула злобный взгляд в сторону Кати. - Доносить побежишь?
- Зачем? - пожала плечами Царева.
Публично отчитанная девушка яростно терла щеки, снимая излишек косметики. От унижения у нее дрожали руки.
- Как бледная поганка! - Она, посмотрев на себя в зеркальце, отшвырнула его в сторону.
До нее никому не было дела. Девица снова взяла зеркальце и попыталась опять нанести краску.
- Нет, не получится. - Она сморщила губы. - Из рук все сегодня валится.
- Давай помогу. - Катя вытащила свою косметичку. - Втяни щеки. - Девушка неожиданно послушалась. - Так, теперь подчеркиваем линию скул… - Катя уверенно наносила вместо румян компактную пудру темного тона. - Вдоль подбородка и слегка на лбу, у корней волос.
- Во дает! Прямо как визажист, - раздался сзади знакомый резкий голос.
Катя обернулась и увидела рядом с собой черноглазую девицу с длинными темными волосами.
- Меня Тамарой зовут, а эту, голубоглазую, на которую Сова окрысилась, - Надеждой.
В глубине примерочной раздался восторженный гул голосов. Это присутствовавшие приветствовали появление Наташи Богдановой.
- Ну хороша мадам!
В дверях примерочной стояла Наташа Богданова в распахнутой роскошной шубке. Ее, как манекен, вертели в разные стороны.
- Меха не иначе как от Ирины Крутиковой! - за-хлебывался от восторга чей-то голос. - Подбор какой! Не мех - кружево! Как выделано, как выделано - выдумают же такое! Наташка, признавайся: от Крутиковой? Сколько же стоит это чудо?!
Богданову снова тормошили, заставляли поднимать руки и вертеться, рассматривая со всех сторон переливающийся, искусно подобранный мех. По низу расклешенных рукавов и по подолу шла широкая отделка из меха, действительно напоминавшая затейливо переплетенное кружево.
- На такое чудо надо только любоваться: носить-то жалко!..
- А чего жалеть-то? Правильно, Наталья, носи, пока молодая…
Кто-то трогал мех на ощупь, разминая пальцами мездру, - прочно ли, не оборвется? Многие завистливо вздыхали: везет же, мол, некоторым!
- Барышни, барышни!.. - Голос Нины Ивановны заставил всех опомниться. - До показа осталось несколько минут.
Толпа отхлынула от манекенщицы. Все, продолжая ахать и вздыхать, разошлись по местам.
- Опаздываешь, Наташенька! - Нина Ивановна потрепала девушку по щеке. - А шубка и в самом деле прелесть, как и ты сама. И помни: Катя сегодня новичок, ее надо поддержать.
- Прелесть, - проворчала Надя, но так тихо, что услышать могла лишь Тамара. - Другим на минуту опоздать нельзя - зажрет, а тут… Видала ты, как она на меня окрысилась? В назидание другим… Зло срывает… Только Наталье все можно…
- Да не ворчи ты! - остановила Надежду Тамара. - Тебе и во сне такой шубки никто не подарит. Но не надо завидовать, а то цвет лица испортится. Как там наша Нинок сказала? - Тамара хихикнула. - Будет цвета ржавого гвоздя, никакая косметика не поможет.
- Иди ты!.. - зашлась от ярости Надя.
- Слушай, а в самом деле, почему Пономарева на тебя взъелась? Она баба стервозная, но ни с того ни с сего кидаться не станет. Тем более перед самым показом.
- А то ты не знаешь? - недоверчиво фыркнула Надя.
- Честно - нет.
- Из-за сыночка своего, Бореньки недоделанного.
- Брось! - Тонкие брови Тамары поползли вверх.
Старые работницы говаривали: у Нины Ивановны Пономаревой, дескать, три пунктика: работа, новый муж Алексей и сын Боренька. (Это был двадцатисемилетний балбес, которому прощалось все.) - И дернул черт с ним связаться! Не зря ты меня предупреждала, да я, дура, не послушала… Томка, ну ты прямо как в воду глядела!
- Уж в чем, в чем, а в мужиках я, слава богу, разбираюсь, - уверенно произнесла Тамара. - А в чем там проблема?
- Ни в чем. Он думает, если… А-а, ну их всех к черту! - Надю опять перекосило от злости. - Сыта до смерти этой семейкой. Застегни мне лучше молнию: самой не дотянуться, все тело ломает. - Она повернулась к Тамаре.
Та многозначительно взглянула на подружку:
- С чего бы это?
Надя, оглянувшись по сторонам, шепнула:
- В последнее время состоялось несколько жарких вечеринок… Только смотри: молчок!
- О чем речь? Ох, Надин, догуляешься.
Обе девицы мгновенно замолчали, почувствовав на себе внимательный взгляд Зинаиды.
- Ишь, вынюхивает, сука шершавая, старается, все глаза проглядела…
Стаскивая с себя на ходу одежду, к ним спешила Богданова.
- Томик, Надюша, привет! - Наташа чмокнула Тамару в щеку и обняла Катю. - Вы уже с Катей познакомились?
Как только появилась Наташа, Катя сразу успокоилась. Смущение, страх, растерянность куда-то исчезли… Все должно быть хорошо!
Глава 2
Демонстрационный зал находился на четвертом этаже. Его реконструкция началась еще при Фуфлыгиной, но не была завершена. Пономаревой малыми средствами удалось привести помещение в более-менее божеский вид. На большее она пока не замахивалась, выжидая, чтобы определиться - как пойдут дела.
Подиум - возвышение, по которому на просмотрах дефилируют модели, - широким языком рассекал зал на две почти равные части. Раньше иностранное слово «подиум» практически не употребляли; в среде модельеров, закройщиц и манекенщиц бытовало простое и понятное словечко - «язык»: "выйти на язык", "пройтись по языку", "свалиться с языка".
Многие недавно созданные Дома моды вообще отказались от возведения подиумов - демонстрация моделей происходила непосредственно в зале. Пономарева же отличалась некоторой консервативно-стью. При проведении ремонта проще было снести «язык», чем его восстанавливать, но Нина Ивановна все же пошла на дополнительные затраты. Работницы Дома моды «Подмосковье», прослышав о реконструкции, недоверчиво качали головой: какой еще демонстрационный зал, когда заказчиков днем с огнем искать приходится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79